А Петрушка тем временем всерьез взялся за работу. Он носил из каменоломни огромные камни, укладывал их ровными рядами но дороге и засыпал морским песком. Он таскал такие тяжелые корзины с песком, такие большие камни, чт© жители, проходя мимо, останавливались.
— Брось, надорвешься, — говорили они. — Разве можно таскать такие большие камни?
Но тряпичные руки мальчика не знали усталости, а сшитая из крепкой замши спина выдерживала любой груз.
— Эх-х! А я подниму ли? — проходя мимо, подумал рыбак Соленый Ветер. Подошел к камню и ухватился за него обеими руками, но поднять с земли так и не смог.
— Ой! — удивился он. — Как это только мальчик таскает такие камни? Мне и то не поднять.
— Что, силенок не хватает? — засмеялась проезжавшая мимо Лоточница. — Это тебе не сети таскать. Камушки, они силы требуют.
Рыбаку это показалось обидным. Он обхватил руками камень поменьше и, кряхтя, понес к дороге.
— Ой! — удивился Пальмовая Кора, — тащит…
Они с Бамбуковым Корнем тоже остановились у дороги. Петрушка все без устали сновал взад и вперед, взад и вперед, носил то корзины с песком, то камни. В это время нз дворца Равнодушного вышел Лови-Хватай, увидел, какой большой камень несет Петрушка, и остановился посмотреть. «Донесет или не донесет?» — злорадно подумал он и вдруг услышал:
— Смотри, маленький, да удаленький, вон какие камни носит да корзины с песком! Не всякий за ним угонится. Вон Соленый Ветер не поднял такой большей камень, как Петрушка.
— Молодец! На его работу и посмотреть приятно, — раздавались голоса.
— Подумаешь, — закусил губу Лови-Хватай. — Разве у него силенка? Вот сейчас я покажу, как надо камни носить.
Помощник считал себя самым сильным на острове, и похвалы Петрушке больно задели его самолюбие. Лови-Хватай подошел к большому камню, одному из тех, какие носил Петрушка, взял в руки, поднял его и так, над головой, понес к дороге.
— Ого! Тоже есть силенка, — восхищенно сказала Лоточница. — Смотрите, смотрите, как несет!
Лови-Хватай слышал этот восторженный отзыв и радовался: «Подождите, то ли еще будет». Он положил свой камень рядом с Петрушкиным и побежал к каменоломне.
— Расступись, силач идет! — сказал он громко о самом себе.
— Силач идет! Силач идет! — подхватила Лоточница.
— Правильно, самый сильный человек на острове, — подтвердила Кошатница, которая вывела на прогулку своих кошек на розовых ленточках и остановилась посмотреть, почему собралась толпа.
— Я бы взял его к себе самым главным силачом, — сказал хозяин балагана.
Слушал эти отзывы Лови-Хватай и радовался. А Петрушка тем временем, пока Лови-Хватай, слушая хорошие слова о себе, замедлил шаги, отнес второй камень на дорогу.
— Петрушка обогнал Лови-Хватая, — сказал Пальмовая Кора, — у него два камня уже отнесено.
— Как обогнал? — сразу расстроился Лови-Хватай. — Нет, я не уступлю, — и следующий камень он понес на дорогу бегом.
— Вот работают! Вот работают! — восхищались в толпе. — Вот это силища!
— Эх, показать что ли мне свою силу да ловкость, — проговорил Пальмовая Кора, поплевал на ладони и вышел на дорогу. Не удержался и Бамбуковый Корень и тоже взялся за дело. А собравшиеся возле дороги шумели:
— Эй! Не сдавайся, Пальмовая Кора! Держи выше голову!
— Не уступай Лови-Хватай! — визжала Лоточница. — Ты у нас самый сильный.
— Петрушка! Петрушка! — кричали ребята. — Держись!
Потом просто кричать им показалось мало. Ребята сами взялись за работу.
Вышел на улицу и Читай-Листай, увидел, что творится у дороги, прикрыл ладонью единственный глаз, чтоб солнце не слепило.
— Что такое? Лови-Хватай камни таскает вместе с Петрушкой!? Вот чудеса! — и он подошел ближе. — Батюшки, да тут не один Лови-Хватай! Тут и Пальмовая Кора, и Бамбуковый Корень, и Соленый Ветер.
— Еще один помощничек идет, — съязвил кто-то в толпе.
— Ну, этот не работник. Видишь, какой длинный да тонкий, — ответил тут же другой голос.
И верно: Читай-Листай работать не стал, он так и сказал:
— Я буду судьей. Я посмотрю, кто больше камней натаскает.
Эти слова еще больше подлили масла в огонь. Сновал, как челнок, от каменоломни до дороги Петрушка. Ни на шаг не отставал от него Лови-Хватай. Следом спешил Пальмовая Кора, за ним — Бамбуковый Корень, за ним- ребятишки.
— Один камень, Лови-Хватай, — считал Читай-Листай, — два камня, Петрушка, два камня, Пальмовая Кора.
Вдруг оказалось, что Пальмовая Кора сильнее Петрушки и Лови-Хватая.
— Два камня, Бамбуковый Корень. Три камня, Петрушка. Четыре — Лови-Хватай. Догнал! Перегнал!
Но вскоре судья запутался и стал выкрикивать того, кто нес камни: Лови-Хватай, Петрушка, Соленый Ветер.
А стоявшие в толпе люди, глядя, с каким веселым оживлением все работают, тоже присоединились к ним. Все-таки трудиться вместе со всеми интересно, да и хорошая дорога нужна в поселке.
Равнодушный в это время сидел и разбирал коллекцию ракушек. У него тоже были свои маленькие развлечения. Сбор ракушек — было одно из них. Он собирал эти ракушки на берегу моря, складывал в коробки и, когда ему становилось особенно скучно, рассматривал их, перебирал и подносил к уху то одну, то другую. В них слышался шум, похожий на морской прибой. И он воображал, что сидит на берегу моря. Но вскоре это занятие ему наскучило, и он позвал к себе помощника:
— Лови-Хватай, где ты? Иди сюда.
Лови-Хватай не отзывался.
— Читай-Листай, — уже громче позвал он.
И Читай-Листай не появлялся.
«Куда они ушли?» — удивился Равнодушный и вышел из дворца. Еще во дворе услышал правитель громкие выкрики, смех, а иногда и озорной свист.
«Что это такое? Люди развеселились», — подумал он. Вышел на улицу и увидел необычную картину. Из каменоломни к дороге мчался Лови-Хватай и нес на спине огромный камень. За ним во всю мочь, подпрыгивая, летел Петрушка и тоже нес на спине камень. За Петрушкой спешил Бамбуковый Корень, за ним — Пальмовая Кора, потом летела с корзинами в руках целая вереница мальчишек, а за ними следом спешили с песком и камнями рыбаки, крестьяне и даже стражники. Недалеко от дороги, на горе, стоял Читай-Листай. Каждый раз, когда пробегал мимо него человек, он взмахивал рукой и выкрикивал: «Петрушка!
Пальмовая Кора! Бамбуковый Корень!».
— Безобразие! — бросился к работающим Равнодушный. — Как вы смеете ему помогать? — И крик застрял у него в горле. Но что он мог сделать? Наказать всех? Но тогда у него не будет ни помощников, ни слуг, ни стражников, — и он замолчал.
«Наказанием тут ничего не сделаешь, — размышлял он. — Нужно просто учить людей равнодушию. Как я раньше об этом не подумал? И, конечно, поручу это дело Читай-Листаю. Ведь он все-таки не помогает Петрушке строить дорогу, а стоит и считает: кто, что и сколько делает».
ТЕРМИТЫ
Правитель не любил откладывать дело в долгий ящик. Подумал он о том, что нужно учить равнодушию жителей острова, и сразу решил послать Читай-Листая учить этой мудрой науке. Читай-Листай, как всегда, аккуратно отправился выполнять задание. Для занятий он выбрал большую поляну с мягкой, зеленой травой.
«Только как же быть? Меня плохо будет видно», — подумал он и заметил в конце поляны широкий пень, стоявший рядом с термитником. «Вот на этот пень я и заберусь. Отсюда всем хорошо будет видно меня и слышно».
Читай-Листай собрал всех жителей и начал первое занятие.
— Вы все знаете, — проговорил он, — что живем мы в стране мудрого Равнодушного, и поэтому наш правитель распорядился, чтобы все мы отлично знали, что такое равнодушие и могли бы следовать правилам равнодушия всю свою жизнь.
Читай-Листай немного помолчал, чтобы привлечь внимание к своим словам, и снова заговорил:
— Посмотрите на правителя и берите с него пример.
Он всегда бодр и всегда весел, потому что его ничто не волнует и не огорчает. Он всегда поступает умно и правильно, потому что не может ошибиться. Ему безразлично, как поступать. Вы подумайте, — продолжал он, ободренный тишиной, которая установилась, — как хорошо быть равнодушным!
— Да, хорошо, — пробормотал Петрушка. — Сейчас мы узнаем, так ли ты равнодушен, как говоришь об этом.
Он нашел длинный прут, засунул его в самый центр термитника, повернул несколько раз, а потом бросил так, чтобы конец прута упирался в пень. Читай-Листай не заметил этого. Он был оче^ь увлечен, перечисляя основные выгоды равнодушия.
— Равнодушные никогда не страдают, — говорил он, — потому что они не чувствуют боли. — И вдруг воскликнул «ой!» и подпрыгнул на месте. — Равнодушные не страдают, потому что никого не любят. — Он опять подпрыгнул и опять воскликнул «ой!».
— Ага! — отметил Петрушка. — Действует.
Термиты и в самом деле действовали. Потревоженные в своем убежище, они выбирались наружу и прямо по пруту вереницей ползли на пень, где возвышалась фигура Читай-Листая. Их становилось все больше и больше. Термиты забирались на его одежду, на руки, добрались до головы. А Читай-Листай продолжал занятие.
Объяснив, почему равнодушные не страдают, он стал говорить, почему у них не болят руки и не ноет спина.
— Равнодушный… — продолжал он и воскликнул «ой!» и почесал пятерней голову, — всякую работу, — и опять воскликнул «ой!» и почесал спину, — делает с прохладцей, спустя рукава, поэтому он и не устает. Ой! — опять крикнул он.
И следом за этим раздалось насмешливое восклицание Петрушки:
— Ой-лю-ли!
Слушатели, наблюдавшие, как Читай-Листай ежится, почесывается, дрыгает ногами, и извивается, наконец-то увидели, как на прут ползут термиты и забираются на бедного учителя. А тот, взбрыкивая ногами, почесывался, двигал руками и продолжал:
— Равнодушных никогда не гложет зависть. Ой! Ой! Ой! — три раза подряд выкрикнул он.
А Петрушка, Пальмовая Кора и Бамбуковый Корень дружно поддержали:
— Ой-лю-ли!
И следом раздался дружный взрыв смеха.
— Ему все равно, что у него есть и чего нет. Хороша у него хижина или плоха. Ему безразлично, как живет сосед. — И после каждого слова неизменно повторял «ой! ой!» и пытался сбросить надоевших термитов.