– Что-что! – проворчал Рекс. – Известно что – зажарит и съест!
– Что? Съест? – Глаза Женьчика округлились от ужаса.
Рекс обеими лапами с силой толкнул дверь, но безуспешно. Она не поддавалась.
– Давайте послушаем под окном, о чём они говорят, – предложил я.
Мы тихо пробрались под распахнутое окошко.
– …ты ешь, ешь, милая, – ласково говорила старуха.
Люська, которая, видно, только сейчас поняла, что попала в ловушку, дрожащим голосом спросила:
– Вы меня выпустите, бабушка?
– А ты съешь пирожочек, тогда и скажу, – ушла от прямого ответа Баба-яга.
– Я съела уже… Выпустите меня, пожалуйста! – взмолилась Люська.
– А разве тебе здесь у меня плохо?
– Значит, не выпустите?
– Не выпущу, милая, не выпущу.
– Да зачем я вам?! – заплакала Люська. – Вы – не добрая старушка. Вы – злая Баба-яга. Добрые старушки не живут в избушках на курьих ножках!
– Ну вот и умница. Сама догадалась.
– Вы меня хотите изжарить и съесть?
– Нет, что ты! Я давно уже мяса не ем. Вредно оно мне. Не для этого ты мне нужна. Видишь, какая я старенькая? Сил у меня мало, а дел много. Щи сварить, пирог испечь, избу прибрать, пол вымыть, постирать, посуду помыть. Всё это мне самой трудно, спину ломит. Вот ты и будешь моей помощницей. Давно я такую шуструю поджидала…
– Значит, вы меня у себя оставите, а мальчики уйдут?
– Никуда они не уйдут. Они мне тоже нужны. Дров на зиму нарубят, валежник соберут, воды из речки наносят, весной огород посеют, а потом пуще работы прибавится – поливка, прополка. А пса на цепь посажу, пусть избушку охраняет, особенно зимой от волков.
– Бабушка-яга, – ещё громче заплакала Люська, – отпустите меня, пожалуйста. Я домой, к маме хочу!
– А кто же меня, старенькую, пожалеет? А?
– Мальчики вас не будут слушать. Они убегут, я же одна…
– Не убегут, не бойся. Всё будут делать, как я прикажу. Не забудь, что я силой волшебной владею. Да и помощник у меня есть, чёрный кот. Он глаз с них не спустит. А они, как проголодаются, сами в избушку придут. Я вон сколько всякого угощения наготовила. Это чтобы вкусный дух им покоя не давал!
Баба-яга замолчала и загремела заслонкой от печи. Слышно было только, как снова заплакала Люська.
Мы на цыпочках отошли от избушки на безопасное расстояние, где вкусные запахи не мешали думать.
– Рекс, спасибо тебе за то, что не пустил меня к Бабе-яге, – сказал Женьчик и пожал Рексу лапу. Потом он поднял на меня умоляющий взгляд: – Как бы нам Люсю выручить? Витя, Рекс, придумайте что-нибудь! Витя… прошу тебя…
– Постараюсь, – сказал я, хотя понимал, что придумать «что-нибудь» будет очень сложно. Никогда у меня не было так тяжело на душе. Зачем я перенёс их в эту Страну невыученных уроков?! Они здесь столько пережили! А теперь по моей вине может погибнуть девочка, да и нам с Женьчиком несдобровать!
– Послушайте, – предложил вдруг Рекс, – давайте ночью, когда эта ведьма заснёт, влезем в окно, возьмём Люсю и убежим.
Лучшего плана ни я, ни Женьчик придумать не смогли.
Наступила ночь. Я сидел, прижавшись к тёплому боку Рекса. Женьчик дремал, положив мне голову на колени.
Наконец, когда совсем стемнело, Рекс сказал: «Пора!»
Мы разбудили Женьчика и тихо пробрались к избушке. В полуоткрытое окно слышен был громкий храп старухи и всхлипывания Люськи.
Я подсадил Женьчика, и он тихонько влез в окно. Потом я забрался в горницу сам. Рекс запрыгнул в окно последним.
Я боялся, что Яга проснётся, но она продолжала громко храпеть.
Увидев нас, Люся радостно вскрикнула.
– Молчи, – шепнул я. – Сейчас будем выбираться отсюда.
– Ой, Витя, какие вы молодцы, что не бросили меня! – прошептала она.
– Тсс! Потом поговорим, а теперь…
– А теперь, – раздался громкий голос Яги, – вы все у меня в руках!
Мы замерли от неожиданности.
Баба-яга держала на вытянутых руках что-то светящееся.
– Раз! Два! Три! – крикнула она и накинула на всех нас сеть.
Мы забарахтались в ней, пытаясь выбраться, но сетка, словно живая, только плотнее прижимала нас друг к другу.
– Вот и попались, детки! Обмануть меня вздумали! Старуха, мол, что с неё взять! Окошко закрыть забыла и спит себе, похрапывает. Не тут-то было, голубчики мои!
– И сколько времени вы будете держать нас в этой сетке? – спросил я.
– А пока есть не попросите. Ничего, поголодаете – куску чёрного сухаря обрадуетесь. А попросите есть – хорошо покормлю.
– Ну нако`рмите нас – и что дальше?
– А дальше, Витя, если хочешь знать, вот что будет. Как поедите вы моего угощения, так память и потеряете. И будете делать всё, что я вам прикажу. А пока беседуйте, если есть охота, а я спать пошла.
С этими словами бабка влезла на печь и захрапела уже по-настоящему.
Настало утро. Всю ночь мы сидели, прижавшись друг к другу, под этой проклятой сетью.
– Что же делать? – шептал Женьчик. – Я уже так есть хочу, что еле-еле терплю.
– Думаешь, я не хочу! – вздохнула Люська.
Я молчал… Есть и мне очень хотелось. Да и у Рекса громко бурчало в животе.
Прошло утро, наступил полдень. Яга куда-то летала на метле, что-то варила, пекла. Потом выставила на стол свои пироги, которые удивительно вкусно пахли, и уселась есть. Она то и дело нахваливала свою стряпню, угощала кота, который, жадно урча, рвал зубами брошенные ему куски.
У нас животы подвело от голода. Но мы не просили есть. Терпели пока.
– Витя, – прошептал мне Женьчик на ухо, – может, ты знаешь сказку, где кто-то спас кого-то от Бабы-яги?
– А что это нам даст? – спросил я.
– Ну, не знаю. Попробуй мысленно позвать кого-нибудь на помощь. Вдруг поможет… Здесь ведь всякие чудеса могут случиться!..
– Тише! – остановил я Женьчика. – Как бы Яга нас не услышала! Я попробую вспомнить, но ты дай слово, что есть не попросишь.
– Конечно. Меня ведь дома ждут! Хотя есть так хочется…
Мама часто читала мне сказки перед сном, когда я был маленький. И я помнил их почти наизусть. Мне на память пришла сказка о том, как от Бабы-яги убежала девочка-падчерица, которую злая мачеха послала к Яге – зачем, уже не помню. Послала специально, чтобы Яга её съела.
Но девочка спаслась, убежала, а убежать ей помогла собака Яги, которую она кормила мясом. Ворота открылись потому, что она смазала их маслом…
Нет, это нам не подходит…
Было что-то ещё. Ах да! Мальчика Иванушку гуси-лебеди унесли на своих крыльях… Гуси, гуси…
Я вспомнил папин рассказ о том, как гуси спасли Рим. Но что они могли сделать для нас? Нет, всё это не то.
Каких гусей я ещё знаю?
Господи! Да как же я про них забыл? И я стал мысленно умолять мудрую предводительницу стаи диких гусей прилететь и выручить нас из беды…
Всё это время Люся, Женьчик и Рекс смотрели на меня как на единственную надежду. Когда решение наконец было найдено, я улыбнулся и приложил палец к губам в знак того, чтобы они сидели тихо и ничему не удивлялись.
Прошло ещё какое-то время. Вдруг до нас донёсся гусиный гогот и хлопанье крыльев. Неужели услышаны мои мольбы? Великодушная мудрая Акка Кнебекайзе!
В открытое окно влетела большая гусыня и села на подоконник.
– Ты опять взялась за своё, Баба-яга! – грозно зашипела она. – Опять детей мучаешь?
– Не твоё гусиное дело! – огрызнулась Баба-яга. – Как ты тут оказалась? Лети в свою Швецию!
– Акка Кнебекайзе! Дорогая Акка Кнебекайзе! – радостно закричал я. – Вы услышали мою просьбу! Спасите нас!
– Откуда ты знаешь меня? – удивилась гусыня.
– Я читал сказку о Нильсе, которого гном превратил в маленького человечка. Нильс путешествовал с вашей стаей на спине домашнего гуся Мартина.
– Верно, мальчик, – сказала Акка Кнебекайзе, – приятно, что русские дети знают о нашем путешествии. Я спасу вас потому, что человеческий птенец, такой же мальчик, как ты, – Нильс – спас нашу стаю от верной смерти. А ты, старая ведьма, – обратилась Акка Кнебекайзе к Бабе-яге, – знай, что на крыше твоей избушки сидит вся моя стая. Стоит мне приказать – и мои гуси разнесут твою избушку в щепки, а тебя заклюют до смерти. Убирай свою сеть и отпускай детей! Считаю до трёх. РАЗ!
– Да как ты смеешь мне грозить? – завопила Баба-яга. – Зачем ты влезла в русскую сказку?!
– ДВА! – произнесла Акка Кнебекайзе. – Я не шучу!
С крыши донёсся гусиный гогот и яростное хлопанье крыльев.
– Не отпущу я их, – завопила Баба-яга, – ни за что!
– Мне говорить «ТРИ»? – поинтересовалась гусыня. – Решай быстрее.
– Да провались ты пропадом со своей стаей! – завопила Баба-яга. – Забирай своих дурачков-простачков! Не звала я их, сами явились!
– ТРИ! – крикнула гусыня.
Баба-яга махнула рукой, и сеть упала к нашим ногам.
Мы вскочили, а Рекс злобно накинулся на Бабу-ягу.
– Оставьте её! Бегом отсюда! – приказала мудрая гусыня.
Мы выбежали из избушки, которая тут же повернулась к нам глухой стеной. Стая гусей поднялась в воздух.
– Спасибо вам, добрая Акка Кнебекайзе! – крикнул я вслед улетающим гусям. – Передавайте привет Мартину и Нильсу!
– Прощай, русский мальчик! – услышал я голос мудрой гусыни.
Рекс бегал кругами, потом вдруг замер и принюхался.
– Запах! – крикнул он. – Я нашёл его!
Мы поспешили за верным псом, едва веря в то, что благополучно выбрались из зловещей избушки на курьих ножках.
– А знаете, ребята, – сказал Женьчик, – странно, но совсем не хочется есть.
– И мне, – отозвалась Люська.
Я тоже совсем забыл о еде.
– Куда-то теперь приведёт нас Рекс? – вздохнула Люська. – Я хочу домой, к маме.
– И я, – печально отозвался Женьчик.
Я промолчал, хотя в душе был с ними согласен.
– Неужели мы никогда не выберемся отсюда? – чуть не плача спросила Люся. – И зачем ты, Витька, заставил нас перенести всё это? Ведь мы чуть не погибли.
– Я бы никогда этого не сделал, – стал оправдываться я. – Но некоторые вещи можно понять только на собственном опыте. Я и сам был такой же двоечник и, только побывав в Стране невыученных уроков, понял…