одсмеиваются над нами - вы там крутитесь, отдувайтесь, спасайте Вселенную, а мы будем менять в своих именах буквы на компьютерные закорючки. Эта закорючка - что-то вроде личной редакторской подписи: "Читал, ознакомился".
- Вот так ухватили...- сказал я.
- Бога за бороду,- продолжил дженераль.
- И Черта - за хвост! - закончил я.
- Их ухватишь! Если бы ухватили! Ухватили да выпустили! Это еще не все, не все! Смотрите: с какого-то момента все эти закорючки исчезли, а БОГ и ЧЕРТ как ни в чем не бывало опять принялись писаться через О и Е вашим почерком.
- Я не обратил внимания: с какого момента...- Я опять взялся за тетрадь.
- Не листайте. Этот момент - границы с нейтральными полосами, которые вы провели в тетрадях...
- После изречения академика Тутта,- вспомнил я.
- Они поняли, что дело зашло слишком далеко. Им стало не до закорючек.
- Они перестали с нами играть и нам подмигивать,- понял я.- Они нас бросили и ушли с перекрестка?
- Не верю! - трагическим шепотом сказал джепераль.
"В "Отчетах" следует длительный перерыв."
КОММЕНТАРИЙ РУКОВОДИТЕЛЯ СПЕЦ-ОТРЯДА СОС ДИВИЗИОННОГО ГЕНЕРАЛА ЛОБАНА.
Прочитал "Отчеты от Бел Амора". Ничего, впечатляют. Двадцать лет назад мне и в голову не могло прийти, что кто-то (а тем более этот, хорошо известный мне индивидуум, у которого матерные слова следуют со второго на третье) с самого начала ведет подробные ежедневные записи об этом научном проекте - секретнейшем проекте в истории нашей Вселенной. Автор в меру своих скромных литературных способностей (он этого и не скрывает) шаг за шагом отразил историю - точнее, бытовую сторону Проекта Глобальной Диффузии. Отразил, естественно, со своей зеркальной колокольни, в полном соответствии со стародавней теорией о литературе, как зеркальном отражении действительности; а вот верно ли он отразил эту самую действительность - это уже другой вопрос. Ну, а зеркальными колокольнями господина Бел Амора были сначала должность главного тренера конюшни, а потом и пост административного руководителя всего проекта. Тем более интересно.
Моя скромная фигура занимает в "Отчетах" немало места, мое имя мелькает чуть ли не на каждой странице. Я мог бы вступить в полемику с автором по разным поводам, но... на зеркало неча пенять.
Очень советую прочитать эти "Отчеты" всем здравомыслящим футболистам и серьезным (то есть, профессиональным) футбольным тренерам. История Проекта (его историческая канва, кожура) многажды описана, обсосана и всем известна; в воспоминаниях наших крупных ученых можно достаточно подробно проследить от начала до конца сюжет и даже философские и психологические аспекты этого Научно-Технического Открытия. Автор "Отчетов", не претендуя на историчность, философичность и психологичность (и правильно делает, странно было бы ожидать от него писательского мастерства и высокой литературы), просто показывает нам ПРОГЛОД изнутри, его быт: грязь, пот, желчь, кровь, тяжкий труд, радиацию, красное смещение, приближение матча смерти и предчувствие конца света чувствуются в "Отчетах" всеми фибрами души (как сказал автор: "Что такое "фибры", я до сих пор не знаю - наверно, для души они то же самое, что жабры для рыбы").
Бог его знает, и чем черт не шутит,- может быть, все это и есть высокая литература? Вряд ли. Советую всем прочитать БЫТ, а всю эту научно-философскую тягомотину с формулами, графиками и рисунками пропустить и не держать в голове.
Матч Смерти состоится при любой погоде!
ПОБЕГ ОТ СЕБЯ. СТЕПАН МАЗИЛА.
"..." Ветер гнул чертополох. Чертополох написался без закорючки. Когда я понял, с Кем мы имеем дело, я ударился в бега.
"Все не так, мой побег был согласован с дженералем, но все работы по ПРОГЛОДУ продолжались без меня своим чередом - значит, дело было налажено, что и следовало доказать." Свой предыдущий заурядный запой с Войновичем я оставил без комментариев, но этот побег в виртуальное пространство-время, хотя и рад бы обозначить лакуной "...", но не могу обойти стороной. Я должен отчитаться перед самим собой. Я умышленно вошел в эту лакуну. Мне нужно было отдохнуть, успокоиться, оттянуться. И тут я вспомнил Сан Саныч-сана. Где ты, Сан Саныч-сан?! 25 лет прошло, жив ли ты?
Где ты, дорогой мой Сан Саныч, со своим нехитрым скарбом - разводным ключом, прокладками, клапанами, универсальной отверткой? Где ты, откликнись! Где Коля-электрик, где дворник дядя Витя-Пентагон, старшие боевые друзья моей юности? Где вы? Всех размело в пространстве-времени! Кто же обмоет со мной генеральское жалованье?
"..." Сначала я со своими закорючками бросился к академику Тутту. Он выслушал меня и утешил следующим рассуждением:
- Паскаль говорил, что сомневающимся в существовании Божием он рекомендует держать пари и поставить на то, что сулит наименьший проигрыш. Рассмотрим варианты. Если вы ставите на то, что Его нет, и выигрываете, то не получаете ничего, а если проигрываете, то проигрываете все. Если вы ставите на то, что Он есть, и выигрываете, то вы выигрываете все, если проигрываете, то не теряете ничего. Без колебаний держите пари на то, что Бог есть.
"..." Я поставил на Бога и сказал дженералю:
- Я не хочу заниматься Этим Делом. Я даже не буду угрожать отставкой я ухожу.
- Вот вы уже и угрожаете.
- Нет. Я уже ушел.
- Подождите! - крикнул дженераль.
Но я уже ушел.
"Дженераль не кричал, он мне подмигнул." "..." Председатель Сур тоже пытался меня удержать:
- Что вы мечетесь, как в ополонке?
- Не мечусь, а болтаюсь!
"..." Ничего, как-нибудь справятся без меня. Я надел генеральскую форму, вышел из холла, разбив ногой стеклянную дверь, цыкнул на Хуго, который увязался за мной, добрался по проселку до Трассы, поднял руку и свистнул - сразу подкатило такси, за ним второе, третье... Я взял второе, доехал до "Метрополя", дождался, пока таксист отъедет, взял другое такси, смотался на Оку, там еще попетлял (за мной, наверняка, следили, но я не очень-то путал следы, больше делал вид) и поехал на Биржу.
"Я вот о чем думал... Сейчас, после разоблачения, Они прекратили свои закорючки. Ни Бога с закорючкой, ни Черта с кочергой в записях после Нейтральной Полосы нет. Значит ли это, что эти эйнштейновские Посторонние Наблюдатели отвернулись от Проекта?
Не знаю. Посмотрим. Не верю. Может быть, отвернулись, а может, просто отошли в сторонку - например, справить свои естественные потребности. Вернутся.
Уверен. Вот что интересно: кто из них поставил на нашу Вселенную - Тот или Этот? Плюс-Тот или минус-Тот? Кто из них на меня поставил в своем тотализаторе? В какой Вселенной я нахожусь - в "плюс" или в "минус"? Кто я сам - Я или минус-Я?.. Ответов не было - ответить на эти вопросы могли только сами Посторонние Наблюдатели со своего Перекрестка да еще по собственному настроению." На Бирже (бывшая церковь) висело объявление: "Футболисты не требуются". Тут же на паперти сидел плохо одетый, опустившийся Степан Мазила в окружении услужливых тиффози, которые то и дело бегали для него в гамазин (именно в "гамазин" - магазином это строение никак не назовешь) то за пивом, то за бутылкой, то за сигаретами. Мое появление (я ведь был в генеральской форме) вызвало на Бирже переполох; даже Степан немного удивился.
- А, это ты,- сказал он.
- Да, это я.
- Что ты здесь делаешь, Везунчик?
- Пришел наниматься.
- Кто пришел наниматься? Ты?
-Я.
Тиффози совсем очумели, узнав меня.
- Пошли к тебе, поговорить надо,- сказал я.
Мы отправились к Степану домой. Ничего у него была комнатушка на первом этаже, удобная,- двери нараспашку, входи-кто-хошь, к тому же всегда в случае чего можно выпрыгнуть в окно.
- Садись. Как там Лобан? - ритуально спросил Мазила, выставляя мне единственный в комнате кривой стул. Сам уселся на подоконник.
- Мне некогда говорить о Лобане. Ты мне нужен, Степа.
- Сколько ты мне дашь?
- Почему ты не спрашиваешь, что нужно делать?
- Сколько ты мне дашь?
- Сколько захочешь. Ящик коньяка и холодильник с закуской.
- Что нужно делать?
- Найди мне Сан Саныча, дядю Витю-Пентагона и Колюэлектрика.
- Разве они еще живы?
- Узнай, найди.
- Это обойдется дороже ящика коньяка.
- Не дороже денег.- Я кинул на стол пачку хрустящих стокварковых купюр, половину своего генеральского жалованья.
Мазила чуть не выпал из окна.
- Это еще не все. Ты давно не был в отпуске...
- Я никогда не был в отпуске.
- Вот и хорошо. Поработаешь. Ты отправишься на "Маракканну". В отпуск от безработицы. Будешь пить коньяк в моей комнате и отвечать от моего имени по вертушке. Недели две-три, месяц, два. Сколько понадобится. Будешь ходить в моей спортивной форме. Будешь лечиться у доктора Вольфа. Ужинать будешь на камбузе у шеф-кока. Обед он тебе сам принесет. А к завтраку ты все равно не встанешь. Что еще... Ребят не спаивать. Деньги кончатся - дам еще. У меня их много.
- Да зачем все это?
- Не твое дело.
- Так не пойдет. Я должен знать.
- За мной охотятся.
- Но мой голос - не твой голос.
- Ты будешь отвечать пьяным голосом.
- Я не уверен, что захочу там пить.
- Не пей, молодец. Но отвечай пьяным голосом: пьяный голос по вертушке - он и есть пьяный голос - мой, твой, ничей.
- А можно взять с собой Левку Курица?
- Нет. Ты один. У Левки свои дела.
- Телевизор-то хоть у тебя есть?
- Там все есть. Если чего не найдешь - щелкнешь пальцами, Хуго тебе принесет.
ЯВЛЕНИЕ САН САНЫЧ-САНА. СРЫВ С РЕЗЬБЫ.
ТОК ВРЕМЕНИ.
ГЕНЕРАЛЬСКИЙ КОЗЕЛ.
Степан отправился на розыски, а я выбросил из его комнаты старый стул, заказал холодильник с едой, купил коробочку с дорогим домино (из зеленой яшмы с точками золотого тиснения), четыре приличных кресла, ящик "Соломона" и демонстративно выставил ящик на подоконник, чтобы все Посторонние Наблюдатели, какие есть на свете, видели, что я простой парень и занимаюсь тем, чем занимаются простые парни,- выпивают и забивают козла.