– Эй, Шилам, старый соня! Ты дома?
Глаза Эйли округлились. Старик, дремавший на скамейке, встрепенулся и, кашлянув спросонья, спросил:
– Кто там пришел?
– Кир! – взвизгнула Эйли и бросилась открывать.
Маркус едва не подавился хлебом, когда она повисла на его друге и радостно закричала:
– Дедушка! Кир вернулся!
Шилам расплылся в улыбке и заковылял к двери. Кир оторвал от себя счастливую девушку и положил руки на худые костлявые плечи старика. Тот вытер рукавом глаза и обнял воина изо всех старческих сил.
– Как я рад видеть тебя снова, мой мальчик, – проговорил он дрожащим голосом.
Кир улыбнулся.
– Я тоже рад вновь быть здесь, Шилам.
Потом его взгляд наткнулся на Маркуса, карие глаза округлились от удивления.
– А ты что здесь делаешь? И кто тебя так разукрасил?
– Вы знакомы? – изумилась Эйли.
Маркус смущенно кашлянул.
– Это и есть мой друг… – ответил он, не зная, куда смотреть.
Глава 2
В трактире царила гробовая тишина. Мурох угрюмо пил одну кружку за другой, посматривая исподлобья на своих приятелей, которые молча сидели за столами, перестав даже тискать недовольных таким невниманием потаскух.
– Что будем делать, Мурох? – нарушил молчание один из подельников каторжника.
Тот злобно посмотрел на него, но промолчал. Связываться с Черным Киром и его армией никому не хотелось: слишком мало еще на свете прожили. Если Черная Армия придет сюда, от города не останется камня на камне.
– Нужно убираться отсюда…
Мурох вскочил и безумным взглядом обвел приятелей.
– Кто это сказал?! – рявкнул он.
Ответом ему было молчание. Мурох выхватил из-за голенища нож и всадил его по самую рукоять в столешницу.
– Никто никуда не уйдет! – заорал он. – Поняли? Этот город – наш, и никакая Черная Армия у нас его не отберет!
– Кир очень опасен, Мурох! – упрямо сказал один из его дружков. – Иначе он никогда не стал бы предводителем Черной Армии.
– Верно. – Беглый каторжник трезвел на глазах. – Но и у меня найдутся козыри в рукаве. Один из них – Нагир.
Дверь отворилась, и в трактир вошли Хэш и Райк. Первый обеими руками обхватил окровавленную голову, второй шел на полусогнутых ногах, держась за живот.
– В чем дело?! – крикнул Мурох, хватая Хэша за ворот. – Во что вы опять вляпались, недоноски?!
– Здесь… чужой… – с трудом проговорил Хэш. – Мы хотели… с девкой… а он помешал, щенок сопливый…
Мурох взревел и ударил здоровяка в челюсть, свалив его на пол.
– Найдите Нагира! – приказал он, обводя присутствующих тяжелым взглядом. – Немедленно!
Выслушав Эйли, Кир с мрачным видом прошелся по комнате и вздохнул. Все было еще хуже, чем он предполагал.
– Где живет градоначальник? – спросил он.
Градоначальник Кешри не был трусом. Он боялся Муроха совсем по другой причине: тот, кто осмеливался противостоять Муроху, не только получал нож под ребра. Вырезали всю его семью, а если семьи не было – друзей и знакомых. Мурох действительно держал город в кулаке и выпускать не собирался. Чтобы разжать его хватку, нужно было приложить немало сил.
– Он живет в Квартале Луны, – сказала Эйли. – Кстати… Там сейчас должен быть Нагир. Он… Он собирает дань для Муроха.
Лицо Кира потемнело. Он взял со стола меч, убрал клинок в ножны за спиной и, повернувшись к Маркусу, произнес:
– Останься здесь. Им может угрожать опасность.
Маркус кивнул и, поднявшись, положил руку на плечо товарища.
– Удачи тебе. И… будь осторожен.
Кир улыбнулся, кивнул, ободряюще подмигнул Эйли и вышел.
– Может, хоть вы мне расскажете, откуда у Кира такой зуб на Муроха? – спросил Маркус, когда дверь за его другом закрылась.
Девушка нерешительно потупилась.
– Я и сама-то не очень хорошо знаю… мне было-то всего ничего. Дедушка, может быть, ты расскажешь?
Старик, кряхтя и сетуя на здоровье, завозился на скамье, и Эйли поспешила усадить его поудобнее. Поблагодарив внучку, Шилам прочистил горло.
– Лет девять назад это было. Кир как раз пришел в наш город и нанялся стражником. Мурох уже вовсю безобразничал здесь: то грабил, то девушек насиловал, бывало, что и убивал… И так ведь хорошо прятался, мерзавец, что наши стражники с ног сбились, пытаясь его найти. А Киру повезло… Он как-то на карауле задержался и глубокой ночью шел в гостиницу – он почему-то не хотел жить в казарме, – когда услышал, как кричит женщина. Он побежал на крик и увидел Муроха и еще двоих таких же негодяев. Уж не знаю, правда или нет, но говорят, что Кир против тех его дружков даже меча не обнажил, так их отделал, без оружия. А с Мурохом долго возился. И победить его не мог, и уйти ему не давал. А девица та побежала за подмогой и привела стражу. Вместе-то они быстро с ним управились. Когда Муроха с приятелями уводили, он все кричал, что, мол, вернется и всем отомстит, особенно Киру. Никто и не думал, что он и вправду вернется…
Маркус покивал головой и потянулся за кувшином с молоком.
– Почему-то мне кажется, – сказал он, делая глоток, – что на этот раз малой кровью не обойдется.
Он вспомнил о Лиле. Если она где-то здесь, то Мурох наверняка знает похитителей. Не может быть, чтобы кто-то совершал преступления за спиной этого каторжника – он бы не потерпел подобного в Кешри, который считал своим. Юноша задумался, прикидывая, как можно разузнать о девушке. Кир рассчитывал на помощь Нагира, но тогда он не знал, что его друг работает на Муроха. Впрочем, кто знает, может быть, это даже на руку. Если Киру удастся перетянуть Нагира на свою сторону, тот наверняка сможет разузнать, где скрываются кочевники. «Если, конечно, они действительно те, за кого мы их приняли», – подумал Маркус. Уж больно странным показалось ему то, что сыны пустыни так далеко забрались – в Кешри. Кроме того, наемниками настоящие кочевники становились редко, предпочитая грабить, а не работать, пусть даже привычными для себя тулварами.
– О чем ты задумался? – поинтересовалась Эйли, подходя и садясь рядом.
Маркус хотел было рассказать о Лиле, но почему-то передумал и ответил:
– О том, есть ли у простого бедного парня шанс понравиться такой красавице, как ты.
Девушка смущенно заулыбалась и покраснела, опустив глаза.
– Перестань, – сказала она.
– Я не властен над своим сердцем. – Маркус обвел комнату глазами и остановил взгляд на старой цифале, стоявшей в углу. – Она играет? – спросил он, указывая на инструмент.
Девушка кивнула.
– Только давно уже никто не прикасался к ее струнам. Раньше она принадлежала моему брату, но потом… Он ушел искать счастья в других землях. – Она вздохнула. – Хочешь посмотреть?
Маркус кивнул. Эйли встала и принесла ему цифалу. Юноша потрогал пальцами струны, настроил инструмент и взял несколько аккордов. Удивительно, но звук оказался плотным и чистым.
– Ты умеешь играть? – спросила Эйли, садясь напротив и сложив перед собой руки.
– Немного.
– Знаешь какие-нибудь песни?
– Только те, что поют в Балании.
– Сыграй.
– О чем?
– О чем хочешь.
– Хорошо. – Маркус кивнул.
Он начал играть, а затем тихо запел одну из древних баллад своей родины:
Вы были с нами. Миг – и вы ушли.
Смерть беспощадна к племени людскому.
Мы по дороге рядом с вами шли,
Но все отныне будет по-другому.
Пуста дорога. Звезды в небесах.
Незримой силой мир наш управляем.
В тумане слез, дрожащих на глазах,
О безответном вновь мы вопрошаем…
Задует ветер огонек свечи:
Так суждено огню – мгновенно таять.
Давайте же немного помолчим:
Как пламя, не растает наша память.
Маркус замолчал и вдруг заметил, что по лицу Эйли текут слезы.
– Что с тобой? – спросил он, испугавшись. – Это всего лишь песня.
– Не обращай внимания. – Девушка встала. – Я просто вспомнила брата. Кто знает, где он теперь, да и жив ли? – Она отошла к окну. – Поиграй еще. Только что-нибудь повеселее.
– Хорошо. – Маркус кивнул, радуясь, что Эйли нашла выход. – Сейчас. Песенка про глупца и купца.
Он ударил по струнам и запел:
Жил глупец, каких немало…
Улицы Кешри были пусты. Кир смотрел по сторонам, удивляясь, как изменился этот большой шумный город. Когда Киру было пятнадцать, Кешри принял юного воина ярмаркой, танцами и музыкой. Юноша, три года прослуживший в Вольном отряде Кизара в Эстимале, впервые оказался на таком шумном и веселом торжестве. В Пеленаре, где Кир родился и жил до двенадцати лет, праздники были скромными, хотя и там не приходилось скучать, но в Кешри даже угрюмый пятнадцатилетний паренек с удовольствием плясал под звуки флейт и гармоник, поэтому Киру вдвойне неприятно было видеть пустынный, безмолвный город. Мурох сделал его жителей мрачными, нелюдимыми и напуганными.
Квартал Луны находился в одном из самых богатых районов Кешри. В праздники он украшался особенно ярко и красочно, но теперь почти ничем не отличался от всех остальных. Улицы были пусты, двери домов заперты на замки изнутри, ставни окон плотно притворены. Кир смотрел по сторонам, прислушиваясь ко всем шорохам: после сцены в трактире Мурох обязательно зашлет к нему убийц.
Кир поднялся на крыльцо дома градоначальника и подергал за шнурок, висевший у двери. Через пару мгновений раздались негромкие шаги, и дверь отворилась. На пороге стоял невысокий пожилой мужчина в одежде слуги. Увидев перед собой высокого вооруженного мужчину, он побледнел, но справился с собой и будничным тоном произнес:
– Мой господин ждет вас.
Догадавшись, что его принимают за сборщика дани, Кир внутренне ухмыльнулся и последовал за мажордомом.
Дом градоначальника – а Киру уже приходилось бывать здесь девять лет назад – был далеко не так хорош, как раньше. Обстановка уже не блистала богатой отделкой, на стенах значительно поуменьшилось ковров и золотых канделябров, прислуга была одета в форму из обычной ткани, а не из делайского бархата, как прежде. Кир понял, что и градоначальник уже успел позабыть, что такое мирная, спокойная жизнь: Мурох и с него брал неизмеримую дань.