— Ты точно это помнишь?!
— Межмировой прокол реальности держится куда дольше, — продолжала настаивать на своём объевшаяся и подобревшая полукровка. — Та ваша самоходная колесница могла туда спокойно заехать, передавить там всех, и выкатиться обратно вместе с мальчиком. А если такой канал закрыть слишком быстро, то по обеим сторонам возникнут мощнейшие магические возмущения.
— Так буря же и так была!
— Это слабенький ветерок, а я говорю об урагане. Все ближайшие территории превратились бы в застывшее зеркало, либо в кипящее море огня. Такое невозможно забыть. А эта дверь оставалась открытой всего несколько ударов сердца. Раз наша плоть всё ещё держится на костях — точка выхода располагалась где-то неподалёку отсюда…
49
Давно уже заметил — если где-то прибыло, что с другой стороны непременно что-нибудь убудет. Так же случилось и на этот раз.
Обрадованное начальство готово было отпустить меня хоть на Мальдивы, поэтому я без проблем прогулялся к пожилой паре из Лермонтово. Как и обещал — пешком, благо те жили в нескольких кварталах от центра. Но к сожалению, они так и не смогли ничего толком припомнить.
Вывозили их в большой спешке, так как со стороны моря повылезала всяческая гадость. Мало того, что осаждённый мегаполис под боком, так ещё и морские гады разом активизировались. Промысловые суда утаскивали на дно и раньше, не говоря уже о частных лодках, но теперь прогулка по прибрежной зоне представляла собой игру в русскую рулетку с помощью современного пистолета. Того, что с магазином вместо устаревшего барабана.
Весь вопрос заключался лишь в том, кто первый успеет сожрать беспечного «пляжника», не дожидаясь того, что он доберётся до кромки воды.
В первый же день морского нашествия село опустело едва не на четверть. Больше всего пострадали те, кто жил в непосредственной близости от береговой линии, но некоторые особо шустрые земноводные и прочие непонятные чудища добирались и до отдалённых улиц. От этих рассказов я едва не поседел. Ведь дачу специально выбирал поближе к пляжу, чтобы можно было дойти пешком…
Получается, массово зашвыривало к нам не только сухопутных монстров. О том, что творилось на серьёзной глубине, знали только те немногочисленные подводники, что сумели вернуться в порты. Вот уж кто мог похвастаться белоснежной шевелюрой в тридцать лет.
Не проплывай на следующий день мимо Лермонтово военная экспедиция, спасать там было бы уже некого. А так выползней ненадолго загнали в естественную среду обитания, где их ждали мины и глубинные бомбы, после чего моряки вывезли из округи всех, кто смог явиться в пункт эвакуации в назначенное время. Опоздавших никто не ждал.
Детей среди беженцев, естественно, было предостаточно. Маленьких светловолосых девочек тоже. Многие семьи предпочли ещё в самом начале покинуть беспокойный Краснодар, где первые недели творилась ещё та порнография, чтобы тихонько отсидеться в глуши. Большинство подобных решений приводило к тому, что очередной голодной орде было, где разгуляться из-за тотальной беззащитности населения, но «лермонтовцам» повезло. Активность жителей Новороссийска, где доля военных на квадратный метр во все времена зашкаливала, сыграла им на руку. Да и выжившие в краснодарской мясорубке соединения отступали именно туда.
Если против монстров обычное вооружение хоть и не всегда, но работало, то против концентрированного прорыва Хаоса бессильны оказались все. Даже маги, что всё чаще появлялись в рядах кадровых военных. Особо талантливых рекрутировали даже среди гражданского населения, постепенно разбавляя ими редеющий контингент.
Последней каплей в бочку дёгтя стала отчаянная бомбардировка городов-миллионников, которая в лучшем случае не возымела никакого результата. А в худшем сценарии чёрная субстанция росла почти что в геометрической прогрессии, захватывая разом целые районы. Не избежал подобной участи и Краснодар, превратившись в здоровенную бесформенную кляксу на карте. На северо-западе прокажённые территории должны были вот-вот достигнуть побережья Азовского моря, а на юго-востоке чернота простиралась едва не до самого предгорья Кавказа.
Таким образом Новороссийск неизбежно оказывался отрезанным от материковой части страны. Если бы не солидный морской флот, то его участь была уже давно предрешена, как у остальных курортных городов на побережье. А так морячки вполне успешно держались, и охотно давали прикурить всем, кто к ним заглядывал на огонёк. Единственное, что их стесняло — перенаселённость и недостаток припасов. Так что они организовали несколько караванов, которые курсировали между уцелевшими населёнными пунктами. Те развозили беженцев по относительно спокойным местам, а обратно доставляли дефицитные вещи.
Часть людей ходила исключительно на колёсах, а остальные пользовались морским транспортом под военным конвоем, используя Ейск в качестве перевалочной базы. Та колонна, которую я ждал, как раз относилась ко второй категории. Ехать в объезд прорыва по земле было очень опасно — близлежащие места кишели адскими созданиями. Иногда они, словно пар из-под неплотно пригнанной крышки, вырывались на волю, но на их пути вставали опорные пункты и ковровые бомбардировки. Выжившие одиночные особи после такой тёплой встречи особой опасности уже не представляли.
Пока оружия хватало, чтобы успешно отражать все атаки, а вот с расползанием Хаоса ничего было поделать нельзя. Подсказка богини пока что никак не хотела разгадываться, и даже Талия оказалась в этом вопросе бессильна. В её родном мире прорывов уже не случалось так давно, что даже долгоживущие эльфы не могли припомнить последний раз. Отдельные демоны забредали туда очень редко, и одним из последствий такой вылазки стало рождение рогатой полукровки.
В расстроенных чувствах я вернулся к своим коллегам-архивистам, которые провели время гораздо продуктивнее, чем я. Ребята успели перелопатить огромный ворох слухов, опросили целую кучу людей и наметили несколько перспективных мест. Портальными воронками нынче никого сильно не удивишь, но демонические прорывы обычно представляли собой красно-чёрную круговерть, ещё частенько попадались изумрудные, либо жёлтые завихрения, а вот синие с белым окаймлением селяне видели гораздо реже. Оставалось лишь нанести все более-менее достоверные случаи на карту и по возможности тихо проверить, что сейчас там происходит.
Терещенко, скрипя зубами, смог сформировать только одну оперативную группу — людей банально не хватало, а ему требовалось параллельно поддерживать хоть какой-то порядок в бурлящей станице. Ещё две из разведчиков-казаков оторвал от сердца Атаман. На этом и закончили. Большая часть военных и ополченцев сейчас укрепляла оборонительные рубежи, и отвлекать их от этого занятия лидер не мог при всём желании. Вчерашний прорыв наглядно продемонстрировал всю уязвимость старых методов, так что требовалось в срочном порядке усилить периметр.
Хотя все эти приготовления по сути являлись успокоительной пилюлей для паникующего населения. Как метко выразился один из командиров: «Фуфломицин втираем». А то некоторые граждане всерьёз собрались податься в бега, где их ждал не самый радостный конец. И чем таких останавливать, пулемётами? Так и до концлагерей недалеко.
Самый страшный соблазн во все временя — чувство полной безнаказанности и власти. Так что со своими подчинёнными командиры вели себя ещё строже, чем с гражданскими. Не приведи бог кому-нибудь задрать нос — по нему мгновенно прилетало. Ведь от защитника до бандита, подмявшего под себя народ, всего один-единственный шаг…
Прецеденты уже имели место быть, и нечем хорошим это обычно не заканчивалось. Тотальное вырезание мужской части населения, огромные гаремы из невольниц, работорговля, в том числе и детьми. Одним словом — лютый террор. Потерявших берега людей устраняли без жалости, если до них первыми не добирались монстры. И те на фоне зарвавшихся защитничков отечества выглядели уже не так страшно.
Так что все служивые Атамана дружно укрепляли оборону и как могли успокаивали паникующее население. Хотя прекрасно понимали, что при наличии подконтрольных порталов любая преграда — сущий пустяк. Большинство из тех, кто атаковал здание ОВД, наверняка попали в станицу именно таким образом. Ведь даже крылатые существа отслеживались силами местного ПВО. И всё, что чуть крупнее голубя, сбивалось к лешему ещё на подлёте. Пока техника окончательно не ослепла из-за близости магической бури, воздушное пространство вокруг станицы жёстко контролировалось.
Даже те стрыги не успели бы долететь до центра.
Всё это мне охотно поведал Егор, который был примерно на седьмом-восьмом небе от счастья. Ещё бы — его отдел статистики наконец-то принёс какую-то практическую пользу. До этого он всего лишь заменял собой компьютеры, которые пока ещё вполне справлялись с работой. К расследованиям парня привлекали всего пару раз, но распутать их так и не удалось — данных для анализа не хватало. Теперь же на архивистов должны были взглянуть по-новому, но для этого требовалось нечто большее, чем просто слова мутного демона-полукровки.
Доказательства, то есть, и чем твёрже — тем лучше.
— А почему бы нам самим не проверить пару точек? — предложил я начальнику, выслушав его рассказ.
— Чтобы лечь всем составом при первом же случае? — нахмурился Беседин. — Извини, Тим, но ты пока только первого уровня. Ещё качаться и качаться. Да и я сам, знаешь ли, привык работать в первую очередь собственной головой. Талия у нас тоже не великая воительница. Всего-навсего третий уровень, хоть и скрывает это от посторонних, так ведь?
Рогатая девушка недовольно кивнула, что-то пробормотав себе под нос. Видимо, не ожидала, что мозговитый волшебник сможет считать скрытую от посторонних глаз информацию. Но с его зашкаливающими показателями Разума, любое психическое воздействие разбивалось, будто прибой об бетонный волнорез. На него не действовало ни «Очарование», ни «Отвод глаз»