— Мы разделимся, — решила графиня. — Парам тут делать нечего, а чтобы не терять связь, будем встречаться после каждого прохода в условленной точке. Вальтер, согласуйте с Эвелин позиции ожидания.
Изменение тактики позволило присоединиться к атакам кораблю Пирсона. «Король Йон» при первой же встрече скинул им тактические записи своего залпа по Хищнику-5. Правда посмотреть их, чтоб насладиться идеальной атакой, пока не нашлось времени.
Четвертый эшелон так и не появился. Скорее всего его не было вовсе или он состоял только из транспортных судов. Оставалось надеяться, что все корабли противника уже проявили себя, а их положение было известно. Кстати говоря, поскольку хищники разлетелись, их пришлось перенумеровать, присвоив каждому собственный код. Удержать в голове все корабли противника стало сложно и на ОКП навалилась дополнительная нагрузка по сведению разрозненной информации воедино. Отслеживать около сотни векторов и статусов с прогнозом их дальнейших действий являлось нетривиальной задачей.
Будь графиня на крейсере или рейдере, или на обычном эсминце, то сняла бы людей для усиления ОКП с секции РЭБ, РТР или с орудийной башни. Но экипаж шнелльбота задумывался небольшим, а техники инженерного отсека слабо разбирались в тактических программах, если разбирались вообще. Пришлось пожертвовать командой мостика.
— Мистер Янг, отправьте в ОКП пару опытных операторов.
— Да, мэм.
Пара кресел освободилось. Людей на мостике стало меньше.
— Одно хорошо, противнику приходится тратить больше топлива и больше времени на выход в ноль, — заметил Вальтер.
— Это так. И вряд ли они отправятся вразнобой в другие системы, им потребуется вновь выстроить какой-нибудь ордер. И дождаться подвоза топлива. Думаю, надо добавить хаоса в тактическую схему. Мистер Тримбл, прикажите торговцам уходить. И дайте сигнал на «Монжуик» пусть снимает гарнизоны с астероидов.
К разлетающимся словно сколки разбитой вазы вражеским кораблям добавились сигнатуры торговцев, срывающихся с орбиты Новой Австралии подобно осенним листьям. Графине пришла на ум еще дна метафора — торговцы разбегались как тараканы. Хотя графиня никогда не видела тараканов, но метафору понимала, Гарру как-то рассказывал ей о проворных насекомых, что расселились по Галактике следом за человечеством.
Транспортные суда уходили по одному, но часто. Набрав небольшую скорость, они на время исчезали из пространства, чтоб появиться в другом месте и продолжить разгон. Каждый шел по своему маршруту, стараясь оказаться подальше от вражеских кораблей. Одни выставляли центральное светило между сбой и противником. Другие сперва прыгали в обратном направлении, на край системы по вектору на Надаль, а затем спокойно разгонялись за спинами вражеских эшелонов.
Графиня с Вальтером и Лемэтром довольно долго обсуждали, не следовало ли пустить по этому маршруту всех, но пришли к выводу, что даже одного скрывающегося на окраине системы крейсера хватит, чтобы уничтожить полсотни безоружных судов.
Средства наблюдение фиксировали то тут, то там вспышки переходов в гипер, торможение своих и чужих кораблей Разное ускорение, разные скорости, разные локации. На тактической проекции это выглядело даже красиво.
В реальности за большинством искорок скрывались охотники и жертвы или даже кто-то в обоих качествах. Сражение не утихало. Все эшелоны противника вошли в систему Эму со скоростью тысяча двести километров в секунду. При нормальном ускорении в один же на полное торможение им требовалось тридцать четыре часа. Стрелять по курсу они могли начать сразу и с каждым часом торможения сектор стрельбы расширялся. Совершая короткие прыжки вражеские эсминцы распределились по всей системе, а когда затормозили достаточно, начали атаки на подходящую цель. Теперь эсминцы повстанцев гонялись за транспортными и коммерческими судами, а пять кораблей графини охотились за эсминцами и транспортами сил вторжения.
— Кажется, в древние времена этот тип боя назывался собачьей свалкой, — заметил Вальтер.
Свертывание периферии, прыжок, выход, развертывание периферии, поиск цели, атака и вновь уход в гипер. Цикл за циклом. Час за часом. Такой режим боя выматывал. Люди устали. И матросы, и мастера, и офицеры. Нескончаемая череда боев длилась почти двое суток. Флагмастер Янг беспрерывно носился по отсекам. Подгонял подчиненных, подбадривал, помогал, когда возникала нужда.
— Ничего, парни, — говорил боцман. — Отдохнем, когда окончательно уйдем в гипер.
Однажды их едва не накрыли залпом несколько кораблей идущих по баллистике, которые ОКП упустил. К счастью курс противника составлял с «Принцем» почти прямой угол и Эвелин засекла запуск торпед. Всего за десяток секунд до прилета. Торпеды еще пронзали гиперпрстранство, а «Принц» точно моллюск втянул в себя лишнее, захлопнул раковину и попросту исчез во вспышке перехода. Два десятка торпед прибыли в никуда. Сенсоры не обнаружили цели и взрыватели сработали в режиме самоликвидации, чтобы позже не повредить какой-нибудь из своих кораблей.
Низкая скорость позволяла прыгать кораблю по всей системе, точно блоха на собаке, иногда челюсти повстанческих сил щелкали достаточно близко, но ухватить шнелльбот так и не смогли. Их спасала конструкция корабля, позволяющая уходить в гипер быстрее соперников.
— Поблагодарим наших богов за то, что они даровали нам изощренный ум инженера Джонсона, — произнесла графиня.
Противнику требовалось гораздо больше времени, чтобы свернуть всю периферию и остудить реактор. Конечно, эсминцы повстанцев могли бы отстрелить часть антенн и сбросить теплоноситель, но не ради одного манёвра и небольшой цели. Такие вещи оставались на тот случай, если нужно спасать собственную шкуру. Это походило на сражение боксера-тяжеловеса с юркой кошкой, или с мухой.
Правда вспомогательные крейсера преимуществом шнелльботов не обладали, поэтому в самое пекло не лезли, занимая охотой на более доступные цели.
Однако, время истекло. Эскадра продержалась сорок часов, дав большинству транспортных кораблей уйти. Поскольку эскадра выбила практически все танкеры противника, скорость ухода уже не имела прежнего значения. В любом случае силам вторжения придется задержаться здесь на пару недель. Лишь несколько кораблей противника (Хищники с 42 по 45) еще сохранили достаточно топлива для маневра, прыжка и нового торможения. Они летели в третьем эшелоне, а с началом «каскада» отключили двигатели совсем и все еще летели где-то по баллистике. Но эти несколько кораблей не смогут преследовать большую часть торговцев, которые разлетелись по различным векторам.
Большего сделать не мог бы и сам Гарру. Теперь предстояло позаботиться о себе.
— Что ж, господа и дамы, нам пора сматываться.
— Мы могли бы выбить еще два-три корабля, — засомневался Вальтер. — У них заканчивается топливо, значит мы получим преимущество.
— Перед нами стояла задача не победить противника здесь и сейчас, а нанести ему максимальный ущерб и размотать его порядки, — сказала графиня. — И с этим мы справились. Еще несколько арьергардных боев во второстепенных системах и мы дадим решающее сражение у Хильди. Вот там нам предстоит лечь костьми. Так что лучше придержите свой пыл, лейтенант.
— Да будет так, — сказал Вальтер.
Скорее всего к Хильди стянут весь королевский флот, чтобы не пропустить армаду к обитаемым мирам королевства. Графиня предпочла бы оставить одну эскадру в резерве у Майрхофена, но Лосано любил прямые решения.
— По какому вектору будем уходить, мэм? — поинтересовался Лемэтр.
Несколько кораблей противника еще беспокоили графиню. Возможно они могли даже отправиться следом за эскадрой с опережением и устроить им неприятную встречу. Вот только вряд ли они обладали оборудованием для дальнего прыжка. Скорее всего генерал Марбас уже узнал подробности об их оборудовании, использующем переохлажденный метанол. Но знать и создать работоспособную систему — разные вещи.
— Мы будем прыгать сразу на Персик, — решила графиня. — И гарантированно оторвемся от них.
Благо эскадру сопровождал танкер, а на нем имелись установки переохлаждения метанола. Пресловутый третий «анальный» плавник, который стал поводом для множества флотских шуток. Теперь он позволял им прыгнуть туда, где противник достать не мог. И мало того прыгнуть с нормальным разгоном. Так как главное в переохлаждении метанола не повышение плотности, а температура.
— «Аранхуэс» не сможет прыгнуть на Персик. — напомнил Вальтер.
— Верно, — графиня нахмурилась.
До Персика от Эму было сто пятьдесят два петаметра. То есть, при стандартной скорости ухода в гипер полет должен будет занять восемь недель, что являлось пределом для кораблей, оборудованных криогенной топливной системой. Система требовала особого оборудования. «Черный Дельфин» перестраивали из тюремного корабля совсем недавно, поэтому все новинки он получил изначально. «Аранхуэс» же выпустили в прошлую войну, одним из последних, так что он не успел даже принять в ней участие. И в отличие от других старичков «Аранхуэс» не проходил модернизацию. Теперь вспомогательный крейсер вдруг устарел, неожиданно превратился в гирю на ногах эскадры, в слабое звено и узкое место плана. Теоретически он мог бы разогнаться до двух тысяч километров в секунду и уложиться в четыре недели, но тогда ему предстояло разгоняться в системе Эму больше двух суток. Его гарантировано уничтожили бы. Бросить корабль, сняв команду, графиня не захотела. Впрочем её предложение тоже не сулило кораблю ничего доброго.
— Ему придется прыгать по другому маршруту. Зато с его помощью мы попытаемся запутать противника. — Она постаралась натянуть на себя маску рациональности и даже цинизма. — В конце концов, старый корабль сможет сослужить нам службу.
— Как именно?
— Передадим ему все наши имитаторы, пусть разгоняется по вектору на Шагрин и прыгает. А там действует по обстоятельствам. Возможно противник примет это как наше отступление через Шагрин к Адонису. Распылит силы. По крайней мере отправит кого-то по этом вектору ради разведки.