Веком раньше попытка войти в крепость путем преодоления стены была бы сопряжена с изрядными трудностями, но сейчас все обстояло иначе. Для начала, от некогда глубокого и широкого рва не осталось ничего кроме едва заметной впадины окружающей Твердынь правильным кольцом. Земля сама залечила свои раны, на что потребовались годы и годы. Стена устояла, но природа и здесь сумела прорвать оборону рукотворного сооружения. Длинные плети растений опутали выбранный мною участок высокой стены сверху донизу, создав природную лестницу легко могущую выдержать даже вес воина в тяжелых латных доспехах. К этой лестнице я и шагнул, первым ухватившись за покрытую снегом толстую ветвь. Остальные последовали за мной следом, идя уже по проверенному пути. Ветви трещали и стонали под моим весом, из-под рук сыпалась мерзлая труха и хлопья слежавшегося снега, по доспехам скрежетали острые сучья, а перед взглядом тянулась старая кладка из мощных каменных блоков. Изредка на камне попадались неизвестные мне знаки и руны глубоко выбитые в камне. Если я удостаивал их лишь мимолетным взглядом, то Тикса, молодой любознательный гном, надолго замирал перед каждым подобным символом, разражаясь бурными возгласами на своем языке. Остальные были куда сдержанней, я слышал лишь их тяжелое дыхание и редкие ругательства, когда один из спутников напарывался рукой на острый сучок или в том случае если нога скользила по обледенелой ветке.
Легче всего было даже не мне, наделенному нечеловеческой силой и выносливостью, а нашему бывшему пирату Мукри. Вот кто чувствовал себя на высокой стене так же вольготно как на твердой земле. Ловко перебирая руками, пират перебирался с одной ветви на другую и, не обращая внимания на отдалившуюся и твердую как камень промерзшую землю. Видимо, в свое время Мукри изрядно наловчился ползать по реям и мачтам, оттого и не ощущал ни малейшего неудобства. Остальным приходилось тяжелее, но они упорно поднимались вверх.
Наконец-то, при очередном замахе, моя рука угодила в пустоту, перчатка заскрежетала по краю заиндевевшего камня. Приподняв лицо, я увидел, что зацепился пальцами за нижний край узкой бойницы, почти полностью заплетенной растительными побегами. Еще несколько медленных выверенных движений и я с грохотом перевалился через край стены, оказавшись внутри древней исполинской крепости.
Восхождение завершено. Я на самом верху, стоя на вершине стены имперской крепости.
Коротко огляделся и не увидев движения я взмахнул рукой, давая знак, что все в порядке. Пока остальные, пыхтя, преодолевали последний участок пути, я огляделся еще раз, на этот раз куда пристальней.
Нет, все же это не крепость.
Это именно цитадель.
Во внутреннем квадратном дворе могла разместиться целая деревня вместе со всем подворьем. Сейчас двор был завален снегом, накапливавшимся здесь всю зиму, падая с небес и приносимый холодными ветрами. Толщина снежного пласта была куда выше человеческого роста, доходя до самых крыш каменных строений стоящих по периметру двора. И ни единого следа на поверхности выглаженного наста.
Дальше, в центре, возвышалось крайне угрюмое на вид сооружение, похожее на три многогранные башни слепленные воедино. Его мы увидели издали, еще вчера, когда только подходили к затерянной в снегах цитадели. На выветренных стенах длинные трещины забитые снегом и льдом. Кое-где глубокие щербины и выбоины – не иначе следы от попаданий метательных снарядов пущенных осадной техникой. Возможно, были и подпалины, но сейчас от следа гари не осталось и следа. И здесь не обошлось без вездесущей растительности идущей на штурм древнего строения. Еще пара веков и Твердынь окончательно скроется под густым травяным покровом. Затем вода и лед расширят трещины, в них проникнут молодые побеги, хорошенько поднатужатся… и цитадель начнет стремительно разрушаться кусок за куском обрушиваясь вниз, пока не превратится в груду ничем непримечательных обломков. Грустная судьба для столь мощной крепости.
Переведя взгляд чуть дальше, я пораженно прищурился – одна из многочисленных крепостных башен выглядела как оплавившаяся и накренившаяся восковая свеча. Но ведь здесь не воск! Здесь прочный камень, что уж точно не боится огня! Но глаза не обманывали меня. Накренившая наружу башня обреченно свесила вершину, словно сдавшийся воин опускает голову подставляя шею для последнего милосердного удара. Магия… без магии здесь просто не могло обойтись. Что еще может заставить камень плавиться и течь? А каменных потеков было более чем достаточно, несмотря на прикрывающую их паутину черных плетей дикого растения. Разве крепость не должна была быть защищена от боевой магии при помощи артефактов? Зодчие должны были предусмотреть атаку боевых магов… кто знает. Слишком давно это было. Последние свидетели давней осады давно уже умерли и истлели в своих могилах. Если и есть где-нибудь подробные записи, сомневаюсь, что мне удастся до них добраться.
– Все здесь, господин. – сипло вздохнул подошедший Рикар. – Все поднялись и лишь чудом никто не сорвался!
– Вот и хорошо, – отозвался я. – Если все в сборе, пора начинать осматриваться, да, Рикар?
– А может ну его, этот осмотр, а, господин? – предпринял здоровяк еще одну безнадежную попытку меня отговорить.
– Мои покои, – совсем невпопад ответил я. – Надо постараться вспомнить, где находятся мои покои. Наверное, где-то там, в самом сердце Твердыни, – моя стальная перчатка указала на центральное строение, доминирующее над всей цитаделью. – Ладно, выдвигаемся! Надо всё осмотреть и вернуться на стоянку затемно!
Глава перваяНа границе между светом и тьмой
Пограничная Стена
Серая, мрачная и бесконечная каменная лента, отделяющая мирную страну от смертельно опасных Диких Земель. Отделяющая спокойствие и уверенность в завтрашнем дне от вечного напряжения и мучительных гаданий о том, что случится завтра. Обладай я поэтичной натурой, то не преминул бы назвать Стену границей между жизнью и смертью… но я был куда более приземленным человеком и видел перед собой лишь преграду, мешающую добраться до цели.
Громаду Стены от меня отделяло не менее полулиги, но казалось, что до нее рукой подать, настолько она поражала своей массивностью и внушительностью. Пошедшие на постройку каменные прямоугольные блоки были настолько большими, что даже с разделяющего нас расстояния я отчетливо различал их очертания. Поверх Стены высокий парапет, надежно защищающий несущих стражу воинов от вражеской стрелы. Самих стражников я не видел, но в нескольких местах к пасмурному небу тянулись тонкие струйки дыма, свидетельствующие о наличии жизни. Охрана не дремлет. Впрочем, стражникам не требовалось особо напрягаться, чтобы углядеть опасность — перед Пограничной Стеной не росло ни единого дерева, куста или чахлой былинки. Не было даже снега. Абсолютно ровная полоса земли в четверть лиги шириной, уходящая в бесконечность на север и упирающая в Ядовитое море на юге, доходя до самой воды.
На промерзшей почве тускло блестел тонкий слой инея, но он не мог скрыть проглядывающую сквозь него черноту. Пепел и зола — вот и все, что осталось от некогда буйствующей здесь растительности. Выжгли все без остатка. Разумно, но меня поражали масштабы содеянного — Стена тянулась на сотни лиг, а полоса выжженной земли была никак не короче. Сколько же усилий требуется, чтобы поддерживать все в столь идеальном порядке. Ведь выжигание приходится повторять регулярно, не давая растениям шанса разрастись. Без магии здесь определенно не обошлось.
— Что, господин, любуетесь и поражаетесь размерам? — прогудел неслышно подошедший Рикар.
— Скорее, поражаюсь людской глупости, — качнул я головой. — Это просто неимоверно глупо и чрезмерно расточительно. Как только император Мезеран Наиглупейший отдал приказ о постройке этого гигантского памятника своей тупости и одновременно надгробия для Западных провинций, его следовало тут же удавить без лишнего шума и поставить на престол более умного и прозорливого правителя, хоть немного радеющего о будущем своей страны.
— А? — вытаращился на меня здоровяк, устало опускаясь на колено. — Господин Корис, дык ведь не будь этой вот стеночки, мирные люди давно б уж лиха хлебнули. Только она нечисть и сдерживает. Сколько веков уж стоит, от тварей оберегает.
— Оберегает, — согласился я. — Равно как и беспощадно разоряет казну, а значит, и тех самых «мирных людей». Рикар, ты вообще представляешь себе, в какую сумму обходится содержание столь огромного сооружения в порядке? Прорва денег ежегодно! Ремонт и профилактические работы, восстановление после атак шурдов, плата рабочим, охранным войскам и магам. Да и Церковь наверняка не бесплатно сюда обученных священников посылает. Казна не бездонная, а деньги нужны постоянно. Повышают налоги с дворян, а те, не желая тратить собственные денежки, тянут последние гроши с крестьян и ремесленников. И что получается?
— Плохо получается, — почесав затылок, буркнул здоровяк. — Честно говоря, я никогда и не думал с этого бока. Но опять же, как ни крути, а без Пограничной Стены всем худо бы пришлось.
— Что с плотом? — поинтересовался я, вновь переводя взгляд на серую громаду Стены.
— Почитай, закончили, господин, — доложил Рикар и тут же не преминул пожаловаться: — Мукри-то наш, склирс хитромордый, на пару со своим дружком усе оставшиеся веревки на куски порезал, в кучу сложил и теперь на этих самых обрывках узлы вяжет! Спрашивается — чего резать-то, раз заново связывать придется?! Если бы не ваш приказ, то я б ему показал, как справную веревку почем зря переводить! Я ему говорю — чего творишь? А он мне в ответ — такелаж вяжу, грит!
— Не мешайте, — недовольно буркнул я, со смачным хрустом вгрызаясь в снежок. — Из нас они единственные, кто разбирается в мореходном деле. Раз надо — пусть режут.
— Как скажете, господин, — пожал широченными плечами Рикар. — Но без хорошей веревки в путь пускаться никогда не след!
— Верно, — невольно растянул я губы в улыбке. — Но сейчас нам главное на ту сторону перебраться, а там уж как-нибудь раздобудем веревку. До темноты успеют?