— Нет, — говорит шепотом мама, качая головой. — Нет. Нет.
— Что ты сказала, Лия? — спрашивает отец, его голос вот-вот сорвется. — Что. Ты. Сказала?
Потоки слез начинают стекать с лица Лии.
— Я была на вечеринке. Я выпила, наверное, две бутылки пива. Когда я ехала домой, я свернула в сторону, чтобы не раздавить белку. Я не хотела сбить Мегги.
Она задыхается от слез, а я смотрю вверх на потолок, пытаясь держать себя под контролем. Это не срабатывает.
Черт побери.
Слезы появляются на моих глазах. Я моргаю, чтобы они исчезли, но это бесполезно.
Видеть сестру такой расстроенной, видеть папу и маму замерших от шока, и понимать, что одна роковая ночь разрушила мою семью и навсегда покалечила ногу Мегги — слишком много для меня.
Смахнув свои слезы, я попытался все разъяснить:
— Когда Лия вернулась на вечеринку, я пообещал ей, что позабочусь об этом. — говорю им — Я был так пьян в ту ночь, что не смог здраво мыслить. Когда копы спросили, кто вел машину, я сказал, что это был я.
— О Боже, Калеб, мне так жаль, — плачет Лия — Я не знала, простишь ли ты меня когда-нибудь. Я не заслуживаю прощения за ад, в который я тебя отправила.
Она опускает голову на руки.
— Я не могу поверить, что это происходит, — говорит отец.
— Это не может происходить. Нет! — повторяет мама.
Я взглянул на Рейчел. Я думаю, она ожидала обычную семейную терапию, но по ее округлившимся глазам я понял, мы ее шокировали.
Я киваю.
— Это правда.
Наконец, я почувствовал свободу, которую давно не ощущал. Я должен был поделиться этим с Мэгги. Я предположил, что сейчас время поделиться новостью, которую я утаивал.
— Я знаю, это сейчас еще одно потрясение, но Мегги Армстронг и я встречаемся. Я не предполагал, что это случиться. Я отрицал это долгое время, потом скрывал это… но я не собираюсь делать это и дальше.
— Она знает… — сказал отец, его голос затих. Я знаю, он на грани. Я вижу это по дрожащим губам и по трясущимся рукам.
— Да, она знает. — Я взглянул на Лию. — Мэгги знает все.
Моя мать посмотрела на меня. Это первый раз, когда она смотрит на меня без презрения и отвращения с тех пор, как меня арестовали. Она начала качать головой, как бы стараясь принять эту новую, абсолютно неожиданную информацию.
— Лия, как ты могла? — спросила мама, растягивая слова — Как ты могла позволить своему брату отправиться в тюрьму, за то, что сделала ты?
— Я не знаю, мам. Я не знаю. Но я собираюсь это исправить, — ее опухшие, покрасневшие глаза встретились с моими. — Завтра я во всем сознаюсь.
Глава 36Мэгги
— Мэгги, я могу приехать? — слышу голос Калеба через телефонную трубку. Он не кажется счастливым.
— Конечно. Что с тобой?
— Я скажу тебе, когда буду у тебя.
Моя мама и Луи прямо внизу. Я еще не рассказала ей о Калебе. Я хотела. Честно говоря, я остановилась, потому что последнее, что я хочу сделать, это расстроить ее, когда она все еще пытается разобраться с моим отцом и Луи.
Пора признаться, рассказать маме правду обо мне и Калебе.
Луи и мама на кухне. Они оба нарезают овощи для супа, который делают. До сих пор она не носит его кольцо, но он приезжает к ней каждый день, и это действительно борьба за право быть с ней навсегда. Она заставила моего папу отложить его переезд сюда … на неопределенный срок.
— Мама, можно мне с тобой поговорить?
Моя мама, с мукой в ее волосах и морковкой в руке, поднимает глаза от разделочной доски.
— Что-то не так?
— Нет. Просто, что… если бы не Калеб, я, возможно, отказалась бы от жизни.
Моя мама перестает резать. — Что?
— После несчастного случая именно Калеб заставил меня понять, что есть вещи, ради которых стоит жить.
— Мэгги, что за куча вздора.
— Нет, мама, это не так. Ты хочешь знать почему?
— Я уверена, что ты собираешься сказать мне независимо от того, что я скажу.
Я не знаю, как она отреагирует. Она не совсем счастлива, но, по крайней мере, она слушала.
— Потому что он вытащил меня из депрессии. Ты даже не видела ее, потому что ты была так счастлива, что я была дома и не живу больше в больнице. Но я не была счастлива. Я был несчастна, пока Калеб не вернулся из тюрьмы и помог мне осознать, что я чего-то стою, хотя я и инвалид.
— Почему ты говоришь мне это сейчас? — спрашивает мама.
— Потому что он идет сюда, и я хочу, чтобы вы были готовы…
Звонок в дверь.
— Это он, мам. Просто, будь хорошей и не суди его до тех пор, пока я все не расскажу.
Я спешу, чтобы открыть дверь. Налитые кровью глаза Калеба приветствуют меня. Он ничего не говорит, просто притягивает меня к себе и обнимает прямо на крыльце моего дома.
— Я видел свою маму сегодня. — бормочет он в мои волосы. — О Боже, Мэгги, это было так ужасно. Лия рассказала родителям, что это она сбила тебя.
Я знаю, что это была, вероятно, самая трудная вещь, которую Лия когда-либо сделала.
— Как она?
— Она плакала. Много. — он отодвигается, но держит меня за руки. — Она полна решимости возвратить себя. Я не знаю, что произойдет. Я просто позвонил Дэймону. Он приедет сюда завтра, чтобы проконсультировать нас о том, что делать.
Я касаюсь лба Калеба своим. Я вижу по его лицу, насколько это разрывает его.
— Я сожалею. Я пойду с вами. Все, что я могу сделать, чтобы помочь, я сделаю.
— Что происходит? — спрашивает моя мама в замешательстве. — Я не знаю, почему ты здесь. — говорит она Калебу. — И скажи на милость, почему вы двое, держитесь за руки?
Я глубоко вздыхаю и сжимаю руку Калеба. Мы сделаем это вместе. Я провожу его в свой доме и ставлю перед моей мамой и Луи.
— Калебу и мне есть что сказать вам обоим, — я смотрю на Калеба через слезящиеся глаза. — Я знаю, что это будет шоком, но попытайтесь понять…
Это должно быть одним из самых тяжелых дней в жизни Калеба. В то время, как он освобождается от вины, реальность такова, что он одновременно разоблачает свою сестру.
— Я не сбивал Мэгги — говорит он.
Он откашливается.
— Ммм… — он крепко держит мою руку. — Это была Лия.
— Ты лжешь.
— Это не он, мама, — говорю я ей.
— Почему? — спрашивает моя мама и теперь слезы текут по ее лицу. Я тоже плачу.
Калеб пожимает плечами.
— Я думал, что смогу справиться с этим лучше, чем Лия. Я думал, что я уберегу ее от прохождения через то, что погубит ее. Я смог бы справиться, если бы меня посадили в тюрьму, но моя сестра не смогла бы. Все стало накапливаться и выходить из-под контроля, и я понял, что был неправ, но было уже слишком поздно.
Он смотрит на меня.
— И Мэгги оказалась в центре всего этого.
Луи выходит из комнаты на минуту, затем снова появляется с коробкой салфеток. Он дает несколько в руки маме. Она вытирает ими глаза.
— Это много, чтобы осознать. Мэгги, ты знала об этом?
Я киваю.
— Как ты могла не сказать ничего? Я — твоя мать.
— Я не поняла это до тех пор, пока Калеб не ушел. Я ничего не сказала, потому что не хотела раскрывать Калеба. Каким-то образом я почувствовала, что это его секрет. Кроме того, я отчаянно пыталась прекратить вновь переживать происшествие. Я хотела этого.
Мне нужно было двигаться дальше для моего здравомыслия.
Я смотрю на парня, который заполнил пустоту в моей жизни.
— Калеб помог мне осознать, что я не могу перестать жить своей жизнью из-за инвалидности.
Моя мама качает головой.
— Мне нужно время, чтобы переварить это. Это просто… для меня слишком много. Мне необходимо побыть в одиночестве, прямо сейчас.
Она бежит вверх по лестнице. Через минуту я слышу, как ее дверь закрывается, и меня передергивает. Я никогда не хотела ранить ее или заставить чувствовать себя преданной кем-либо из нас.
Программа «Перезагрузка» действительно помогла мне понять, что несчастные случаи влияют на многих людей … они как лавины, затрагивают всех и все на своем пути.
Я смотрю на Луи.
— Я сожалею. Я не хотела ее расстраивать.
— Я знаю. Я думаю, что это займет некоторое время, пока все утрясется. Дайте ей время, и она придет.
Луи поворачивается к Калебу. — Ты храбрый, раз вернулся сюда.
— Я не чувствую себя храбрым прямо сейчас. Моя домашняя жизнь — это такой беспорядок, и у меня два парня, проживающих в доме моих родителей со мной, потому что они имеют дело с похожими ситуациями, что и я.
Луи замолкает, потом улыбается.
— У меня есть предложение для вас. — говорит он Калебу. — Дом моей матери пустует. Если ты и твои друзья хотите остаться там на некоторое время, и оплатить аренду, чтобы покрыть коммунальные услуги и налоги на имущество, он твой.
— Вы это серьезно, сэр? — спрашивает Калеб, совершенно ошеломленный.
Луи кивает.
— Я знаю, что моя мать думала, ты хороший парень, и хотела помочь тебе. Я думаю, это судьба, так хотела бы моя мама. Что ты на это скажешь?
Калеб энергично пожимает руку Луи.
— Я бы сказал, что мы заключили сделку.
Когда я иду с Калебом назад к его дому, чтобы мы могли провести время с Лией и поделиться хорошими новостями с Ленни и Хулио, Калеб говорит:
— Луи хороший парень.
— Я знаю. Я надеюсь, что моя мама поборет свой страх любить кого-то другого, а не моего отца.
— Какие страхи у тебя? — спрашивает он. — О нас, я имею в виду.
— После сегодняшнего дня их у меня нет, — я даю ему честный ответ, который держала слишком долго — потому что я люблю тебя.
Глава 37Калеб
Вчера я чувствовал себя потрясающе, когда услышал, как Мэгги говорит мне, что любит меня. А сейчас я чувствую себя беспомощным, как в тот день, когда судья Фаркус вынес свой приговор мне. Я нахожусь в приемной полицейского участка вместе с сестрой, отцом, мамой, Мэгги, Хулио и даже с Ленни, который сказал, что он хочет пойти, потому что чувствует себя частью нашей семьи. (Конечно, это было до того, как он встретился с моей мамой, которая сказала ему держать спину прямо и подстричь волосы или он не