Германик уезжает на Родос, а следом за ним в Грецию приезжает Пизон. Он старается свести на нет то хорошее впечатление, которое произвел Германик на греков, рассказывая о нем и его жене Агриппине самые невыгодные истории. При переезде в Сирию корабль Пизона попадает в шторм. Узнав об этом, Германик, находившийся в то время на Родосе, посылает на выручку Пизону корабли. Но в дальнейшем этот благородный поступок Германика никак не повлиял, а наоборот, ухудшил отношения между ним и Пизоном. В Сирию Пизон пребывает первым и сразу же с помощью наветов или денег старается создать о Германике невыгодное мнение.
Тот знал, какие интриги плетет против него соправитель, но решил сначала заняться делами, а уже потом разбираться с Пизоном. При его содействии в Армении царем стал сын Понтийского царя Полемона Зенон, которого Германик лично короновал. Для его поддержки он затребовал у Пизона послать в Армению несколько легионов, но это требование было Пизоном проигнорировано.
Между ними произошло объяснение, которое привело к новым конфликтам. Дошло даже до того, что во время пира, данного царем масботеев, Пизон швырнул на пол поднесенный ему золотой венок, сочтя его менее богатым, чем тот, который поднесли Германику. Пизон старался действовать во всем наперекор Германику, демонстрируя всем, что не признает его авторитет.
Находясь в восточных провинциях, Германик сумел привести к власти Рима новые территории. Ему удалось заключить выгодный Риму дружественный союз с парфянским царем Артабаном, который при личной встрече с Германиком попросил убрать из Сирии Вонона, действовавшего против интересов парфянского царя. Германик удовлетворил просьбу Артабана и отослал Вонона в Киликию, несмотря на то, что Вонону покровительствовал Пизон.
Устав от постоянной борьбы с Пизоном, Германик под предлогом административной необходимости решает посетить Египет. Путь его лежал через Сицилию, где он также провел проверку работы чиновников. Он снискал особую любовь населения острова тем, что снизил цены на хлеб. В Сиракузах Германик появился без стражи и облаченный в греческий наряд, что вызвало особый восторг у жителей города. Но Тиберий воспринял это иначе. Он с завистью смотрел на новые успехи своего племянника, которому и на новом поприще и новом месте удавалось легко добиваться любви и обожания жителей.
Выступая в сенате, Тиберий осудил поведение Германика в Сицилии, а также напомнил сенату, что со времен Августа лицам, наделенным властью, запрещалось посещение Египта без особого разрешения императора.
Но Германик ничего не знал о недовольстве Тиберия и продолжал свое путешествие по Египту, наслаждаясь красотой этого края.
Вернувшись в Сирию, он узнал, что все данные им распоряжения были отменены Пизоном, с которым у него произошло новое объяснение. К этому времени Германик уже чувствовал первые признаки болезни, о чем стало известно и жителям. Когда Германик стал выздоравливать, жители Антиохии стали приносить благодарственные жертвы богам по случаю его выздоровления. Пизон этого вынести не мог. Он приказал раскидать жертвы, принесенные к подножию алтарей, а людей, пришедших в праздничных одеждах к храмам – разогнать.
Германик был настолько потрясен действиями Пизона, что это привело к новому обострению болезни. Он начал подозревать, что его болезнь вызвана действиями Пизона, который каким-то образом отравил его. У Тацита можно найти сведения, что у дома Германика стали находить куски вырытых трупов, кучи пепла и свинцовые таблички, талисманы и заклинания с именем Германика.
Долго терпел Германик выходки Пизона, но только перед самой кончиной он приказал ему покинуть Сирию, написав письмо, где по обычаю отказывал ему публично во всяких дальнейших дружеских отношениях. Пизон все время откладывал отъезд, и даже покинув страну, его корабль плыл очень медленно, чтобы при первой же вести о кончине Германика снова вернуться в Сирию.
Болезнь Германика прогрессировала с каждым днем. Рядом с ним находились его семья и друзья. В последние часы он сказал, что «умирает жертвой злодеяния Пизона и Планцины» – жены Пизона, враждовавшей с Агриппиной.
Германик умер в Антиохии 10 октября 19 года н. э. По обычаю того времени его тело было выставлено на площади в течение нескольких дней. Похороны Германика прошли очень просто и трогательно – не было фамильных портретов или особенных знаков отличия. Тело его сожгли, а пепел собрали в урну, которую его жена и друзья приготовили для перевозки в Рим.
Смерть Германика была встречена в Риме и в армии с чувством искренней и глубокой скорби. Многие явно обвинили в его кончине Пизона, и Тиберию пришлось провести расследование. Но оно выявило непричастность ни Пизона, ни его жены Планцины к этому печальному факту.
Смерть Германика. Художник Н. Пуссен
Жена Германика Агриппина имела характер сильный и непреклонный. Притворяться она не умела и всегда помнила о том, что приходится внучкой Августу Октавиану. Тацит писал, что она, «никогда не мирившаяся со скромным уделом, жадно рвавшаяся к власти и поглощенная мужскими помыслами, была свободна от слабостей». Но после смерти Германика она осталась беззащитной, так как и Тиберий, и Ливия относились к ней с неприязнью.
Возведя на нее клевету, будто она хотела искать поддержки у войска, Тиберий сослал ее на остров Пандатерию, где она погибла в 33 году н. э. Двух ее старших сыновей, Нерона Цезаря и Друза Цезаря, по приказу Тиберия объявили врагами государства. Нерон Цезарь умер от голода в ссылке на Понтийских островах в 30 году н. э., а Друз Цезарь – в Риме в 33 году н. э.
До конца жизни Германик создавал для Тиберия проблему своей огромной популярностью у всего римского народа. Преемниками Тиберия стали последовательно сын, дядя и внук Германика. Именно кровное родство с ним явилось в глазах гвардии и легионеров решающим аргументом в пользу избрания императорами Калигулы, Клавдия и Нерона. И только бездарная политика Нерона уничтожила обаяние имени Германика, а новая гражданская война привела к власти другую династию.
В 37 г. Тиберий скончался и сенат и префект претория провозгласили императором младшего сына племянника Тиберия Гая Цезаря, по прозвищу Калигула (37–41 гг.) (Caligula – военная обувь, буквально: сапожок). Прозвище это произошло от постоянного пребывания Гая Цезаря в военных лагерях.
Желая исправить ошибки, допущенные Тиберием, Калигула начал раздачу денег своим преторианцам и бедным плебеям. Как в прежние времена, начали организовываться роскошные зрелища. Отличием его была любовь к сестре, к которой он испытывал отнюдь не братские чувства.
За короткий срок были израсходованы средства, накопленные Тиберием, и Калигула начал конфискацию имущества у сенаторов и других богатых римлян. Хватало лишь доноса, чтобы казнить заподозренного. В делах могли быть рассмотрены даже доносы рабов на своих владельцев.
Недовольные сенаторы и командиры преторианцев составили заговор и убили Калигулу. Но попытка заговорщиков склонить сенат к принятию решения о восстановлении республики успеха не имела.
Когда примчавшиеся в императорский дворец воины стали искать убийц Калигулы, они наткнулись на его дядю – Клавдия. Его воины и провозгласили императором, как единственного родственника Августа.
Учитывая, что о возвращении ко временам республики мечтали многочисленные представители сенатской оппозиции, Клавдий начал заигрывать с плебсом и армией, которые не были заинтересованы в возвращении к прежним порядкам.
Стремясь опереться на помощь провинциальной знати, Клавдий начал давать права римского гражданства уроженцам провинций, которые служили во вспомогательных войсках.
При Клавдии в состав Римской империи были включены провинции Мавритания, Британия, Фракия, Ликия и Памфилия (Малая Азия). В зависимости от Римской империи оказались Ольвия, Херсонес и Боспорское царство.
Ныне Клавдий известен в основном как муж знаменитой Мессалины. Валерия Мессалина – правнучка Октавии Младшей (Октавия – родная старшая сестра императора Октавиана Августа). Она – третья жена императора Клавдия (род которого происходил из Сабинского города Речилл, патриции с эпохи изгнания из Рима царей). Мессалина имела от Клавдия двоих детей: Октавию, будущую первую жену Нерона, и сына Британика.
Отличалась таким удивительным развратом, что ее имя стало нарицательным. Основные черты – кроме этой – властолюбие и жестокость. Бесстыдство ее доходило до крайних пределов и тем более было возмутительно, что она принуждала к тому же и других, самых благородных женщин. Хотя здесь сложно судить, ибо всеми признается, что эпоха от Тиверия до Нерона включительно отличалась крайними степенями роскоши и свободы нравов. Что же касается того, что почтенных матрон склоняли к вольностям – то в эти годы никого не удивляло, что сии дамы имели по нескольку мужей и вели отсчет не по годам консульства, а по количеству супругов. Кроме этого – повальное увлечение совместным проживанием с рабами и вольноотпущенниками, гладиаторами, актерами, мимами, музыкантами и возничими. И наконец, как в последующую эпоху говорил Плиний Младший в сенате императору Траяну (но что можно применить и к предыдущим периодам), «мы всегда были покорны императору; он гнул нас в какую хотел сторону, и всегда служил нам примером; мы всячески желали угодить ему, заслужить его одобрение, мы не смели думать о том, что ему не нравилось, и такой постоянной угодливостью пришли наконец к тому, что почти весь свет живет по образцу одного человека. Образ жизни императора – наша цензура, и притом на всю нашу жизнь; мы приноравливаемся к нему, руководствуемся им: нам не нужно приказания, достаточно одного примера». Да, и к тому же, примеры Мессалины были не настолько уж неприятны, чтобы отвергать их с крайним негодованием.
Мессалина. Художник П.А. Сведомский
Другое дело, что здесь пословица «Что позволено Юпитеру – не позволено быку» может носить противоположный смысл: что признавалось естественным и обычным для рядовой патрицианки, то в случае занятия этим императрицы вызывало слишком громкие слухи и нездоровый ажиотаж. Как, например, страсть Мессалины к знаменитому пантомиму красавцу Мнестеру, который по прямому приказу императрицы сделался ее любовником. Так что шум должна была вызвать не сама связь, а пикантность ситуации, когда всеобщему любимцу можно отдать подобное распоряжение. Ну, и, разумеется, трагическая судьба артиста – император Клавдий в конце концов разобрался с конкурентом.