- Я так понимаю, вам нужно перевести руководство для персонального компьютера зарубежного производства? – я быстро продолжил, пока от меня не отмахнулись, - Возможно, я бы мог вам помочь.
Раздражение на лице Василия Петровича сменилось недоумением, потом задумчивостью. Так, надо ковать железо, пока горячо.
- Не подскажете, о какой машине идет речь?
- Эппл два.
В голосе препода удивительным образом смешались недоверие и заинтересованность. Оно и понятно – найти в первой половине 80-х человека, знакомого с зарубежной персональной компьютерной техникой, да еще и на окраине страны практически нереально. Все они в закрытых ящиках трудятся. Вот и не может поверить.
- Мне приходилось на таком работать – нужно показать, что разбираюсь в вопросе.
- Именно на втором? – в голосе мужчины появилась явная заинтересованность.
- Видите ли, первая модель была собрана в количестве всего двухсот экземпляров, поэтому я очень сомневаюсь, что ее можно найти в нашей стране. Не подскажете, какая у ваших машинах модификация?
- Кажется Е.
Так, это получается у них Apple IIe. Модель, насколько я помню, пошла в продажу в 1983-м году. Действительно, новейшая техника, как только в Союз умудрилась попасть, вроде же запрет в США на ее поставки действует? Или он только более мощной техники касается? Забавно, но я с таким работал – достал в начале 90-х по случаю, пользовался аж, пока на Пентиум не перешел.
- Да, - я опять ослепительно улыбнулся, - Я точно могу быть вам полезен.
Видя, что Василий Петрович еще сомневается, предложил ему прямо на месте перевести любую страницу из руководства.
- А Вера… э-э, простите, я замялся, - Простите, не знаю отчества…
- Семеновна, - охотно поддержала разговор женщина. Похоже, разговор начал ее забавлять, вон как оживилась. Ее можно понять – появилась возможность избавиться от ненужной ей работы.
- Василий Петрович, любая страница, я вот здесь прямо перед вами на подоконнике напишу перевод. А Вера Семеновна проверит его адекватность.
Преподавателя словно ветром сдуло. Я даже немного растерялся, когда он, ни стола не сказав, вдруг сорвался с места, исчезнув за поворотом коридора. А вот симпатичная Верочка осталась, продолжая внимательно меня разглядывать, словно любопытную зверушку.
Спросить, чем вызвано настолько спешное перемещение ее спутника я не успел – запыхавшийся Петрович всё также резко примчался обратно, держа в руке книжку средней толщины, уже раскрытую примерно посередине. Быстрый он.
- Вот эту страницу, - он еще и рукой потыкал.
Пришлось позаимствовать у преподавателей чистый лист и ручку, я как-то не догадался с собой взять письменные принадлежности. Подоконник гладкий, писать удобно, только стоять приходится наклонившись. Были бы мне прежние пятьдесят пять, то спина бы взвыла уже минут через десять, то ли дело сейчас – никаких болей.
Управился минут за пятнадцать. Страница попалась не очень сложная, такое ощущение, что когда-то я ее уже переводил на русский. Пока писал, Петрович, от нетерпения словно ретивый конь рядом топтался. Закончив, протянул ему лист:
- Собственно, ничего сложного. Не думаю, что в литературном плане мой перевод претендует на высокую оценку, но понять можно, - сказал ему, протягивая исписанный бумагу.
Про литературу специально упомянул, немного скромности не помешает. С случае поступления мне с англичанкой придется не раз взаимодействовать и лучше, если она будет ко мне благожелательно настроена.
Преподаватели закурлыкали между собой, но минут через пять пришли к выводу, что перевод вроде бы верный. Пришлось выдержать натуральный перекрестный допрос, откуда я так хорошо знаю английский, а главное, компьютерные термины.
Ну, не говорить же, что первый компьютер у меня еще в 89-м появился, поэтому редкую тогда забугорную литературу доставал и переводил – русскоязычная тогда просто отсутствовала, как явление. Но сейчас только 84-й и не стоит плодить сущности. Причем лучше вбросить свою версию прямо сейчас. Мало ли, выяснится потом, что я последние четыре года в интернате жил, а там возможности образования обычно не самые лучшие. Объяснил, что двоюродный дядя занимался ЭВМ и меня обучал, так, мол, и освоил специфическую терминологию. А английский учил в школе и на дополнительные занятия ходил, плюс дядя помогал и давал читать зарубежную техническую литературу и фантастику.
Петрович тут же начал задавать дополнительные вопросы. Видимо, решил, что нашел себе помощника. Малость охладил его энтузиазм, признавшись, что в основном игрушками занимался. А то нагрузит нужными только ему задачами, и ведь не отвертишься. Ага, как же – препод еще сильней заинтересовался. Спросил, на каких машинах приходилось работать. Скрывать не стал, назвал Эппл, Синклер, Командор. Собственно, я ему даже не соврал, просто вместо дяди вывел одного знакомого. Тот как раз в эти годы стал компьютерным фанатиком. Челу было уже за сорок, когда он первую персоналку увидел, но ушел он в компьютерную тематику с головой. Жена ушла, он даже не заметил. Зато уже через пару лет у него целая комната была забита техникой, а написанными им программами пользовась куча народа не только в СССР, но и за рубежом. А вот познакомил тогда меня с этим типом действительно дядя.
Только тут Петрович сообразил, что меня не знает, пришлось представляться. Узнал и фамилию преподавателя – Урбан. Редкая однако, хотя был у меня сослуживец с Камчатки с такой же, вполне возможно, что родственик.
- Вы на каком курсе, что-то я вас не припомню? – спросил Урбан.
- Извините, Василий Петрович, но пока я только абитуриент, документы подал.
Информация препода немного обескуражила, но ненадолго, он начал интересоваться, могу ли я заняться переводом, и сколько дней это займет.
- Понимаете, Александр, нам важно быстрее. Я понимаю, вам нужно к экзаменам готовиться, но я председатель комиссии и готов пойти навстречу, - последние слова препод произнес, понизив голос до полной конфиденциальности.
Так, рыбка клюнула.
- Да я не против, тем более мне и самому интересно, но понимаете, Василий Петрович, - тут и я голос приглушил, словно бы смущаясь, еще и вздохнул, - Но до шестнадцатого всех абитуриентов из общежития выселяют. Мне придется уезжать домой, а там работать мне обстановка не позволит. И знакомых у меня в Магадане нет совсем.
Так, проблему на чужие плечи я переложил, теперь одно из двух – или мой собеседник ее сам решит или же нет, но тогда перевода ему не видеть еще месяц, а то и вообще никогда, если я не поступлю. И, похоже, он это и сам прекрасно понял.
Петрович потащил меня к директору, так что я еле успел попрощаться с англичанкой. В кабинет Урбан меня брать не стал, оставил ждать перед входом. Торчать под дверью пришлось добрых полчаса. Я уже начал думать, что про меня забыли, как дверь открылась снова. Петрович не говоря ни слова, снова подхватил меня за руку и повел за собой по коридору, потом по лестнице на этаж выше.
Остановились мы перед одной из дверей, которую Урбан открыл ключом. Внутри оказалась обычная аудитория, только почти пустая, если не считать нескольких столов поставленных в ряд у стены, на четырех из которых находились малость запыленные персональные компьютеры, только не подключенные к мониторам. Мониторы, похоже, никто даже из коробок не вытащил. И судя по их количеству рядом со шкафом, там не только мониторы. Хм, действительно Apple IIe, да еще «Синклер» с «Коммодором» имеется. Однако для нынешних времен дорого-богато.
- Ну, вот, Александр, наше хозяйство, - повел рукой Петрович. - Я вам дам литературу, можете до пяти позаниматься здесь. Вы билеты еще не брали?
- Нет, - вот же гадство, не прошел мой финт.
- И не берите. С общежитием не получилось, но ничего страшного. Сегодня переночуете там, а завтра с утра ждите меня часам к семи у входа. Договорились?
Конечно, договорились! Ну, вот и к чему такие драматические эффекты?
- К входу в общежитие или в институт? - лучше переспросить, чтобы не получилось «я у аптеки, а я в кино искала вас».
- В общежитие. Ладно, я сейчас занят, бумага и ручка тут есть, занимайтесь.
Все-таки задумка получилась, это прекрасно. Петрович вышел, оставив меня осваиваться. Так, где тут бумага? На виду нигде нету, значит, надо посмотреть в шкафу или в ящике письменного стола у преподавателя.
Часа три корпел над переводом, сделал почти десяток листов – слишком много результата выдавать сразу не стоит, а то навалят работы не продохнуть, но и ленится не позволительно, лучше сразу показать свою ценность. Жаль, часов нет, но по времени должно быть около пяти. Есть хочется уже неимоверно, так бы хоть в магазин сбегал, здесь по идее до «Молодежного» комплекса недалеко. Хоть бы бутылку кефира взял и булку, но оставлять аудиторию открытой опасаюсь. По нынешним временам здешнее оборудование стоит огромные деньги. Хорошо хоть туалет рядом, сходил, похлебал воды из-под крана.
К счастью Петрович долго ждать себя не заставил. Судя по довольному виду, моя производительность его более чем устроила. Спросил, не хочу ли еще поработать. Пришлось объяснять, что за сегодня даже не завтракал. А, кажется, ничего мужик, сразу же засуетился, вытащил откуда-то электрический чайник. Я думал в столовую зайти, но препод сказал, что уже поздновато. Ну, да, вечером разве что в ресторан идти, столовые не работают.
А ничего у него запасы. Сразу и печенье нашлось и сухарики, баночка варенья, конфеты. Я сначала отказаться хотел по привычке – в последние годы сильно ограничил себя в сладком в целях борьбы с растущим животом. А потом дошло – какой лишний вес, откуда? Мне еще лет десять, а то и больше не грозит эта напасть. Решил не стесняться, тем более, действительно голоден как волк. Вдвоем попили чаю. Потом он напомнил, чтобы я его завтра с утра ждал у общежития и отпустил.
В принципе можно было не спешить. Уже шестой час, но на улице светло, как днем. Белые ночи – они ведь не только в Питере – по всему северу так. Летом в Магадане солнце хоть и садится, но ночью видно так же, как в пасмурный день. Завернул в «Нептун», странное название для обычного гастронома, ладно бы здесь рыбой торговали, так нет. Хотя по этой же улице дальше фирменный рыбный магазин есть, «Океан» называется.