Под вспышкой терморезака расплавился пульт, лифт задергался от резкого торможения. Пока он останавливался, я уже лез через верхний люк. И вот прямо передо мной дверь в компьютерный отсек!
Тут уже не до соблюдения правил вежливости – я попросту сжег петли и вышиб дверь пинком. И прыгнул следом за нею с терморезаком наперевес, готовый к любым неожиданностям.
Наступила долгожданная развязка. Компьютер, занимавший целый отсек, о чем-то разговаривал сам с собой на шелестяще-стрекочущем механическом языке, крутились диски запоминающих устройств, в прихотливой последовательности мигали лампочки. Мое появление застигло врасплох «Марка-2500». Я выпрямился и погасил резак.
Итак, мне удалось проникнуть в самую середку машинного мозга. Здесь у него нет сенсорных устройств, но все же расслабляться не стоит. Я осторожно двинулся вперед – и замер, увидев посреди отсека на полу металлическую коробочку с одиноко горящей наверху красной лампой. Сбоку выходил провод, змеился по полу и исчезал в недрах компьютера. Я осторожно нагнулся, выдернул разъем, выпрямился и подкинул коробочку на ладони.
– Вот так и должен был выглядеть, по моим представлениям, конец безумного компьютера.
Затем я подошел к панели управления и вдавил кнопку «Доступ».
– Да, – тихим механическим голосом отозвался «Марк-2500».
– Ты задраил все воздушные шлюзы?
– Задраил, получив инструкции высшего приоритета.
– Сейчас же прекрати операцию. И другим ненормальным инструкциям больше не подчиняйся. Все понял?
– Эта операция уже прекращена. Возобновлена штатная операция.
– Вот и хорошо. – Я вылез из скафандра. – Оповести всех присутствующих на борту, чтобы сейчас же собрались в рекреационном отсеке.
Я оставил свои вещи, кроме пистолета, зато прихватил трофейную коробочку. Пока я добирался до рекреационного отсека, каждый громкоговоритель на моем пути считал своим долгом прореветь мне в ухо оповещение. Техник Корона ждал у порога, при виде меня он удивленно поднял брови.
– Все уже внутри? – спросил я.
Он кивнул. Я вручил ему пистолет:
– Насколько мне известно, другого оружия на борту нет. Стой в дверях и прикрывай меня, мало ли что. Умеешь пользоваться?
– А то! Можешь на меня положиться.
– Вот и славно.
Обеспечив себе таким образом тыл, я вошел в набитый людьми рекреационный отсек и был встречен глухим ропотом. Пришлось поднять руки над головой, призывая к тишине.
– Все кончено, – сообщил я. – Опасность миновала.
– Вы отключили сумасшедший компьютер? – спросила Трина… с благоговением?
– Нет, – с лучезарной улыбкой ответил я. – Отключить пришлось только это. – И я протянул на ладони, чтобы все могли полюбоваться, металлическую коробочку. – Компьютер не способен сойти с ума – там просто не с чего сходить. Он же не человек. Но можно его запрограммировать так, чтобы он казался чокнутым. Что и произошло в нашем случае.
Раздалось дружное «ох», а затем Трина высказала мысль, обуревавшую всех:
– Программа? Но ее кто-то должен был написать и ввести. Кто же?
– Почему бы не вы? – спросил я самым разлюбезным тоном. – Вместе с тем шаттлом разбился ваш начальник. Вы могли подстроить аварию, чтобы получить высокую должность. Я читал ваше личное дело, там говорится о больших амбициях…
– Но я совершенно несведуща в механике! – возразила она. – Разве об этом вы в личном деле не прочли? Я администратор, а не электрик. Собрать такую штуковину – выше моих сил.
– Верно, верно, – пробормотал я, а затем резко повернулся и поднес коробочку к лицу Старка. – Зато присутствующий здесь коммандер в электронике кое-что смыслит. Его начальник тоже погиб при крушении. Старк, вы это подстроили, чтобы подняться в чине?
– Да вы никак сами рехнулись, – осклабился он. – Суньте нос в мое досье – и узнаете, что я подавал рапорт насчет досрочной отставки. Если бы ему дали ход, я бы давно сидел дома. Вот уж без чего могу прекрасно обойтись, так это без повышения. Я просто хочу на покой.
– Теперь мы знаем, кто убийца! – вскричал я, указывая на съежившегося доктора Путца. – Наш высоколобый ассистент до того завидовал своему начальнику, что решил его укокошить. А потом пытался запудрить мне мозги сказочкой про свихнувшийся компьютер. И это называется ученый! Доктор, вам бы следовало крепко подумать, прежде чем потчевать меня подобной чепухой. Уж вы-то с самого начала знали, кто перепрограммировал «Марка». Это дело ваших собственных рук!
– Да как вы смеете меня обвинять?! – возопил доктор Путц. – Я в компьютерах и прочих машинах ни бельмеса не смыслю! Я геолог! И сюда бы не попал, если бы не срочная замена! Все, что я умею, это камни колоть молотком!
От этой новости у меня неслабо отпала челюсть.
– Но кто же тогда? – пробормотал я. – У кого имелись необходимые знания для такой работенки? Кто знал планы первых спасателей и мог их сорвать?
С этими словами я повернулся кругом – и заглянул в дуло собственного оружия.
– Ты прав, болван! – Техник Корона ухмылялся, и теперь в его поросячьих глазках явственно виднелся огонек безумия. – Это сделал тот, над кем смеялись, тот, кем командовал всяк, кому не лень! Я им показал, чего стою! Кто теперь захочет посмеяться, покомандовать?
– Отдай пистолет, – велел я и двинулся вперед, в то время как остальные дружно попятились назад.
– А ты попробуй забери! – взвизгнул он.
И нажал на спуск.
После чего изумленно уставился на оружие, снова и снова дергая спусковой крючок. Мой кулак хорошенько припечатался к челюсти техника, и тот без чувств распластался на полу. Я поднял пистолет и улыбнулся.
– Не заряжен, – пояснил я ошеломленной аудитории. – Я с самого начала понимал, что кто-то должен был выполнить грязную работу. И злоумышленник, перепрограммировавший компьютер, не мог не остаться на спутнике. Поэтому я был вынужден подозревать всех без исключения. Отсюда и обвинения, и незаряженный пистолет. Корона мне с самого начала не понравился, но я хотел, чтобы он собственноручно доказал свою вину.
Раздались смешки, они быстро переросли в овацию. Я улыбнулся и раскланялся, принимая похвалы. А заодно и страстный поцелуй очаровательной рыжеволосой Трины. Да и от пары миллионов кредитов я не собирался отказываться!
Четвертый закон роботехники
Перевод В. Вебера
Секретарь вскочила, но я уже успел прошмыгнуть мимо ее стола.
– Стойте! Туда нельзя. Там кабинет доктора Кэлвин!
– Знаю, – пробормотал я. – Поэтому и пришел.
Я скользнул за дверь, и она закрылась за моей спиной. Доктор Кэлвин подняла голову, хмуро посмотрела на меня, не снимая очков для чтения.
– Вы, похоже, очень торопитесь, молодой человек.
– Да, доктор Кэлвин, я… – Слова застряли у меня в горле.
Доктор Кэлвин сняла очки, в ее глазах читалась ничем не прикрытая страсть. А под лабораторным халатом проступали пышные формы.
– Когда вы смотрели на мою тетушку, у вас так же стекленели глаза, доктор Донован? – Она улыбнулась.
– Нет, разумеется, нет! – промямлил я, проведя рукой по седеющим волосам. Вернее, по лысому черепу с венчиком седеющих волос. И тут же осознал свою ошибку. – В моем взгляде не было ничего особенного, доктор Кэлвин.
При этих словах она вновь одарила меня улыбкой, очень даже нежной, и у меня тут же все встало. С большим трудом удалось обуздать желания, напомнив себе, что я не на свидании.
– У меня неотложное дело, иначе я не стал бы врываться в ваш кабинет. Есть основания полагать, что робот только что ограбил банк.
Как вы можете себе представить, эти слова отвлекли ее от греховных мыслей. Она плюхнулась в кресло, глаза широко раскрылись; раздался изумленный возглас, и я увидел, как капельки пота выступили на лбу, задрожала рука.
– Похоже, вы удивлены.
– Вовсе нет, – возразила она. – Рано или поздно такое могло случиться. Расскажите, как это произошло.
– Будет лучше, если… сейчас я вам все покажу.
Я вставил видеокассету, полученную в службе безопасности банка, в проектор, который стоял на столе, включил его. Одна стена кабинета доктора Кэлвин исчезла, превратившись в банковский зал обслуживания населения. Кассиры сидели за окошками, к которым по очереди подходили клиенты.
– Я не вижу никакого ограбления, – заметила доктор Кэлвин.
– Ждать осталось недолго, – заверил я ее.
Повернулась вращающаяся дверь, в банк вошел мужчина, одетый в черное с ног до головы: черный плащ, черная шляпа, черные перчатки и очки. Он повернулся к спрятанной камере, и она зафиксировала, что его лицо скрыто за черной маской. Искоса я взглянул на доктора Кэлвин. Она пристально следила за разворачивающимися событиями.
Мы наблюдали, как человек в черном направляется к свободному окошку. Кассир поднял голову, улыбнулся:
– Могу ли я вам чем-нибудь помочь? – Улыбка поблекла, когда он увидел, с каким мрачным типом придется иметь дело.
– Можете, – заговорил мужчина женским контральто, достал из кармана ручную гранату, показал кассиру. Вытащил из гранаты чеку, бросил на пол. – Это ручная граната. И я вынул чеку. Если разожму пальцы, вот этот рычажок сдвинется с места. А через три секунды граната взорвется. Этот тип взрывчатых устройств предназначен для уничтожения людей. Я, разумеется, не хочу, чтобы это произошло, и позвольте предположить, вы тоже этого не хотите. Вы не хотите, чтобы я разжимал пальцы? Тогда кивните. Отлично. В этом наши интересы совпадают. И я готов спорить, что вам очень хочется собрать деньги, которые лежат в кассе, вот в этот мешок и передать его мне. Вы согласны с тем, что это хорошая идея? Даже очень хорошая! Так действуйте, дорогуша.
Получив мешок с деньгами, мужчина повернулся и направился к выходу. И уже добрался до двери, когда кассир закричал и завыла сирена охранной сигнализации.
А потом случилось ужасное. Невероятное. Вор повернулся к стойке с окошками касс и бросил на пол ручную гранату. Повернулся вновь, толкнул вращающуюся дверь и успел выскочить за нее до разрыва гранаты.