В 1814 году в районе Драйбурга на средства графа Бухана была установлена почти семиметровая статуя Уоллеса из песчаника. Со своего величественного постамента Хранитель недобро взирает в сторону Англии. Того и гляди, щитом запустит…
ГЕНРИ ДЕ ЛЕЙСИ, граф Линкольн. Возглавил авангард. С ним были Хэмпфри де Боун (граф Херефорд и Коннетабль Англии), Роджер Бигод (граф Норфолк и Маршал Англии) и восемнадцать баннеретов
ЭНТОНИ БЕК, епископ Дурхэмский, командир второй «баталии». Всю жизнь верно служил Эдуарду мечом и Библией, был его советником и послом. Под Фолкирком под его началом было два графа и двадцать четыре баннерета.
КОРОЛЬ ЭДУАРД I лично командовал третьим отрядом, самым многочисленным: два графа и сорок четыре баннерета
ДЖОН ДЕ УОРРЕН, граф Суррей. Невзирая на позор Стерлинг-Бриджа, не потерял доверия короля, и был им назначен вести четвертую группу, в которую входили три графа и пятнадцать баннеретов.
Камбаскеннетское аббатство находится буквально в двух шагах от Аббатской скалы, где теперь воздвигнут Национальный Мемориал Уоллеса. В юности Уоллес, вероятно, часто бывал здесь, сопровождая дядю-священника.
ДЖОН БАЛИОЛ из замка Барнард, король Шотландии с 1292 по 1306 годы, Лорд Галлоуэй. Родился в 1229(?) году, умер в 1314. Отправляясь в изгнание в 1296 году, Балиол с горечью сказал, что он никогда не вернётся в эту страну «…злобы, обмана и вероломства». Конечно, немалая доля правды в его словах имелась, но как тогда быть с теми шотландцами, что умирали за Балиола, короля в изгнании, под Стерлингом и у Фолкирка?
УИЛЬЯМ УОЛЛЕС, Хранитель Шотландии с марта по июль 1298, родился примерно в 1272 году, казнён в 1305. Несмотря на то, что Уоллес – национальный герой Шотландии, для историков он – человек-загадка. Документов, связанных с его именем, ничтожно мало, а в легендах крупицы действительных фактов его биографии надёжно погребены под спудом позднейших домыслов и поэтических преувеличений. Большая часть мифов о нём почерпнута из эпической (очень точное и ёмкое словечко, особенно, если первые две буквы огрубить) поэмы Слепого Гарри «Жизнеописание сэра Уильяма Уоллеса», созданной спустя полтора столетия после смерти её главного героя. Слепой Гарри представляет свой опус как художественное произведение, основанное на утерянных мемуарах Джона Блэра, духовника Уоллеса. Так это или нет, его творение содержит массу противоречий, хронологических нестыковок и совершенно немыслимых героических подвигов. Документально подтверждено, что старшие братья Уоллеса Малькольм и Джон (казнённый в 1307 году), были приверженцами Роберта Брюса. Сам Уильям воспитывался дядей-священником и по его примеру собирался избрать духовную стезю. Однако судьба готовила ему иной путь. Если верить поэту, в 1297 году возлюбленная Уильяма, Мэрион Брэйдфьют, наследница владения Ламингтон, была зверски убита Уильямом Хесельригом, шерифом Клайдсдейла. Версия Гарри правдоподобна, объясняя как превращение Уоллеса из мирного обывателя в вожака народного восстания, так и причины дальнейшей расправы над Хесельригом.
Уоллес, или «le Waleis», имел валлийские корни. Его предок Ричард Уоллес пришёл в Шотландию в тридцатые годы XII века со своим покровителем, Уолтером Фитцаланом, которого король Давид I нанял в качестве управляющего своими имениями. Позже Фитцаланы получили наследный титул Верховных Управителей Шотландии (High Stewards of Scotland) и стали родоначальниками королевской династии Стюартов. Уоллесы были одним из рыцарских семейств, получивших от Стюартов земельные владения в Эршире и, позднее, в Ренфрьюшире.
О детстве и юности Уильяма Уоллеса известно очень мало, споры идут даже по поводу даты и места его рождения: большинство историков склоняются к Элдерсли, в районе Пейсли в Ренфрьюшире, но есть и доводы в пользу Эршира. В этом нет ничего удивительного, ведь до мая 1297 года, когда Уильям оказался в центре внимания и надежд всей Шотландии, он ничем не отличался от сотен других полунищих шотландских дворян. По дошедшим до нас свидетельствам (не слишком, впрочем, достоверным), Уоллес был высоким, ладно сложенным, прирождённым воином. Прямо брат-близнец Эдуарда I, не правда ли? Возможно, конечно, что Уоллес именно так и выглядел, но, вероятнее всего, в глазах простонародья такой человек не мог быть другим.
К сожалению, у нас нет документов, освещающих его военную деятельность до 1297 года. Однако искусство, с которым он вёл компании 1297-1298 годов, говорит, что это не были первые войны в его жизни. В то время для младшего безземельного сына, каким был Уильям, не было лучшей доли, нежели ремесло наёмного солдата. Если юный Уоллес избрал этот путь, он, наверняка, сражался в Уэльсе и на континенте в рядах армии Эдуарда I. Существует также гипотеза, что наш герой не тянул армейскую лямку, а находился вне закона, был кем-то вроде шотландского Робин Гуда, и всем боевым навыкам его учила жизнь в лесу. Ланеркост называет Уоллеса «…отпетым головорезом…худшим из всех мерзавцев Шотландии…» Ещё одно письменное упоминание о ранних годах Уильяма, дразняще недостаточное, рисует нам образ необузданного и не особо разборчивого в средствах парня. Это юридический акт, в котором некий недостойный клирик Мэттью из Йорка признан виновным в том, что, вступив в сговор с «…вором по имени Вильям ле Валейс (William le Waleys)…» проник в дом Кристины из Перта и похитил у неё товаров, имущества и пива на немыслимую сумму в три шиллинга.
Помимо перечисленных выше вариантов, остаётся крошечная возможность, что несомненная военная хватка Уоллеса является не приобретённой, а врождённой. Однако сомнительно, чтобы человек без боевого опыта, посредством одной только интуиции, мог одержать столь впечатляющие победы над прожженными английскими вояками.
Данная иллюстрация – яркое свидетельство того, что и рыцари, и рядовые кавалеристы бились на конях, бронированных в той же степени и манере, что и сами бойцы. Рисунок Матвея Парижского относится к 1250-м годам, однако нет оснований предполагать, что в 1290-х конские доспехи были длиннее или чем-то отличались конструктивно.
ЭНДРЮ ДЕ МОРЕЙ (МЮРРЕЙ), ум. в 1297 году. Он был сыном Эндрю Мюррея из Питти, Юстициария Скоттии (Скоттия – Шотландия севернее Форта) и принадлежал к высшей аристократии. Юным оруженосцем он попал в плен при Данбаре и был посажен в Честерский замок, где у него было достаточно времени на то, чтобы переосмыслить шотландскую тактику и стратегию. Сбежав из неволи, он поднял восстание на севере. Предположительно, его армия была больше уоллесовской, однако на военной карьере де Морея поставила крест нелепая стычка в самом финале стерлингского сражения, после которой он умер от ран.
Монументальное надгробие, приписываемое Роджеру Трампингтону (ум. в 1289), в Трампингтоне, графство Кэмбридж. Кольчужный доспех дополняют элементы пластинчатой брони: шлем, на котором покоится голова покойного, и наколенники, изготовленные из твёрдой кожи. За спиной рыцаря видны наплечники, на них, как и на щите и ножнах, семейный герб. Убедительнее всё же версия, атрибутирующая памятник, как изображение сэра Жиля Трампингтона, служившего во Фландрии в 1297, а также против шотландцев при Фолкирке.
Данбар оставил Шотландию без вождей. Графы Атолл, Росс, Ментейт и Джон «Рыжий» Комин томились в английских подземельях. Граф Данбар был на стороне англичан искренне, прочие, подобно будущему королю Роберту Брюсу, присягнули на верность Эдуарду вынужденно. Практически никто из высшей шотландской знати не поддержал восстание Уоллеса и де Морея: родина родиной, а своя рубашка ближе к телу.
Ниспадающее сюрко рыцаря резко контрастирует с жёсткой негнущейся конской попоной, представляющей собой, по-видимому, покрытый тканью доспех.
АРМИИ ПРОТИВОСТОЯЩИХ СТОРОН
АНГЛИЙСКАЯ АРМИЯ 1297-1298.
Тонкую чувствительную натуру Эдуарда I глубоко уязвляло несовершенство этого мира, заключавшееся, прежде всего, в том, что не всё на свете пока принадлежит английской короне. Исправить данный недочёт Господа Бога с помощью традиционного средства, дворянского ополчения, нечего было и думать (собирать вассалов сюзерен мог раз в год на определённых условиях и на строго определённый срок, что для постоянных войн, согласитесь, не очень удобно), но Эдуард нашёл выход, широко используя наёмников. К моменту завоевания Шотландии его армия представляла собой грозную силу.
Только состоятельные рыцари могли позволить себе роскошь защищать своих и без того дорогостоящих скакунов кольчужной попоной. Согласно свитку 1277 года 16 шиллингов было заплачено только за изготовление полотняной подкладки под конскую кольчугу.
АНГЛИЙСКАЯ АРМИЯ ПРИ СТЕРЛИНГ-БРИДЖЕ:
Войско графа Суррея было наспех собрано в областях севернее Трента и не могло идти в сравнение с теми отборными бойцами, которых Эдуард I привёл потом под Фолкирк. Средневековые хронисты достаточно вольно обращались с цифрами, и цитировавшийся выше Гуисборо не исключение. Исходя из этого, приводимая им численность армии де Уоррена в 1000 всадников и 50000 пехотинцев, скорее всего, несколько преувеличена. К примеру, в июле 1297 года дотошный счетовод Крессингем доносил королю из Роксбурга, что ему удалось набрать 300 конных и 10000 пеших ратников. Во время битвы под Стерлингом король воевал во Фландрии. С ним были его лучшие войска. Документы указывают их количество: 822 человека наёмной кавалерии и 8500 пехотинцев. Выходит, пеших у Крессингема было больше, чем у короля. Рассматривая сохранившиеся записи о созыве ратников для Карлаврокской компании в июле 1300 года, можно сразу отметить, что неделей позже к месту сбора явилось лишь около половины призванных, 9093 человека, из которых уже в августе осталось 5150. Если пёстрая компания Крессингема сокращалась теми же темпами, значит, к сентябрю 1297 под его началом должно было быть не более пяти с половиной тысяч солдат. Тяжёлой конницы было маловато, однако валлийских пехотинцев хватало, чтобы на равных потягаться с шотландцами.