— Что вы делаете? — закричал Начинай-Незаканчивай и побежал к грабителям. — Это мой виноград.
А они рвут себе да рвут самые лучшие гроздья и внимания на него не обращают. А Лови-Хватай сказал с насмешкой:
— Больно хорош у тебя виноград, всех слаще! Вот и решили его попробовать.
— Я не позволю! — подбежал, наконец-то, к помощнику правителя Начинай-Незаканчивай и замахнулся рукой. Замахнулся, хотел ударить: пусть не ворует чужого, да, как всегда, не сумел — руку занес, а опустить, чтобы ударить, никак не может.
— Ты на меня замахиваешься!? Ты мне, помощнику Равнодушного, не подчиняешься!? Старая рухлядь! — вскипел Лови-Хватай и толкнул старика. Тот упал и стукнулся головой о камень, лежит и не шевелится.
— Так-то лучше, — сказал Лови-Хватай, — не будет мешать нам своими криками.
Лови-Хватай и стражники набрали по большой корзине и хотели уже уходить, оглянулись, а Начинай-Незаканчивай все лежит, не шевелится.
— Попадет от Равнодушного, — сказал один стражник, — кажется, ты его убил.
— И верно: попадет, — сказал второй.
— А ну, давай сюда носилки, — распорядился Лови-Хватай и стал снимать с себя плащ.
Носилки стояли у стены хижины. Стражники принесли носилки, уложили на них Начинай-Незаканчивая, и Лови-Хватай накрыл его плащом. Тут Начинай-Незаканчивай пришел в себя и закричал под плащом.
— Я жив! Куда вы меня несете?
Но стражники не слышали его. Они почти бегом неслись к морю.
— Бросим его в море, и никто ничего не узнает, — говорили они.
— Правильно, бросим, — поддержал их Лови-Хватай.
Они бежали по тропинке между скал и увидели, как над их головами с сердитым клекотом кружат грифы — хищные птицы, похожие на орлов. Поглядел на них Лови-Хватай, поглядел, да и говорит:
— Бросим здесь. Встать он не сможет, а грифы его прикончат. Стоит ли к морю нести?
Они положили носилки на землю. Лови-Хватай сдернул с Начинай-Незаканчивая свой плащ и накинул его на плечо.
— Я жив! Я жив! Не оставляйте меня здесь, — кричал Начинай-Незаканчивай.
Но его никто не слушал. Стражники и Лови-Хватай ушли по тропинке к поселку. Старик замахал руками, чтобы отогнать грифов, а они опускались все ниже и ниже.
ТИГР
Кроме Лови-Хватая, у Равнодушного был еще один помощник. Его звали Читай-Листай, потому что он на суде читал кожаную книгу, где правитель записывал свои законы. Но на этот раз Читай-Листая во дворце Равнодушного не оказалось. Правитель послал его проверить, сколько рыбы наловил рыбак Соленый Ветер. И вот, через несколько дней, когда Читай-Листай вернулся, Равнодушный приказал привести Петрушку из подвала, где тот сидел под стражей, и собрать на площади народ.
Когда жители собрались, правитель вынес кожаную книгу и бережно вручил ее Читай-Листаю, а сам начал говорить:
— Чужеземец по имени Петрушка совершил преступление. Он выступил против правил, которые установлены мною, Равнодушным. «Он вытащил меня из воды, а это запрещено», — хотел добавить Равнодушный, но прикусил язык и стал искать другое выражение. Он покружил в воздухе рукой и сказал:
— Э-э-э… — Но ничего не придумал. Еще раз покрутил рукой и сказал:
— Э-э-э, — но опять не нашел нужного слова.
— Читай-Листай, посмотри, как наказывают за такие преступления.
Читай-Листай перевернул несколько страниц, ткнул пальцем куда-то вниз и прочитал:
— Нельзя соседу собирать рис. Запрещается старушке принести ведро воды.
— Не то, — сказал Равнодушный. — Поищи нужное правило.
— Сейчас, сейчас, — заторопился Читай-Листай, перевернул две страницы вперед, потом подумал, перевернул две страницы назад, нагнулся, отыскал размашистые строки и начал:
— А если кто назовет Равнодушного дураком или олухом, или бездельником…
— Хватит, — остановил его правитель, — читай дальше.
Читай-Листай нагнулся еще ниже, поправил повязку на глазу и стал читать:
— … или бестолковым…
Равнодушный в нетерпении топнул ногой. Читай-Листай перевернул еще две страницы и снова возвестил:
— А тому, кто поможет человеку, спасет его от беды, вылечит от болезни, вытащит из моря или реки, тоже грозит наказание. Того надо бросить на съедение зверям.
Люди зашумели.
— Это несправедливо! — во весь голос закричала Бабочка, — Петрушка поступил благородно. Он спас правителя!
— И зря спас, — пробасил стоявший рядом Бамбуковый Корень. — Без него нам бы лучше жилось.
— Он нам всем жить не дает, — поддержал его Пальмовая Кора.
Стражники бросились в их сторону. Пальмовая Кора и Бамбуковый Корень поспешно скрылись в толпе. Они помнили, как наказал Равнодушный виноградаря за непослушание.
Толпа двигалась, глухо гудела, но определить, кто особенно недоволен, было трудно.
А Равнодушный между тем распорядился:
— Пусть бросят Петрушку в клетку к тигру.
Шесть стражников с палками встали спереди и сзади Петрушки. Лови-Хватай и Читай-Листай пристроились по бокам, и процессия двинулась к зверинцу.
Равнодушному очень нравились звери. У него был небольшой зоосад. Особенно нравились Равнодушному хищники. Они всегда приветствовали его громким ревом, и ему это доставляло удовольствие. И сейчас, как только открылась дверь в зверинец, воздух огласился страшным рычанием льва. Потряхивая косматой гривой, лев подошел к решетке и несколько раз ударил хвостом по железным прутьям. Стражники подвели было Петрушку к этой клетке и уже хотели втолкнуть туда мальчика, но Равнодушный распорядился:
— Не к нему. Не сюда. К тигру.
Стражники и Петрушка двинулись дальше. Приоткрыли дверцу и втолкнули мальчика к зверю. Дверь печально скрипнула. Петрушка очутился наедине с тигром. Сильный зверь отошел в дальний угол клетки, злобно оскалился и в глазах загорелись зеленые огоньки. Потом выгнул спину, подобрал под себя лапы, оттолкнулся — и полосатое туловище метнулось вперед.
Тигр мягко опустился возле Петрушки. В толпе непроизвольно раздался крик. Бабочка закрыла глаза. Когда она открыла их, тигр стоял около мальчика, обнюхивая, трогал лапой плечо Петрушки, как будто говорил: «Ну, друг, здорово! Только я не понимаю, почему тебя, тряпичную куклу, втолкнули в клетку?»
Жители смотрели друг на друга и удивлялись: «Как до сих пор еще жив этот мальчик, которого бросили в клетку тигру?». Бабочка радостно улыбалась и махала платком. Она ведь, как и все другие, не догадывалась, что Петрушка просто тряпичная кукла, и считала: произошло великое чудо.
ОТЕЦ
Немного успокоившись за судьбу Петрушки, Бабочка пошла к морю. Надо же посмотреть: не попалась ли в ее сеть рыба! Уже у берега девочка заметила, как над площадкой, окруженной невысокими скалами, с хриплым клекотом кружат грифы. «Что они там нашли? — подумала Бабочка. — Грифы питаются падалью, и там, где они кружат, всегда жди какой-нибудь беды. Надо посмотреть».
Бабочка свернула с тропинки и стала подниматься к скалам. Грифы кричали все громче, и круги их полета становились все уже и ближе к земле. Потом девочка рассмотрела человека, лежавшего прямо на каменной неровной площадке. Он махал руками, но не поднимался и не двигался с места.
«Неужели отец? — сразу мелькнуло в голове Бабочки, — но как он сюда попал? Ведь он такой беспомощный. Вот вчера чуть-чуть не захлебнулся. Стал пить из кувшина воду, кувшин-то горлышком опрокинул, а отнять ото рта не может. Хорошо, что я вовремя подоспела, а то бы захлебнулся. Как он там один?»-посетовала Бабочка и тут же услышала крик:
— Я жив! Я жив! Не трогайте меня, я не дамся.
«Отец! Что с ним случилось?»-сразу узнала голос Бабочки и бегом пустилась к скале.
Это был действительно Начинай-Незаканчивай. Он лежал на спине, изо всех сил махал руками и кричал:
— Я жив! Я жив! Не дамся! Жив!
А грифы летали прямо над ним, и только взмахи рук Начинай-Незаканчивая отпугивали их, и они чуть-чуть взмывали вверх, а потом опять бросались вниз на беспомощного старика.
Бабочка отогнала грифов и нагнулась над отцом:
— Папа, что с тобой? Как ты сюда попал?
— Я жив! Жив! — продолжал кричать Начинай-Незаканчивай. — Я им не дамся, — и, взмахнув рукой, задел плечо девочки.
— Папа, это я, Бабочка, — заплакала дочь, — успокойся.
Начинай-Незаканчивай открыл глаза и увидел склонившуюся над ним дочь.
— Что случилось? Как ты сюда попал?
И Начинай-Незаканчивай рассказал дочери, как забрался к ним за виноградом бессовестный Лови-Хватай, как он хотел прогнать его, и как Лови-Хватай сильно толкнул его. Он ударился о камень и упал, а воры подумали, что он мертвый, испугались, как бы не пришлось отвечать за него, и Лови-Хватай распорядился бросить его в море. Но до моря не донесли — бросили на съедение грифам. И отец заплакал бессильными старческими слезами.
— Не горюй, отец, — пыталась утешить его Бабочка, — я пойду к Равнодушному и пожалуюсь на бессовестного грабителя.
Бабочка подняла отца и повела домой.
— Правильно, нужно пожаловаться, — согласился виноградарь, — но только не ты дойдешь, я сам с ним поговорю.
ДОРОГА
— Не радуйся, что тебя не съел тигр, — заявил Равнодушный улыбающемуся Петрушке, — я тебе такое наказание придумаю, что не раз пожалеешь, что тигр оставил тебя в живых. Я тебя заставлю строить дорогу.
— Подумаешь, — засмеялся Петрушка. — Работы я не боюсь. Мой отец, мастер Трофим, всегда говорил мне: «Счастье и труд рядом живут».
— Будешь строить дорогу, узнаешь, что такое счастье, — мрачно пообещал Равнодушный. — Марш отсюда, иди работай!
— Он не сможет, он мальчишка еще, — сказал повар.
— Надорвется, — добавил Читай-Листай.
— Чтобы строить дорогу, нужна такая сила, как у меня, — Лови-Хватай согнул руку в локте, чтобы показать, какие у него мускулы.
— Ничего, пусть поработает, — сказал Равнодушный. Ему было все равно: надорвется мальчишка или не надорвется, заболеет или не заболеет. Впрочем, даже будет лучше, если заболеет. Тогда все поймут, что нельзя тягаться с Равнодушным и выступать против него.