Как перелом в душе,
Катится снежный ком —
Это моя мишень.
Не потерять бы власть
Мне над самим собой —
Эту Христову страсть
Сможет принять любой.
Где-то идут дожди,
Тает последний снег,
Просится из груди
Сердце. Беспечный бег
Стрелок, замкнулся круг,
Время умрет на час.
Соединенье рук
Снова связало нас.
9
Ангел упал с небес,
Лодка пошла ко дну,
Крылья наперевес,
Трудно грести ему.
Не разбирая слов,
Ангел бросает сеть,
Скромен его улов —
Не на что посмотреть.
Кто-то на берегу
Машет ему рукой…
Я по воде бегу
Вырвавшейся строкой.
Я пропустил рассвет
У Красноморских скал,
Ты мне принес Завет —
Я его не читал!
10
Словно гоним судьбой,
Я проникаю в суть,
Новый день – новый бой,
Я не боюсь ничуть.
Слышится божий глас,
Льется небесный свет,
Не до тебя сейчас —
Я занятой поэт!
Путь самурая строг,
Движется по кривой,
Только земля у ног,
Небо над головой.
Не замолить грехи,
Не развести мосты.
Сложно писать стихи?
Нет, если рядом ты!
11
Мой безымянный Бес
Входит, не постучав,
В город церковных месс,
Ветхозаветных глав.
Чистосердечный бред
Режет мой нежный слух,
Сколько не прочь мне бед —
Я к прорицаньям глух.
Мысли теряют ход,
Тают в твоих руках,
Темен небесный свод,
Он вызывает страх.
Брызжущее слюной,
Море шипит на нас,
Бес, одержимый мной,
Ты далеко сейчас.
12
Я одержим тобой,
Вижу тебя во сне,
Крыльями за спиной
Складки на простыне.
Чертово колесо
Белке не по зубам,
Мой неотвязный сон
Слишком похож на спам.
Шелковый вьется путь,
Светится в темноте,
Я проникаю в суть
Многих твоих затей!
Письма твои летят
Из неизвестных стран,
Видимо, с рейса снят
Призрачный караван!
13
Я не смотрю назад —
Зыбок былого след,
Над головой висят
Вырезки из газет!
Память моя тверда,
Трезв мой пытливый ум,
Слезы мои – вода,
Плод бесполезных дум.
Эхом чужих побед
Полнится майский день,
Места под солнцем нет —
Я убегаю в тень!
Сердце мое болит,
Кружится голова,
Шелковый путь пылит —
Виден едва-едва.
14
Я не спешу вперед,
Нечего там искать,
Счетчик все время врет,
Стрелки несутся вспять!
Тает холодный дождь
На лобовом стекле,
Мой краснокожий вождь
Прячется в этой мгле.
Тихо спустилась ночь,
Гаснут кругом огни,
Сны разрывая в клочь —
Я коротаю дни…
Как никогда один,
Как никогда устал,
Где ты, безумный джинн?
Лампа твоя пуста!
15
К черту Эдемский сад,
Знать его не хочу,
Я, как и ты, крылат,
Вниз головой лечу.
Грохнусь-ка об асфальт,
Мыслями растекусь,
Не завершен гештальт
Вечный мой, ну и пусть.
Встану на самый край,
Сделав несмелый шаг,
Мой непочатый Рай
Так безнадежно наг.
Я не боюсь греха,
Змеем завью строку,
Из одного стиха
В новый перетеку!
16
Нас там никто не ждет.
В этой чужой стране
Ты изнываешь от
Смертной тоски по мне.
Смело выносишь боль
На молодых плечах,
Мне же досталась роль —
Таять в твоих лучах.
Я донырну до дна
Самой больной души,
Если душа бедна —
Цену сбавлять спеши.
Ночь заливают пусть
Песнями соловьи,
Эту немую грусть
Я утоплю в любви.
Москва – Магриб
Восточный ветер
Восточный ветер свел меня с ума,
Развеял, разметал, лишил рассудка.
Как начиналась эта кутерьма? —
Уже не вспомню. Обращая в шутку
Мечту о том, чего не может быть,
Сметаю к черту мнимые границы.
Луна зашла, но так охота выть,
Так почему бы вдоволь не навыться?!
Кто мало видел – не жалеет слез,
А я, признаться, никогда не плачу.
Восточный ветер эту грусть принес
И новую игру зачем-то начал.
И снова осень, я уже привык —
Ведь ты всегда приходишь вместе с нею.
Восточный ветер, ты как ветер дик,
Я упиваюсь дикостью твоею!
Караван
Я по-прежнему книги читаю с конца.
По пути пожелтевшие листья листая
То ли капли дождя вытираю с лица,
То ли слезы, что небо невольно роняет.
Я теряю свободу, неведомо чью,
Заучив вдохновенные суры Корана…
По своим ли счетам я так щедро плачу,
За своим ли иду золотым караваном?!
Москва – Магриб
Под палящим несолнцем
светлеет душа
на контрасте с темнеющей кожей.
Словно время, несется,
куда-то спеша,
по волнам одинокий прохожий.
Так же страстно, как море
ласкает песок,
расточая свои поцелуи,
разливает по взгорью
гранатовый сок
возбужденное лжеполнолунье.
Потянулась дорога
куда-то вперед,
в неизведанный край предзакатный.
Если сил еще много
и сердце не врет —
то зачем возвращаться обратно?!
Обретая свободу
свою и мою,
ты теряешься в дымке вечерней.
Ты ступаешь на воду,
но в дальнем краю,
как и я, ты чужой и неверный.
Распускается в снежной
пустыне цветок,
словно первое чудо Пророка.
На дороге безбрежной
случайный виток
приведет неизбежно к истоку.
Я увижу все тот же
сияющий взгляд
и сурьмой подведенные веки —
одинокий прохожий
вернется назад,
как факир, не дошедший до Мекки.
Долгожданная грусть
О потраченных силах жалеть не берусь —
Здесь слова благодарности будут уместней.
В эту зимнюю ночь долгожданная грусть
Наступает на горло несобственной песне.
Мы как будто не вместе и точно не врозь,
Расстояния – годы, часы, километры,
И тебе почему-то примерить пришлось
Обожженные крылья восточного ветра…
Мы давно не любовники, но близнецы
И по-прежнему чувствуем руку друг друга,
И по чьей-то неволе идя под венцы,
Облетим аналой, словно Землю, по кругу.
Вечно здесь, вечно рядом и вечно не твой,
Я краду эти ночи с невещими снами —
Умирающий месяц, стянув тетивой,
Выпускаю стрелу в пустоту между нами.
Часть улицы
Часть улицы, вспотевшее стекло —
Насильственная смена поколений.
Чужое небо мглой заволокло,
Все перешло во власть дремотной лени.
Я жду тебя, наверное, не зря.
Наверное, каким-то тайным смыслом
Наполнена холодная заря
И радуга сквозь слезы коромыслом.
И ветер, обреченный в никуда
Лететь, когда его мечта поманит:
Другая жизнь, другие города —
Он нежится в своем самообмане.
Считая капли в пролитом дожде,
Я грежу о потраченном впустую,
Я больше не гуляю по воде
И сквозь меня колючий ветер дует.
Этот ветер
Этот ветер сегодня особо жесток,
Гонит с улиц людей, обжигает и сушит —
Взявши грех на свою нечестивую душу,
Я его словно светлое чудо берег.
Самый верный любовник и преданный друг,
Позабыв обо всем, устремился навстречу.
Два огромных крыла надевая на плечи,
Я отдамся во власть его ветреных рук.
Этот ветер сегодня отчаянно дик,
Вырывает деревья, на крыше танцует…
Устремляясь за ним, тот ничем не рискует,
Кто к подобному буйству стихии привык.
Разорвав ограниченность правил игры,
Он летит и летит, очертя безголовье —