Здоровые, свежие, нагие девственницы омыли его, размяли все члены. Затем он играл с ними, пытаясь ловить разбегающихся в разные стороны игривых нагих девушек.
И вот, когда султан почти уже схватил кого-то, его хватил удар и он рухнул на мраморный пол. Повелителя положили в постель, но утомленное сердце султана не выдержало этого задорного приключения.
Мурад III тоже был охотник до плотских удовольствий. Историки до сих пор не могут назвать точное количество его детей, приблизительно их было от 106 до 130 человек.
Его правление было золотым веком для работорговцев, которые продавали во Дворец рабынь по самым высоким ценам.
Архитектура и убранство сооруженных по его распоряжению пристроек к гарему дворца Топкапы — исключительны.
Любимыми уголками Дворца, где султан проводил свои досуги, были бассейн и Хюнкар софасы («Комната повелителя»).
Веселье начиналось в Хюнкар софасы. Целый день играли музыканты. Распаленный танцами полуголых рабынь, султан останавливал свой выбор на одной из них. Заключительное действие происходило в его спальне или на мраморном полу турецкой бани.
Султан обожал сидеть у бассейна, наблюдая за резвящимися там девушками.
Гарем на террасе. Художник Жан-Леон Жером
Любимая его игра состояла в следующем. Через бассейн перекидывался деревянный шест, девушки ползли по нему, султан окатывал их холодной водой и они, как можно живописнее, падали вниз. Чаще всего самая бойкая из них позднее оставалась с султаном наедине.
Ибрагим I — единственный османский султан, считавшийся душевнобольным. До восшествия на трон его держали взаперти. Долгие годы заточения, в страхе быть задушенным, ослабили его мужскую силу, но придворные врачи вылечили его с помощью афродизиаков и особых мазей, так что он смог в свое удовольствие насладиться слабым полом. Женщин гарема ему было мало — он делал предложения даже замужним дамам, что вызывало возмущение у местных властей.
Однажды этот безумный султан велел отыскать ему самую толстую женщину Стамбула. Ему нашли армянку весом 130 килограммов. Султан остался доволен своей «Шивекар» («Сахарной», как он ее звал), и предпочитал ее всем прочим женщинам. Ласки этой «пушинки» стали укрытием для его хилого, немощного тела. Может быть, он обрел покой, ощутив себя снова в материнской утробе. (Его мать, Кесем Султан, была одним из самых жестоких и деспотичных действующих лиц османской истории.)
Шивекар, ставшая его шестой хасеки[3] (женой), даже принимала участие в государственных делах.
Ходили слухи, что мать султана поощряет его тягу к «запретным плодам», дабы, удовлетворяя свои амбиции, самолично властвовать над империей.
В гареме у султана Ибрагима I была комната с зеркальными стенами и потолком, и он смотрелся в зеркала, совокупляясь с девушками.
Полубезумный сластолюбец султан Ибрагим I
Даже девственницы, которых ему поставляли каждую пятницу в качестве особого блюда, не умеряли его аппетита. Он мог призвать в свои покои всех женщин гарема и приказать им ходить перед ним на четвереньках, изображая кобыл, в то время как сам он исполнял роль жеребца.
Султан Абдул-Хамид I, правивший Османской империей с 1774 по 1789 год, с первого взгляда влюбился в одну из рабынь своего гарема — и сам стал рабом этой девушки, которую звали Рухшах, чье непостоянство закалило его любовь.
Однажды Рухшах обиделась на своего царственного возлюбленного и стала игнорировать его. Безутешный и раздосадованный султан подумывал о том, чтобы изгнать ее из гарема, но одна мысль о том, что она окажется в чужих объятиях, была ему невыносима.
Вот письма султана, умоляющего Рухшах о любви и прощении (оригиналы этих писем хранятся в библиотеке музея дворца Топкапы).
Первое письмо:
«Моя Рухшах, твой Абдул-Хамид взывает к тебе…
Господь, созидатель всего живущего, имеет милосердие и прощает, но ты оставила своего верного раба, меня, чей грех столь ничтожен,
Я на коленях, умоляю — прости.
Позволь мне видеть тебя этой ночью; если хочешь, убей, я не буду противиться, но, пожалуйста, услышь мой крик или я умру.
Припадаю к твоим ногам, не в силах больше терпеть».
Второе письмо:
Моя госпожа, твой Абдул-Хамид взывает к тебе.
Пожалуйста, одари меня своим вниманием, доставь такую радость.
Сегодня ночь новой луны.
Я в твоих руках. Прояви доброту, не заставляй меня страдать больше,
Прошлая ночь была почти невыносима.
Я — жалкий раб у твоих ног».
Третье письмо:
«Твой Абдул-Хамид взывает к тебе.
Что я натворил? Человеку свойственно ошибаться. Не оставляй меня из-за единственного проступка.
Да проклянет меня Господь, откажись я от тебя, пусть даже твоя любовь оставит меня. Я твой, а ты моя, мы никогда не расстанемся, пока вертится земля.
Я у твоих дражайших ног, умоляю о сострадании».
Письма Абдул-Хамида, должно быть, тронули его любимую. Рухшах стала женой султана и повелевала его сердцем и казной до самой своей смерти.
Султан Осман III, взошедший на трон в возрасте 55 лет, правил с 1754 по 1757 год.
В отличие от прочих османских султанов, он ненавидел слабый пол. Возможно, причиной тому была импотенция.
Первое, что он сделал, придя к власти, — отослал из гарема певиц и танцовщиц, Он носил туфли на золотых и серебряных гвоздях, чтобы избегать женщин: заслышав его клацающую поступь, обитательницы гарема в панике разбегались кто куда.
Трижды в неделю Осман III покидал дворец, чтобы посмотреть, что делается в Стамбуле. В такие дни горожанкам не разрешалось покидать свои дома и носить красивую одежду — даже за закрытыми дверями.
Осман III был единственным султаном, которого не привлекали женщины. Трудно поверить, но при таком отношении к прекрасному полу две дамы все-таки были к нему неравнодушны.
Султан Осман III в отличие от остальных османских султанов был женоненавистником
Султан Мустафа III, правивший с 1757 по 1774 год, питал нежные чувства к Рифат-кадын, с которой познакомился как-то на прогулке.
Позабыв о женщинах гарема, он занимался ею одной, тайно встречался за пределами Дворца.
Время шло, султану это надоело, и он отдал приказ великому визирю без лишнего шума привести Рифат-кадын во Дворец.
Визирь выполнил приказ и тут же получил следующее письменное распоряжение:
«Мой визирь, предупреди жену и дочь держать рот на замке, если их спросят о моей Рифат. Ее присутствие во Дворце должно оставаться в тайне.
Веди ее через боковую дверь сада, а не через главную — там много стражей гарема.
Остерегайся чужих глаз и будь нем».
К чему была нужна такая осторожность, мы не знаем; в истории османских султанов подобное больше не повторялось. Возможно, правителю великой империи не хотелось вызвать гнев ревнивых женщин.
Рифат-кадын жила в доме великого визиря и во Дворец проникала не без труда. Мустафа III решился объявить ее своей четвертой законной женой еще очень не скоро.
Первая половина XVIII века прошла под флагом реформ, инициированных Ахмедом III, который правил Османской империей 27 лет, начиная с 1703 года, Этот период известен также как «Эпоха тюльпанов» («Лале деври»), В те времена на редких тогда тюльпанах можно было сделать состояние.
Ахмед III был сластолюбцем. Его дни проходили в празднествах, проводившихся в самом большом зале гарема — Хюнкар софасы.
Красавица.
Художник Абдулселил Левин
Искусные музыкантки играли его любимые мелодии, танцовщицы пели и плясали. Попивая вино, он любовался с трона окружавшими его прекрасными созданиями. Больше всего его забавляло, когда они пытались допрыгнуть до хрустального шара, свисающего с высокого потолка.
Вид юной цветущей плоти вызывал в нем желание погоняться за этими полуголыми игруньями. Он спешил за ними, и все заканчивалось в бане.
Мужчинам путь в гарем был заказан. Девушки, изнывавшие по любви, заглядывались даже на черных евнухов, а некоторые письма обитательниц золотой клетки указывают на существование лесбийства в их среде. Рабыня, посмевшая спутаться со слугой из внутренней части Дворца Эндеруна, рисковала жизнью. Но, несмотря ни на что, такие случаи имели место.
Вот легенда. Жил когда-то прекрасный юноша по имени Мехмет. Как-то раз его глаза встретились с глазами девушки, подобной ангелу. Он увидел ее, хотя и обязан был смотреть в землю, увидел, и сердце его застучало сильней.
Рабыня тоже увлеклась им. Они полюбили друг друга.
Внутренняя дверь гарема стала местом их встреч. Когда султан узнал о запретной связи, он не поверил своим ушам, но решил следить за рабыней.
В ночь очередной встречи Мехмета с его любимой, они увидели блеск кинжала в руках подступающей тени и различили в темноте султана. В ужасе бросились они прочь, а властитель погнался за ними.
Ко султан упустил их из виду. Он увидел шкафы для посуды — один из них был накрыт покрывалом, из-за которого выглядывало что-то инородное. Султан отдернул его, но никого там не оказалось. Он решил, что любовники исчезли, вознеслись на небо. Он стоял перед шкафом и кланялся. В знак того, что любовников не стоит беспокоить, позднее он прикрепил к шкафу золотой локон.
Гарем во дворце Топкапы. Художник М. Меллинг
Дочь султана Ибрагима (1640–1648), Фатма Султан, стала женой второго визиря Юсуфа-паши в возрасте трех лет. Год спустя визиря убили по приказу султана, так что в четыре года бедное дитя стало вдовой. Тогда же она вышла замуж за адмирала Фазиля-пашу, и свадьба была богатой. Но мужа тут же послали за границу и девочка осталась одна. А когда ей исполнилось шестнадцать, Фазиль-паша умер — и она опять овдовела.