На алтаре лежало изуродованное тело девушки. Отрезанные уши и выколотые глаза, а еще вскрытая грудная клетка, в которой отсутствовало сердце.
Значит, и человеческими жертвоприношениями не брезговал.
— Ну ты мразь, Диодор, чтоб тебя в аду черти жарили, не переставая, — пробормотал я.
По поверхности алтаря были вырезаны какие-то мне непонятные символы и знаки.
Мне захотелось снять искалеченное тело девушки.
Я аккуратно стащил ее, избегая прикасаться к самому алтарю. Вот как-то не тянуло трогать меня его каменную поверхность, на которой была замучена эта несчастная и от которой шла столь ужасная и неприятная мне сила.
Держа тело девушки на руках и освещая себе путь, я двинулся назад.
И на подходе к первой двери меня разобрало любопытство, что же там такое могли держать. Но вот с телом девушки открывать дверь было несподручно. Да и мало ли что там может ждать, так что пришлось перебороть свое любопытство и сначала вынести тело на улицу, аккуратно уложив возле стены дома. Вернувшись обратно, я осмотрел дверь, прежде чем ее открыть, такая же массивная и обитая железом, как и закрывающая вход в подвал.
Дверь была не закрыта на защелку, так что я просто ее распахнул, поднимая руку повыше, чтобы осветить комнату.
Она была пуста, точнее, не совсем. В ней был какой-то запах, который я не смог распознать.
Пара шагов в сторону, и я стою возле второй двери, близнеца первой, но она уже закрыта на защелку. Откинув защелку в сторону, я открыл дверь, освещая ее пространство.
Первым я почувствовал амбре, которое мне шибануло в нос. Это был запах человеческих испражнений и немытых тел. Возле стены сидели трое и жмурились, их лица были осунувшиеся и усталые.
Парень в простой одежде и две молодые девушки. Впереди сидел парень, словно прикрывая собой двух сжавшихся за его спиной девушек.
— Живые? — произнес я.
На что мне ничего не ответили, девушки сжались только сильней, а парень попытался открыть глаза, но только вскрикнул.
— Все хорошо, не бойтесь. Ваши мучители мертвы, вы спасены. Не стоит вам здесь больше оставаться, надо выходить на улицу. Вы сможете подняться? — в свой голос я постарался добавить заботы и сделать его как можно мягче.
Судя по тому, как сжались кулаки у парня, мне не особо-то и поверили.
— Так, я повторяю, ваши мучители мертвы, и истязать вас никто не будет. Я ясно сказал, — оглядел я людей.
Парень кивнул и заговорил.
— Вы их убили, господин? — его голос был слаб.
— Да, мы их убили, скоро сюда явится префект города, не стоит вам их здесь встречать.
— Хорошо, — и парень попытался встать, у него тряслись руки, а ноги подгибались.
— Так дело не пойдет, — и я помог ему подняться. Но ноги его не держали. Так что пришлось брать под руки и нести на улицу.
Когда мы вышли на улицу, он вскрикнул и прикрыл рукой глаза.
Сколько же вас там продержали?
Оставив парня, я спустился обратно за девушками, их же закинул себе на плечи и вытащил за раз. А после перенес к воротам, где по-прежнему спал Харальд, вот только Юхана нигде было не видно.
— Юхан, Юхан, — я начал орать во все горло, и куда же ты уперся?
— Здесь я, сюда иди, — раздался голос Юхана из-за каких-то хозяйственных построек.
Я же глянул на спасенных, которые прикрывались руками от солнечного света. За пару минут ничего, надеюсь, не случится. Оставив их, я двинулся на голос Юхана.
Он стоял за сараем и носком сапога ковырял вскопанную землю.
— Чего звал? — поинтересовался я, подходя к нему.
— Смотри сам, — он нагнулся и принялся ковыряться в земле. И спустя мгновение из земли показались сгнившие человеческие пальцы.
— Могилы, они здесь людей закапывали, — выдал я, бросая взгляд на перекопанное пространство. Которое было немаленьким, рядом с нами виднелась свежая земля, а в паре шагов уже покрытая травой, но следы копки все же проглядывали.
— Много он людей, видимо, погубил, — заметил Юхан.
— Да, много, я там трех живых нашел, пошли присмотришь, как бы не окочурились, а я на кухне для них хоть воды поищу.
— Хорошо, — просто ответил Юхан и отправился к воротам, а я в дом.
Поиски на кухне не затянулись надолго, и в найденный кувшин я налил воды, немного добавив вина. Вода здесь поганая, и получить диарею можно легко.
Пока шел на выход, появилась мысль зайти в кабинет к купцу и посмотреть чего ценного, пока сюда народ не набежал.
Оставив кувшин возле входа, я направился в кабинет купца. Когда обыскивали дом, я запомнил, где он располагался.
Быстрый поиск в кабинете, и в руках у меня большая закрытая шкатулка. Вот только стоит ее потрясти, и раздается приятный уху звон монет.
На столе же стоял небольшой сундучок с открытой крышкой, в котором были бумажные свитки.
Взяв в руки свиток, я развернул его и вчитался в текст.
«Я, Фома по прозвищу Бурдюк, купец из города Мелитены, взял взаймы триста солидов и обещаю их вернуть по требованию».
Это же долговые расписки. Их точно надо прихватить. Я заметался по дому в поисках какого-нибудь мешка или сумки. И через пару минут мной была найдена небольшая сумка, что носится на плече, и я пересыпал туда содержимое сундучка.
Вернувшись на улицу, я протянул шкатулку с монетами Юхану.
— Это чего такое? — он принял у меня шкатулку.
— Доля ваша, — ответил я, и нагнувшись к спасенному мужчине, принялся его поить.
— А твоя? — с подозрением посмотрел на меня Юхан.
— А свою я уже взял.
— Хорошо, если так, — кивнул Юхан. И начал спешно развязывать тесемки на броне, а после впихнул себе за пазуху шкатулку с монетами.
После того как напоил всех, я призвал силу жизни и начал приводить спасенных в порядок.
В этот момент отворилась калитка на воротах, и во двор ворвался десяток стражников.
А следом появился Андрос вместе с префектом, за которым во двор вошли наши товарищи, которые являлись букелариями Андроса.
Префект и Андрос замерли, осматривая все вокруг.
И когда префект открыл рот и уже решил заговорить, как во дворе появились новые лица. А именно настоятель церкви с двумя монахами.
— Вы что сотворили, убивцы, за что невинные души погубили? — прокричал настоятель, не успев толком осмотреться. И воздел руку, обличительно указывая на нас с Юханом.
Глава 24
Я же обомлел от слов настоятеля и замер, обдумывая, как бы помягче ему ответить, без брани.
— Ваше высокопреподобие, это мои люди, мне кажется, стоит их для начала выслушать, — вмешался Андрос.
— А что их выслушивать, убивцы, они и есть убивцы, это вы, господин Андрос, не так давно в этих краях и многого не знаете. Вот господин Диодор многим людям помогал, не одного бедняка от голода спас и не раз получал мое личное благословение на дела во славу Господа нашего, а они, они даже над его телом надругались, — ткнул раскрасневшийся настоятель пальцем в сторону тела купца. Точнее, его двух половинок.
А купец-то, видимо, был изрядным шутником, кровавые жертвы приносил одному богу, а у настоятеля еще и благословение получал.
— В этом все и дело, — начал я говорить, и на меня все уставились. — В так называемых его добрых делах, — я хмыкнул, не удержавшись. — Если опросить всех заболевших, выяснится, что они заболели, когда испробовали хлеб, который раздавался этим уважаемым купцом.
— Это что за придумки такие? — возмутился настоятель.
— Это не придумки, а чистая правда, мой слуга опросил уже больных на этот счет, — снова вмешался Андрос, придавая моим словам больший вес.
— Истинно, я же являюсь еще и учеником лекаря Евсея и одарен, могу лечить людей своим даром, — продолжил я. Но был перебит префектом.
— А не ты ли моего племянника спас?
— Было, лечил его, — кивнул я.
— Семья брата хорошо о тебе отзывалась, — покивал он. — Но как твое ремесло связано с убийством купца? — строго взглянул на меня префект.
— Благодаря моим знаниям и моему дару у меня появились смутные подозрения, что это не совсем болезнь, как только я с ней столкнулся. У людей будто вытягивали силы, ни одна болезнь так не воздействует на человека. А еще я ощущал рядом с ними, как бы вам объяснить, — я повертел рукой воздухе, — словно они пахли гнилью, да, это самое близкое к этим ощущениям. А в больнице среди множества больных это ощущение было непереносимое. И, почувствовав исходящий от дома купца точно такие же миазмы, я решил проверить его на предмет больных, в этом деле мне помогли мои товарищи, которые состоят в букелариях, как и я, у господина Андроса.
Меня слушали, не перебивая, Андрос и префект с серьезными лицами, а настоятель весь раскраснелся, да еще и хмурился.
— В доме больных не оказалось, но ощущение никуда не пропало, оно стало только сильнее. Я решил осмотреть подвал, а купец воспротивился. Даже денег дал, чтобы мы туда нос не совали. А когда я настоял, он просто приказал нас убить, спокойно, будто он это часто делал. С его охраной мы справились. Вот только сам купец оказался непрост.
Я замолчал, подобрав слова продолжил:
— У него были способности, как у одаренного, но это другое. От этой силы шло ощущение гнили и грязи, как от больных людей. Да и умел он намного больше, чем простой одаренный. А когда я его ударил с помощью дара, он сумел защититься. И назвал меня магом. А также в порыве гнева сказал, что он обычный человек, не одаренный, а эту силу ему даровал его бог, и скоро он отправит ему зов, и тот одарит его еще больше.
— Нелепость какая-то, — не выдержал настоятель.
— Нелепость, а вот трое, которых я вытащил из подвала, тоже нелепость, — я указал на спасенную троицу. — А вон там за сараем чуть ли не кладбище, тоже нелепица, — я начал распаляться. — Возле входа изуродованное тело девушки, которое я с снял с алтаря, может быть, тоже нелепица. Или алтарь для жертвоприношений, весь в крови, к которому подойти невозможно, от него так и веет какой-то силой, тоже нелепица.