Небольшая книга в толстом кожаном переплёте, с пожелтевшими, но на удивление целыми страницами. Я с трепетом взяла её в руки. Это была она. Инструкция. Наш единственный шанс.
Мы сели на пол, и я открыла первую страницу.
Страницы были исписаны мелким, убористым, но на удивление разборчивым почерком. Текст был на местном языке, который я, к счастью, понимала благодаря памяти Элары. Но он был полон странных терминов.
«…лунный терновник цветёт лишь при свете полной луны. Корень его ядовит, но настойка из лепестков усмиряет водяных духов…» «…крапива-хватайка боится железа и не выносит сладких песен. Если спеть ей колыбельную, она на время становится шёлковой…» «…корень-пискун. Глупое, но полезное создание. Любит тепло и ласку. Если согреть его в руках, перестаёт пищать и становится сладким, как мёд…»
Я читала, и у меня волосы шевелились на голове. Это был не просто дневник. Это был учебник по выживанию в этом безумном мире! Прабабка Изольда была не просто ведьмой, она была гениальным агрономом-магом! Она не боролась с этими тварями-растениями. Она их… приручала. Использовала.
— Смотри! — я ткнула пальцем в одну из записей. — Про крапиву! Ту, что во дворе! «Не выносит сладких песен… если спеть ей колыбельную…» Лина! Это же про тебя! Ты же пела колодцу!
Элина посмотрела на меня своими огромными глазами.
— Давай попробуем! — загорелась я. — Прямо сейчас!
Страх и усталость испарились, уступив место азарту первооткрывателя. Мы вышли во двор. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в драматичные оранжево-фиолетовые цвета.
Вот она, наша подопытная. Огромная, выше меня ростом, стена из крапивы, которая преграждала путь к сараю. Она угрожающе шевелила своими зазубренными листьями.
— Так, — прошептала я, заглядывая в дневник. — Сладкие песни. Колыбельные. Лина, давай. Твой звёздный час.
Элина немного смущалась, но, видя мой горящий взгляд, глубоко вздохнула и запела. Ту же самую простую колыбельную, что и у колодца. Её тоненький, чистый голосок полился в вечернем воздухе.
И произошло чудо.
Крапива замерла. Перестала шевелиться. А потом, медленно, очень медленно, её жгучие листья начали сворачиваться, а острые шипы — втягиваться внутрь стеблей. Через минуту перед нами стояла не агрессивная хищная тварь, а просто стена из гладких зелёных стеблей, покрытых мягким, как бархат, пушком.
Я с недоверием протянула руку и дотронулась до стебля. Он был тёплым и гладким. Не жалил.
— Получилось… — выдохнула я. — У нас получилось!
Я подхватила Элину и закружила её. Она смеялась. И я смеялась вместе с ней. Это была наша первая настоящая победа. Не от безысходности, а по плану. Мы не просто выживали. Мы начали действовать.
Я опустила сестру на землю и посмотрела на усмирённую крапиву. Потом на дневник в моих руках. Потом на сестру, мою маленькую волшебницу.
Страх никуда не делся. Он всё так же сидел внутри, холодным комком. Но теперь рядом с ним появилось что-то ещё. Упрямая, злая, весёлая уверенность.
Ну что, ящер, — мысленно обратилась я к нашему зологлазому домовладельцу. — Думал, мы будем сидеть и плакать? А вот и нет. У нас есть инструкция по эксплуатации твоего «баланса». И у меня есть ключ к этой инструкции. Техническое задание получено. Сроки установлены. Приступаем к выполнению проектно-изыскательских работ.
Впереди было три месяца ада. Но теперь я знала, что у нас есть шанс. И я за него буду грызться зубами.
Глава 7
Эйфория.
Чистая, незамутнённая, звенящая в ушах эйфория. Мы это сделали! Мы, две забитые сиротки, только что заставили армию агрессивной крапивы-убийцы сдать оружие и превратиться в плюшевый коврик! Я подхватила Элину на руки и кружила её, пока у меня не закружилась голова. Мы смеялись, как сумасшедшие, посреди этого заброшенного, умирающего сада. В этот момент я чувствовала себя не меньше, чем богиней этого маленького, захудалого мира.
А потом мой желудок издал такой громкий и жалобный стон, что, кажется, его услышали даже на том свете.
Эйфория схлынула, уступив место суровой прозе жизни. Мы победили крапиву. Шикарно. Но крапивой сыт не будешь. У нас всё ещё не было нормальной еды, кроме одного-единственного корня-пискуна. У нас была мутная вода, которую пить без кипячения было равносильно самоубийству. А для кипячения нужен был… огонь.
И тут я поняла, что наша маленькая победа была лишь моральной. Практической пользы от неё — ноль.
Отлично, Алина! — съязвил мой внутренний голос. — Ты можешь дирижировать хором из сорняков, но при этом вы обе рискуете умереть от дизентерии, потому что не можете зажечь, чёрт побери, обычную палку! Фееричный финал для попаданки!
Солнце стремительно садилось, и вместе с ним таяли остатки моей храбрости. Ночь в этом месте была временем страха, а провести её ещё и голодными… Нет. Этого я допустить не могла.
— Так, волшебница моя, — сказала я Элине, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. — Наша следующая миссия — операция «Прометей». Нам нужен огонь.
Мы вернулись в нашу «крепость». Я снова завалила дверь столом и камнями. Стало немного спокойнее. Драгоценный дневник прабабки лежал на досках кровати, как священный артефакт. Это была наша единственная надежда.
— Давай посмотрим, что наша гениальная родственница писала про добычу огня, — пробормотала я, усаживаясь рядом с Элиной и открывая книгу.
Мы начали листать страницы, исписанные её убористым почерком. Я читала вслух, а Элина, прижавшись ко мне, внимательно слушала. Сколько же всего знала эта женщина! Рецепты мазей от ожогов, способы очистки воды с помощью серебряных камней, лунный календарь для посадки грибов, которые светятся в темноте…
Я читала и чувствовала, как растёт моё уважение к этой Изольде. Она не была какой-то сумасшедшей ведьмой. Она была учёным! Экспериментатором! Она подходила к магии так, как я подходила к проектированию парка — системно, логично, изучая свойства каждого «материала».
И вот, наконец, я нашла то, что искала. Раздел «Искры и пламя».
«…простейший способ добыть огонь — использовать искроцвет. Сухие его лепестки вспыхивают от малейшего нажима. Но растёт он лишь на южных склонах Драконьих гор…» Мимо. У нас тут не Драконьи горы, а дракон собственной персоной, и он не выглядит так, будто готов поделиться цветочками.
«…можно использовать кремень и кресало, но для воспламенения трута требуется вложить в удар частицу своей воли…» Воли у меня хоть отбавляй, а вот кремня и кресала нет. Снова мимо.
Я листала дальше, и моё сердце сжималось от разочарования. Все способы требовали либо редких ингредиентов, либо специальных инструментов.
И тут я наткнулась на одну интересную запись, обведённую в рамочку.
«Пламенный мох. Растёт в очагах, где часто горел огонь. Сам по себе инертен. Но является прекрасным проводником для чистой магической энергии. Не требует ритуалов. Лишь прямого волевого импульса. Сосредоточься. Почувствуй. Прикажи».
А ниже приписка, сделанная, кажется, позже, другим почерком, более торопливым: «Дар крови двойственен. Младшая кровь — сочувствующая, она может успокоить, уговорить, спеть песню дикому зверю или растению. Старшая кровь — структурирующая. Она не просит. Она видит суть и строит, повелевает, создаёт и разрушает. Усмирение — удел младших. Созидание — право старших».
Я замерла. Младшая кровь. Старшая кровь. Элина — моя младшая сестра. Она поёт колыбельные и успокаивает. Значит, она — младшая кровь. А я… я — старшая. Но я же не родная сестра Элары! Я вообще из другого мира! Хотя… я в её теле. В теле старшей сестры.
— Что это значит? — спросила Элина, показывая пальчиком на запись.
— Это значит, — медленно произнесла я, и у меня от волнения пересохло во рту, — что, возможно, у нас есть шанс.
Я вспомнила про огромный камин внизу. Очаг, где часто горел огонь. Может, там есть этот мох?
— Сиди здесь, — приказала я сестре и, схватив кочергу, бросилась вниз.
Камин был чёрным, жутким и вонял старой сажей. Я бесстрашно залезла внутрь, разгребая кочергой мусор. И я его нашла! В одной из трещин между камнями рос пучок чего-то, похожего на сухой, рыжеватый мох. Я осторожно отковыряла небольшой кусочек и с победным видом вернулась наверх.
— Вот! — я показала свой трофей Элине. — Кажется, это оно.
Я положила сухой мох на каменный пол. — Так, что там было написано? «Сосредоточься. Почувствуй. Прикажи».
Ну, шикарно. Инструкция — проще не придумаешь. Для огня нужен встроенный Зевс, а у меня в комплекте только диплом о высшем образовании и ипотека.
Но делать было нечего. Я села на пол, уставилась на пучок мха и попыталась «сосредоточиться». Я представляла себе огонь. Яркий, горячий. Я вспоминала, как зажигала газовую конфорку у себя на кухне в Екатеринбурге. Я пыталась «приказать» мху загореться.
Ничего. Абсолютно. Мох лежал на полу и, кажется, насмехался надо мной.
— Не получается, — в отчаянии пробормотала я. — Наверное, это должна была делать Элара. Настоящая Элара. А я просто… пустышка.
Я сидела, понурив голову, готовая разреветься от бессилия.
И тут я решилась на последнюю, отчаянную попытку. Я закрыла глаза. И перестала пытаться колдовать. Я просто… посмотрела. Не глазами. А как-то иначе. Умом. Я представила этот мох не как пучок травы. Я представила его как… проект. Как систему.
И в этот момент произошло нечто невероятное.
Темнота за моими закрытыми веками взорвалась. Но не светом. А… схемами. Я увидела мох так, как видела чертежи в Автокаде. Он состоял из мириадов тонких, светящихся линий, переплетённых в сложную структуру. Внутри этой структуры были узлы — скопления спящей энергии. Я видела, как эти линии соединяются, как энергия может течь от одного узла к другому.
Это была не магия в сказочном понимании. Это была физика! Химия! Инженерная система!
Господи… это же… это же блок-схема! Входные данные, процесс, результат!