Сергей еще не видел, что именно творится в салоне — перед ним была преграда в виде плотной двустворчатой шторы, отделявшей салон от головной части. Но, что-то подсказывало второму пилоту, что отодвинь он эту штору и с его миром случится нечто непоправимое.
— Ну что там? — послышался голос первого пилота из кабины. — Они что уснули там все?
Сергей сделал два шага к шторке. Он и сам не понимал, зачем делает это — все его инстинкты вопили, кричали благим матом, заставляя его вернуться в кабину, запереться там и запросить экстренную посадку на ближайшем аэродроме. Но что он скажет командиру? Что ответит диспетчеру, когда тот поинтересуется о причинах нештатной ситуации? Нет, он должен увидеть все своими глазами, должен понять, что происходит и только тогда…
Еще шаг и Васнецов оказался прямо перед шторой. Он осторожно отогнул одну из створок и отшатнулся. Сперва ему показалось, что слишком уж разбушевавшаяся фантазия сыграла с его разумом некую злую шутку. По какой-то неведомой Васнецову причине, он увидел весь салон в красном цвете. Этот цвет был практически везде. Словно, какой безумный художник-экспрессионист поливал первые попавшиеся ему предметы интерьера красной краской прямо из банки. Пол, потолок, иллюминаторы, широкие спинки кресел белой кожи — все было в красных подтеках. Кто и когда успел перекрасить салон? Это что, шутка такая? Странные бизнесмены решили так почудачить? О-о-о нет, шепнуло Васнецову подсознание правду. Это не краска. Это кровь. И она в салоне повсюду.
Словно в бреду, Васнецов отодвинул штору и медленно прошел в салон. На автомате он схватился за спинку ближайшего кресла, но тут же одернул руку — она попала во что-то горячее и липкое. Сергей с ужасом посмотрел на трясущиеся пальцы. Они были в крови. Он с ужасом перевел взгляд на кресло. В этот же миг самолет накренился, меняя курс, и, повинуясь силам гравитации, под ноги второму пилоту грузно свалилось обезглавленное тело. Синхронно первому телу, с двух кресел располагающихся в центре салона вывалилось еще два тела, завалив собой проход в хвостовую часть.
Странно, но вся эта картина не вызвала у пилота отторжения. Мозг, словно отказывался верить в реальность увиденного. Страх накрыл Васнецова лишь, когда самолет медленно выровнялся и накренился на другой борт. Очевидно, потребовалась корректировка курса на эшелоне. Нет, рухнувшие в проходе тела никуда не делись, а вот их головы от такого маневра, тремя неровными мячиками перекатились с лева направо, да так и замерли у правого борта. На Васнецова уставились чьи-то остекленевшие глаза, полные удивления. Казалось, оторванная, да-да, именно оторванная от тела голова покойника удивлялась такой реакции пилота.
— Тебе разве не странно наблюдать меня тут, на полу, Васнецов? Отдельно от тела? Сережа, да что ты за человек-то такой? Может, все же наберешься храбрости и выяснишь, что тут произошло? — вопрошала усатая голова покойника.
Теоретически, Васнецов должен был вернуться в кабину, запереться и доложить об увиденном командиру борта. Но он не сделал этого. Он оцепенел. Стоял на ватных ногах и тупо смотрел на всю эту странную картину в салоне. И неясно, сколько бы времени он так стоял, если бы не этот странный звук в голове. Он доносился до сознания Сергея, словно из-под воды, медленно но верно вытаскивая его на поверхность бытия. Через секунду звук принял более отчетливый характер. До него доносился чей-то голос. Женский голос.
Васнецов еще раз обвел салон взглядом, пытаясь локализовать источник звука, и понял, что доносится он из туалетной комнаты в голове самолета.
«Как же здорово, что не из хвоста», — подумал Сергей. Туда ему почему-то не хотелось идти. Что-то ему подсказывало, что именно там он обнаружит… А что, собственно, он обнаружит в хвосте? Того, кто все это сделал? Кто вообще был способен на «ТАКОЕ»?
Ладно, этот вопрос Васнецов решил отложить на «сладенькое». Сейчас нужно разобраться с бормотанием, доносившимся из туалетной кабинки. Сергей вернулся за шторку. Голос тут звучал четче.
— Серега! — вновь послышался голос первого пилота. — Ты куда пропал? Что с клиентами?
Отвечать Васнецову не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Он уже разбирал отдельные слова из бормотания, что доносилось из-за прикрытой двери туалетной комнаты. Это была молитва. Одним резким движением он открыл дверь и обнаружил двух пропавших бортпроводниц. Слава богу, живы. Девушки сидели на полу тесной кабинки друг напротив друга, поджав ноги. Галина, была без сознания. Хотя, нет, глаза ее были открыты, вернее сказать, неестественно широко распахнуты, но смотрела она в одну точку. Ее пустой взгляд был направлен куда-то сквозь Валентины. Вторая бортпроводница, никак не отреагировав на появление Сергея в проходе, находилась почти в том же состоянии, с одной лишь разницей. Нервно сжимая руки подруги, она истово молилась.
— Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй меня, грешную… — твердила она монотонным голосом, не умолкая ни на секунду. — Господи, Иисусе Христе, сыне Божий… — очевидное шоковое состояние девушки, в этой незамысловатой молитве, зацикленной до автоматизма, послужило ее психике неким защитным механизмом.
Васнецов медленно присел на корточки и постарался привести девушек в чувство. Но те и не думали обращать на него внимания. Сергей, как мог, привлекал к себе внимание девушек: брызгал водой в лица, тряс их за плечи, даже дал легкую пощечину Валентине. Но все было тщетно. Для девушек в этой тесной кабинке Васнецова не существовало. Тут находились только они и их страх. Животный, на уровне помешательства, страх. Валентина даже на пощечину не отреагировала, упорно повторяя одни и те же слова молитвы. Ее голова лишь слегка дернулась от легкого удара, словно Сергей бил не живого человека, а куклу, у которой зависла звуковая плата. Она даже молитву свою не прервала. Она сейчас была не здесь.
Так ничего и не добившись от бортпроводниц, Сергей решил вернуться в кабину и доложить о ситуации первому пилоту. Он поднялся, сделал шаг назад и аккуратно прикрыл дверь туалетной комнаты. На всякий случай запер ее. Не ровен час, девушки придут в себя и начнут истерить. Бегай потом по залитому кровью салону, успокаивай их… Пусть, лучше тут побудут.
— Командир, тут творится, что-то стран… — свою фразу Васнецов завершить не успел. Слова попросту застряли у него в горле. Начав говорить еще у санузла, он сделал всего пару шагов до кабины и уставился на стеклянный взгляд первого пилота. Тот по-прежнему сидел за штурвалом. Его руки висели вдоль туловища. А голова была развернута на сто восемьдесят градусов. Замершим своим взглядом он смотрел на вошедшего Васнецова. Сейчас первый пилот больше походил на удивленную сову из тех передач по Нешенал Географикс, что крутят по кабельному ТВ. С одной лишь оговоркой — для сов такое поведение было нормой, а вот живой человек так крутить головой не мог.
Странно, но Васнецову эта картина показалась забавной. Он издал глупый смешок и на автомате отшатнулся назад. Нет, крутилось в его голове, такого просто быть не может. Все, что тут творится, это лишь плод его воображения. Нет, даже не так — скорее всего во время набора высоты случилась какая-то нештатная ситуация. Борт сейчас разгерметизирован, воспользоваться кислородными масками никто не успел. Ничего из того, что уже увидел Сергей, на самом деле не было. Салон не залит кровью, головы пассажиров не катаются по полу, стюардесс в туалете нет, они тоже сидят на своих местах без сознания. Борт летит заданным курсом на автопилоте. А все они спят. Просто спят. Все дело в гипоксии. Иного объяснения просто и быть не могло.
Убедив себя в собственной версии происходящего, Васнецов сделал еще шаг назад, но тут же наткнулся на какую-то помеху. Испугавшись, он резко обернулся и столкнулся взглядом с каким-то мужчиной.
«Ну, слава богу, — пронеслась мысль в голове, — хоть, кто-то живой».
Мысль сменилась ужасом сразу после того, как Сергей опустил взгляд с вымученного лица мужчины, который тщетно хватал ртом воздух, на его живот. Откуда-то из-под его реберной дуги торчала окровавленная рука.
— Что за…
Сергей опять перевел взгляд на лицо пострадавшего, но на этот раз увидел сразу два взгляда. Из-за плеча грузного мужчины на Сергея смотрели те самые, горящие красным, глаза девушки. Ее бледное лицо не выражало никаких эмоций. Она просто смотрела на Сергея, выглядывая из-за плеча своей жертвы. Да-да, именно жертвы. Это ее рука торчала из живота мужчины. Она надела его на себя, словно куклу и, несмотря на разницу в габаритах (мужчина был раза в два крупнее ее самой), легко управлялась с его тушей.
— Вы не будете против, если мы тут постоим немного? — Словно между делом, поинтересовалась девушка.
— З-зачем? — выдавил из себя бессмысленный вопрос Сергей.
— Хочу, чтобы мой знакомый был в первых рядах, когда все случится, — улыбнулась девушка, обнажив белоснежную клыкастую улыбку.
— Что случится?
— Вернись за штурвал, — ледяным тоном приказала девушка.
Противиться ее голосу Васнецов не мог. Полностью осознавая, что сейчас произойдет, он развернулся и уселся в кресло второго пилота.
— Бери управление.
Васнецов отключил автопилот и взял штурвал в свои руки.
— Ты знаешь, что делать, — тем же ледяным тоном произнесла жуткая девушка.
Васнецов кивнул, словно в трансе, и отклонил штурвал от себя. Самолет тут же клюнул носом. Приборы показывали интенсивный набор скорости. Стрелка альтиметра, бешено завертелась, символизируя своеобразный обратный отсчет.
Васнецову не было страшно. Васнецову не хотелось что-либо менять. Он четко зал, что погибнет через минуту. И четко знал, что хочет этого. Последнее, что он услышал в своей жизни, это истеричный визг приборов, сигнализирующий об опасности столкновения с землей и не менее истеричный крик того грузного мужчины. В отличие от Сергея, этот человек полностью осознавал, что именно происходит. Последних слов девушки, Сергей слышать не мог — их расслышал только тот, ради кого она все и затеяла. И на этот раз в ее голосе звучали не лед и металл — ее голос был полон ненависти и торжества: