Дверь хазы сквада, так же как и дверь своей комнаты Ылша не стал запирать и блокировать. Очень скоро приютские крысы почуют наживу и до блеска вычистят оба помещения. И следов убийцы Бугра, даже если их станут искать, уже не найдешь. «Детки» тащили на барахолку около космопорта все, что не было привинчено или приварено к полу и стенам.
Глава 2
Старый игольник, прикрытый рюкзаком, неприятно врезался в спину. Он определенно проектировался каким-то маньяком-геометром: плоскостей в нем было на несколько порядков меньше, чем углов.
Ылша в который раз поморщился и повел плечами. Парень второй час стоял в зале ожидания перед камерами хранения. К сожалению, маску-фильтр пришлось снять и убрать в рюкзак сразу после выхода из приюта. Не принято ходить по улицам с закрытой рожей — это прямое приглашение для мусоров.
Ячейка хранения, к которой у Ылши были ключи, располагалась не то что бы совсем на виду, нет, сквадовцы были с мозгами и не выставлялись на всеобщее обозрение. Но все ячейки попадали в поле мониторов контроля. А светить свое лицо парню было не с руки.
«Блин, как же я забыл спросить как упакованы мани», — в который раз посетовал Ылша. «Послал бы пацана какого забрать сумку там или рюкзак…» А так никакой гарантии, что уличный шпаненок вернется с добычей, вполне может свалить — ищи его потом.
— Слыш, паря… Че стоишь… Надо че…
Ылша оглядел подошедшего и мгновенно определил род его деятельности. Это был «местный» пушер.
— Синт там… клаймер… все есть!
— Давай пройдемся, — предложил парень пушеру, увидев в том решение своих проблем. — Не под монитором же…
— Не вопрос… Двигай за мной.
— Не, не так. Мне сначала хабар забрать надо… Прикроешь от монитора? Пушер для вида помялся:
— Че за хабар-то?
— Не твое дело! За помощь пару «деревом» накину…
— Оки, пошли, — пушер двинулся к ячейкам, а Ылша вслед за ним. Со стороны была полная видимость, что управляет движением именно пушер. На самом же деле вел Ылша, легонько прикасаясь чуть выставленным локтем к предплечью мелкого наркоторговца.
— Тут, — пара остановилась у искомой ячейки, и Ылша скрытно передал две карты на шнурке пушеру. — Вставляй…
Потрепанный жизнью, но все еще достаточно скользкий мужик зыркнул по сторонам и открыл ячейку. Там лежала ничем не примечательная сумка из черного полимера с магнитным замком.
— Так ты из сквада, — улыбнулся пушер. Во рту у него зияли не коридоры, а целые проспекты выбитых зубов. «Буду расходовать», — понял Ылша. Щербатый нарик оказался смотрилой точки и к тому же принадлежал бригаде связанной со сквадом приюта. Только так можно было объяснить его осведомленность относительно тары, в которой сквад вносит свою долю в общак. — А че Бугор не пришел?..
— Ныкается он, — объяснил Ылша. — Прижали сквад в приюте, потому и я здесь столько терся — проверял, нет ли кого за мной… Ладно, двинули в толчок, у меня от нервов желание закинуться проснулось!
— Оки, двинули, — пушеру объяснение показалось надежным, а то перед открытой ячейкой он даже малость зассал: Бугор всегда носил бабло сам и никого к нему не подпускал.
«Один плюс, — подумал Ылша, — на мониторах у них никто не завязан, а через мусоров прокачивать вопрос долго будут. Успею слинять».
Туалет трейн-станции не блистал чистотой, но отвечал всем требованиям заходящих сюда людей: нет поля мониторов и чужих глаз. Значит можно спокойно купить или продать наркоту и оружие, поиметь шлюшку или закинуться дозой.
— Че возьмешь? У меня синт самый забойный! Рекомендую, — произнося свою заготовленную речь-рекламу пушер не останавливаясь шел вперед, к индивидуальным гигиеническим кабинам. В народе — сральникам.
— Синт и возьму, — сказал подросток ему в спину, запуская руку под рюкзак и перелину. Рукоятка ИГа легла в ладонь как влитая — петли комбеза были специально так спроектированы. Никаких лишних движений: протянул и взял. К бою готов!
Как только пушер остановился перед гостеприимно распахнутой дверью ИГК и начал разворачиваться, Ылша, что было сил, пнул его в бедро опорной ноги. Стой пушер на двух ногах о таком ударе-толчке не могло быть и речи — все же парню было всего пятнадцать-шестнадцать. Ни веса, ни мощи для нормального удара.
— А-а-а… — мужик полетел спиной в несвежий гель кабины (ИГК не имели ни подвижных частей, ни особых санприборов — просто корыто с активным гелем, разлагающим органику), его руки рефлекторно попытались ухватиться за что нибудь и выпустили сквадовскую сумку, которую пушер нес от ячейки хранения.
— Бля! Мужик! — заорал Ылша вскидывая ИГ и поливая очередью в десять иголок живот и грудь наркоторговца. Череп ИГ не пробьет, а при попадании во внутренние органы вызовет шок. Крики боли здесь никому не нужны. — Ты в самую парашу ебнулся! Своим восторженным криком парень маскировал шипение игольника:
— Какой, нах, у тя синт! У тя теперь только гавно! Надо ж! Прям рожей в парашу!
Вторая порция восторгов заглушила вторую очередь. Ылша стрелял уже практически в труп, но контроль никто не отменял. Хоть пара игл из десятка, да попадет в мозг через подбородок. Ни какие мусорские менты не помогут!
— Все, оставайся здесь один! Я те оттираться не помощник! — сквадовская сумка очень удачно упала за пределами кабины, и Ылша спокойно закрыл дверь ИГК с трупом пушера внутри. Сральник начал рабочий цикл. — Га-га-га!.. Прям рылом в парашу!
Парень продолжал громко и натурально веселиться — несколько ИГК были закрыты. Кто там сейчас и что делает, сам черт не разберет.
Игольник отправился обратно под перелину комбеза, сумка с баблом — в рюкзак. Ылша с улыбкой на лице вышел из толчка и бодрой походкой направился к выходу на трейн-платформу. Ни в его походке, ни в облике ничего не поменялось. Если повезет, смотрилу-пушера хватятся часов через семь-восемь. А если очень повезет — дня через два. За это время гель успеет основательно поработать над телом, а через толчок пройдет уйма разных челов. Даже по монитору никаких концов!
— До космопорта, — ответил парень на немой вопрос кассира.
— Сертификат.
— Вот, — Ылша вставил документ в щель приемника. Опытный кассир мигом определил в нем сироту из приюта и потребовал единственный возможный кредитный документ. Империя вносила небольшую сумму на каждый сертификат совершеннолетия. Обычно денег хватало на пару обедов или одну поездку на трейне.
— Мне купе с кормежкой, пожалуйста, — попросил парень кассира и тут же объяснил свою необычную для сироты просьбу. — Я в «учебку» лечу. Хоть поем нормально…
Кассир только кивнул, принимая объяснения, и вернул сертификат вместе с билетом:
— Только до предполья. Через барахолку своим ходом пойдешь — на еще одну станцию с кормежкой у тебя не хватает.
— Ясно. Спасибо, — надеяться на большее и не следовало.
Первым делом зайдя в купе трейна Ылша намертво заблокировал дверь и включил линию пневмоподачи. Из прилагающегося к ней меню он заказал обед из трех блюд с напитками. Парень решил себя не сдерживать — день был напряженный, а завтрак в столовой приюта — стандартно скудным. В диалоговом окне вагона ресторана запустился таймер: прога раздачи сочла кредит Ылши достаточным для оплаты заказанного и сигнализировала, что до доставки осталось десять минут.
— Собака! — огорченно ругнулся выпускник приюта. Он знал, что до отправления трейна услуги не работают, но в тайне надеялся, что прокатит.
«Ладно, подожду», — решил парень и занялся своим рюкзаком. Наступила пора разобраться с трофеями. Из пирамиды сквада он греб не разбирая. Единственным критерием была безликость. Ылша не стал брать то, что можно проследить. Никаких стволов, парализаторов и тому подобного. Появление большой партии оружия, пусть и гражданского, вызовет много ненужных вопросов у завсегдатаев барахолки. Кто взял? Откуда взял? У кого взял?.. Нет. Такие вопросы Ылше были определенно не нужны.
Парень разложил койку и вытряс на нее содержимое своего рюкзака. Кстати от него тоже надо избавиться — сняли его явно с какого-то туриста-родера. Больно уж модель дорогая и заточенная под походный туризм. У приютских в большей цене были военные ранцы, но достать их было сложно и дорого.
На поверхность из матово-синего мягкого пластика вывалилась сначала черная сумка сквада, а затем дождем хлынули зарядные модули и обоймы для нейротиков, парализаторов и игольников. Встречались там и вкрапления сменных модулей стволов и ремнаборов для тех же нейротиков. Все это было небольшим по размеру и имело вполне удобоваримую легенду — Ылшу на барахолке знали. Он частенько притаскивал разные небольшие, но полезные мелочи из зипов робоплатформ. Мастера и рабочие цеха считали зипы законной добычей местного пацана: там вряд ли найдется что-то дорогостоящее, а копаться в мусоре операторов-танкистов охотников не было. Лучше уж со склада ликвида спереть какой модуль или девайс, все больше лаве!
Парень отложил выпотрошенный рюкзак и взял в руки сумку из ячейки. Магнитный замок открылся без напрягов и глазам Ылши открылось содержимое.
— Грабеж рулит! — победно проскандировал парень. На первый взгляд наличности было порядка ста-ста пятидесяти рублей. Огромные деньги даже для обычного мещанина из провинциального городка. А для сироты из госприюта так вообще немеряные!
— Сто семьдесят рублей! Пол года на платном факультете средней руки. С проживанием на съемной хате и кармежкой. И на кармане кой-чего останется!
Ылша еще раз перебрал увесистые карточки универсальных платежных поручений. Сначала он удивился, что оброк сквада уместился всего лишь в пристяжной сумке. Тара по его представлениям должна быть много больше — шпана толкала дешевую дурь по пять копеек за дозу. Следовательно и платежные средства не должны блистать компактностью! А оказывается Бугор со товарищи менял «нищенскую» мелочь и отдавал своим патронам вполне приличные унивы. Причем на каждый носитель качал не более десяти рублей. Хотя лимит указан аж сто раз больший. Сами по себе эти двадцать унивов