А ещё он прожигал меня презрительным взглядом.
— Поклонись мне, недостойный потомок! — прорычал Примарх, угрожая жалом на конце хвоста.
— Не буду, — спокойно ответил я.
— Ты — слабак, потому что не можешь быть сильным. Ты — слизь, вышедшая из чрева болезной паучихи. Ты — грязь из-под моих лап.
— Ты чёрный, потому что не можешь быть белым, — в тон ему проговорил я, чем заставил замолчать и сменить беспредметные оскорбления на предметные.
А я начал догадываться, в чём, собственно, дело и что мне во всём происходящем казалось неправильным.
— Целый выводок! Миллионы моих потомков ждали, пока накроется обелиск! Целая кампания экспансии была подготовлена для того, чтобы покорить скрытые пока от нас миры! А ты единственным своим действием похерил это событие. Более того с помощью говна и палок починил этот хренов генератор, который снова закрывает от нас миры! И зачем это? — он распалялся больше и больше, а у меня на лице всё шире расползалась улыбка. — Ты помогаешь врагам своего народа! А это значит, что ты — предатель! — он сделал несколько шагов в мою сторону, но, кажется, особо и не приблизился. — Ещё и копьё к рукам прибрал! Оно тебе не принадлежит!
Сначала я хотел проснуться молча. Но затем решил всё-таки немного остудить дух копья, явившийся мне во сне.
— Послушай, — сказал я. — Мне сейчас нет до этого никакого дела. Честно говоря, даже слушать тебя некогда. У меня есть дела поважнее.
— Что может быть важнее империи аэрахов и их завоеваний⁈ — возопил Примарх и натурально встал на дыбы.
— Молодая жена, — ответил я нехотя. — И первая брачная ночь. Так что иди-ка ты на хер, дружок.
После чего, ни о чём не жалея, проснулся, потянулся к лежащей рядом Варваре и жарко поцеловал её в шею.
Среди ночи у Державина-старшего раздался звонок.
И так как пройти он мог лишь от очень узкого круга лиц, Игорь Всеволодович взял трубку.
— Да, Стас, что случилось? — спросил он, вскакивая с кровати.
Не будет замначальника службы безопасности среди ночи беспокоить по пустякам.
— Эм… как бы корректнее сказать… — замялся Громобой, но потом, видимо, понимая, что деваться всё равно некуда, выпалил. — У нас в небоскрёбе ночует принцесса Российской империи.
— Вот как, — выдыхая, проговорил Державин-старший и уселся обратно на кровать. — Она в гостевых покоях? — уточнил он, всё ещё не совсем понимая, чем вызван звонок.
— В том-то и дело, что — нет, — ответил Громобой. — Она в покоях Никиты Александровича. И там… ну, мы полагаем, там всё очень близко.
— Так! — прорычал Игорь Всеволодович, закатывая глаза. — Не дождались всё-таки.
— Я вам сейчас скину запись камер наблюдения с крыши. Вы посмотрите, а уже затем делайте выводы, хорошо? — попросил Стас непривычным для него тоном.
И в этот же момент в телефоне тренькнуло оповещение о входящем файле.
А дальше он смотрел видео с крыши. Сначала ему было немного неловко, словно он подглядывал за молодыми, а затем он всё воспринимал уже, как фильм. Когда над Никитой и Варварой появились знаки стихий, он стал незаметно для себя улыбаться. А потом и вовсе засмеялся в бороду. По-доброму, как уже очень давно не смеялся.
— Ну хоть не распутничают, — проговорил он себе под нос. — И то дело. Мозгов хватило всё по уму сделать. Вот только как быть с семьёй?
Он только представил себе разъярённое лицо императора и чуть ли не сложился от хохота.
— Да, Ярослав Иванович, обвели тебя молодые вокруг пальца, — сказал он, вставая с кровати и одеваясь. Сыграла старая привычка, не мог он разговаривать с равными себе и вышестоящими лицами без штанов. — Но тебе я звонить не буду. Тебе такое сходу говорить не надо. Инфаркт — вещь неприятная, — он хохотнул своим словам.
Затем нашёл в телефонной записной книжке нужный номер, но не набрал его.
Для начала он отправил на него ссылки на видеозаписи. Затем выждал нужное время и принял звонок от императрицы.
— Что всё это значит? — спросила она голосом, которым спрашивают, что у нас сегодня на завтрак? То есть, не более, чем предлог для начала разговора. — Это сегодняшняя запись?
— Да, — ответил Игорь Всеволодович и хохотнул. — Так что поздравляю вас с тем, что наши семьи породнились. Поверьте, это такая же неожиданность для меня, как и для вас.
— Да уж, полагаю, — ответила на это Елизавета Фёдоровна и тяжело вздохнула. — Молодёжь сейчас такая, ей никто не указ.
— Да разве ж мы в их возрасте не такими были? — усмехнулся Державин-старший. — А если и не были, то таких проблем, как перед ними, перед нами тоже не стояло.
— И тут вы тоже правы, но как же теперь… — она замолчала, не договорив, потому что всё и так было очевидно. — Как отцу-то сказать? Он-то планировал пышную свадьбу, заморских гостей, пир на весь мир и вот это вот всё. А они призвали стихии, и никто им больше не нужен.
— Может, так и правильно? — пожал плечами Игорь Всеволодович. — Скоро битва, и, чем она закончится, только богам известно. А то и они не в курсе. Пусть насладятся жизнью, а призвать к ответственности успеем.
— И то правда, — ответила императрица и снова тяжело вздохнула. — Вы правильно сделали, что сначала позвонили мне. Я попробую его подготовить, а то он у нас натура нежная. А вы обеспечьте, пожалуйста, безопасность. А своих я пришлю ближе к утру. Хорошо?
— Можете не беспокоиться, — ответил Державин-старший и встал, словно стоял перед Елизаветой Фёдоровной лично. — У нас одна из лучших служб безопасности в империи.
— Я не сомневаюсь, — по голосу было слышно, что императрица улыбается. — Как и в том, что рядом с вашим внуком она будет в безопасности даже посреди взрывающегося вулкана. Но есть вопросы протокола, вы же понимаете.
— Понимаю и не прекословлю, — смиренно ответил Игорь Всеволодович. — Надеюсь, мы не получим очередной взрыв от нашего любезного вседержителя.
— Тоже на это надеюсь, — проговорила Елизавета Фёдоровна. — Спасибо вам за информацию. Всего доброго. До скорых встреч.
Из последних фраз сарказм буквально рвался наружу.
Ухмыльнувшись, Державин-старший положил телефон на тумбочку и уселся в кресло рядом с кроватью. Сна не было ни в одном глазу.
— Ну, Никитка, ну, молоток, — хмыкнул он в бороду, встал и подошёл к бару.
Открыл дверцу, осмотрел содержимое, а затем закрыл обратно. Пить не хотелось. Хотелось радоваться жизни. Бегать по зелёной траве, смеяться и ловить улыбку милой барышни.
— Что ты с нами со всеми делаешь? — проговорил он совсем тихим голосом и тепло-тепло улыбнулся. — Но всё делаешь правильно.
Утром, повторив наши танцы не раз и не два, мы всё-таки встали, позавтракали и сразу же отправились на Морран. Я хотел узнать, как обстоят дела с эвакуацией. Но это был предлог. Больше меня всё-таки интересовало копьё, которое ночью так беспардонно ворвалось в мой сон.
Но, чтобы не сразу акцентировать на нём внимание бабки, я завернул его в рулон линованной бумаги, найденный где-то прислугой.
Порталы удавались мне с каждым разом всё лучше и лучше. На этот раз удалось открыть всего в нескольких шагах от Араны. Всё-таки привязка к конкретной личности — отличная штука.
Бабуля сначала коротко взглянула на нас, затем отвернулась, чтобы продолжить раздавать указания, но потом снова повернулась к нам, словно до неё что-то дошло, и уставилась на Варвару.
— Деточка, поздравляю! — сказала она, и я даже не услышал сначала откровенного стёба в её голосе, а он там уже был. — Смотрю уже семейный кокон пополнения вьёте? Сколько десятков потомков планируете?
Варвара закашлялась и схватилась за меня рукой.
— Каких ещё десятков⁈ — вскрикнула она, когда восстановила дыхание. — Никита, она серьёзно? Детей будет много? — и тут она увидела мою улыбающуюся физиономию и ткнула меня локтем в рёбра. — Ах вы! Вообще-то, бабушка Арана, — она повернулась к бабке, и я понял, что она уже полностью пришла в своё обычное расположение духа, — я — любимая женщина, а не инкубатор. И вообще, у нас конвейерная сборка детей не практикуется. Мы по старинке привыкли. Лучше больше подходов сделаем. А пока потомков вообще не планировали.
— Молодец, — рассмеялась Арана. — За словом в карман не лезешь.
— Рада была увидеться, — ответила на это принцесса и повернулась ко мне. — Но пора в Сибирь, проверять, как идёт эвакуация.
Я поцеловал её и открыл портал прямо к центральному административному зданию, где находились её временные палаты.
— Она у тебя — женщина с огоньком, — всё ещё смеясь, проговорила бабка, когда портал за Варварой закрылся. — Но это и к лучшему. Нежным фиалкам не место возле императора.
— Ты даже не представляешь, насколько права, — ответил я, вытаскивая свёрток из-за спины. — Но, что самое интересное, как в ней уживаются жёсткий прагматик и любящая женщина, причём, обе эти части личности достаточно саркастичны, но мне сарказма не достаётся.
— Душа любой женщины — загадка даже для неё самой, — заметила на это Арана с философским налётом в голосе. — А уж душа любящей женщины — загадка вдвойне. Ты чего-то хотел? Просто у меня тут важный момент.
— Да я ненадолго, — ответил я и снял с копья упаковку. — Только хотел спросить, тебе случайно не знакома эта вещь?
Глаза моей бабки надо было видеть. Они расширились и наполнились мистическим ужасом. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в её глотке.
— Чувствуется, не зря я к тебе с этим пришёл, — сказал я, чтобы хоть как-то скрасить неловкость момента. — Или мне его замотать обратно?
— Нет-нет, — Арана, наконец, совладала с собой. — Просто это Чертог Души Первого Примарха, — она боязливо приблизилась ко мне и провела пальцем по матовому металлу. — Откуда он у тебя?
«Свадебный подарок», — едва не брякнул я, однако по поведению бабки понял, что время шуток уже прошло.
— Эта штука, Чертог Души, как ты её назвала, торчала из генератора эфира… — тут пришло моё время замяться, потому что я хотел сказать: «В нашем мире», но это не соответствовало бы правде, потому что обелиск находился между миров. — Который обеспечивает им несколько миров, скажем так. Расскажешь, что это такое?