На скамейке было ещё полным-полно свободного места, поэтому сесть рядышком показалось мне самой лучшей идеей. Как и протянуть ей ладонь с крысиным лакомством.
Понятливая женщина молча достала из-под платка пустой бумажный кулёк и протянула его мне. Рука, державшая свёрток, уже куда меньше походила на человеческую, скорее, на птичью — тонкая, морщинистая, с длинными треугольными ногтями. Я отсыпал в кулёк угощение от Ксю и беззаботно поинтересовался:
— Ну что, бабка, рассказывай — немц… тьфу ты! Кровососы в селе есть?
В ответ раздался то ли кашель, то ли карканье. Лишь по улыбке, прибавившей её лицу ещё больше складок, я догадался, что это смех.
— Што ты, мила-ай… — заметно вытягивая гласные, ответила старушенция. — Откедаль им тут взяться?
— Ну да, а селян кто схарчил? — напомнил ей я.
— Эт верно, — вздохнула она, запуская вторую лапу в кулёк. — Но сечас нетути их, спровадила отсюдова.
Если отбросить не совсем привычные ударения, её речь вполне можно было понять. Как будто действительно с дремучей деревенской долгожительницей общаюсь. Которая, на секундочку, смогла напугать даже бесстрашную нежить.
— Может, тогда и с остальной областью тоже поработаете? — предложил я. — Разгоните всех к чёртовой… Бабушке.
— Ишь чего удумал, а танк вам тогда пошто?
— Тоже верно…
Начала она кушать, как ни странно, не с подсолнечника, а с лещины, без проблем разгрызя толстую скорлупу и выплюнув её наружу. Зубы у неё оказались — на зависть любому стоматологу, хоть и жёлтые, как снег на первое января.
— Вкусно, благодарствую…
— Да на здоровье.
— Хороший ты человек, Тимоша, — покачала она головой в платочке. — Но бедовы-ый… Предостеречь тебя хочу — скоро к вам вороги нагрянут.
— Кто, нежить? — встрепенулся я.
В траву вслед за скорлупой полетела и прочая шелуха. Работала бабуля не хуже зерноочистительной машинки, отравляя за щёку сразу горсть разнокалиберных семян. При этом умудрялась ещё и как-то разговаривать.
— Не-е, хужей. Аспиды звать их.
— Это ещё что за чудо-юдо? — невольно перешёл я на былинный лад.
— Нечисть лютая. Они не безмозглые скотины, хозяев над собой имеючи, — так же непонятно продолжила старушка. — Но тех немного. Пятеро всего, один — над всеми. Покуда его не изведёте, покою не видать вам.
— А где их искать, хозяев этих? — продолжил я расспросы.
Содержимое кулька стремительно заканчивалось, а добавки у меня при себе не было. Знал бы, что так зайдёт — взял весь пакет.
— Они сами вас найдут. Но совладать с каждым нелегко будет…
— Так, может, меч-кладенец нам тогда выдашь?
— Скалку подарить могу, — снова зашлась она в кашляющем смехе. — Губу, значица, закатывать…
— Спасибо, я сам.
— От и ладушки, — она спрятала кулёк с остатками семечек куда-то под платок. — Благодарствую за угощеньице, всегда бы так… Идти мне надобно уже, но напоследок скажу — в Ольгинку не суйтесь, нетути их там. Люди, что вы ищите, под Надёжино сбежали — на семь верст от него к полночи схоронились.
— Откуда…
— Да только поспешать вам надобно, — перебила меня излишне прозорливая старушка. — К вечеру от них и косточек не останется!
С этими словами она отвесила мне полупоклон, не вставая, и вся пошла чёрным дымом, да так резко и неожиданно, что у меня в глазах защипало. Ощущение было такое, будто с подветренной стороны от костра встал. Когда проморгался и откашлялся — её уже не было, а в небо поднималась здоровенная ворона, громко хлопая крыльями. На обугленной скамейке осталось лишь одно семечко, напоминающее яблочное, только несколько крупнее. Таких в кормовой смеси точно не было.
Я сграбастал находку в карман и поднялся на ноги.
Вопросов наш престранный разговор породил больше, чем ответов, но сейчас было совсем не до размышлений. Беженцев вот-вот кто-то собирался схарчить, а мне нужно ещё как-то убедить остальных сталкеров, что ехать в сторону Ольгинки — пустая трата времени. На секунду возникло противное чувство дежа-вю — как тогда, в лагере Плотникова. Чувство собственной беспомощности перед надвигающейся большой бедой.
Но на этот раз всё иначе. Сейчас люди меня окружали другие, и надежда на то, что мне поверят, теплилась где-то в груди.
Я со всех ног припустил обратно к броневику, на котором меня уже заждались слегка изумлённые метаморфозой старушки разведчики. Хорошо, что хоть палить в неё не начали.
— Слушай, ну ты и псих, — восхищённо заявил Мальцев, высунувшийся словно суслик из люка. — Я бы к ней ни за что не сел.
— Двинутый на всю голову, — подтвердил Шайтан. — Но ты мне нравишься. Жаль, что с «Твиксами» решил связаться…
— Давайте вербовку на потом отложим, — предложил я. — Старушка нам наводку оставила, где «сечужников» искать. И почему-то я ей верю.
— Да ну, — с сомнением голосе произнёс Айрат. — А где золото партии зарыто она, часом, не подсказала? С чего такое к ней доверие?
— Для начала — бабуля всю нежить в округе прогнала. Можете проверить.
— Он прав, — подтвердила Ксю, вылезая вместе с крысой на броню. — Не знаю, что это было, но оно без сомнения очень мощное. Я даже представить не могу — насколько. Такой непробиваемый отвод глаз мне ещё не попадался — ни одного системного сообщения.
— Но это всё равно не повод так рисковать, — не сдавался командир броневика.
— Она сказала, что на них охотятся некие «Аспиды», — припомнил я. — И, если мы не поторопимся, к вечеру спасать будет уже некого.
— Аспиды, говоришь… — Шайтан задумчиво потёр щёку, которую пересекал шрам. — Ксю, ты у нас в теме больше других. Это не змеи, часом?
— Не просто змеи, — немного потрясённо ответила девушка, вытаращив на меня фиолетовые глаза. — Они что-то вроде химер. Хвосты, рога, копыта… Крылья.
— Ах ты ж… — проглотив ругательства, могучий разведчик потянулся к рации. — Ермак, приём! Код — красный! Некогда объяснять, все сюда! Вообще все!
Отжав кнопку передачи, он резко обернулся ко мне.
— Где они, далеко?
Я почесал в затылке.
— Ну, всё зависит от того, сколько по длине получается «верста»…
Глава 21
Мне пришлось трижды пересказывать содержимое разговора со старушкой, обернувшейся в птицу, слово в слово. Иначе, как допросом, это и не назовёшь.
А когда стало понятно, что больше информации из меня не выдавить, сталкеры принялись яростно спорить о том, что же им надлежит делать дальше.
Ермак склонялся к тому, чтобы запросить помощь из Романихи, пусть даже обычных ополченцев, что караулят стену. Лишь бы давить врага толпой. Вот только Дудников предупредил сразу, что быстро поставить народ под ружьё не получится — многие из защитников заняты на южном рубеже, на который совершенно некстати напали черти и ещё кой-какая адская нечисть. Плюс, вечная проблема с транспортом…
Айрат же порывался ехать прямо сейчас, чтобы рвать ненавистных тварей до того, как они отобедают оставшимися в живых беженцами. То, что прошлая встреча с одним таким уродцем, напоминающим жуткую помесь змеи и насекомого, уполовинила сильнейший сталкерский отряд, его нисколько не смущала. Он жаждал реванша.
В итоге всё как всегда решило время.
То самое Надёжино, на которое якобы повернули беженцы, находилось далеко на западе района, и ехать к нему напрямик группа не могла. Следовало на две трети проделать путь до Ольгинки, а уж затем поворачивать. Вырисовывался немаленький такой крюк, пусть и по «оранжевым», не особо опасным местам. Вполне возможно, что наша помощь будет слегка припоздавшей.
Другой проблемой стал радиус поиска, приблизительно в семь с лишним километров вокруг села. Увы, но точное количество привычных метров в стародавней версте никто вспомнить так и не смог. Хотя большинство сталкеров сошлись на том, что это будет немногим больше километра. Площадь по итогу выходила огромная, преимущественно занятая густыми смешанными лесами, где почти отсутствовали дороги. Даже будь нас под сотню, обследовать такую обширную территорию было бы задачей не из лёгких.
Но тут помощь пришла, как говорится, откуда её совершенно не ждали.
Иннокентий Власов, по прозвищу Шланг, которого вместе с напарником экстренно усадили в УАЗ и привезли в хутор, уточнял каждое моё слово, что-то прикидывая в голове. А когда про него уже все забыли, он неожиданно выдал:
— Они находятся на севере. Относительно Надёжино, естественно.
— Чего-чего? — Ермак, отвлёкшись от спора с Шайтаном, удивленно уставился на мужичка.
Впрочем, как и все остальные сталкеры, включая меня.
— Наш престранный информатор упоминала, что они находятся к полуночи от Надёжино, — принялся объяснять наблюдатель, нервно поправив очки. — Дело в том, что у наших предков компас был цветной, насколько я помню. Каждой стороне света соответствовал свой собственный цвет. Юг именовался красным, оттуда приходила весна-красна. Красный угол, опять же, находится чаще всего на южной стороне дома…
— Короче, Склифосовский!
— Да-да! — зачастил мужичок. — Соответственно, запад был белым, восток — синим, ну, а север — чёрным. Ну, а что может быть чернее, чем полночь?
— Надо же… — задумчиво пожевал губами Ермак. — Знаешь, Шланг, ты меня иной раз удивляешь.
— Спасибо, Дмитрий Николаевич! — гордо подбоченился невидимка.
— Если всё так, то это сильно упрощает дело, — вклинился в обсуждение Айрат, судя по взгляду в никуда, внимательно вглядывающийся в карту. — Там как раз полянка от вырубок есть подходящая, по расстоянию вроде бы сходится. Оттуда волок лесовозный идёт прямо до Охранок, а через них можно снова к нам в район вырулить. Они вполне могли там остановиться. Если поднажмём, прибудем туда раньше тварей. А значит, сможем их грамотно принять.
— Тебе бы всё воевать. Наша задача — привести живыми, кого сможем.
— Будем тут топтаться, точно ничего путного не выйдет.
— Если только это не ловушка, — хмуро заметил Ермак. — Верить непонятно кому — не в моих правилах.