По меркам Освободительной войны сосредоточенные в Карелии войска были внушительными по численности. Егерские войска состояли из шести пехотных полков, артиллерийской бригады, одного кавалерийского полка и шести полков шюцкора. Из 18 пехотных полков армии присутствовало 12, а общая сила наступавших составляла около 24 000 человек и 41 орудия.
Операция против Выборга началась 20 апреля, но вскоре стало очевидно, что внезапное нападение на город уже невозможно, и только 29 апреля, после десяти дней ожесточенных боев, Выборг был взят.
Еще вечером 25 апреля члены повстанческого правительства и диктатор Маннер, с начала месяца проживавший в Выборге, решили бесславно бежать, бросив войска на произвол судьбы. Единственным, кто остался, был нарком финансов доктор Э. Гюллинг, впоследствии глава Карельской Советской Республики. После бегства остальных лидеров он пытался добиться капитуляции на условиях, которые, однако, не мог принять командующий Восточной армией. В ночь на 26-е в исполнение привели план, по которому лидеры повстанческого движения сели на три парохода и отплыли в Петроград. Чтобы ничто не помешало бегству, последним приказом диктатора было ни за что не допустить белых к побережью.
Таким образом, задача Восточной армии была выполнена. Восточная группировка противника прекратила свое существование, а лидеры повстанцев бежали. В наши руки попало около 15 000 пленных и вся полевая артиллерия противника, а также большое количество крепостной артиллерии – всего около 300 полевых орудий, а также 200 пушек Макклина и много другого ценного имущества.
Эта растянувшаяся на десять дней заключительная операция Освободительной войны стала для войск суровым испытанием, но они выдержали его с высочайшей честью.
Празднование Победы началось утром 1 мая с благодарственного богослужения в средневековой церкви, где, по преданию, похоронен Микаэль Агрикола[31]. Поскольку русские использовали церковь как зернохранилище, я телеграфировал приказ привести ее в состояние, достойное случая. После службы войска прошли парадом. В приказе дня я писал: «Приехав в Выборг, древнюю столицу Карелии, увидев гордый замок Торкель, на протяжении сотен лет, пока двести лет назад его не захватили русские, служивший надежным щитом Финляндии от нападений чужеземцев, я преисполнился чувством радости и благодарности. Теперь над этой твердыней развевается флаг Финляндии, а Выборг снова станет нашим надежным щитом против Востока, но, в отличие от прошлого, не в составе другой империи, а в великой, свободной, независимой Финляндии. Вашей кровью, доблестные солдаты, Финляндия добилась равного положения с другими народами Европы. С высоко поднятой головой финн может расхаживать по дому как хозяин. Я надеюсь, что военнослужащие финской армии, в едином порыве проливавшие кровь в битве за нашу любимую страну, сформировали то товарищество и обрели то единство, которое только и укрепляет армию, на которую полагается народ и которой боится враг… И пусть кровь, пролитая нами за завоевание нашей независимости, послужит подъему всего нашего народа над мелочностью, над всеми разделяющими и ослабляющими раздорами, и пусть патриотическое чувство нашего народа этой Освободительной войной вознесется так высоко, чтобы все мы в благородном соперничестве стремились дать нашей стране все самое лучшее и благородное, что в нас есть. Тот национальный энтузиазм и готовность идти на жертвы, та величественная воля к напряжению всех усилий, та храбрость и та твердая уверенность в будущем, проявленные во время этой войны народом Финляндии, послужат гарантией того, что наше будущее выстроится на прочном фундаменте».
Между Западным и Восточным театрами военных действий лежит долина Кюми, богатый промышленный район, до которого удалось добраться разрозненным бандам повстанцев. Еще до того, как было принято какое-либо решение в Лахти или Выборге, я вознамерился зачистить этот район, что было особенно важно, поскольку лояльному населению угрожали кровавые репрессии[32]. 27 марта генерал-майор Линдер, как командующий войсками в Саво, получил приказ занять последний оплот повстанцев в долине Кюми. Для этой цели его войска были усилены подразделениями как Западной, так и Восточной армий.
Генерал-майор Линдер по сходящимся направлениям повел войска в сторону устья реки Кюми, и 4 мая после форсированного марша подразделения из Саво и Карчи достигли Хамины, откуда противник бежал в Котку. В тот же день она была взята, после чего сдались все повстанцы этого промышленного района. Позже им на помощь подошли три русских корабля, ставшие ценным призом. Было взято 9000 пленных, а также 51 полевое орудие, 150 пулеметов, два бронепоезда и другое имущество. Оставшиеся силы повстанческой армии быстрым и умело проведенным маневром были уничтожены.
Предстояло освободить небольшую полоску Финляндии – оккупированный русскими форт Ино на южном берегу Карельского перешейка. После трудных переговоров и угрозы атаки гарнизон согласился покинуть Ино, но не раньше, чем были взорваны батареи. 15 мая форт Ино был в наших руках.
Кампания, начавшаяся с разоружения русских гарнизонов в Остроботнии, завершилась.
16 мая в столицу для торжественного празднования победы вошли подразделения всех воинских формирований, принимавших участие в Освободительной войне. В своем приказе того дня я обратился к ним со следующими словами:
«Вы были горсткой плохо вооруженных людей, которые, не колеблясь перед бесчисленным врагом, начали борьбу за свободу в Остроботнии и Карелии. Финская армия росла лавинообразно в своем победоносном продвижении на юг.
Задача армии выполнена. Наша страна свободна. От тундр Лапландии, от самых отдаленных шхер Аланд до Сюстербэк развевается Львиный флаг. Народ Финляндии сбросил с себя вековые оковы и готов занять принадлежащее ему по праву место.
Я сердечно благодарю всех вас, кто принял участие в бесконечной работе этих месяцев. Каждый вынес свою ношу, и мы все разделили радость успеха. Я благодарю вас за вашу стойкость и за оказанное мне доверие, когда перспективы нашего дела представлялись самыми мрачными. Благодарю вас за доблестный труд на фронте, за ночи без сна, лишения и сверхчеловеческие усилия…
Сегодня, впервые за более чем столетие, мы услышали грохот финских орудий из Свеаборга. Это салют в честь наших павших героев, а также сигнал, что наступили новые времена. Новые времена с новыми обязанностями. И все же, как и прежде, великие вопросы решаются кровью и железом. Чтобы защитить нашу свободу, армия должна быть готова. Крепости, пушки и иностранная помощь принесут мало пользы, если каждый солдат в строю не знает, что именно он стоит на страже своей страны. Пусть сыны Финляндии запомнят, что без единства не может быть создана сильная армия, и только сильная нация может безопасно встретить свое будущее.
Солдаты! Несите свой флаг высоко и не запятнайте наше прекрасное белое знамя, которое объединило нас всех и привело нас к победе».
Один историк[33] писал об этом дне: «Торжественный парад армии придал славному весеннему дню ощущение патриотического праздника. Сквозь море ликующих людей войска из Тело по украшенным гирляндами улицам промаршировали к Сенатской площади. Ряд за рядом шли серьезные солдаты в домотканой, без внешнего блеска форме. Во главе колонн стояли люди, имена которых не сходили с уст, разнося по всей стране вести о победоносных сражениях».
Пока войска направлялись к Сенатской площади, я вошел в сенат в сопровождении тех, кто был ближе всего ко мне на войне. Было высказано пожелание, чтобы я появился один, но в этом случае я хотел, чтобы со мной были люди, которые поддерживали меня на всех этапах войны.
В зале заседаний я, отчитавшись о выполненной мной задаче и упомянув о будущих обязанностях, обратился к сенату со следующими словами: «Члены правительства, господа! Во главе молодой победоносной армии Финляндии я стою сегодня здесь и приветствую от ее имени правительство, пережившее столько превратностей судьбы: приветствую его здесь, в этом старинном дворце, где ровно четыре месяца назад финские офицеры были назначены принять на себя обязанности командования армией, которой не существовало, но которая должна была быть создана на добровольно выделенные средства и оснащена оружием, которое еще предстояло купить или отобрать у противника…
Господа, наша великая задача выполнена, а ваша начинается во всем своем размахе, включая проблемы более серьезные, чем те, с которыми еще не приходилось сталкиваться ни одному правительству или любой администрации в нашей стране.
И решение этих великих задач является привилегией того самого правительства, которое осенью прошлого года произнесло гордое слово о Финляндии как о суверенном государстве и в результате вынуждено было испить чашу страданий до дна, не в силах противостоять мародерству и грабежам и беспомощно наблюдать за убийствами финских граждан, пока наконец у него не отняли последнюю крупицу власти, а его членам не пришлось спасаться бегством или скрываться.
Преисполненная решимости не допустить, чтобы подобное положение вещей когда-нибудь повторилось, армия считает своим правом открыто выразить твердую надежду на то, что будут обеспечены гарантии созданием общественного порядка и исполнительной власти в государстве, которые всегда защитят нас от новых месяцев террора, подобных тем, через которые прошла наша страна. Единственной возможной гарантией этого армия считает то, что штурвал корабля финского государства будет передан в сильные руки, на которые не повлияют партийные распри и которые не принудят идти на компромиссы, ослабляющие власть правительства…»
Я коснулся многих трудностей, которые приходилось преодолевать главнокомандующему в Освободительной войне, но помимо тех, которые были обусловлены исключительными условиями во время новой войны, были и другие – можно сказать, внутренние раздоры. Во многом это было связано с тем, что сенат перестал функционировать и был представлен временным правительством, которое также работало в исключительных условиях и не имело опыта во внешней п