Первого декабря советская команда вновь на Кавказе. На автобусе по какой-то совершенно жуткой дороге мы добрались до альпбазы «Дигория», где и провели наш очередной сбор к восхождению на Эверест. Нас гостеприимно принял директор базы и ростовского альпклуба «Планета» Эрнест Мерецкий. С ходу начались ежедневные трехразовые тренировки. В составе сбора новые лица: Сергей Арсентьев из Ленинграда, Григорий Луняков из Алма-Аты и Василий Елагин из Москвы, известные по удачному траверсу Канченджанги весной этого года.
Все двадцать дней сбора шли по заведенному порядку. Перед завтраком 45-минутная разминка, бег. На основной трехчасовой тренировке с 10.00 до 13.00 отрабатывали скоростные подъемы на гору с перепадами 500-1000 метров или проводили круговую тренировку с интенсивной нагрузкой. На вечерней тренировке часовой бег или футбол на снегу. Это был тяжелый сбор, к которому надо было хорошо подготовиться. Сейчас надо выжить, дальше будет легче.
Длинными вечерами мы проигрывали тактику предстоящего восхождения на Эверест и сошлись на одном плане, по которому после установки передового базового лагеря первая группа должна достичь вершины через 45 дней. Наш доктор Эдик Липень постоянно проводит медицинский осмотр, мы сдаем разные тесты.
В конце сбора были зачетные «бега» на время в гору с перепадом высот 500-1000 метров. Борьба шла на секунды. В итоге из числа претендентов выпал Василий.
20 декабря возвращаюсь в Одессу и встречаюсь со своим американским другом из Сиэтла Скоттом Фишером, прибывшим к нам с целью развития международных спортивных связей. Нас принял мэр Одессы Валентин Симоненко, сам бывший альпинист, и горячо поддержал наши начинания.
Перед отъездом в Китай мы провели свой последний сбор в Медео на горнолыжной базе «Чимбулак». Здесь мы совершали в быстром темпе восхождения по маршрутам 1–3 категорий сложности на такие вершины, как Школьник, Амальгельды, Учитель. Ходили без веревок, вниз спускались по снежным склонам на горных лыжах.
В этом райском уголке Тянь-Шаня мы каждый день встречали альпинистов и туристов. Неприятно удивило, что многие отличались замкнутостью и неприветливостью. Где улыбка, радушие встречному человеку в горах, легкое приветствие друг другу? Можно вспомнить Рейнир в США, но можно вспомнить и наши горы 15–20 лет назад. Мы были более открытыми и приветливыми, чем сейчас.
Здесь с подачи Шатаева мы много читали о разных экспедициях на Эверест, начало которым положили англичане. Последнее восхождение с севера на Эверест по «нашему» маршруту совершили участники международной экспедиции Китая, Непала и Японии весной 1988 года. С каждой стороны было по пятнадцать альпинистов. Вершины достигли 5 мая всего 12 человек. Погода, кроме дней штурма, была суровее, чем в зимний период. Несколько палаток в лагере 6400 были сдуты и пропали. Верхняя часть СВ гребня, покрытая снегом, на высоте 7500 образовала настоящую аэродинамическую трубу. Скорость ветра составляла 30–40 метров в секунду без перерыва. Приходилось передвигаться ползком. Ветер — вот основной противник на Горе.
Мы старательно запоминали все сведения, которые могут пригодиться. В последнем штурмовом лагере на высоте 8660 имеется хорошее место под палатку. В ключевом месте маршрута на отвесной скальной стене на высоте 8700 висит шестиметровая дюралевая лестница, оставленная в 1985 году китайско-испанской экспедицией.
Все мы успешно прошли акклиматизацию и приобрели неплохую физическую форму. Моя уверенность росла: я достигну вершины Эвереста.
Напоследок руководство дало нам возможность два дня провести по произвольной программе. Кто гуляет, кто читает, а я катаюсь на лыжах. Быстрые сборы домой. Неужели через несколько дней я увижу Тибет, Гималаи, о чем и мечтать не мог все эти годы!
Итак, в феврале 1990 года определился следующий состав международной экспедиции «Восхождение Мира на Эверест» (Everest Peace Climb):
ГЛАВАII. Одесса — Пекин — Лхаса
24. В небесном храме
На мне повисли трое моих чертенят — Андрюша, Тимочка и Русик, целую их и обнимаю. Ваш папа вернется только в июне, теперь ваши милые личики будут на меня смотреть лишь с фотографий.
20.02.90 г., поезд Одесса-Москва. Со мной жена Лиля — до Шереметьева. На перроне пусто, лишь мои сотрудники Василий Пащенко и Миша Ситник, который едет в Москву. За минуту до отправления в купе залетают старейший одесский альпинист Борис Британов и Юра Завершинский, напутствуют, желают удачи. Меня трогает их внимание. Борис Архипович кричит вдогонку: «Главное, чтобы много было встречающих! Выше нос!».
Время в пути быстро пролетело за разговором с Мишей на извечную нашу тему: «Как развивать альпинизм в нашем клубе — что делать?» Миша — мой напарник по связке на многих сильнейших маршрутах, такой же фанат альпинизма, так же сменил инженерную профессию на альпинистскую. К сожалению, не попал в состав сборной.
В Москве, как всегда, зашел к моему дяде, профессору МГУ Андрею Николаевичу Ракитникову. Он по-прежнему трудится над очередной своей книгой по географии, а ведь ему 88 лет! Но сколько ума, тонкого юмора, достоинства! Глядя на него, я себе представляю, какой была русская интеллигенция, которую почти полностью уничтожили в страшные годы репрессий.
Прощальные звонки в Одессу, в Кишинев, где живет мой самый родной человек — Пестра Фатима. Официальные встречи в Госкомспорте СССР и неофициальная — в гостинице «Спорт», пожелания всем достичь вершины и вернуться домой.
Ночной переезд в Шереметьево, и мы вылетаем в три часа ночи. Одесситы хорошо знают один из феноменов своего любимого города: куда ни пойдешь — на улице, в кино, в театре, в гостях — всегда встретишь знакомых или, по крайней мере, друзей своих знакомых. Но ведь я — не в Одессе. Поэтому можете представить себе мое удивление, когда я, войдя в салон самолета, тут же попадаю в объятия Аркадия Мартыновского — нашего одесского мастера спорта по альпинизму, правда, который уже год работающего в Москве на космос. Через минуту у меня был в руках пакет со значками космической тематики, которые потом гордо носили американские и китайские альпинисты.
— Ты куда летишь?
— Я — на Эверест, а ты куда?
Аркадий, как всегда, с загадочной улыбкой: «Большой секрет».
В Пекинском аэропорту быстро проходим таможенный и паспортный контроль, и нас тепло встречают китайские альпинисты, знакомые нам по тренировкам и восхождениям на вершину Рейнир. С первых часов нашего пребывания в Китае, как и в США, мы были постоянно под прицелом телевидения и прессы — настолько был велик интерес к этому восхождению на Эверест.
Вечером прекрасно поужинали в ресторане — китайская кухня ошеломляет своим разнообразием и количеством блюд, хотя очень непривычно было обращаться с палочками и кушать довольно жирную пищу без хлеба.
В громадном Пекине бросается в глаза прежде всего невероятное количество велосипедистов — такое впечатление, что весь народ от мала до велика передвигается исключительно на двух колесах. Вечером вышли командой погулять на площадь Тяньаньмынь — как нам сказали, самую большую в мире. В июне 1989 года здесь силой разгоняли демонстрантов, много было погибших. Сейчас ничто не говорит о тех трагических событиях. Все так же на площадь смотрит с портрета Мао.
В городе много красивых зданий, построенных в национальном стиле, широких проспектов, и все же не чувствуется большой разницы с нашими азиатскими столицами. В темноте, как летучие мыши, порхают в разные стороны велосипедисты. Прямо на улице у здания школы дети 5-10 лет обучаются боевым играм с мечами и пиками наперевес. Зрелище привлекает людей. Удивительно, как пятилетний малыш делает сложные повороты и прыжки и издает 'при этом воинственные крики. Однако военные, которые несут караул на площади, выглядят довольно мешковато.
Китайское телевидение, передачи которого мы смотрели вечером, нас не заинтересовало, в новостях о нашей стране ни слова.
Китайские друзья познакомили нас с небесными храмами и другими достопримечательностями столицы. В императорском дворце все сохранено и не разрушено, поражает красотой зал вдохновения, чудный сад с альпинариями. Порадовали нас богатыми товарами магазины — есть что покушать и надеть. Сравнительно с США все дешево, но, как нам объяснили, покупательная способность населения невелика. Я подумал, что лучше так, чем наоборот — прилавки пустые, а деньги есть. Правда, сейчас, в 1994 г. у меня на этот счет появились некоторые сомнения…
25. Китайца всю жизнь сопровождает его верный двухколесный друг
Вечером 25 февраля встретили в аэропорту американскую команду — теплая встреча старых друзей. Неутешительные новости привез Иен: осложнился вопрос об операции моего сына Рустема — хирург согласен сделать операцию бесплатно, а вот администрация согласна только на 30 %-ную скидку (это при колоссальной стоимости операции и послеоперационного обслуживания).
На следующий день специально выехали за 100 км от Пекина, чтобы посмотреть Великую китайскую степу. Круто поднимаясь в гору, мы вышли на обзорную площадку и увидели великое творение рук человеческих — по горам и впадинам на запад и восток бесконечной змейкой уходила линия укреплений. 200 лет до нашей эры, 7000 км — чудо света!
Вечером был прием у Президента китайской федерации альпинизма. Много говорилось о дружбе, о больших горах, китайские альпинисты вспомнили наших маститых В. Абалакова, К. Кузьмина, Е. Белецкого, тех, кто первыми из советских альпинистов «пробивал» нам путь в Гималаи.
Принял нас и посол США в Китае. Беседа прошла в непринужденной обстановке, посол обменялся о речами с Джимом, Шатаевым и Ши Чжан Гуном.
Наконец, 28 февраля мы летим из Пекина в Чэнду — центр провинции Сычуань, который отличается ярким национальным колоритом. Длинные улицы с многочисленными лавками, забегаловками, тысячи велосипедистов. Отель, в котором мы поселились, называется «Тибет» — очевидно, отсюда стартуют многие путешественники и альпинисты в загадочную страну Тибет.