– А вам известна цель операции?
– Так точно, агент ди Гриз. Я в ней участвую с самого начала. Второе. В отличие от всех прочих сект, фигурирующих в этом деле, Круг Святости – сугубо мужская организация. Ее не так загробный мир интересует, как деньги и власть. А управляет ею, по нашим данным, некий промышленник, барон фон Крюмминг.
– Значит, они богатеют, и барон быстрее всех?
– Так точно.
– Личность установлена?
– Так точно. Чуть постарше, пожирнее, полысее. Но это Слэйки, никаких сомнений. Очередная инкарнация. Сколько еще двойников Слэйки шастает по Галактике?
Я приуныл. Возможно, им несть числа. Армия из одинаковых солдат. Штамповки, разбросанные по всем временам. У них одни и те же мысли, одни и те же воспоминания. Это казалось настолько невероятным, что я предпочел вообще об этом не думать.
– Какие будут распоряжения? – спросил капитан.
– А что, разве я руковожу операцией?
– Так точно, сэр. По решению вышестоящего начальства.
– Инскиппа, что ли?
– Так точно.
– Никак он поумнел на старости лет.
– Сомневаюсь, сэр. Мы выполним все ваши приказы, поскольку я и два сержанта не расстанемся с вами до конца операции.
Глава 10
Полет в баллистическом орбитальном шаттле отнял не слишком много времени. Взлет и посадка – с многократной перегрузкой, зато в промежутке – невесомость. Пока мы в ней пребывали, я выспался, казалось, на всю оставшуюся жизнь. Кстати, при нулевой гравитации спится неплохо.
Мы благополучно сели и на чем-то колесном добрались до гостиницы, где нас поджидал еще один космический пехотинец, на сей раз лейтенант. Он и мои спутники вволю нащелкались каблуками и накозырялись. Я нетерпеливо переждал этот ритуал, столь милый сердцам военных. Наконец все большие пальцы улеглись по брючным швам.
– Лейтенант, что-нибудь изменилось с тех пор, как пришла последняя сводка?
– Никак нет, сэр. Как и прежде, наши люди с энтропометрами следят за двумя подозреваемыми. Они не перемещаются, мы тоже сохраняем дистанцию. Ни один из них не приближался к универсальному дифференциатору.
– Они не догадываются о слежке?
– Никак нет. Мы к ним ни разу не подходили, даже не видели их. Нам приказано вести наблюдение издали, пока вы не захватите машину.
– Чем я сейчас и займусь. Лейтенант, ведите!
Я решил действовать предельно просто, очень уж не хотелось в третий раз перехитрить самого себя. Парадная дверь была уже распахнута и взята под охрану, за проемом входа скрылось из виду еще несколько пехотинцев. Мой вооруженный эскорт трусцой бежал рядом со мной и застыл как вкопанный, когда я остановился.
– Доложите-ка еще разок, – прошептал я.
Лейтенант показал на высокую двустворчатую дверь в конце коридора.
– Вон там они собираются. Конференц-зал. Круглый, метров двадцать в поперечнике. – Он протянул мне металлическую коробочку со шкалами. – Ваш энтропометр, сэр.
– Отдайте капитану, пускай носит. Дверь не на замке?
– Не знаю, сэр, мы к ней не приближались. Но у меня есть ключ.
– Отлично. Вот что мы сейчас сделаем. Тихо подойдем к двери. Вставим ключ в замок. Вы попытаетесь отворить. Как только будете уверены, что справились, кивните мне и распахивайте дверь. – Я поднял ТИ. – Это не «фонарик», а темпоральный ингибитор. Вы отворяете дверь, я его включаю, и в молельном зале останавливается время. Ни люди, ни механизмы не смогут шелохнуться, пока я его не выключу. А сделаю я это не раньше, чем машина пространства-времени окажется в моих руках. Все ясно?
Они нетерпеливо закивали.
– Тогда приступаем.
Они дружно отдали честь, и хоть на этот раз обошлось без строевого топота. Мы крались на цыпочках. Гризли и два сержанта дышали мне в затылок. Я взял ТИ на изготовку.
Лейтенант вставил ключ в замочную скважину, медленно провернул, а затем изо всех сил ударил ногой в дверь.
– Включаю! – крикнул я. И включил ТИ. В зале царила чернильная мгла.
– Нельзя ли зажечь свет? – поинтересовался я.
Ответа не последовало. Все застыли. Лейтенант – под острым углом к полу и вдобавок на одной ноге. Мой эскорт – точно статуи со стеклянными глазами. Я отступил к двери, и пехотинцы задвигались, как только оказались в моем поле.
– Мы вошли, – сообщил я. – Но я ничего не вижу и не решаюсь отключить эту машинку, чтобы найти выключатель. Предложения?
– Боевые фонари. – Капитан Гризли взял энтропометр в левую руку, а правой снял с пояса фонарь. Ударил яркий луч, к нему присоединились еще три.
– Держитесь за руки и за меня, а не то будете похожи на него. – Я указал на неподвижного лейтенанта.
Капитан и сержанты подскочили ко мне. Мы медленно зашаркали вперед, точно на состязаниях по групповому бегу в мешке.
– Показания четкие, – произнес Гризли. – Стрелка направлена вон на ту дверь.
Насчет двери беспокоиться не пришлось. Она была не заперта. Мы двигались, светя боевыми «фонарями». И обнаружили стеллажи с электронным оборудованием, точной копией того, которое я уже видел.
– Вот, – показал я, – то, что мне нужно. Не разбредаемся. Всё, стоим. Потому что у нас возникла проблема. Чтобы снять эту штуковину, мне придется выключить ТИ. – Я показал огонек на пульте машины Слэйки. – А еще мы должны ее обесточить, если хотим вынести. Предложения?
– Сержанты, оружие к бою! – скомандовал Гризли. – Никого не подпускать. А мы с вами, – сказал он мне, – хватаем машину, снимаем со стеллажа и ищем рубильник или разъем силового кабеля. Больше ничего не придумать.
Я поразмыслил над его идеей и не нашел альтернативы.
– Ладно, попробуем. Сержанты, охраняйте нас, увидите кого-нибудь – кричите. Впрочем, нет, лучше сначала попробуйте пристрелить. Я отключаю хрономорозильник, восстанавливаю статус-кво. Готовы?
Телохранители мрачно кивнули. Сержанты взяли оружие на изготовку, капитан крепко ухватился за универсальный дифференциатор.
– На счет «три». Раз… Два…
Я нажал на кнопку, и все случилось в один миг. Машина вдруг ожила, на пульте заполыхали огоньки. Жутко вереща, рядом со мной возник человек, облапил, вывел из равновесия. Я вцепился в него свободной рукой…
Мы летели. Где-то, куда-то. В пустой тишине все громче и громче стучало мое сердце. Больше я ничего не слышал и не чувствовал. Что это, страх? Может быть. Снова в ад? Или в рай? Белый свет, густой теплый воздух… Хруст, треск, звон разбитого стекла.
Я лежал спиной на чем-то колючем, а от меня, спотыкаясь, удалялся толстый и старый вариант Слэйки. В руке я держал темпоральный ингибитор.
– Слэйки, ты попался! – закричал я, направляя на него ТИ и нажимая кнопку.
Он отбежал, спотыкаясь и размахивая руками, подальше, остановился и повернулся. И захохотал:
– Здесь твое оружие не действует. Здесь вообще не действует техника из другой вселенной. Ты дурак! Неужели это до тебя еще не дошло?
Доходило, но очень уж медленно. Болели расцарапанные ноги. Я уперся бесполезным ТИ в битый хрусталь и с трудом встал. Выдернул из лодыжки осколок стекла и увидел, как штанина пропитывается кровью.
– Мы не в аду, – крикнул я, оглядевшись. – Это и есть твой рай?
Я бы не удивился, если бы он ответил утвердительно. Ибо глазам моим открылись поистине райские кущи. Я даже рот разинул – не столько от удивления, сколько от восторга. Но при этом я ни на миг не упускал из виду жирного Слэйки. Только он тут выглядел знакомо, а все остальное не могло привидеться даже в сладостных грезах.
Кругом вздымался мир хрустальной красоты. Пышный, красочный и прозрачный. Во все стороны расстилались заросли стекла – аналоги деревьев и кустов. Листья – просвечивающие, с прожилками. Я стоял на круглой полянке, под ногами похрустывали осколки.
– Нет, – сказал Слэйки. – Это не рай.
– Что же тогда?
Он не ответил. Я сделал несколько шагов в его сторону, и он вскинул руки:
– Стой! Не приближайся. Будешь стоять, я отвечу. Согласен?
– Пока да. – Я не был расположен давать обещания, но любые сведения могли пригодиться. – Если мы не в раю, то где?
– В другом месте. Я здесь нечасто бываю. От него мало проку, а может, и вовсе никакого. Раньше я это место называл Силиконовой долиной, а теперь зову Стеклом. Просто Стеклом.
– Ты – профессор Слэйки. А еще, наверное, ты – босс в Круге Святости. Барон фон Крюмминг.
– Как тебе угодно. – Он насупился и оглянулся.
Я осторожно шагнул вперед, но он это заметил.
– Не двигайся!
– Успокойся, я не двигаюсь. Лучше расскажи, зачем это все.
– Ничего я тебе не расскажу.
– Даже о том, как ты оказался в аду?
Едва я это произнес, он понурился:
– Трагическая ошибка. Но больше я ее не повторю. Да, я не могу оттуда убежать. Слишком долго там прожил, слишком долго. Если уйду, обязательно умру.
– А винтовка? Зачем тебе там винтовка?
– «Зачем винтовка»? Что за глупый вопрос. Конечно, чтобы жить, чтобы есть. В колимиконе слишком мало питательных веществ, а может, их и вовсе нет. Медленная смерть от голода… Ружье – чтобы охотиться, чтобы давать отпор охотникам…
Меня затошнило. Я разговаривал с явным безумцем и вдобавок почти ничего не понимал в происходящем. Но он откровенничал, и я решил задать давно мучивший меня вопрос. Я произнес как можно беспечнее:
– А где та дамочка с Луссуозо? Куда ты ее закинул?
– «Та дамочка»?! – Он рассмеялся, и мне тот смех совершенно не показался заразительным. – Помилуй, ди Гриз! Неужели я тебе кажусь круглым дураком? Ты хочешь знать, где твоя жена? Твоя Анжелина? Это ее ты называешь «той дамочкой»?
Заметив выражение моего лица, он повернулся и побежал по тропинке, устланной битым хрусталем, через волшебный лес. А я мчался следом и настигал.
Но он-то знал, что делает. Внезапно он остановился, огляделся, метнулся вправо-влево. Я прыгнул на него, и он исчез. Спасся. Выскочил из этой вселенной.
Мне стало очень одиноко. Еще бы, ведь я оказался на чужой планете, в чужой вселенной. И не в первый раз. Оставалось лишь одно утешение: я побывал в аду и сумел выбраться.