Однако здесь, в отличие от двух других пустынных миров, по крайней мере, можно дышать без маски. Винсент подумал, что именно из-за этого Сансет выбрали столицей.
Водитель остановился возле одного из жилых блоков.
— Приехали, сэр.
— Ясно. Свободен.
— Спасибо, сэр.
Винсент поднялся на лифте на нужный этаж. Служебная квартира, как и все служебные квартиры, пахла пылью и прямо-таки кричала о своей необжитости. Пустые шкафы, встроенные в стены, отключенные окна-картины. Из мебели только кровать в спальне с ТВ-терминалом под потолком, стол и стулья на кухне, нехитрый набор посуды. Что ж, не лучше и не хуже, чем у других холостяков, вынужденных жить в казенных квартирах. Собственные квартиры могли себе позволить только семейные, но адмирал семьей обзаводиться не спешил.
«Вот выйду на пенсию, если раньше где-нибудь копыта не отброшу, тогда и женюсь», — думал по этому поводу Винсент.
Ему не единожды приходилось доставлять письма и известия о гибели членов своего экипажа их родным, и к этим взглядам жен, детей и матерей он привыкнуть никак не мог. Не хотел он, чтобы по случаю его смерти кому-нибудь прислали такое же письмо о героической гибели…
«Какие только мысли в башку не лезут на гражданке», — подумал Силаев.
Мысленно сплюнув, он бросил баул с вещами в шкаф, направился к лифту и спустился на первый этаж, где располагались все нужные человеку службы — от ремонтных мастерских по починке всего и вся до увеселительных заведений. В одно из таких заведений он и отправился.
В кабаке оказалось довольно многолюдно и шумно, под потолком стояли устойчивые сизые облака сигаретного дыма, с которым даже вентиляция не могла справиться. Отыскав свободный столик, Силаев проследовал к нему.
— Винсент?! — услышал адмирал свое имя и даже не сразу среагировал на него. Так его не называли уже очень давно.
Силаев обернулся, ища того, кто знает его, и кого мог знать сам. Увидев, он неподдельно удивился. Уж кого-кого, а его увидеть здесь он совсем не ожидал! Младший брат, «восьмой», как его звали в соответствии с порядковым номером появления на свет. Сам Винсент носил позывной «пятый», а всего их было девятнадцать.
— Даниэл?
— Да, это я, «пятый»… Присаживайся, тут свободно.
— Ты практически не изменился с последней нашей встречи, — произнес Винсент. — Сколько же прошло времени?…
— Да лет пять, не меньше.
— Не меньше… — согласился адмирал. — Как быстро летит время. А ты уже майор, «восьмой».
— Да, — кивнул Даниэл, поведя плечом, на погоне которого красовался белый череп и звезда между двух серебряных полосок под скрещенными костями. — Командую ротой…
— Кошмар… Сто пятьдесят лбов-флибустьеров! — попытался пошутить Винсент. — Наверное, нелегко приходится?
— Было поначалу, — кивнул «восьмой». — Но после того, как я заставил их надраить весь десантный корабль, ребятишки стали гораздо послушнее. Ну, давай выпьем за тех, кто в лучшем мире…
— Давай…
— За «первого», «вторую», «третьего», «седьмого», «десятого»…
Винсент нахмурился. О гибели Иллариона он ничего не знал. Впрочем, что тут удивительного? Иногда подобные сообщения терялись в огромном потоке информации. Либо «съедались» запущенными диверсантами-зомби вирусами попутно с другой ценной информацией.
— Да, за «десятого». Погиб при Йомадане… Принял удар на себя. Его катер закрыл собой сопло старкрейсера «Марс» от торпеды, которая стала бы для корабля смертельной.
— Понятно… Пожертвовал своей жизнью и жизнью своего экипажа из двадцати человек, чтобы спасти почти пять тысяч человек с «Марса», не говоря уже о самом корабле. Достойно.
— Да… И за «двенадцатого». Выпьем.
— Подожди, — остановил брата Винсент. — Еще «пятнадцатая»…
Даниэл лишь согласно кивнул, он, в свою очередь, ничего не знал о гибели Сейко. Она служила офицером связи на линкоре.
— Попала под перекрестный обстрел сразу двух старкрейсеров и одного артиллерийского эсминца силуниан при Майдеррике, — пояснил Винсент. — Ни единого шанса на спасение.
— Да… — кивнул Даниэл, хорошо представляя себе, какая лавина огня обрушилась на линкор. Десять-двадцать секунд тряски — и все…
От количества братьев и сестер, которых потеряла их в общем-то немногочисленная семья, стало нехорошо, и разлитая Даниэлом по стопкам водка прошла по пищеводу как вода.
— Еще? — спросил Даниэл.
— Давай!..
4
Одна бутылка, другая… На столике выстроился целый ряд пустой тары из-под спиртного.
Силаев ощущал, что находится словно бы в подвешенном состоянии, почти как при невесомости. Потом началась тряска, будто его корабль попал под перекрестный обстрел. Уже не соображая, где находится, он закричал:
— Нападение! К бою!!!
И словно откуда-то издалека услышал незнакомый голос:
— Сэр, сэр, вставайте…
— А?! Что?… Зачем? — заплетающимся языком спросил Винсент, поняв, что он не на корабле. — Кто такие?
— Военная полиция, сэр. Вы должны прибыть к командующему, сэр.
— Я ничего не должен… Я в отпуске…
— Согласно приказу вашего командующего…
Силаев полез во внутренний карман кителя и предъявил приказ.
— Официальный документ, между прочим… заверенный под… подписями и печатью… Вот, полюбуйтесь.
— Это так, сэр, но поступил новый приказ, и мы должны вас доставить на базу. Выпейте это.
Прямо под нос Силаеву сунули пластиковый стаканчик с резко пахнущей бурдой неопределенного цвета. Его покоробило:
— Что это за гадость?!
— Отрезвляющая микстура, сэр.
— А если я не хочу? — пьяно спросил Винсент с дурацким смешком и повис на руках полицейских, расслабив и так не державшие его ноги.
— Нам бы очень не хотелось, сэр, но тогда нам придется влить жидкость силой.
— Да?…
— Так точно, сэр.
— Ну, тогда ладно… Давайте сюда вашу бурду…
Еще раз понюхав содержимое и скривившись, словно собирался выпить мочу, Силаев самоотверженно опрокинул стаканчик в рот. Вопреки ожиданиям вкус оказался гораздо лучше запаха.
— Надо же… со вкусом мяты…
— Хорошо, — снова прозвучал чей-то голос. — Теперь со вторым.
— С этим надо быть поосторожнее, — проговорил другой голос. — Этот второй из психов…
— Ничего, разберемся.
Микстура начала действовать, абсорбируя алкоголь из организма, так что Силаев, быстро трезвея, мог наблюдать за происходящим уже более-менее осмысленно. С Даниэлом возились два военных полицейских, уговаривая флибустьера выпить отрезвляющую микстуру, но майор в отличие от адмирала оказался упрямцем и ни в какую не желал пить из стаканчика.
— Сэр, если вы не выпьете содержимое, то мы вынуждены будем влить его в вас силой, — повторил свою угрозу военно-полицейский лейтенант.
— Да?…
— Так точно, сэр.
— Ну, попробуй…
— Сэр, может, не нужно? — попытался отговорить лейтенанта сержант.
— Нужно, Кастор, нужно… Посмотри, он пьяный в зюзю…
Лейтенант дал знак, и двое рядовых, стоявших все это время позади, выдвинулись вперед.
— Держите его, ребята…
Рядовые с опаской подошли к майору и попытались схватить его за руки. Лейтенант приблизился со своим стаканчиком к Даниэлу, намериваясь болевым приемом разжать ему рот и влить туда содержимое.
Хотя винные пары из Винсента еще не выветрились, он в отличие от полицейских заметил, как изменился его брат. Глаза, которые до этого совершали хаотичные движения, бросая взор с одного предмета на другой, ни на одном из них надолго не задерживаясь, вдруг замерли, уставившись в одну точку, лицо застыло подобно гипсовой маске. Силаев, сам еще ничего не понимая, почувствовал неладное и хотел предупредить полицейских, чтобы они побереглись, но было уже поздно.
Лейтенант отлетел назад от могучего удара лбом в грудь, разметав стулья в проходе и пролив все содержимое стаканчика на себя. Попытались среагировать рядовые, державшие майора за руки, но и у них ничего не вышло. Даниэл действовал как робот и столкнул друг с другом полицейских, схватив их за шиворот. Один из полицейских упал, но второй был покрепче, потому получил коленом под дых. На помощь бросился сержант, до того стоявший, как вкопанный. Он выхватил из кобуры парализатор и, почти не целясь, выстрелил в распоясавшегося флибустьера. Потом еще и еще…
Электрические пули, к удивлению всех, не возымели никакого действия, хотя по телу майора пробежала судорога. Сержант расстрелял все пули, но майор по-прежнему крепко стоял на ногах и, заметив, наконец, источник неприятностей, словно робот, тяжело переступая ногами, двинулся к сержанту. Тот пытался перезарядить пистолет, но у него впопыхах ничего не получалось, и новая обойма никак не хотела попадать в створ.
— Стой, Даниэл, стой, — приказал Винсент, окончательно придя в себя, когда майору оставалось сделать до сержанта всего два шага.
Винсент даже не хотел думать о том, что сделал бы «восьмой» в таком состоянии со своим противником.
«Порвал бы как тузик грелку», — пришла в голову Винсенту где-то слышанная фраза.
Неожиданно даже для самого адмирала его слова возымели действие. Даниэл остановился. Он оглядел всех невидящим взглядом, его тело расслабилось, казалось, он уменьшился в размерах. Майор тяжело выдохнул и опустился на колени, напоминая сдувшийся шарик.
— Проклятье, — выдохнул сержант. — Говорил же, что не надо…
Силаев помог подняться на ноги лейтенанту и усадил на стулья лежавших на полу рядовых.
— Извините его… Он вам ничего не сломал?
— Да как будто нет, сэр, — попытался улыбнуться лейтенант, осторожно ощупывая грудную клетку. — Мы понимаем.
— Микстура еще осталась?
— Да сэр, вот. — Лейтенант протянул адмиралу небольшой термос. — Но может, больше не стоит пытаться дать ему ее, раз он так остро реагирует? Может лучше вызвать подкрепление?
— Все в порядке… Я сам.
Винсент налил из термоса в стаканчик остатки жидкости. Даниэл больше не проявлял агрессии, и Винсенту удалось беспрепятственно влить содержимое ему в рот и заставить проглотить, зажав нос и закрыв рот.