— Отличная идея, — одобрил Ивор. — Если средства позволяют, конечно.
— К сожалению мы туда не успеваем, — повторила принцесса мысль Макса.
Коммуникатор Ивора тихо пискнул.
— Гарру, слушаю.
— Сэр, у нас возникла проблема, — сообщила Марта Монаган. — Я бы сказала, чрезвычайное происшествие. Желательно ваше личное присутствие.
Час от часу не легче.
— Прошу прощения, господа, ваше высочество. Я вынужден отойти ненадолго.
Глава 25Малая Пустошь
Ивор быстрым шагом спустился в зону невесомости, к шлюзам, и шаттл перенес его на «Нибелунг». Уже в ангаре капитана встретили хмурые лица матросов и мастеров. Ларри только руками развел.
— У нас двое раненых, командир, — виновато произнес он.
— Где они?
— В медицинской секции.
Поскольку Нибелунг не вращался, Ивор быстро добрался до нужной палубы. Доктор Хакетт встретил его привычным тяжелым взглядом, в котором читалось, что он, дескать, предупреждал, но кто такие флотские, чтобы прислушиваться к специалисту? И вот пожалуйста.
Происшествие объяснялось просто. Люди устали после долгого перелета, и вообще после длительного путешествия по Холмам, бегству от Марбаса, стычкам, долгому висению у Скарлета в ожидании неизвестно чего. Уже здесь пришлось тормозить на двух же больше суток, а такой режим не способствует отдыху. Ивор, например, с трудом засыпал при перегрузках, ему обычно снились кошмары, будто его душат или хоронят живым в гробу.
И вот они почти дома, в Северной Дуге. Небольшой бар на заправочной станции стал для парней долгожданной отдушиной и последней соломинкой, которая сломила хребет верблюду.
Матросы не работали в подпитии, но спешили закончить дело. Во время заправки напутали с клапанами, вентилями. Метанол из вспомогательных баков пошел в холодную установку риформинга, где как раз проходила профилактика. И двое операторов надышались парами. Теперь Хакетт откачивал их с помощью антидота (в качестве которого выступала бутылка водки, купленная им в гостевой зоне на Соледад).
— На этот раз они хотя бы не жрали этот яд добровольно, — мрачно заметил доктор.
Он намекал на тот случай во время первой войны, когда завербованные в городской тюрьме парни, приняли метанол за питьевой спирт и чуть не погибли. Конечно, и в тот раз доктор винил дураков офицеров, не способных уследить за подчиненными.
— Сообщайте мне, как они, док, я буду на мостике, — распорядился Ивор и вылетел из медотсека.
Он проследовал по коридору на мостик.
— Где мисс Норман? Где Томкинс?
— Старпома я сменила час назад, она ушла спать, — ответила Монаган. — А Томкинс, кажется, на станции.
— Вызовете на мостик всех офицеров, кроме лейтенанта Норман.
Ещё на Иджис им пришлось разделить офицеров и матросов между двумя кораблями. Что усилило нагрузку и ослабило контроль. Вахту приходилось нести новоиспеченным лейтенантам Томкинсу и Монаган вместе с еще слишком молодой Ломкой. А опыт не заменишь ничем.
Офицеры собрались в течение пятнадцати минут и Ивор устроил им короткий но интенсивный разнос. Досталось и боцману.
— Увольнительные на станцию отменить, — приказал Ивор. — Комнаты отдыха, спортзал и все прочее закрыть. Людей разогнать по каютам, пусть отоспятся.
Накрученные капитаном офицеры разлетелись по отсекам, чтобы передать импульс раздражения подчиненным. Морские пехотинцы выгоняли матросов из бара и прочих закоулков заправочной станции. Вскоре корабль затих. Ивор хотел было вернуться на станцию, чтобы обсудить дальнейшие действия, но в тишине мостика под клацанье клавиш Марты Монаган, ему думалось лучше. Он остался в капитанском кресле и постарался проанализировать исходные данные.
Королевский флот у Хильди будет без сомнений драться всерьез, до конца. И если графиня до сих пор цела, то последнее сражение она может не пережить. Как и многие другие его старые друзья и соратники. А он, Ивор, имея под рукой мощнейшую эскадру, не успевает прийти на помощь. Семь боевых кораблей с опытными командами могли бы усилить королевский флот вдвое, учитывая что все они эсминцы, крейсера и рейдер старых проектов. При всем уважении к Джонсону, переделанные из тюремных кораблей вспомогательные крейсера имел ограниченные возможности. И два из них потеряны во многом по этой причине.
Получалось, что Ивор успевал лишь к Барти. Но король и штаб решили дать решающее сражение на подходе, чтобы защитить не только инфраструктуру домашней системы, но и Майрхофена, который, как оказалось, присоединили к королевству.
В их решении заключался большой риск. Если хотя бы часть вражеского флота доберется до Барти, хватит одного хорошего залпа, чтобы превратить орбитальную промышленность и инфраструктуру в руины и сильно повредить города. Тоже касалось и Майрхофена. Даже если противник не сможет сходу захватить систему, то надолго выведет из строя инфраструктуру.
Ивор вывел проекцию Северной Дуги.
Они не успевали. Даже если пойдут с двойным ускорением, все равно придется делать минимум одну полную остановку на дозаправку. Геометрия пути такова, что одними коррекциями на высокой скорости его не пройти. В лучшем случае на это потребуется пятьдесят восемь дней. А если взять с собой танкер? Без разницы. Ну, минус трое суток.
— А если прыгнуть как Марбас, на Адонис? — подумал вслух Ивор.
— В каком смысле? — удивилась Монаган.
Он объяснил баронессе в двух словах расклад.
— У генерала на это ушло четыре недели, — ответила Монаган, выведя какие-то данные из архива. — При разгоне до 2 тысяч километров в секунду.
— Да, я в курсе, так и было задумано. Но мы могли бы разогнаться до двух с половиной тысяч.
Арифметика тут проста. При полном запасе топлива дельта v боевых кораблей составляла пять тысяч километров в секунду. Половину следовало отложить на торможение. «Нибелунг» мог прибавить еще несколько процентов за счет большей плотности переохлажденного топлива. Но остальные корабли их группы не обладали нужным оборудованием.
— Двадцать два с половиной дня, — сказала Монаган, произведя нужные вычисления. — И еще на разгон двое суток.
— Н-да. Но от Адониса мы никак не перескочим к Хильди так быстро.
Он продолжал прикидывать в уме варианты. Выше головы не прыгнешь. Или прыгнешь? Допустим у «Нибелунга» теперь есть возможность полета с переохлажденным метанолом. То есть теоретически он может прыгнуть отсюда прямо на Хильди.
— Сколько отсюда до Хильди напрямую?
— Сэр? — вздернула бровь Монаган
— Вы слышали вопрос, лейтенант.
— Двести десять петаметров. На такую дистанцию еще никто не прыгал, кроме как на исследовательских кораблях.
— Но они-то прыгали. И с ними ничего не случилось.
— Хотела бы напомнить, что мы на рейдере сэр. При всем уважении.
— На рейдере мы прыгали на Иджис.
— С одной коррекцией, сэр, — напомнила Монаган.
— Верно. Но превысили две тысячи километров в секунду на разгоне. Сколько займет прыжок отсюда до Хильди?
— При разгоне до тысячи километров в секунду, гиперфаза займет восемьдесят четыре дня, сэр.
— Н-да. А на двух тысячах — сорок два, если я не забыл, как считать.
— Да, сэр. И если вам вдруг интересно, до какой скорости нужно разогнаться, чтобы успеть на вечеринку, то до четырех тысяч километров в секунду. Тогда гиперфаза займет двадцать один день. И четверо суток с хвостиком уйдет на разгон. Про торможение я умолчу. — Не без сарказма добавила баронесса. — У нас не останется на него топлива. До таких скоростей не разгонялись даже курьеры и исследовательские корабли.
— Почему? — Ивор знал ответ, но следуя привычке хотел получить его от бывшей курсантки.
— Причин много, например агрессивное воздействие частиц на лобовую проекцию, но основная заключается в том, что некому будет спасать, случись какая проблема.
— Верно.
Они, однако, полетят не на исследовательском корабле с большим запасом топлива и не на курьере с дополнительным баком, поэтому дело заключалось прежде всего не в проблеме спасения, а в торможении. Да, гипотетически они могут долететь до Хильди вовремя. И даже принять участие в сражении. Но он и без математических способностей баронессы знал, что при дельте v в пять тысяч у них останется топлива только на то, чтобы снизить скорость до трех тысяч километров в секунду. Ну пусть до двух восемьсот, если по максимуму использовать переохлаждение. И как погасить остальную?
— Есть ли там какие-то массивные тела кроме собственно Хильди?
— Есть несколько планет, — сообщила Монаган и вывела проекцию. — Если пройти вот такой хитрой траекторией, то вы сможете погасить скорость на… ну на двадцать километров в секунду. И это не тот случай, когда можно использовать каждое тело по нескольку раз. Фактически вы проскочите систему пулей и отправитесь изучать Большую Северную Пустошь, сэр.
— Мы проскочим, мисс Монаган, — машинально поправил Ивор.
— Сэр?
— Вы на том же корабле, что и я, мисс Монаган.
— Прошу прощения, сэр, это была фигура речи.
Три тысячи. Три. Как ни крути. И только «Нибелунг» может сократить это число до двух восемьсот. Только один.
— Вот!
Он не мог отправить на игру со смертью людей Маджаливы. Но крейсер Ника Тавиани находился в его подчинении, а люди знали на что шли, когда поступали на флотскую службу. Насильно завербованных среди матросов больше не имелось.
— Что? — не поняла Монаган.
— Мы можем слить всё недопитое в один стакан.
— Сэр?
Аристократке метафора показалась эпатажной.
— По прилету и после боя, мы можем слить топливо с «Покупки» и перевести команду Тавиани на «Нибелунг».
Она задумалась.
— Допустим. Это выведет нас… — она подчеркнула местоимение. — На две тысячи километров непогашенной скорости.
— Давайте подумаем еще немного, мисс Монаган, — предложил Ивор.
Они помолчали с минуту. Ивор подумал, что в крайнем случае они могут бросить и «Нибелунг» и пересесть потом в шаттл. Если оснастить его дополнительными баками можно будет украсть у судьбы еще тысячу. Все равно не хватало до полной остановки, но повышало шансы, что кто-то сможет прийти на помощь.