Ки сжал ее плечо:
— Он бы гордился тобой, и твоя матушка тоже, если бы они видели тебя сейчас. Могу спорить на что угодно.
Тамир очень хотелось поверить в это.
— Ладно, идем, — сказала она. — Не хочу опаздывать к приходу наших гостей.
Во дворе замка ее уже ожидали компаньоны и знаменосцы. С ними были Аркониэль, Саруэль и Кириар. Волшебники не надели кольчуг и лат, но их одеяния не мешали быстрой скачке. На Саруэль, правда, было ее обычное длинное платье, но в седле она сидела по-мужски, подняв юбку над высокими башмаками для верховой езды.
— Как там Айя? — спросила Тамир Аркониэля.
— Устала очень.
— Ты тоже колдовал. Разве ты не устал?
Аркониэль улыбнулся.
— У меня была другая задача, не такая утомительная. Я готов к сражению. Мы все готовы.
— Мой третий фланг, Ореска, — с улыбкой сказала Тамир. — Может, сегодня ради вас Сакор объединится с Иллиором?
Ее коня держал Лисичка. Тамир скучала по своему старому Гози, которого не видела с тех пор, как покинула Эро, но ее некрупный жеребец все равно не годился для таких серьезных сражений. Теперь она выступала на высоком черном ауренфэйском жеребце по имени Миднайт, он был из конюшен Атийона. Жеребцы этой породы были специально выведены для сражений — быстрые, чуткие, ни в малейшей мере не склонные к капризам и непослушанию. Тамир сама позаботилась о том, чтобы Ки достался конь равных талантов и стати, и это оказался чудесный жеребчик Свифт.
Тамир сделала последние подношения в храме Четверки и с радостью увидела, что дым с жаровни Сакора поднялся строго вверх, что было благоприятным знаком перед битвой. Она остановилась и перед золотой стелой с пророчеством и сожгла там щепотку благовоний и перья совы. Дым снова окутал ее лицо, но Светоносный не даровал ей новых видений.
Она выехала за ворота, чтобы занять свое место во главе отряда всадников, и услышала громогласные приветствия всех, кто ждал ее появления. Над рядами солдат на легком ветру трепетали знамена ее лордов, ослепительно яркие на фоне утреннего неба.
— Та-мир! Та-мир! Та-мир!
От этого ритмичного крика по спине Тамир пробежал холодок.
Она поднялась на стременах и отсалютовала воинам. Войско взорвалось оглушительным криком, а она пустила коня в галоп и помчалась вперед, к первым рядам колонны.
Внезапно ее охватило спокойствие, как и всегда бывало в такие минуты. «Именно для этого я и рождена».
Глава 18
До бухты они добрались к началу сумерек, и Тамир выслала вперед разведчиков, чтобы проверить, не отправил ли враг часть своих сил вперед. На горизонте виднелись несколько темных пятен.
Аркониэль подтвердил, что это вражеские корабли.
— Они должны подойти к берегу после наступления темноты, как ты и предвидела.
— Да. — Луна в третьей четверти поднималась за пленимарскими кораблями. Но в видении Тамир она стояла намного выше. — Я хочу, чтобы конница отошла на четверть мили назад. Лучники могут залечь вон там, у начала отмели. Ты можешь сказать, есть ли на кораблях маги?
— Пока не вижу никаких признаков, — ответил Аркониэль.
— Хорошо.
Тамир проехала между отрядами правого и левого флангов, переговорив с капитанами, пока солдаты наскоро подкреплялись хлебом и холодным мясом. Они не могли разжечь костры, чтобы не насторожить врага. Ночь стояла ясная, и даже самый маленький огонек был бы виден за многие мили. Группы лучников, затаившихся вдоль отмели, держали наготове горшки с горящими щепками, чтобы начать метать их во врага, когда придет время.
Всем было приказано молчать, ведь звук далеко разносится по воде. Тамир в окружении своей стражи замерла на месте, всматриваясь в темноту и напряженно прислушиваясь.
— Началось, — прошептала наконец Саруэль. — Видишь, паруса чуть поблескивают? Они идут без огней.
Волшебники видели в темноте гораздо лучше обычных людей, но вскоре и Тамир уже различила в свете луны движение парусов. А через несколько минут они услышали поскрипывание канатов и хлопанье парусины.
Первые вражеские корабли вошли в бухту, не подозревая, какая их ждет встреча, и с бортов спустили первые баркасы. На длинных лодках сидело множество гребцов, и лодки быстро заскользили к берегу.
Тамир и компаньоны стояли напротив центральной части отмели, держа наготове луки. С ними были Нианис и один из капитанов лучников. По знаку Тамир Нианис бросил несколько огненных шариков на горку сухой древесины — и вспыхнул огонь. В то же мгновение огни замелькали вдоль всего берега. Тамир усмехнулась, глянув на Ки, когда они услышали с приближавшихся лодок первые крики тревоги.
Ки подал ей стрелу с обвязанным просмоленной ветошью наконечником. Тамир подожгла стрелу и пустила ее высоко в воздух. Пленимарские баркасы уже не могли отступить, было слишком поздно. Две сотни скаланских лучников по сигналу, поданному их королевой, осыпали врага смертоносным огненным градом.
Сотни стрел осветили небо, и на воду на мгновение легли тени от вражеских лодок. Но тут же стрелы нашли свои цели — и вновь наступила тьма, наполненная криками. Последовал второй залп, за ним третий, четвертый. Крики боли, доносившиеся с воды, становились все громче.
Однако, как и предсказывал Фарин, пленимарцы не собирались сдаваться. В воздухе засвистели вражеские стрелы. Ки и другие компаньоны сомкнули щиты, прикрывая Тамир, и поймали полдюжины пленимарских стрел. Другие стрелы вонзились в землю вокруг них, глубоко погрузившись в песок.
— Аркониэль, пора! — приказала Тамир.
Волшебник сотворил черный вращающийся диск в воздухе, в нескольких ярдах перед собой; Лисичка и Ки прикрыли Тамир своими щитами, когда она посылала пылающую стрелу в его центр. Стрела исчезла, диск сжался в точку и пропал.
Мгновение спустя далекий корабль охватило огнем. Языки пламени разбегались по нему с неестественной скоростью — их подгоняли чары Саруэль.
— Получилось! — ликующе закричал Аркониэль.
Пламя стремительно поглотило мачты и разлилось по палубе. В красном зареве все увидели, как матросы покидают корабль.
Аркониэль и другие волшебники снова и снова творили чары, пока не запылали уже десять кораблей. Волшебники подожгли их в таком порядке, чтобы обрывки горящих парусов ветром донесло до соседних судов. Залив теперь был ярко освещен огромным пожаром.
Пленимарцы выпустили еще несколько залпов стрел, но не слишком дружных.
— Они бегут! — закричал дозорный, и его слова передались по рядам скаланских воинов.
Грянул воинский клич, и солдаты оглушительно заколотили по щитам, выражая презрение к врагу. Однако, когда шум затих, Тамир услышала звук рога с северного фланга, возвещающий о нападении в той стороне.
— Они все-таки высадились! — закричал Фарин. — Компаньоны, охраняйте королеву!
— Нианис, поднимай лучников, и во что бы то ни стало остановите баркасы, — приказала Тамир, — Компаньоны, за мной!
Тамир подняла кавалерию и галопом помчалась на север, чтобы встретить врага. В темноте невозможно было определить точное число пленимарцев, но в свете луны было видно, что силы врага немалые. Они встретились в полумиле к северу от бухты, всадники и пехотинцы, и боевые крики понеслись с обеих сторон.
— За Скалу и за Четверку! — закричала Тамир, бесстрашно бросаясь в атаку.
Она рубила мечом направо и налево, пробиваясь между поднятыми мечами и копьями. Миднайт по ее команде вставал на дыбы, колотя врагов стальными подковами. Боевые крики пленимарцев под ее напором сменялись истошным визгом, и горячая кровь заливала ее руки и лицо. Жар битвы охватил Тамир, отогнав все мысли о боли и усталости. Она лишь смутно осознавала, что слышит где-то позади воинственные крики Ки.
Она оглянулась и увидела, что ее знамя развевается над головами пехотинцев, а Ки и другие отчаянно рубят мечами, пробиваясь к ней.
И вдруг к Тамир потянулось множество рук, они хватали ее, тянули вниз, пытались вырвать из седла. Она рубила их мечом, насколько могла дотянуться. Миднайт фыркнул и встал на дыбы, сбив копытами тех, кто пытался перерубить ему ноги пониже конских доспехов. Тамир сжала его бедрами и схватилась левой рукой за гриву. Высокая лука седла удержала ее, не дав упасть, когда конь резко подался назад. Она дернула поводья, заставляя Миднайта опуститься, хотя и опасалась острых клинков, готовых вспороть коню живот. Кто-то схватил ее за лодыжку и попытался рывком стащить вниз.
И когда Тамир была уже почти уверена, что вот-вот упадет, человек, державший ее за ногу, внезапно разжал пальцы и упал. Укрепившись в седле, Тамир глянула вниз — и увидела в свалке бледное лицо Брата. Пленимарцы вокруг него падали замертво, не успев ничего понять; и вот уже Брат исчез.
Она услышала неистовый крик Ки. Вместе с Фарином он яростно рубил головы врагов, пытавшихся стащить Тамир с седла. Вскоре подоспели остальные компаньоны и сомкнули кольцо вокруг Тамир.
Лисичка был ранен копьем в плечо и чуть не вылетел из седла, но Тириен подоспел вовремя и зарубил копьеносца. Рядом с ним плечом к плечу бились Уна и Хилия, расширяя свободное пространство вокруг Тамир. Киман и его всадники уже теснили врагов справа от королевы. Вдали Тамир различила знамя лорда Джорваи, развевавшееся над схваткой.
— Туда, обходи их! — закричала Тамир, указывая мечом на редкую линию врагов между ними и береговой линией.
Они прорвались сквозь заслон и тут же повернули, чтобы снова напасть на пленимарцев. Возможно, врагов было и больше, но лошади давали скаланцам преимущество, и вражеские ряды рассеялись. Всадники носились между ними, работая мечами, как косцы косами, валя солдат наземь и топча их копытами коней.
— Они разбиты! — закричал Фарин.
Тамир услышала яростный победный крик и, оглянувшись, увидела Никидеса, окровавленного и радостного, — он размахивал почерневшим мечом; рядом с ним был Лорин, зловещий и тоже покрытый кровью с головы до ног.
— Ко мне! — призвала Тамир, разворачивая свое войско в другую сторону.