— Уровень нагрузки на систему растет! — доложила Настя, — Семьдесят процентов… восемьдесят… девяносто!
— Вижу, — процедил я, чувствуя, как по рукам бегут черные узоры Бездны, — Во время турнира артефакт работал на пределе. Видимо, что-то повредилось в его внутренней структуре… Я догадываюсь в чем там загвоздка…
Черное Солнце будто услышало мои слова. Оно задрожало сильнее, окутываясь облаком мрака. Один из кристаллов на пульте со звоном треснул. Я чувствовал, как внутри артефакта нарастает хаос — словно в огромном механизме разом разладились все шестеренки.
— Я не могу удержать потоки! — выкрикнула Эмми. Её огненный барьер начал прогибаться, — Слишком сильное давление!
— Костя, показания зашкаливают! — голос Насти звенел от напряжения, — Если так продолжится…
— Знаю, — оборвал я её, — Эмми, продержись еще немного. Мне нужно стабилизировать ядро артефакта.
Я позволил силе Бездны течь свободнее. Черные узоры на моей коже разгорелись ярче, а в голове зазвучали древние слова — язык, не предназначенный для человеческих уст. Я чувствовал, как артефакт сопротивляется, но продолжал давить, пытаясь докопаться до сути проблемы.
— Сто двадцать процентов! — в голосе Насти появились панические нотки, — Костя, это полный писе…
— Еще… немного… — процедил я сквозь зубы, чувствуя, как сила Бездны бурлит внутри, готовая вырваться наружу.
Внезапно огненный барьер Эмми треснул с пронзительным хлопком. В образовавшуюся брешь тут же хлынул поток черной энергии. Я увидел расширившиеся от ужаса глаза Эмми — она не успевала среагировать, не успевала создать новую защиту…
Мое тело среагировало быстрее мыслей. Часть моей силы выстрелила вперед извивающимся щупальцем. Оно перехватило поток энергии в последний момент, отбросив его в сторону. Черная молния ударила в пол рядом с Эмми, оставив дымящуюся воронку в мраморных плитах.
— Эмми! — голос Насти дрожал от волнения. Она метнулась к подруге, окутывая их обеих голубоватым сиянием. В её магии я чувствовал отголоски страха — не за себя, за Эмми.
— Спасибо, — выдохнула рыжая магичка. Её волосы все еще слегка дымились, но в глазах появился прежний боевой блеск. Объединив свои силы, они создали новый барьер, намного прочнее прежнего.
Черное Солнце отозвалось на их магию низким, утробным гулом, от которого задрожали стены хранилища. Древние руны на потолке вспыхнули и погасли, словно перегоревшие лампы. В этот момент я почувствовал, как артефакт балансирует на грани — еще немного, и высвобожденная энергия Бездны разнесет все здание…
А потом все прекратилось. Черное Солнце медленно успокоилось, возвращаясь к своему обычному состоянию. Защитные руны на стенах погасли. Темная энергия рассеялась.
— Всё… — выдохнул я, — Я свернул все возможные процессы, кроме самых необходимых. Конфликтов больше нет.
— Фух… — Эмми опустила дрожащие руки, — Это было… весело.
— Ага, — Настя вытерла пот со лба, — Я уж думала, щас рванет…
За нашими спинами раздался скрип открывающихся дверей. Я обернулся.
К нам стремительно приближалась группа людей. Темные мундиры с золотыми нашивками Имперского Научного Бюро… их трудно было с чем-то спутать. Их возглавлял грузный седой мужчина с окладистой бородой — академик Северов, известный специалист по артефактам. Я хорошо помнил его еще по первым визитам в хранилище, когда он снисходительно объяснял мне «базовые принципы работы с артефактами». Забавно, как быстро меняются роли.
Я после нашей первой встречи сам много чего интересного ему рассказал. Да так, что у академика брови на лоб полезли.
— Что здесь происходит? — прогремел его бас. Академик тяжело дышал — видимо, бежал всю дорогу от своего участка, — Мы зафиксировали критические колебания! Приборы показывают опасные всплески энергии!
— Все под контролем, — спокойно ответил я, не отрываясь от пульта. Краем глаза я видел, как нервно переглянулись Настя и Эмми, — Небольшая техническая заминка. Уже устранена.
— Под контролем? — Северов побагровел так, что я всерьез забеспокоился о его давлении, — Вы вообще понимаете с чем имеете дело, молодой человек? Мы изучаем Черное Солнце десятилетиями! У нас разработаны строжайшие протоколы, каждый эксперимент должен быть согласован с комиссией…
— И где были ваши протоколы, когда артефакт активировался во время турнира? — я медленно повернулся к нему, — Когда он едва не уничтожил половину арены? А то и весь город… Где были ваши протоколы во время инцидента с Фомой Лисовским и царевной?
— Не смейте поучать нас! — вмешался другой ученый, помоложе. Кажется, доцент Маркин, восходящая звезда артефактологии. Я помнил его самоуверенные статьи о природе Черного Солнца — сплошные ошибки и заблуждения, — Вы, может, и любимчик Императора, но это не дает вам права…
— Любимчик? — я позволил черным узорам проступить на коже. Ученые невольно отшатнулись, — Я знаю этот артефакт лучше, чем все вы, вместе взятые. Каждую руну, каждый кристалл, каждый энергетический контур. А вы… — я окинул взглядом их аккуратные мундиры и начищенные значки, — вы даже не поняли, что внутренние процессы вошли в конфликт друг с другом.
— Что за чушь! — фыркнул Северов, но в его голосе появились первые нотки неуверенности, — Мы проводили полную диагностику после турнира. Все показатели в норме…
— Именно, — я позволил себе легкую улыбку, — Вы смотрели на показатели. На цифры в приборах. На внешние проявления. Но вы не чувствуете, как дышит Бездна внутри артефакта. Не понимаете, как она течет по энергетическим каналам. Для вас это просто набор данных, а для меня… — я провел рукой, и тени в зале сгустились, — это как будто часть меня самого…
Ученые нервно переглянулись. А потом снова посмотрели на меня.
— Это неприемлемо! — вскинулся доцент Маркин, — Вы используете какие-то неизученные техники! Это может быть опасно…
— Опасно? — я тихо рассмеялся, и от этого смеха ученые попятились еще дальше, — Знаете, что действительно опасно? Слепо тыкаться в артефакт, не понимая его истинной природы. Играть с силами, которые вам неподвластны. Вы же ведь этим занимались все эти десятилетия? Как обезьяны тыкали палкой в непонятное, и смотрели что будет…
— Мы… мы подадим официальный протест! — Северов попытался сохранить остатки достоинства, — Это нарушение всех инструкций! Мы десятилетиями разрабатывали методики…
— И что ваши методики говорят об этом? — я поднял руку, позволяя теням Бездны заструиться между пальцами, — Или об этом? — черные узоры на моей коже вспыхнули ярче, — В ваших инструкциях есть параграф про работу с силами, которые существовали задолго до появления вашего бюро?
Повисла тяжелая пауза. Я видел, как в глазах ученых страх борется с профессиональной гордостью.
— Послушайте, — наконец произнес Северов, и его голос звучал почти умоляюще, — Мы посвятили жизни изучению подобных артефактов. У нас опыт, традиции…
— Господа, — я покачал головой, — Если мы хотим, чтобы артефакт принес пользу Империи, нужно менять подходы. И либо вы примете это, либо… — я сделал паузу, — Либо просто не будете мешать тем, кто понимает больше.
— Это… это возмутительно! — пробормотал кто-то из младших научных сотрудников, — Мы… напишем жалобу!
— Хоть целую научную диссертацию, — равнодушно ответил я, возвращаясь к пульту, — А теперь прошу покинуть помещение — у меня есть дела поважнее ваших бюрократических игр.
Я спиной чувствовал их злые взгляды. Этот конфликт был неизбежен. Слишком долго они считали себя единственными экспертами по Черному Солнцу, единственными хранителями тайных знаний.
Но времена действительно изменились. И им придется с этим смириться. Хотят они того или нет.
Когда дверь за учеными закрылась, я услышал тихий смешок Насти:
— А ты умеешь производить впечатление, когда хочешь.
— Как же вытянулись у них лица, когда ты призвал Бездну, — добавила Эмми, довольно улыбаясь, — Особенно у этого… как его… доцента.
Я промолчал. Да, возможно, я был слишком резок. Но иногда только жесткость может пробить стену самоуверенного невежества. Особенно когда речь идет о силах, способных уничтожить мир.
— Ну что, родные, — я подмигнул девчонкам, — Пора нам таки закончить то, ради чего мы здесь. И создать новый амулет.
В глазах у Насти и Эмми вспыхнули костры…
Глава 8Оно улыбается
В тронном зале было на удивление тихо — только изредка Аймос и Ноктус приглушенно шипели от прикосновения ватки с антисептиком. Два могущественных бога сидели на ступенях у трона, старательно не глядя друг на друга. Вокруг валялись обломки колонн и куски мрамора — следы недавней схватки.
Оба бога еще десять минут назад вихрем носились по всему дворцу, яростно сражаясь друг с другом… И лишь совсем недавно Эгилии удалось их утихомирить.
— Ничего не понимаю, — пробормотала Эгилия, доставая из аптечки очередной бинт, — Вы что, правда подрались из-за каких-то амфор с вином?
— Это были не просто амфоры! — возмутился Аймос, но тут же поморщился от боли в ушибленной челюсти, — Это была коллекция, собранная за тысячелетия! Редчайшие сорта из всех уголков древнего мира!
— Ну хоть что-то осталось? — с надеждой спросила богиня.
— Только осколки, — мрачно отозвался бог подземного мира, — И запах. Очень… насыщенный.
Под потолком испуганно мигали Блестяшка и Светик. Летучие медузы явно не ожидали увидеть хозяина дворца в таком потрепанном виде.
— А я хотел как лучше, — пробормотал Ноктус, осторожно ощупывая огромный синяк под глазом, — Я когда нашел эти запасы, обрадовался, что они сохранились. Ну и немного… увлекся. Думал, устроим небольшой праздник. Отметим воссоединение. Познакомлю тебя с моими новыми друзьями…
— Познакомил, — процедил Аймос, — Особенно с теми, которые использовали древние амфоры как барабаны.
— Зато у них отличное чувство ритма!
— Вы как дети малые, — вздохнула Эгилия, обрабатывая ссадину на плече мужа, — Два древних бога, а устроили драку как уличные мальчишки… Эх… все-таки не зря я прихватила с собой это странное изобретение смертных…