А бои проходили каждый день, а иногда даже по два или три раза, если Рамуилу было скучно или к нему заглядывали гости.
Пленники содержались в ужасных условиях. Мы жрали объедки, и это если повезет, потому что демоны часто забывали нас кормить. Мы не могли умереть от голода, но сам голод никуда не пропадал. Каннибализм среди пленников тоже был в порядке вещей, и разумеется, кто мог быть лучшим кандидатом в пищу, чем я?
До того момента мне и в голову не приходило, что человек может съесть человека.
День шел за днем, год шел за годом, смерть шла за смертью…
Впрочем, не все так уж ужасно. Выжить в ста схватках, убить по меньшей мере двухсот демонов — и ты становишься воином арены. Их даже демоны уважают. Таких немного, и у них есть дома, женщины, хорошая еда и другие роскоши, что может предложить этот виток. А все потому, что они сильные бойцы.
Звучит просто? На деле же почти невыполнимо. По крайней мере для такого, как я. Счетчик обнуляется, стоит тебе хоть раз умереть. Свободных воинов может быть всего двадцать, так что кому-то придется подвинуться и вернуться к рабам, поэтому любого, кто начинает приближаться к финалу счетчика, убивают эти самые бравые воины. Причем делают это группой, чтоб наверняка.
И вот в таком паршивом, забытом спиральными лордами местое мне приходилось существовать. А вскоре я узнал, что выход есть. У правой руки Рамуила, Сангранира, был меч, который именовался Пожирателем души. Убитый им уже не возрождался. Этому демону приводили тех, кто потерял себя, превращался в пустое безумное мясо, неспособное не то что сражаться, но даже мыслить.
— Все в конечном итоге станут такими, — сказал мне однажды один из приговоренных. — Рано или поздно.
С годами я становился старше, сильнее, но этого было мало. Сколько бы я не сражался, сколько бы не пытался, но не мог приблизиться к заветным ста победам. А затем я встретил его… Мириона.
Я отлично помню день, когда впервые увидел его. Белые одежды, горделивый вид, длинные седые волосы и борода. Он был словно один из спиральных лордов, явившихся на нижний виток, чтобы спасти людей. Но я ошибся. Он был таким же приговоренным, как и остальные, а вовсе не спасителем, и все же, он отличался.
Позднее я узнал, что он действительно был могучим воином в прошлом. Разящий меч утреннего тумана, так его называли в родных краях. Третья ступень Возвышения. Когда я услышал это, то едва не задохнулся от восторга, ведь он должен был быть таким же сильным, как сам Рамуил. Но это была преждевременная радость.
Он лишился сил.
Не знаю, за какие преступления, он никогда сам об этом не говорил, но спиральные Лорды выжгли его меридианы и отправили сюда.
И он стал мне учителем, практически вторым отцом.
Он показал мне путь к силе, да и не только мне, всем желающим, но своим настоящим учеником он выбрал именно меня.
Десятилетия мы были вместе, сражались плечом к плечу, превратили горстку отребья в нечто вроде войска. Тактика, строй. Мы все увереннее сражались против демонов на арене, и все меньше теряли людей. “Армия небесной надежды” — так он нас называл, и Рамуилу это не понравилось. Он понял, что из веселого представления схватки на рене превращаются во что-то угрожающее. Восстание.
Учитель был слишком самонадеян.
И его казнили у меня на глазах с помощью Пожирателя души.
Так я вновь остался один. Попытки сохранить то, что он пытался сделать, ни к чему не привели, без выдающегося лидера, тактика и мастера боевых искусств всё развалилось. Из армии небесной надежды мы превратились в маленькие группировки, где каждый хотел быть спиральным генералом.
А я…
Я продолжал сражаться, теперь уже в одиночку, храня всё то, что дал мне Мирион. Его техники, его идеалы…
И так прошло больше ста лет.
Это была схватка равных, чьи силы могли стирать с лица земли города. И я был одним из этих воинов.
Тысячи и тысячи костяных клинков возникали в воздухе чтобы обрушиться на Рамуила подобно гигантскому цунами. Но и владыка двенадцатого витка был не так прост. Вспышка, и половина из мечей обращаются в ничто. Он просто уничтожил их одним взмахом руки.
Я взмыл в воздух, устремившись к нему. Он вновь взмахивает рукой и атакует уже меня. Я использую костяные клинки как щит, блокируя его атаку.
Мы с Рамуилом сталкиваемся в ближнем бою, порождая взрывную волну сносящую всё вокруг.
Его парящий в небесах дворец падает на нижний город, но я даже не смотрю туда. Там уже нет живых.
Рамуил больше не улыбается. В момент, когда я бросил ему вызов, он посчитал это шуткой, забавной игрой. Человек, пусть даже избранный воин, посмел бросить вызов правителю двенадцатого витка — смешно! Но теперь он понимал, насколько я силен, и я ощущал то, чего он, возможно, никогда раньше не испытывал.
Страх.
Я обрушился на него сверху, нанося удар, и его впечатало в землю. Рамуил ответил какой-то техникой, отчего алые небеса полыхнули, но меня уже там нет, и мы снова сошлись в схватке, выкладываясь на все сто. Рамуил силен, даже сильнее меня, но есть то, чего он лишился за тысячелетия правления — опыта. Он давно не сражался, давно не бросал никому вызов.
Не было среди его противников достойных, и вот он я: человек, что потерял всё, человек, который провел всю свою жизнь в бесчисленных сражениях, человек, единственный смысл существования которого — прикончить демона.
И итог этой схватки был предрешен.
Рамуил лежал у моих ног едва живой, его алая как кровь броня, которой он так кичился, сломана, а легендарное копье, которым он по многочисленным историям сразил своего предшественника, теперь просто мусор.
— Пощади… Я же… Я же всё тебе дал…
— Дал? Ты всё у меня отнял. Мирион, Юл Эй, Роланд, Фендриг, Гавер, Ютатос… У меня не осталось никого. И все из-за тебя!
Рамуил засмеялся. Его смех отдает безумием.
— Даже если ты убьешь меня, ничего не изменится. Я лишь винтик огромной маш…
Костяной клинок возник в воздухе за моей спиной и пронзил сердце демона. Его лицо исказилось болью, отчаянием и страхом. Теперь он ощущал на себе то, через что проходили все, кто жил под его пятой.
Я думал, что буду радоваться, когда он сдохнет, но чувствовал только усталость. Он отнял у меня всё, и это не изменить этой смертью.
Я опустился на колено и вонзил руку ему в грудь, а через несколько секунд вытащил небольшой позолоченный ключ.
— Так это правда… Ты была права, Юл… — вздохнул я и едва не разрыдался. До этого момента я не позволял себе скорбеть о тех, кто был мне дорог.
Я поднял взгляд и увидел неподалеку от нас двустворчатую деревянную дверь, на которой изображено Древо вечности. Тряхнув головой, я поднялся и направился к ней, вставил ключ в замочную скважину, повернул, и дверь отворилась.
Спустя пару шагов я оказался в высокогорном храме, но знал, что всё это ненастоящее. Это игра с пространством, субизмерение, которое Рамуил использовал в качестве хранилища. И в самом центре храма находился алтарь, на котором лежала янтарная, кристально чистая сфера, внутри которой словно вращалась спираль, состоящая из тысяч и тысяч частичек.
Его главный секрет и главная ценность.
Сфера вечности, вещь, что способна менять саму реальность, исполняя желания.
Я протянул к ней руку и осторожно взял, ощущая легкое покалывание в пальцах.
— Мои поздравления, — внезапно раздался голос рядом.
Я рефлекторно попытался призвать костяные клинки, но ни один не появился. То ли пространственное кольцо тут не работает, то ли они все закончились во время схватки.
Передо мной возникла женщина, высокая, гораздо выше обычных людей. Она буквально возвышалась надо мной, облаченная в белоснежное платье, которое создавало странный эффект глубины. Как, смотря на звездное небо, ты ощущаешь его безграничность, так ощущалось и это платье, и это было одновременно жутко и странно. А в глазах женщины словно вращались спирали, что лишь дополняло этот чуждый миру образ.
— Кто ты? — мой голос предательски дрогнул.
— Не твой враг, — улыбнулась она.
— Это уже мне решать.
Её улыбка из приветливой стала снисходительной.
— Я повторю свой вопрос. Кто ты такая?
— У меня много имен, но чаще всего меня называют Вечностью.
— Ты… дух Спирали? — я не мог в это поверить.
— И так тоже. Но едва ли я дух. И даже называть меня богом было бы принижением моей сути.
— Ты тут из-за этой штуки? — спросил я.
— Разве она не носит мое имя?
— Юл говорила, что она исполняет желания.
— Да, так и есть.
— А цена? Всегда есть цена.
— Цена уже уплачена, — женщина продолжала улыбаться, но едва ли мне было комфортно от этого. — Или ты думаешь, что все те люди, которых ты пережил, погибли зря?
— Что?..
— Сфера вечности формируется из людских душ. Причем душ сломленных, людей, которые желают завершить свое существование. Ты думал, что Рамуилу просто нравилось ломать тех, кто попал в его земли, но нет. Это место ни что иное как горн, в котором из боли и страданий выковывается сфера Вечности. Приговоренные — это материал, а сражения и бесчисленные смерти — это переплавка.
— Но если у Рамуила была такая вещь, почему он не использовал её? В смысле… Он не был одним из сильнейших владык ада, но с помощью этого мог получить немыслимую силу, разве нет?
— Всё верно. Он мог бы стать равным лордам, если бы не два “но”. Во-первых, она не завершена. Этой сфере до завершенности не хватает ещё около тысячелетия.
— Безумие… А что со вторым?
— Она не принадлежит Рамуилу.
— А кому? Тебе?
— Лордам.
— Что?.. — одно открытие сменялось другим. — Ты говоришь, что Рамуил создавал эту штуку для лордов?..
— Верно. Конкретно эта предназначалась лорду справедливости.
— Но… Зачем ему это?..
— А чего хотят сильные люди?
— Ещё больше силы.
— Вот тебе и ответ. Лорды — мастера первой ступени. Они достигли пика своих сил и не способны стать сильнее, как бы не старались. Они стали богами, но хотят подняться ещё сильнее.