– Привет, малыш, – сказал Донован. – Прости меня, старика, за то, что заставил тебя ждать – я стал плохо переносить дальнюю дорогу.
– Привет, Отец, – сглотнув, ответил Тед. – Не знаю, постарел ты или нет, но я уж точно давно не малыш.
– Вот как? – добродушно хмыкнул Донован. – С каких же это пор? Разве не я утирал тебе сопли, когда впервые усаживал на хребет твоему «Ягуару»?
– С тех пор прошло уже двадцать лет, Отец, – напомнил Тед. – Плюс три года после того, как меня сбил апостол Джоунс.
– О, я очень сожалел об этом прискорбном случае, Тед! Если хочешь знать, я даже отлучил Джоунса на месяц, и это было для меня суровым, но заслуженным наказанием. А о тебе я скорбел и не раз вспоминал в своих проповедях. Ты был самым способным из моей паствы, малыш, и я рад, что «Ягуар» каким-то чудом спас тебя от смерти. Но почему ты скрывался от меня все эти годы, почему не подал о себе весточку?..
Тед промолчал, до боли в пальцах сжав ручки руля. Только не дать ему заговорить меня, с отчаянием подумал он. Только не дать заговорить…
– Кстати, малыш, а почему ты не включаешь видеосвязь? – продолжал ласковым, почти отеческим голосом Донован. – Разве ты не хочешь увидеть своего старого наставника?
Тед, поколебавшись, нажал на одну из кнопок. Тотчас в метре от его лица вспыхнул экран, на котором появилось отчетливое изображение Отца Донована и его знаменитого на всю Солнечную систему «Белого дракона».
Донован был весьма колоритной личностью. Ему уже перевалило за сто семьдесят, и, судя по газетным заметкам, Отец вошел в первую десятку земных долгожителей. Но внешне он выглядел пятидесятилетним мужчиной в самом расцвете сил. Высокая мускулистая фигура античного борца, бычья шея, массивная лобастая голова, как у самого Помпея, только не плешивая, а украшенная густыми седыми волосами, собранными в стянутый на затылке хвост. Глаза, как обычно, закрыты большими темными очками – шлемов Донован не признавал, хотя строго наказывал юнцов, пренебрегавших этой важнейшей частью экипировки. Мало кто видел глаза Отца, но Тед был некогда дважды удостоен столь высокой чести. У Донована были глаза садиста-убийцы и одновременно мудреца, переворачивающие душу, как плуг поднимает пласт непаханого дерна.
– А ты недурно выглядишь, малыш, – сказал Отец, в свою очередь, разглядев физиономию Теда. – Две пластические операции или три, а? Даже татуировку навел… И все это только ради того, чтобы скрыться от своего наставника и друга, а три года спустя пригласить на встречу?
– Я с тобой не просто встречаюсь, Отец, – хрипло возразил Тед. – Я вызвал тебя на дуэль.
– Дуэль? Вот как… – насмешливо заметил Донован. – А я-то грешным делом подумал, что апостол Роул опять что-то напутал. Дуэль… Давненько я не слышал вызовов. И в чем же причина, малыш? Неужто в этой шлюхе Хельге?
– Вот как, она уже шлюха? – глухо спросил Тед.
– Уже? Она всегда и была ею, малыш. Разве до сих пор не понял? Потому-то я и отнял ее у тебя, Тед. Угораздило же втюриться именно в Хельгу… Я сразу понял: она просто морочит тебе голову, а сама готова лечь хоть под мотоцикл. Пришлось сделать мальчику больно – для твоего же блага.
– Ты всегда был добр ко мне, Отец, – горько сказал Тед.
– Верно. И всегда щадил, даже когда стоило свернуть тебе шею за отнюдь не детские проказы. Помнишь пожар, который ты устроил в Санта-Фе? Апостолы были в ярости, полиция тоже, но я прикрыл тебя своим крылом. И таких случаев было много, слишком много даже для сорвиголовы-рокера номер один. Ты хоть понял, почему я делал это?
– Да, слышал кое-какую болтовню… Апостол Годдар как-то за бутылкой виски проговорился, будто Отец Донован собирается готовить себе замену. И вроде бы наметил меня.
– И ты угостил Годдара этой бутылкой по голове и скрылся почти на полгода.
– Меня могли распять за святотатство…
– И распяли бы, можешь не сомневаться. Поднять руку на апостола – и как такое могло прийти в твою тупую башку? Тед усмехнулся, вспомнив ту славную драку в баре.
– Не выдержал по молодости лет… Апостол Годдар наговорил мне массу любезностей. И тебя, Отец, также не забыл. Мол, Донован, должно быть, совсем свихнулся, если выбирает себе преемником не одного из себе подобных, а подзаборного ублюдка, наркомана и распутника. Я долго терпел, Отец, но когда он непочтительно отозвался о тебе, пустил в ход кулаки.
– Это ты умеешь, – неодобрительно отозвался Донован. – Но я ценил тебя за другое… Так почему же ты вызвал меня на дуэль, малыш?
Тед долго молчал, вспоминая давно заготовленные слова. Он сотни раз проигрывал в уме эту встречу и выучил, казалось, свою обличительную речь наизусть. Но сейчас все мысли разбежались у него из головы.
– Отец, я долго думал, сидя в своем логове и зализывая раны – телесные и душевные, – наконец неуверенно начал он. – И я, кажется, понял, почему все так паршиво стало на белом свете с появлением звездных рокеров. И я понял, кто ты.
– Вот как? – улыбнулся Донован. – Любопытно будет послушать.
– Только не сбивай меня, ладно? – попросил Тед. – И не лги – ты очень складно умеешь лгать.
– Я никогда не лгу, – сурово отрезал Отец. – Не забывайся, щенок.
– Нет, ты лжешь, и часто, очень часто! Вспомни свои еженедельные проповеди: «Я даровал вам звезды, дети Земли… Вы станете новой расой космических небожителей, для которых каждая планета и каждая звезда станет домом… Вы станете основателями галактического Братства, в котором не будет скверны политиканства, цепей государства, произвола властей… Вы станете первыми по-настоящему свободными людьми… „Ж-сфера“ станет вашим крошечным миром, вашей крепостью, вашим космическим кораблем… Любовь и мир воцарятся во Вселенной, потому что отныне каждая личность станет защищенной от государства…»
– Я помню свои проповеди, Тед, – сухо заметил Донован.
– А помнишь ли ты, как все было на самом деле? Миллионы юнцов вроде меня однажды вдруг получили красочные приглашения: прийти к такому-то часу в ближайший филиал фирмы «Донован и Го» – тогда мы еще не знали, что Го – это Господь Бог, – чтобы получить в рассрочку на десять лет свой звездный мотоцикл. Тот самый мотоцикл, который даровал нам небо и восхитительные гонки по космосу! Все мы сходили тогда с ума от голливудского боевика «Звездный рокер» с Дериком Ван Даммом и даже не подозревали, что это не фантастика, а лишь рекламный ролик, и мы когда-то тоже оседлаем своих «Ягуаров», «Пантер» и «Броненосцев» и лихо взмоем вертикально в небо!
– Ты мог бы стать неплохим рекламным агентом, Тед, – с иронией сказал Донован. – У меня аж в глазах защипало… И за это ты хочешь расстрелять моего «Белого дракона» своими ракетами?
Изображение на видеоэкране внезапно расширилось, и Тед увидел «Белого дракона» в полный рост. Это был могучий белый монстр – пятьсот килограммов кристаллического железа, оснащенных двигателем мощностью в лунную ракету. Дизайн звездной машины, по слухам, был делом рук лучших голливудских художников и вызывал ассоциации с инопланетным чудовищем – своим рулем в форме витых рогов, глазом циклопа вместо фары, чешуйчатыми драконьими боками и двумя телескопическими бивнями, выдвигающимися на метр вперед во время боя. Тед не раз видел, как во время набегов Донован смело шел на абордаж полицейских джипов и сбивал их словно кегли.
Но сейчас он смотрел только на багажник. Там громоздилась мощная пусковая установка, на которой сегодня размещались две ракеты: одна, очевидно, с радиоголовкой, а вторая – с инфракрасной.
Всего две, подумал Тед. Это неплохо, значит, шансы у меня есть.
– Как поживает мэтр? – механически произнес он традиционную фразу.
– Благодарю, он в полном порядке, – вежливо ответил Отец. – А твой «Ягуар», кажется, не в лучшей форме?
– На тебя его хватит, – обидевшись, резко ответил Тед.
– Ты кончил?
– Нет, главное еще впереди, Отец. Я хотел бы напомнить тебе статистику твоего столетнего царствования. За первый же год двадцать тысяч юнцов свернули себе шеи, убив при этом около шестидесяти тысяч ни в чем не повинных людей, по несчастью попавшихся им на пути. Ущерб во всем мире составил шесть миллиардов долларов.
– Люди всегда гибли под колесами, так уж повелось еще со времен египетских пирамид, – наставительно произнес Донован. – К тому же любое новое дело не обходится без жертв и лишений.
– Лишений? Славное словечко ты подобрал для этой чумы, Отец! Сейчас, сто лет спустя, число жертв перевалило уже за двадцать миллионов, а ущерб Земле просто не поддается исчислению. Рокеры разрушали все, что попадалось им на пути. И на планете, и в ближнем космосе, и никакая полиция не могла их остановить. А в последние годы они добрались даже до Плутона. И везде одно и то же – разгул бандитизма, кровавое лихачество, разнузданный блуд под видом братской любви. Кстати, только от СПИДа за это время погибло около шести миллионов рокеров и их подружек.
– СПИД тоже придумал я? – мрачно спросил Донован. – И половые органы заодно? Нет, малыш, они существовали задолго до меня.
– Я не обвиняю в этом тебя, Отец, я только привожу факты. А грехов у тебя и своих хватает.
– Слушаю, Тед. Но учти, мое терпение не бесконечно. Донован выразительно положил руку на панель управления – туда, где находилась огневая кнопка. Тед торопливо продолжил – он знал, что у Отца была скверная привычка всегда стрелять первым.
– Я не буду сейчас вспоминать о твоей войне с властями Земли, о карательных полицейских и даже армейских операциях, о бесконечных судебных процессах, о проклятиях церкви и прочей суете власть имущих. Молодежь мира была за тебя, и это решало все. И бедняки всего мира – тоже, ведь твой Кодекс запрещал пользование звездными мотоциклами людям состоятельным, ученым, полицейским и представителям прочих, многими ненавидимых сословий. Ты открыл путь в небо для так называемых «простых ребят», то есть неудачников, недоучек и недоумков – а таких на Земле всегда было подавляющее большинство. Позже ты даже ввел дополнение в Кодекс и запретил членство в лиге людям с высшим образованием. Было это, Отец?