Русские революционные демократы неоднократно выступали против идеалистического культа личности, против волюнтаризма и, применяя детерминизм к пониманию исторических событий, подчеркивали решающую роль народных масс, их потребностей, их самодеятельности в развитии общества.
Однако революционные демократы, как идеологи крестьянства, не видели действительных путей уничтожения экономического и политического гнета. Они не стали материалистами в понимании истории и не смогли поэтому решить проблему свободы и необходимости. Только марксизм вскрыл действительную связь между свободой и экономической необходимостью, поставил проблему свободы и необходимости на почву фактической истории и указал пролетариату и всем трудящимся верный путь к свободе.
Проблема свободы и необходимости занимает важное место в теоретическом обосновании научного коммунизма. Основоположники марксизма, как известно, доказывали, что социализм не просто мечта, а необходимый, неизбежный результат развития общества, обусловленный не «свободным решением», не «доброй волей» людей, а всем предшествующим общественным развитием. Этот важнейший революционный вывод научного социализма буржуазные ученые встретили в штыки. Они заявили, что никакой объективной необходимости, неизбежности не существует и что общество развивается не в силу законов, независимых от сознания, но именно в силу и силой людских воль и сознаний. Маркс и Энгельс опровергли эти традиционные воззрения, показав, что не только социализм, но и всякая общественная формация вообще возникает с неизбежной объективной необходимостью. Тогда буржуазные гелертеры выдвинули возражение: если социализм действительно неизбежен, то почему же вы боретесь за его победу, вместо того чтобы терпеливо, с верой в объективную необходимость ожидать его наступления, как ждут восхода солнца?
Разбивая эти возражения, Маркс и Энгельс доказали, что объективная необходимость в развитии общества не исключает, а, наоборот, предполагает активную деятельность людей. Люди сами делают свою историю, но они ее делают в конкретных объективных исторических условиях, представляющих собой продукт деятельности прошлых поколений и определяющих дальнейшее развитие общества. Обстоятельства в такой же мере творят людей, в какой люди творят обстоятельства. Человек изменяет свое общественное бытие подобно тому, как он изменяет природу, то есть не так, как ему соизволится, заблагорассудится, но в соответствии с необходимостью, объективно необходимым образом. Историческая необходимость складывается из самой деятельности людей, включая в себя и прошлую и настоящую человеческую деятельность, и чем активнее деятельность людей, тем в большей степени, тем быстрее осуществляется необходимость.
Следовательно, историческая необходимость, исключая абсолютный произвол, вовсе не исключает человеческой свободы, как не исключает она деятельности человека вообще. Если потребности людей порождены исторической необходимостью, если они соответственно этому согласуются с исторической необходимостью, то деятельность людей становится свободной, то есть они делают то, к чему стремятся, и стремятся к тому, что делают, плоды их деятельности совпадают с заранее намеченными целями.
Раскрывая теоретические основы марксистского решения проблемы свободы и необходимости, В.И. Ленин подчеркивал неразрывную его связь с диалектико-материалистическим решением основного вопроса философии. Диалектический материализм исходит из того, что вне и независимо от сознания человека существует объективный мир – материя, бытие, объективные законы движения, развития материи, обусловливающие объективно необходимый характер материальных процессов. Таким образом, необходимость природы есть первичное, а воля и сознание человека – вторичное; они отражают объективную реальность, обусловлены ею. В.И. Ленин подчеркивает, что, с точки зрения гносеологии диалектического материализма, нет решительно никакой разницы между превращением непознанной «вещи в себе» в познанную «вещь для нас» и превращением слепой, непознанной необходимости, «необходимости в себе», в познанную «необходимость для нас». И действительно, познание объективной реальности достигает высшей ступени именно в познании объективных закономерностей, объективной необходимости, в практическом использовании познанной, осознанной необходимости, а это и есть свобода.
Распространяя положения диалектического материализма на общественную жизнь, исторический материализм учит, что материальная жизнь общества существует вне и независимо от сознания и воли людей. Духовная жизнь общества является отражением его материальной жизни. Конечно, производительные силы, наследуемые каждым новым поколением людей, являются результатом деятельности всех предшествующих поколений. Но люди могут развивать и действительно развивают производительные силы общества в соответствии с определяющими этот процесс объективными экономическими законами. Советский народ под руководством КПСС в кратчайшие исторические сроки создал могущественные производительные силы социалистического общества. Этот факт наглядно характеризует марксистско-ленинское понимание свободы. Свобода есть основанное на познании необходимости господство человека над объективными материальными процессами, практическое использование законов природы и общества.
Люди могут пользоваться на практике законами природы, даже не подозревая об их существовании. Так, первобытный человек, добывая трением огонь, не знал, конечно, о существовании закона превращения энергии, хотя и пользовался практически этим законом. Но уже этому первобытному человеку была известна связь между трением и возникновением теплоты; на этом основывались его целесообразные практические действия по добыванию огня. Впоследствии, когда был открыт и познан закон превращения энергии, практическое его применение стало возможно в самых разнообразных формах и условиях, позволивших человеку поставить себе на службу могущественную силу пара, электричества и т.д. Как подчеркивает В.И. Ленин, «пока мы не знаем закона природы, он, существуя и действуя помимо, вне нашего познания, делает нас рабами „слепой необходимости“. Раз мы узнали этот закон, действующий (как тысячи раз повторял Маркс) независимо от нашей воли и от нашего сознания, – мы господа природы» (Соч. Т. 14, стр. 177).
Основные положения философии марксизма полностью разоблачают культивируемые современной буржуазной философией архиидеалистические, волюнтаристские идейки о независимости воли от объективной реальности, от фактического хода исторического развития. Эти столь необходимые всем отживающим реакционным классам легенды еще недавно культивировались германскими фашистами; ныне они в ходу у их американских и западногерманских преемников. Последние уверяют, что общественная жизнь совершенно индетерминирована (Г.Э. Бернс), ввиду чего будущее зависит и даже «в весьма значительной мере от того, каким мы хотим его видеть» (Э. Росс), ибо сознающая свою непререкаемость «чистая», независимая также от разума воля якобы воплощает в себе «торжество иррационального начала» (Эллиот и Мерилл), позволяющего, по выражению Сантаяны, «снять с себя давление реальности» и повернуть историю вспять, как этого хочет американский империализм. Небезызвестный американский социолог Богардус не считает даже необходимым доказывать действительную субстанциональность воли; пусть это только иллюзия, однако она станет «реальностью», если превратится во всеобщее убеждение, уверяет он.
Американским мракобесам, мечтающим разделаться с неугодными им законами истории, подпевают их младшие партнеры и сателлиты. Пресловутый Смэтс находил первоначало свободы в самой структуре вселенной, что позволяет, по его словам, устранять «железную необходимость», столь устрашившую этого бравого генерала. Один из преемников Л. Блюма, Ж. Изар, уверяет, что во всем мире буквально «разлита» особая «свободная сила», исключающая историческую необходимость. Воинствующий католический обскурант Ж. Маритэн, «конкретизируя» эти расплывчатые утверждения, утверждает, что ангелы по своему произволу управляют движением атомов, вследствие чего на них не распространяется причинность, необходимость. Некоторые из помешавшихся на идеализме атомных физиков заявляют даже, что электрон в отличие от человека обладает свободой воли. К выводам о свободной воле и бессмертной душе как первооснове всего существующего приходит при помощи аргументов менделизма-морганизма и Шредингер. Все эти идеалистические бредни наглядно показывают, что сознание и воля современных буржуазных философов отражают агонию капиталистического строя. В противоположность этому безудержному волюнтаризму И.В. Сталин, характеризуя отношение людей к объективным законам природы и общества, говорил: «Люди могут открыть эти законы, познать их, изучить их, учитывать их в своих действиях, использовать их в интересах общества, но они не могут изменить или отменить их» («Экономические проблемы социализма в СССР», стр. 4. 1952).
Марксистско-ленинская теория, признавая зависимость сознания и воли от объективной реальности, в противовес домарксовскому материализму рассматривает человека не как пассивное существо, механически включенное в цепь объективной необходимости, а как активного деятеля, который в силу самой необходимости преобразует природу и благодаря развитию производства начинает господствовать над нею.
Если французские материалисты склонялись к представлению, что человек – раб своей собственной и внешней природы, то диалектический материализм высоко оценивает практическую деятельность людей, связанную с познанием и применением объективных законов природы и общества. «Природа, – говорит Маркс, – не строит машин, паровозов, железных дорог, электрических телеграфов, сельфакторов и т.д. Все это – продукты человеческой деятельности» («Из неопубликованных рукописей К. Маркса». См. «Большевик», № 11 – 12 за 1939 год, стр. 63). В этих продуктах человеческой деятельности непосредственно, зримо проявляется великая мощь человека, достигаемая не идеалистическим уходом в несуществующее, в трансцендентное, а реальным, исторически развивающимся процессом овладения стихийными силами природы.