— Смотри, кто пришёл.
Я вышел следом за ним. У калитки дома Жени стоял Слава, тот самый охранник, который ушёл сразу после драки. Камуфляжные штаны он сменил на старые мешковатые джинсы, вместо чёрной футболки новая майка, с которой он забыл оторвать этикетку, под мышкой держал чёрный пакет. Вид усталый.
— Сколько ждать-то можно, — недовольно сказал он. — Базар один есть, давай к тебе зайдём.
Женя пропустил его к себе в дом, где Слава закурил, достал из пакета банку пива, которую сразу и выдул, и затвор от ТТ.
— Корпус со стволом протёр и в сортире в дырку бросил, — сказал он. — Патроны по дороге выкинул. А это сам утопи, — он показал на окошко, где в дальнем углу огорода торчала будка некрашеного деревянного туалета. — Лучше по отдельности всё выбрасывать. Ещё вы мне должны за новый прикид и чулки.
— Чулки? — удивился Женя. — Какие чулки?
— Так это ты Семёнова? — спросил я и добавил: — Того?
— Не знаю, — Слава пожал плечами. — Кто как умеет, так и справляется. А как ещё-то? — он закурил новую. — А ты, Коваль, не разбрасывай свои вещи больше. А то, — он развёл руками.
— Не буду, — Женя кивнул. — Думал, ты ушёл с концами.
— Вы же все меня тогда вытащили, — он махнул рукой. — Домой пойду, спать хочу. С суток утром пришёл, так и не отсыпался.
Он ушёл, хлопнув калиткой. Женя избавился от остатков оружия и молча курил, о чём-то думая, иногда разглядывая содранные костяшки пальцев.
— Короче, — сказал он. — Ярик теперь в нашей конторе точно работать будет. После такого точно. Артём тоже. Ты же не против, Волк?
— Не помешают, — согласился я. — А то всё равно начнём с сигналки, а остальное так… неофициально. А Слава этот… он же не просто охранником подрабатывает, верно?
— Не знаю, это его дело, — Женя затушил сигарету в пепельнице. — Но там он у нас самым крутым был.
— Круче тебя? — я усмехнулся. — Вряд ли. Кто из вас двоих Душмана тогда напугал? Ты.
— Вышло так, кхе! А Душман что, действительно Гошу взорвал?
— Кто его знает?
На следующий день было воскресенье, но в город мы не пошли. Там и так кругом милиция искала тех, кто подорвал мясокомбинатовских. Мощный взрыв опрокинул Хаммер Гоши, самого Гошу посекло осколками, но он выжил, и его отправили лечиться в область. Про тех быков, которым мы вставили, ничего не было слышно, скорее всего, в больнице постигают бесплатную медицину. Но они ещё легко отделались. Спрошу потом про них у Леснякова.
Воскресенье мы провели дома, поработали на огороде, починили с Кириллом крышу курятника, посмотрели по ящику Непутёвые заметки и Подводную одиссею капитана Кусто. Кирюха потом сходил к друзьям, притащил свежих новостей, что в городе хватают всех подряд, ищут пивзаводских.
В юридической конторе мне ещё на неделе распечатали свод нужных законов этого времени. Их я тоже полистал, пока Кирилл с Женей и дедом смотрели на кассете фильм про похождения киллера Леона. Вот такого бы к нам в команду, никто бы уже к нам не сунулся. Хотя, у нас и так есть не менее крутые люди.
Всё было спокойно, пока не настало утром понедельника. Мы пили чай, пока Кирилл и Женя не ушли на работу. И тут кто-то постучал в калитку.
— Почтальонша, — дед выглянул в окно. — Неужто пенсию принесла? Давно пора, что так долго-то? Только рано чего-то.
Вернулся он расстроенный, ведь пенсии не было. Но было кое-что для меня.
— Повестка тебе, Максим, — сказал он, с подозрением взглянув на меня.
— Что-то рановато для армии, — я удивился. — Лето же.
Но это и не армия, дед подписал за меня вызов на допрос в милицию. Я рассмотрел внимательно тонкую серую бумажку. И по какому это делу? Хотел бы я это знать. А то их у меня уже накопилось немало.
Глава 5
Я сидел на скрипящем деревянном стуле перед обшарпанным столом опера Савватеева, одного из коллег Лёни. В кабинете были ещё столы для других сотрудников, но они пустовали. Скорее всего, все опера в городе, расследуют взрывы и убийства. У нас, конечно, не Тольятти, но в последние пару недель стало совсем жарко.
Невыспавшийся Савватеев в старом сером свитере набирал текст на печатной машинке. Кнопки громко клацали, а печатал опер медленно. В массивной стеклянной пепельнице росла кучка окурков, стул под ним трещал ещё громче, чем подо мной.
— Значит, у твоего деда есть Луаз? — спросил он.
— Да, — я уже понимал, куда он клонит.
— И охотничий билет?
— Да.
— И ты сам получаешь лицензию частного охранника?
— Да, — знаю, какой будет следующий вопрос.
— Ты убил Муратова?
— Не-а, — я помотал головой. — Не я. А его убили?
— Да чего ты чешешь? — возмутился он. — Пальчики твои нашли на стволе, который рядом с телом был. Попался ты, Волков, лучше признавайся, меньше срок дадут.
Думал, что я испугаюсь и начну говорить, что никакого ствола там не было, а было что-то другое. Ну он как ребёнок. Или насмотрелся Коломбо. Вот только я и сам его смотрю.
— Это невозможно, — спокойно сказал я. — Что случилось с Муратовым, не знаю, до никакого оружия я не дотрагивался, в чём вы пытаетесь меня обвинить, я не понимаю.
— Скажи ещё, что адвоката позовёшь, — с презрением пробормотал он и занёс дымящийся окурок над пепельницей, выискивая свободное место.
— Да вот думаю об этом, кстати. Дороговатый, но что-то это всё затянулось. А у меня встреча скоро.
Савватеев взял пачку балканки, но она уже была пустая. Он её смял и швырнул в переполненную мусорку, пачка упала на пол.
Опер уже полчаса пытаелся меня подловить на какие-то уловки, которые сработают разве что на каком-нибудь школьнике. Только время теряю. Но Лесняков сказал, чтобы я спокойно шёл на допрос, как свидетель, а сам Лёня подойдёт попозже.
Саватеев замолчал и снова начал печатать. Несмотря на весь хаос в городе, поиски тела Андрея Муратова продолжались. Сомневаюсь, что его найдут, тела тогда прятать умели.
Но оперу придётся заниматься этим делом долго. Раз он один, а меня не бьют по печени, то это не заказ меня подставить и обвинить. Просто Савватеев уже не знает, за кого схватиться, и проверяет все последние контакты, включая то дело, когда мы с Женькой его схватили. Но работает он совсем грубо.
— У вас тут даже комп есть, — я посмотрел в угол, где на заваленном бумагами столе находился горизонтальный системный блок и стоящий на нём маленький пузатый монитор. Белый пластик уже пожелтел от курева. На моргающем экране рябила заставка в виде плавающего по экрану флажка.
— Подарок спонсора, — растерянно сказал Савватеев, о чём-то думая. — Мы на нём пасьянсы раскладываем… кхм-кхм, так, Волков, — даже голос изменился, стал официальным, и он перешёл на «вы». — А теперь другой вопрос. Ранее вы сопровождали капитана Леснякова во время погони за гражданином Муратовым. Как так вышло?
— Оперуполномоченный капитан Лесняков, — заученно сказал я, что мы с Лёней обсуждали уже давно. — Представился по всей форме, показал мне удостоверение и довёл до моего сведения, что ему необходимо использовать машину в служебных целях для предотвращения тяжкого преступления. Все данные об этом содержатся в его рапорте, который он может вам предоставить.
— Только один раз? — вкрадчиво спросил Савватеев.
— Именно.
— Тогда другой вопрос. В тот день, когда был задержан Андрей Муратов, некий Евгений Ковалёв, который тогда был вместе с вами…
Дверь со скрипом открылась, в кабинет заглянул Лёня в своей вечной кожаной жилетке.
— Здорово, думал, ты позже придёшь, — он мне кивнул.
— Вот и капитан Лесняков, — ехидно сказал я. — Он вам всё объяснит, старший лейтенант Савватеев.
— Объясним, — сказал Лёня и зыркнул на коллегу. — Пошли покурим, Вася.
Савватеев тяжко вздохнул, а Лёня поманил его за собой. Хорошо иметь знакомых оперов, только долго он чего-то ходил, я ему ещё с утра звонил.
Двери тонкие, слышно, как они там курят в коридоре и о чём говорят.
— Ну а я чё сделаю? — жаловался Савватеев. — Глухарь на меня повесили с этим сыночком мэра!
— С племянником, — поправил его Лесняков.
— Да какая разница? Всем известно, что его пивзавод грохнул, когда этот придурок малолетний на сеструху Крюкова напал. Но тело-то найти надо! Это чё мне теперь, все новые дороги в городе долбить? Он же точно где-то в асфальт закатан.
— Так раз понимаешь, то чего достаёшь всех подряд?
— Ну ты будто не знаешь, Лёня? От меня же Батя требует все контакты отработать, особенно последние. Я походу до самой пенсии буду это дело вести. Или пока нового мэра не выберут.
Зашептались, уже неслышно о чём, но говорил только Лёня. Тон грубый. Через несколько минут Саватеев вернулся, вздохнул и положил передо мной чистый лист.
— Распишитесь в протоколе, Волков, — сказал он.
— Пустой, — я постучал колпачком ручки по пустому пространству.
— Я позже напишу, о чём мы говорили.
— Нет, не пойдёт.
Савватеев посмотрел на меня, как на кровного врага и сдался. Я дважды перечитал протокол, но всё было ровно, а то бы пришлось ему переписывать. Тем временем вошёл Лёня, сразу сел к компу и принялся раскладывать косынку.
— Вот теперь всё нормально, — я поставил подпись и зигзаги в пустых местах, чтобы он ничего не дописал.
— Свободны, — сквозь зубы пробормотал Савватеев.
— Пропуск мне ещё выпишите, товарищ старший лейтенант.
А куда ему деться? Выписал.
— Пошли покурим, Максим, — сразу предложил Лёня.
Я был не против, как раз узнаю новости, их должно быть много. Мы вышли из прокуренного кабинета и уселись прямо на подоконник в конце коридора, отодвинув горшок с мёртвым высохшим цветком. Другие сотрудники то и дело пробегали взад-вперёд, протискиваясь мимо друг друга в узких коридорчиках. Только ботинки скрипели под старым линолеумом.
— Это всё хрень, не переживай, — сказал Лёня, закуривая. — Вася — парень работящий, но туповатый, всех так допрашивает. Но его на планёрках так задолбали, что уже и не знает, куда деться.