Единственное неудобство — через девять секунд индукционные катушки сгорают!
«Волчицу» три раза сильно тряхнуло. Попадают, гады!
Она промыслила:
— «Уходим вверх, влево, вниз, и снова — прямо!»
Получилось это не слишком хорошо — у Миши явно отстрелили ещё часть капсул-дюз. Но главного они, похоже, добились: все летевшие за ними танки и истребители теперь выпускали ракеты и торпеды, пытаясь пробить противополе Станции!
Рано! Противоракеты Сверков ещё сбивали их!
Огненные всполохи разрывов иногда скрывали громаду Матки из поля зрения, но Ленайна уже знала: подлететь придётся снизу!
— «Мать! Заходим прямо под дно, вон там, между трёх орудийных башен!»
Они сманеврировали, и буквально неслись теперь снизу — прямо в днище корпуса Станции! Линда заорала, Миша присоединился: оба, похоже, посчитали, что она спятила!
Она мысленным приказом включила генератор ЭМИ, который должен был с такого расстояния уж точно «вырубить» защиту днища Матки, и сразу выпустила обе торпеды в какой-то открытый — похоже, не успели задвинуть после вылета большого корабля типа миноносца! — люк!
Хорошо, что не забыла скомандовать перед отделением «основных» боеприпасов от консолей, пятисекундную задержку взрыва!
— «Мать! Все движки — на уход от столкновения, и потом — летим как можно дальше!» — и, в общий канал, — «Внимание всем!!! Валите от неё быстрей!!!»
Теперь возникло такое ощущение, что они несутся вниз головой, и головы эти вдавливает в кленовый сироп!.. Правда, полностью избежать столкновения не удалось: их танк чиркнул по одной из трёх орудийных башен, буквально срезав её с броневого корпуса вражеской Матки, и снеся уже с их борта ещё с десяток столь любимых Мишей дюз!
Выяснив, что их не расплющило в лепёшку, и ход сохраняется, Ленайна «заорала»:
— «Подставить корму!»
В масштабах мыслепространства, где всё ускорено в сто раз, пять секунд, это — буквально часы!..
Она чуяла, как быстро разворачиваются и «отваливают», словно круги от брошенного в воду камня, сознания остальных танкистов и собачкек-истребителей, прочь от обречённого судна. Как пеняют друг другу так и не выпустившие торпед Селяметовы. И матерятся Пауэрсы. А вот Могенара молодцы: свои выпустить успели!
Поэтому и взрыв оказался чудовищным!
Самим им «удачно» отвалить не удалось.
Субъядерный взрыв, как всегда, вырубил своим ЭМИ всю электронику на борту. Мать восстановила всё за долю секунды — пространство вокруг просто мигнуло. Затем последовали ощущения и поконкретней. Здоровенный кусок брони буквально смял всю кормовую часть «Волчицы», придав той ещё и дополнительное ускорение — такое, что будь толчок направлен к поверхности планеты, тут бы одним танком у Флота Содружества и стало меньше! А так — просто покувыркались.
Миша ехидно сообщил, что «Осталось две — да, чёрт возьми, вы правильно услышали — две! — рабочих дюзы!»
Ленайна забеспокоилась: без хода они превращаются в простую, беспомощную, и нагло висящую посреди пространства, мишень! Все кто остался в живых у врага, будут стремиться отомстить! Линда уже опять ругалась: палила с одной руки, только и успевая вертеть турелью! Нападавшие перехватчики и дроны-истребители, как знала Ленайна, представали перед напарницей в образах мерзких крыс и волосатых пауков. Что, впрочем, не мешало (А может — как раз помогало!) Линде отлично попадать.
Судя по мысленным возгласам из танков, которые всё-таки оказались в относительной безопасности, наблюдая и фиксируя взрыв на автоматические видеокамеры, разрушение Станции показалось эффектным: «Охи» и «Вау» заполнили мыслеполе со всех сторон.
Обнаружив, что прокусила, как обычно в критические минуты, до крови обе губы, Ленайна снова разлепила мысленный «рот»:
— «Едрена вошь!.. Может, спасёте, наконец, от перехватчиков наши задницы, и то, что осталось от „Волчицы“?! Иначе придётся везти домой только наши трупики!»
— «Не парься, Ленайна. Ваши тощие задницы — в надёжных руках!..»
А молодцы Селяметовы. Они со своими собачками, оказывается, уже успели подлететь, и сейчас быстро разметали по задворкам космоса несколько особо настырных эсминцев и перехватчиков Сверков!
Ленайна выдохнула:
— «Спасибо. Кто-нибудь, кто в состоянии… Возьмите нас на буксир. Мы — в отключке».
Пока Селяметовы и Пауэрсы отстреливались от оставшихся перехватчиков, и сбивали кассетные ракеты с планеты, Могенара взяли её на буксир: нашлёпки магнитных захватов тросов с трудом нашли ровную поверхность на остатках «Волчицы».
Остальные пять минут из отпущенных им семи, прошли почти мирно: все танки и сохранившиеся истребители вернулись поближе к условленной точке «выхода» линкора. Не слишком, впрочем, близко: флуктуации гиперполя могли бы и убить тех, кто приблизился бы меньше, чем на сотню тысяч миль…
Как проходила загрузка обратно в тамбуры и перевозка в главный док, Ленайна не помнила — потеряла сознание.
— Неплохо для полутора минут! Насколько я помню, это — самое скоротечное сражение за всю историю Войны! — Главнокомандующий сдержанно улыбался, — Если бы мы все вылазки проводили в таком темпе, у врага не осталось бы ни единого шанса! От лица Командования объединённых сил Содружества объявляю вашему экипажу благодарность. Даю двухнедельный отпуск. И — новое судно.
— Служим Содружеству! — руки троицы чётко-синхронно вскинулись к козырьку фуражек. Однако дальше Ленайна поразила адмирала:
— Господин Главнокомандующий! Разрешите просьбу!
— Хм-м… — в глазах появилось сомнение, но на тоне адмирала это никак не отразилось, — Слушаю вас, капитан.
— Простите… А можно попросить восстановить наш старый корабль — «Волчицу»?
Паузы для ответа почти не почувствовалось. Молодец адмирал! Профессионал.
— Ага, понимаю. Легенды и традиции… Хм-хм. Ну что ж. Не вижу в вашей просьбе ничего невыполнимого. Единственное, что, может быть, на восстановление разрушений уйдёт несколько больше двух недель… Но — хорошо. Согласен. Я распоряжусь!
— Благодарим, господин адмирал! — во вздохах за спиной, справа и слева, Ленайна услышала явственное облегчение: ещё бы!
Они ведь, и правда, сроднились со своим танком за те три года, что летали на нём!
Сколько раз надёжно сваренная и отлично продуманная конструкция спасала им жизни! И ничуть не стыдно, что за образец был взят трофейный корабль Сверков…
Да и вообще: чтобы победить в этой жуткой мясорубке, пришлось многое перенять у более «продвинутых» и в техническом, и в стратегическом плане врагов. Особенно, когда выяснилось, что Сверки работают тройками, переговариваясь мысленно. Разумеется — так куда эфективней, чем словами! А люди-то недоумевали: почему враги быстрее, умнее, и всегда разят в самые уязвимые места!
Ну, теперь хоть это преимущество ликвидировано.
Конечно, концепция «коллективного» Разума вначале воспринималась дико!
Ещё бы: двадцать девятый век! Все — законченные эгоисты и индивидуалисты, живут только для себя! Никаких «родственных» связей, как это было в эпоху варварской древности! (Поскольку «рождением», выращиванием, и последующим воспитанием озабочены Государственные Инкубатории. И Интернаты. А институт так называемого Брака упразднён за полной ненадобностью…)
Так что «подстраивать» свои мозги под работу с чужим, и, несомненно, абсолютно другим напарником никто не хотел… Да даже если и хотел — зачастую просто НЕ МОГ!
Пришлось аналитикам Флота попотеть!..
Пока не нашёлся выход: братья-близнецы.
Тройни.
Давно живущие содружества, традиционно всё ещё называемые «муж и жена».
Да, такие, хоть угар чувств и прошёл, но предпочитают продолжать жить вместе. И мыслят почти в унисон, поскольку знают спутника жизни как облупленного.
Или — любовь. Вот как в их с Линдой случае…
Когда погружаешься в партнёра всем существом, растворяешься в нём, дышишь его грудью, разгоняешь кровь по телам — словно одним, общим, большим Сердцем!..
Разумеется, и партнёра «в себя» «впускаешь»!
Миша же на этапе предварительного отбора понравился им обеим — так что «сработаться» с ним проблемы не представило. Ворчливый, любящий иногда выпить лишнего, но чертовски хороший в своей области, профессионал. Ремонтник, так сказать, «от Бога».
Причём — вполне ещё «в силах». И — главное! — тактичный.
— Разрешите идти, господин Главнокомандующий?
— Да, можете идти. С этой минуты начинается ваш отпуск. О его окончании вам сообщит мой адьютант. — бровь адмирала чуть приподнялась, — Подлатаем мы вашу «Волчицу»!
— Служим Содружеству! — они синхронно взяли под козырёк, развернулись, и строевым шагом добрались до двустворчатых дверей — а до них в огромном, выдержанном под старину кабинете, отделанным до середины настоящими дубовыми панелями, было не меньше двадцати шагов!
Ленайна открыла дверь, они вышли. Секретарь-адъютант, придерживающий наушник пальцем, встал из-за стола:
— Капитан Мейстнер! Старший лейтенант Мейстнер! Капрал Павлов! Мои поздравления! — они вежливо пожали протянутую руку, — Адмирал распорядился вызвать вас из отпуска только по готовности вашего танка. Я полагаю, недели три у вас есть. А пока — зайдите в кассу, получите премиальные за… Эффективные действия!
В кассе уже стояли Селяметовы — три усатых татарина. Все — как на подбор сухопарые, чуть кривоногие, светло-русые, с рыжевато-белёсыми куцыми бородками и усиками. Все — чертовски маленького роста. Развернувшись вместе, они вместе и протянули руки:
— О-о! Привет, Ленайна! Привет Линда! Привет, Миша! — заговорили они тоже синхронно, словно репетировали. И поскольку каждый оказался напротив кого-то одного, с ним он и здоровался, затем перекрещивая руки для приветствия остальных.
— Ну, как прошло «Поздравление» от Высокого начальства? — это спросил уже стоявший в центре Селяметов-старший, если можно так назвать человека, на полторы минуты опередившего второго, и на четыре — младшего брата, при «раскупорке» родильной капсулы. Однако в их компании он неизменно брал на себя роль лидера. Всё правильно — поэтому он и Командир.