— Какие тут шутки, — посмотрела она хмуро, — Я дралась с одним Огасом на смерть и не смогла победить. Это был пик моей силы. Ещё аргументы нужны или этого хватит?
— Я тебе верю, дочка. Значит, настали тёмные времена и нужно готовиться.
— Наконец-то до тебя это дошло. То, о чём я твержу несколько лет.
— Я это всегда понимал, — сказал твёрдо мужчина, — Но не будем об этом. Как ты себя чувствуешь?
— Хочу принять душ и напиться.
Разговор прервала дрогнувшая земля. София в этот момент не смотрела в ту сторону, поэтому, когда вспыхнул столб света, успела прикрыть глаза. А когда стало возможным смотреть, заметила, как дыхание Пасти рассеивается, растворяется в воздухе, а прямо в центре, на оплавленном асфальте появляется знакомая фигура.
— Он это сделал! Вот же паршивец! — воскликнула София.
— Что там? — стоящий рядом отец пытался проморгаться и ещё не понял, что произошло.
— Да так, пап. Можешь забыть о Пасти рядом с домом. Её только что закрыли.
— Клоз? — замер мужчина.
— Да. Лежит сейчас на асфальте, изображает из себя героя после славного деяния.
— Это плохо… Мальчишка набрал силу слишком быстро.
— С теми проблемами, что на него валятся, это не удивительно, — фыркнула София.
С удивлением она отметила, что не испытывает ненависти к парню сейчас. А вот восхищение и… уважение — да. Но в этом она никому и никогда не признается.
— Думай, отец. Думай как следует, что теперь делать. Я видела, как он сегодня дрался. Эдвард — больше не мальчишка из соседнего двора. Он — наша погибель.
София посмотрела в небо. Почему-то в этот момент ей хотелось улыбаться и радоваться обычному синему небу. Хорошо, что к этому моменту распогодилось и выглянуло солнце.
— Кто тронет парня, тому голову молотом проломлю, — громко заявил Евгений Михайлов, покрутив тот самый молот, что держал в руках.
Предупреждение было не лишним. Тёмных магов вокруг хватало, пусть и не до всех дошло, что именно произошло. Но те, кто понял — нашёптывали остальным объяснения и градус напряжения рос посекундно, грозясь вылиться в бойню.
— А ты не много на себя берёшь? — вышел вперёд Модо Шамал.
— В самый раз. Или кто-то хочет оборвать перемирие на этой земле? Так закон священен. Такой недальновидный человек подлежит уничтожению. И я готов привести наказание в исполнение прямо здесь и сейчас, — усмехнулся Евгений.
— А я помогу, — встал рядом Амон Шелия.
При этом он кивнул стоящему рядом целителю, что бросился к парню и начал над ним активно колдовать.
— А когда вы с ним успели спеться? — подошёл ближе Георгий Аматун.
Как считал Евгений, да и многие другие, Георгий был крайне вредным стариканом, который к своим восьмидесяти трём годам бесил многих. До вражды не доходило, но и приятным человеком его назвать сложно.
— При чём тут это? — развёл руками Евгений, что в его исполнении, держа молот, выглядело внушительно и опасно, если кто вдруг окажется слишком близко, — Я всего лишь слежу за законом.
— Закон сегодня был нарушен, — взял слово подошедший Константин Баюшев.
— Константин, — кивнул Евгений, — Вы прибыли вовремя. Действительно, главное и единственное наше правило, что позволяет спокойно спать в домах, было нарушено.
— Господа, думаю, нужно всем успокоиться, — проговорил Баюшев, оглядывая магов, что стояли за спинами своих предводителей. Здесь собрались почти все дома. Одно неосторожное слово и если вспыхнет искра, то кровь начнёт литься и уже не остановится. Известно ли, кто виновник… сего непотребства?
— А вот эти вопросы стоит задать тем, кто вернулся из Пасти, — ответил Евгений.
— Это были Ротены, — припечатал Амон, — У меня есть свидетельница. Да и остальные, думаю, не станут отрицать их вину.
— В этом ещё предстоит разобраться. — Константин говорил тихо, но все слушали его внимательно, — Сегодня в восемь проведём совет. Эти вопросы не требуют отлагательств.
— Совет требует представителей всех семей. А Клоз, — Амон кивнул на парня, что лежал без сознания, — Пока не в форме.
То, чего стоило Амону держать лицо, пока его дочь умирала — было известно одному ему. Когда он её нашёл, Амалия корчилась от боли. Сейчас тоже корчится. Целители, чтобы они не делали — не помогали. Найденная Эрминия, за которой Амон отправился на ту сторону, чтобы прояснить ситуацию, рассказала, что дочь ранил один из Ротенов. Но как именно, что это за магия такая — было непонятно. Единственное, чего добились к этому времени целители — стабилизировать состояние и отсрочить смерть. Что с этим делать — Амон не знал.
Единственная зацепка — болезнь Амалии походила на демоническое заражение. Да и виновник, его специфика намекали на это же. Как исправить — неизвестно. Но у Амона была безумная надежда, продиктованная скорее чутьём, чем логикой, что в этом деле может помочь Клоз.
Для чего его требовалось привести в чувство.
— Уважаемый Амон. Рядом с нашими домами была открыта Пасть. Этот вопрос не может ждать, — ответил на его возражение Константин.
— Константин, не говори мне, что может ждать, а что нет, — процедил холодно мужчина, — Это не единственная проблема. Насколько мне известно, сейчас у каждой, или почти у каждой Пасти прорыв демонов, что равен большому выдоху. Стоит ли говорить, какие у этого могут быть последствия? Надо решить эту проблему. А потом болтать. Или у вас есть возражения? — оглядел он глав родов, что присутствовали рядом.
Константин повернул голову и к нему подбежал один из его людей. Что-то прошептал на ухо и так же быстро отошёл.
— Вы правы. Тогда собрание переносится на завтра, на восемь часов вечера. Место каждый из вас знает. Возражения есть или все согласны?
— Принимается, — кивнул Амон.
— Согласен, — махнул молотов Евгений.
— Я буду, — добавил Модо.
— Я приду, — молвил Роман Орлов.
— Опять эта говорильня. Надо мочить гнид, вот и все дела, — рявкнул вредный старик, то есть Георгий Аматун. — Сына пришлю. Пусть набирается ума разума и учится терпеть вашу болтовню.
После этого он плюнул, развернулся и ушёл. Остальные отнеслись к его выходке философски. Разве есть смысл обижаться на дождь за то, что он идёт?
Больше никого из глав родов не было, поэтому вопрос был закрыт. Остальным сообщат и у них будет время собраться.
Пока мужчины смотрели друг на друга, раздался громкий вдох, хрип, потом покашливание и рядом резко поднялся Клоз.
— Я буду, — проговорил он хрипло.
А вот следующее слово мало кто разобрал. Но Амон прочитал по губам. И не то, чтобы мужчине это понравилось. Мальчишка шептал:
— Амалия, епт тебя об колено, как ты так умудрилась.
Кажется, там было что-то про "выпорю" и "сгною на тренировках", но Амон в этом не был уверен, потому что парень попытался встать, чуть снова не упал, но удержался и, шатаясь, направился в сторону особняка, где и находилась Амалия.
Сохраняя спокойное выражение лица, Амон отправился за ним, тайно надеясь на чудо.
Глава 2. Ни минуты покоя после геройства
Когда пришёл в себя — первое, чему порадовался, это тому, что лежу в мире людей, а не по ту сторону Пасти. Вот бы Ротены обрадовались, если бы я закрыл проход и остался там. Ситуацию хуже и представить сложно. Но не скажу, что на этой стороне меня встретило что-то приятное.
В последний момент, когда я превзошёл себя, мне потребовалось выплеснуть гигантский поток очищения. Или, если быть точным, пропустить сначала чудовищную силу Пасти, на фоне которой даже Ротены смотрелись блекло с их слаженными атаками, преобразовать эту силу и пропустить через себя новый, очищенный поток.
От количества энергии моё тело в тот момент успело десяток раз разрушиться и в тот же миг собраться обратно. Я получил удар такой силы по всей нервной системе, что на пару минут оказался в коме, в абсолютной пустоте, когда я вроде бы оставался живым, но в то же время ничего не чувствовал и не ощущал.
То ещё чувство. Хочется забыть его и никогда не вспоминать.
В эту кристальную чистоту сначала вломилась боль. Поглощающая, отзывающаяся в каждой клеточке моего настрадавшегося организма. Следом навалились запахи — пахло дождём, чем-то горелым, озоном и магией. Следом пробудилась чувствительность, и я разом ощутил эмоции близко стоящих людей. Тот ещё коктейль.
Сколько приятного в том, что очнувшись, едва можешь пошевелиться, а вокруг толпа, испытывающая к тебе крайне противоречивые, но уж точно не положительные эмоции? Кто-то транслировал холод, кто-то желание тут же убить, кто-то боялся, а кто-то прикидывал, как меня использовать. На фоне этого соседского дерьма, едва пробивалось чье-то любопытство и… тревога. Но последнюю я засёк не сразу, а точнее причислил её к общему страху.
И чужой страх мне понравился. Бойтесь, суки, и не вставайте на моём пути.
Не скажу, что эта мысль была осознанной. В тот момент я мало что понимал и осознавал, и уж точно не находился в адекватном состоянии. Последнее, что заработало — были звуки. Видимо это заслуга целителя, что на скорую руку залатал мне тело, в том числе способность слышать. Чуть позже я и глаза открыл, но сначала услышал, как стариканы договариваются на какую-то встречу. Причём со стороны некоторых я ощущал жгучее желание, чтобы меня на совете не было.
Как же меня это выбесило. Единственная отрада — что Амон Шелия за меня вступился. Наверное, это можно так назвать. А вот то, что тревога принадлежала ему — это было непонятно. Я прислушался, раскинул чувствительность и засёк то, что мне очень не понравилось.
Амалия.
— Я буду, — буркнул я, поднимаясь.
Шаги давались трудно, тёмные маги смотрели на меня, как на больное хищное животное. Хрен знает, что от такого ждать. Но меня они сейчас не волновали. Все мысли сосредоточились на девушке.
Амалия, епт тебя об колено, как ты так умудрилась-то? Ох выпорю тебя за то, что подставилась. Будешь вместе с лучницей на тренировках отрабатывать.