– По-моему, на Флорадоре будет весело!
Мы радостно чокнулись, одновременно улыбнувшись друг другу.
Конец первого припухания близился, и день стремительно улетал за днем. Но воздух вроде бы стал посвежее, хотя и продолжал дразнить ноздри тяжким духом скотного двора. Хотя постоянная дозаправка бака реактивной массы окупала это неудобство. При мысли о приходе более интересных и соблазнительных времен и пища казалась вкусней, и напитки крепче, и будущее долгожданнее.
Мы только-только успели отужинать, когда динамики проскрипели голосом капитана Сингха:
– Босс Джим, на мостик. Отпухание началось.
Когда мы взбирались по ступеням, Анжелина улыбалась, и мы даже взялись за руки. Мы не ведали, чего ждать от этого нового света, зато знали, что в самом ближайшем будущем жизнь наверняка станет куда интереснее.
– Вот светило, – сообщил Массуд, указав на звездочку в центре экрана. – Буду оставаться на этом месте, пока не передам сигнал в космическую аварийно-спасательную службу.
Отказавшись идти в радиорубку, Анжелина отправилась ухаживать за Розочкой. Я же последовал за Массудом. Тот включил питание передатчика.
– Потребуется какое-то время на настройку…
Не знаю, настроился он или нет, но раздался громкий хлопок, после чего переднюю панель снесло огненным извержением. Повалил дым, и по всему кораблю поднялся трезвон пожарной тревоги.
Бросившись к задней стене, я сорвал с кронштейна огнетушитель, выдернул чеку и оросил зияющую пробоину пламегасящим порошком. Тут в рубку ворвался Штрамм, размахивая огнетушителем на пару размеров побольше. Пламя взревело, заскворчало и угасло. Подавив последние очаги огня и дыма, он извлек из своего инструментального пояса фонарик и заглянул в закопченную дыру. Потом, изрыгая гортанные проклятья, аккуратно сунул туда руку и вытащил почерневшую, искореженную коробочку.
– Очень изобретательно.
– Опять дело рук Рифути? – спросил я.
– Очевидно. Детектор припухания, подключенный к взрывчатке. Пока шло припухание, запал не включался. До того передатчик работал бы замечательно. А теперь, после припухания, распрекрасно взорвался.
– Связи нет… – утробным голосом проговорил Массуд. – Будем надеяться, что на Флорадоре передатчик найдется.
Мы медленно потащились на мостик, пригибаясь под бременем мрачных мыслей. Там уже дожидались Анжелина с Розочкой.
– Беда? – при виде наших угрюмых лиц осведомилась моя жена.
– Да еще с целым выводком злосчастий в придачу, – отозвался я, тут же посвятив ее в подробности последней диверсии.
Розочка, уловив наше настроение, дрожа, забилась в угол. Массуд взялся за дело.
– Я направил в сторону планеты припухательное поле малой напряженности. Через пару минут мы будем на ее орбите.
Светило у нас на глазах превратилось в кружок и медленно сместилось в сторону от центра экрана.
– Планета засечена, и мы прибудем к ней, как только припухание закончится.
Тут воздух замерцал и раздался негромкий хлопок – это отключился припухательный двигатель. Далекое пятнышко разрослось до диска, стремительно заполнившего собой экран. Голубые небеса и белые стайки облаков.
– Выглядит очень мило, – заметила Анжелина.
– Мы принимаем сильные телевизионные сигналы ряда станций, – сообщил Массуд. – Давайте поглядим, что они вещают.
Он вдавил кнопку, и из динамиков хлынула громкая военная музыка. Потом отошла на второй план, и грубый мужской голос проскрежетал:
– Начинаем час счастливых ребятишек. Сегодня, мой дружок, мы проведем время, слушая веселую сказочку о твоем противогазике и о том, как он защищает тебя от всех нехороших ядовитых газов…
У меня прям челюсть отвисла.
– Наверно, шутят… Попробуйте другой канал.
Звук забулькал, потом выровнялся.
– Добро пожаловать на вечернюю передачу «Будь готов». Сегодняшняя тема озаглавлена «Как построить собственное бомбоубежище».
– Ну, хотя бы говорит на эсперанто, – прокомментировал я.
– А вот темы мне как-то не по душе, – нахмурилась Анжелина. – Как вы думаете, там война?
– Сейчас поглядим, – откликнулся Массуд, манипулируя с настройками. – Я вывел корабль на геостационарную орбиту над источником сигнала. Обзор прекрасный… электронный телескоп имеет высокое разрешение…
Изображение сфокусировалось на городе, обнесенном высокой стеной. Его окружали какие-то поля. На одном из них отчетливо виднелась туча пыли. Увеличение телескопа возросло, и стал виден трактор, тянущий плуг.
Через мгновение сцена преобразилась. Трактор остановился, из него выпрыгнул тракторист в сером комбинезоне. Бросив на небо один-единственный взгляд, он опрометью бросился бежать. Добежал до города, вбежал в большие ворота, и те сразу захлопнулись. И в тот же миг радио забубнило на частоте экстренного вызова:
– Инопланетный звездолет, назовитесь. Десять секунд. Назовитесь. Пять секунд…
– А что будет, когда дойдет до нуля? – поинтересовался я.
С ответом не мешкали. Из города взвилась ракета – и взорвалась намного ниже нас. Массуд ударил по клавишам, и мы быстро вышли из сектора обстрела.
– Добро пожаловать на очаровательную Флорадору, – криво усмехнулась Анжелина. – По-моему, мне здесь понравится!
Нрав у моей разлюбезной очень своеобразный. Там, где другие бросились бы наутек или искать убежище, она очертя голову устремляется вперед. Заразившись ее настроением, я тоже рассмеялся. Капитан с инженером уставились на нас как на умалишенных.
– Давайте-ка покинем этих параноидальных пейзан и осмотрим окрестности, – предложил я. – Оставьте их за горизонтом и сделайте широкий круг вне поля подальше от их глаз.
– Почему бы и нет? – пробормотал Массуд за неимением лучших предложений.
Когда город скрылся вдали, планета показалась довольно симпатичной. Возделанные поля внезапно закончились, сменившись густыми лесами. В них встречались ручьи и заводи, а изредка даже озерца.
– Похоже, тут недурная рыбалка, – заметил Штрамм, выказав пасторальную сторону своей натуры.
– Впереди снова возделанные поля, – сообщил Массуд, увеличивая изображение раскинувшейся внизу местности. Грунтовые сельские дороги, петляя, убегали от полей – все в одном направлении. Мы проследовали за ними, проходя над зелеными лугами, на которых пасся скот, пока впереди не замаячили низкие строения.
– Эти здания что, крыты соломой? – удивилась Анжелина.
– В самом деле, – подтвердил Массуд, давая увеличение. – А стены плетеные и промазанные глиной, если не ошибаюсь.
Повсюду цвели цветы, а вдоль дорог выстроились фруктовые деревья. Я указал на большой луг рядом с рощицей чуть подальше зданий.
– Не посадить ли нам корабль вон там, а после проверить, насколько дружелюбны туземцы?
– Выполняю, – откликнулся капитан. – Но не буду снимать руку с дросселя на случай, если придется отбыть несколько поспешно.
Навозный привод полыхнул пометом, и мы мягко опустились на землю. Подождали. Нигде ни гугу. Двери оставались запертыми.
– Есть кто дома? – спросил Штрамм. – Может, наши намерения внушают им подозрения.
– На их месте вы повели бы себя точно так же, учитывая, какие у них соседи, – ответила Анжелина. – Пожалуй, немного прогуляюсь и погляжу, что будет.
– Только не одна, – отрезал я, заодно похлопав себя по пояснице, чтобы проверить, на месте ли оружие.
Едва мы подошли, нижний люк распахнулся, и пандус с лязгом опустился. Послышался цокот крохотных копытец – это к нам присоединилась Розочка. Потянув пятачком благоуханный воздух, она радостно взвизгнула. Держась за руки, мы вслед за ней спустились на зеленый луг, где хрюшка с неистовым верещанием галопом умчалась прочь.
Я схватился было за пистолет, но Анжелина положила ладонь мне на запястье.
– Расслабься, – проворковала она. – Похоже, там просто какой-то орешник.
– Причем съедобный, – отметил я при звуках радостного чавканья.
– Из хижины у тебя за спиной за нами наблюдают, – негромко проронила Анжелина. – Я видела, как качнулась занавеска.
– Из других хижин тоже. Одна из закрытых дверей чуточку приотворилась.
– Давай успокоим их, – предложила она, наклоняясь и собирая букетик белых цветов поблизости. Потом повернулась к дому с колышущейся занавеской – и с улыбкой протянула его вперед.
Чары сработали. Занавески сомкнулись, и через миг дверь распахнулась. На порог нерешительно ступила женщина в домотканом одеянии. Анжелина медленно двинулась к ней через луг и вручила букет.
Теперь начали открываться и другие двери, откуда с опаской выглядывали мужчины и женщины. Один седовласый, седобородый старец отделился от собирающейся толпы и зашагал к нам. Подойдя поближе, он поднял руки открытыми ладонями вперед – недвусмысленный жест миролюбия; я ответил в том же духе.
– Добро пожаловать, мирные чужестранцы и чудесное животное, добро пожаловать на Флорадору, – провозгласил он. – Есмь Бильбоа из рода Берканси.
– Приношу благодарность и отвечаю на приветствие, о благородный флорадорский джентльмен. – Подобная вычурность заразительна. – Аз есмь Джим из рода ди Гризов.
За спиной у меня послышался чересчур знакомый гнусавый голос Эльмо:
– Эй, кузен Джим. Энтот свежий воздух пахнет просто чудно. Свинки тоже так думают. Можно пустить их подхарчиться?
Почему бы и нет?
– Но сначала только маток с поросятами. – Мне не хотелось, чтобы исполинские кабаны испортили теплый прием.
Когда свинобразы хлынули из корабля, в растущей толпе флорадорцев послышались охи и ахи. Через минуту радостная визготня смолкла, сменившись счастливым похрюкиванием и чавканьем. Одна из женщин от восторга сомлела.
Снова обернувшись к Бильбоа, я увидел, что Анжелина завязала оживленную беседу с кружочком внимательных женщин. Пока что все хорошо.
– Чудесная у вас тут планета, брат Бильбоа.
– Се воистину мир чудес, брат Джим. Предание повествует, что мы прибыли сюда с планеты тьмы, где нас притесняли и презирали за чистоту наших верований. Но мы, Дети Природы и Любви, бежали от тьмы и скверны и прибыли на сию планету лучезарного мира, дабы пребыть вовеки. Пока… – Громко застонав, он погрозил небу кулаками. – А затем пришли они, неся с собою вящее зло… – Поежившись, он опустил кулаки. – Прошу снисхождения и извинения, брат Джим из рода ди Гризов. Я замарал сей благодатный день новых Друзей – и двуногих, и четвероногих – и прошу у тебя прощения.