МАТЬ. Да я… Да ты-то куда… Блядь…(Трет лицо руками.)
ДЕВОЧКА. Голова, что ли у тебя заболела так?
МАТЬ. Нет! Короче, значит так… Так, значит… Так… Слушай, че ты прицепилась, а?! Вопросики какие-то на! Голова какая-то на… Тебе че надо-то, а? А?
МАТЬ. Сказала же за билетами мне надо. А тут вопросики сразу… КГБ, что ли ты? Сиди и жди, понятно?
ДЕВОЧКА. Да…
МАТЬ. Вот и всё тогда. Вот, короче, на… (Дает девочке бумажку.) Подойдет если кто, покажешь. Поняла?
ДЕВОЧКА. Да…
МАТЬ. И с тюка со своего не вставай — сопрут на хер, да?
ДЕВОЧКА. Да…
МАТЬ. А я щас билеты куплю и поедем…
Вдруг лицо девочки исказилось. Глаза налились слезами.
МАТЬ. Че еще?!
ДЕВОЧКА (задыхаясь от слез). Не надо…
МАТЬ. Чё не надо?!
ДЕВОЧКА. На юг не надо. Поехали домой…
МАТЬ. Ты чё, а? Ты чё устраиваешь мне? Какой домой? Продали дом уже!
ДЕВОЧКА (плачет). Не надо…
МАТЬ. Тихо на!
ДЕВОЧКА. Не надо…
МАТЬ (нагнулась, шепотом, жестко). Ты чё мне тут устроила?! Заткнулась!
ДЕВОЧКА. Я… не надо… (Скулит.)
МАТЬ. Заткнулась… Заткнулась, я сказала… (Бьет девочку по щеке.) Уродица…
МАТЬ. Всё, я пошла… (Подняла чемоданы.)
ДЕВОЧКА (подняла голову). Не надо…
МАТЬ (шипит). Тихааа… ссссуууу….
МАТЬ. Бумажку не потеряй.
Уходит.
Девочка сидит, опустив голову. Слезы катятся у неё по щекам.
Возвращается мать с мешочком, в котором два пирожка.
Кладет мешочек девочке на колени.
Девочка даже не поднимает головы.
Мать решительно разворачивается и быстро идет через толпу, расталкивая людей чемоданами.
Исчезает.
Мешочек с пирожками падает с колен девочки на пол.
Десятки ног за несколько минут превращают его в месиво.
Девочка молча наблюдает за этим превращением.
Слезы катятся у неё по щекам.
Записка летит на пол.
А толпа продолжает своё хаотичное движенье. Она льется, меняет цвет от серого к темно-серому, то вдруг окрашивается прожилками красного или синего, она гудит, она клокочет, она вскрикивает, она то ускоряется, то замедляет свой ход, она то густеет, то редеет, она откликается на призывы диктора, она не откликается ни на какие другие призывы. Она страшна и смешна. Она однолика и разнообразна.
И вдруг она исчезает.
За окнами вокзала ночь.
Гаснут фонари.
Мигают желтым светофоры.
Девочка сидит на своем узле.
Она спит, повесив голову.
ГОЛОС. Я помню, как мать плела косички из волос акушерки сразу после моего рождения. Клянусь вам. Но я не помню ничего из того, что было в следующие несколько дней. Или недель… Или месяцев… Или лет… Только какие-то смутные образы…
Милиционеры исчезают.
Девочка в какой-то комнате. Там же женщина в форме и шишкой из волос на голове…
Девочку моет в ванной старуха с сухими руками…
Девочке бреют голову…
Девочка в комнате, где много других детей…
Девочку фотографируют. Она даже не моргает от вспышки…
ГОЛОС. И это все… А потом материна сестра увидела меня по телевизору и пришла за мной.
Девочка и сестра идут по очень длинному коридору.
В руке у сестры узел из пухового платка.
Девочка и сестра молчат.
Коридор почти бесконечен и пуст. В конце него темнота.
12
ГОЛОС. Мы искали мать, где только возможно. Мы подавали в розыск. Мы делали запросы в тюрьмы, в больницы, в морги. Мы ездили на юг и показывали людям её фотографию в разных городах. Мы расклеивали там объявления. Мы звонили, писали, читали, ждали… Мы ничего не дождались…
ГОЛОС. А однажды я услышала, как тетка говорит своей подруге, что, похоже, матери нет в живых. Что, наверно, её давно уже убили или еще что-то. Но я не поверила в это. Я верила только в то, что пока она живет в моем сердце, она будет жива и где-то там… И я знала, чувствовала, что однажды в дверь позвонят и…
13
ГОЛОС. И в дверь позвонили…
Девочка сидит в своей комнате в квартире материной сестры. Раскладывает пасьянс на диване.
Звонок в дверь.
СЕСТРА. Кто?
ГОЛОС ЗА ДВЕРЬЮ. Я…
СЕСТРА. Кто я…
ГОЛОС ЗА ДВЕРЬЮ. Я это…
Девочку начинает трясти.
Сестра открывает дверь. Шарахается.
Перед ней стоит мать. Её жалкий призрак. Грязный, засаленный, с павшими глазами и драными кроссовками. На губе у призрака шрам, на теле дерматиновый плащ. В руке у призрака полиэтиленовый пакет.
Сестра разворачивается и уходит на кухню.
Девочка в комнате сидит вытянувшись в струну. Она почти не дышит. Губы у неё дрожат.
Мать какое-то время стоит в дверях. Потом заходит.
Закрывает дверь. Мнется на месте, оглядывает квартиру.
Снимает кроссовки, плащ.
Медленно идет по прихожей. Она без носок и у неё грязно-желтые ступни.
Заглядывает на кухню.
МАТЬ. Можно хоть…
Сестра кивает.
Мать заходит, садится напротив сестры. Смотрит на крышку стола.
СЕСТРА. Чай будешь пить?
МАТЬ. Давай…
МАТЬ. У меня тут вон чё есть… (Лезет в свой пакет, достает мешочек с пирожками.) Пирожки эти…
СЕСТРА. Есть, что ли хочешь?
МАТЬ. Нет… так просто… Ты может…
СЕСТРА. Я не хочу.
МАТЬ. Ну, потом тогда…
Двигает мешочек на середину стола.
Молчат.
Начинает шуметь закипающий чайник.
Мать тупо смотрит на него.
Чайник кипит, отключается.
МАТЬ. Видела тоже такие…
МАТЬ. Чайники такие видела тоже…
МАТЬ. Дорогой?
СЕСТРА. Кто?
МАТЬ. Чайник.
СЕСТРА. Нет.
МАТЬ. Вот и я тоже думаю, чему там дорогому-то быть…
СЕСТРА. Хватит, а…
МАТЬ. А чё я?
СЕСТРА (почти кричит). Да ни чё! Ты хоть знаешь, скоко прошло?! Лет!
МАТЬ. Догадываюсь… А ты хоть спросила, чё у меня было-то?
СЕСТРА. В чеченском плену, блядь, была!
МАТЬ. Была… Да у меня еще хлеще, если тебе… Я под такой замес воще попала. В такую делягу…
СЕСТРА. Есть, значит, Бог на свете…
МАТЬ. Ну и есть. И чё теперь…
СЕСТРА. Ладно, всё. Дочку-то посмотреть хочешь хоть?
МАТЬ. А… у тебя, что ли?
СЕСТРА. Ну а у кого ж еще-то…
МАТЬ. Аааа… Ну да… Я ж думала, мужика зацеплю там, а потом за ней вернусь. С грузом-то кто возьмет, а потом предъявила бы и всё. А там такое началось, такой кабздец…
СЕСТРА. Потом расскажешь… Иди вон, в комнате вон она в той…
МАТЬ. Ну дай хоть… не знаю… Причешусь хоть, что ли, не знаю…
СЕСТРА (оглядывает мать). Ну причешись… если поможет…
МАТЬ. Да я, блин, на электричках…
СЕСТРА. Ладно уже, иди. Слышала же, поди, ждет…
Девочка снова садится на диван.
Мать идет в прихожую.
Девочка слышит её шаги.
И вдруг она встает с дивана, открывает балкон. Выходит на него.
Мать чешет волосы перед зеркалом.
Девочка по балконам спускается на землю.
Босиком бежит прочь от дома.
Перелезает через забор детского сада. Забегает на прогулочную веранду. Садится.
Долго и тяжело дышит.
Закуривает.
Достает волчок, раскручивает его на дощатом полу.
ГОЛОС. Я слышала, как мать и тетка звали меня сперва с балкона, а потом — во дворе. Я не откликалась. Я думала. Думала про то, что было бы, окажись мой неизвестный отец, тем самым, кого мать так искала всю свою жизнь. Что было бы, попадись нам с матерью другая акушерка. Что было бы, встреть мать, даже после всего, своего дядю Колю или дядю Славу. Что было бы, не умри бабка. Что было бы… Что бы было… То