Вперёд в СССР! Том 2
Глава 1
Менгир — первое, что я увидел, когда вертолёт вынырнул из портала, как ласточка — из гнезда.
Честно говоря, не думал, что всё будет выглядеть настолько… монументально. Я кое-что читал в детстве о мегалитах и представлял грубо обработанные камни, вросшие в землю и покрывшиеся мхом. Закруглённые в верхней части, испещрённые выбоинами и канавками…
Но это… Мой мир уже не будет прежним!
В небо упиралась четырёхгранная башня, усеянная сложным орнаментом и круглыми воронками, источающими голубой свет. Она смахивала на обелиск или азиатский небоскрёб наподобие тех, что стоят в Куала-Лумпуре. Плоскости идеально ровные, воронки — круглые и овальные, но встречались и квадраты. Всё это было сплетено в единую структуру, геометрическую вязь, состоящую из прямых линий. Воздушное пространство в Области Роста пульсировало, искажалось и было настолько густо пропитано энергией, что даже я почувствовал. А ведь между нами пролегали десятки километров, заполненных…
Сложно сказать — чем.
Всюду простиралась тайга, однако в Области Роста она претерпела некоторые изменения. Я не мог рассмотреть детали, но складывалось впечатление, что огромный участок леса возвысился над зелёным морем, превратившись в остров.
— Нравится? — раздался в наушниках голос Козлова.
— Мощь! — искренне ответил я.
Руководитель Проекта 786 добродушно кивнул.
Оценить подлинные масштабы мегалита было сложно, но я понимал, что он безоговорочно доминирует над тайгой. Минимум сто этажей, если сравнивать с человеческими высотками. Город, простирающийся под нами, выглядел игрушечным, собранным из крохотных кубиков «лего» на фоне чужеродного колосса. Преобладали трёхэтажные жилые дома. Имелись площадь с вездесущим Лениным, указующим в светлое будущее, здание райисполкома, поликлиника, пожарная часть…
Комплекс, напоминающий академгородок, сразу приковал моё внимание. Соединённые вместе корпуса, разнообразные антенны, радарная установка, ангары и склады, вертолётная площадка… К которой мы и направлялись.
Город был окружён укреплённым периметром — сетчатым забором, вышками, полосой перепаханной земли. Наверняка — заминированной. Чуть в стороне я заприметил аэродром, но явно не гражданский. Одно-единственное шоссе, петляющее по лесу, дважды пересекалось с КПП и полосатыми шлагбаумами. В самом городе имелась воинская часть, а научно-исследовательский комплекс отгородился от жилых районов высоким железобетонным забором. Ну, и водонапорная башня. Куда ж без неё.
— Как называется это место? — спросил я в микрофон.
— Город М13, — ответил Виктор Викторович.
С большой высоты просматривались освоенные человеком пятачки за пределами М13. Я так и не смог разобрать, что там — полигоны, сёла или армейские базы. Ясно было одно: вокруг менгира разрослась обширная инфраструктура. И вся эта история наверняка засекречена. Волей-неволей почувствуешь себя избранным, вдруг получившим доступ к священным тайнам огромной и великой страны.
Вертолёт пошёл на снижение.
Мы пронеслись над тихими городскими улочками, утопающими в зелени, приблизились к НИИ. Пилот перебросился парой слов с наземным диспетчером.
— Телепатическое сканирование, — предупредил куратор. — Снять блоки.
Приказ адресовался мне. От пилота никаких энергетических возмущений не исходило. Подозреваю, он был простым человеком.
Я по инерции выставил защиту, которая не выглядела таковой, выбросил на поверхность стандартные мысли и позволил идентифицировать себя как Владлена Громова. Через несколько минут вертушка уже висела над площадкой, разгоняя винтами пыль и постепенно снижаясь. Когда грохот турбин начал стихать, я увидел пару сотрудников НИИ в скафандрах биозащиты — они неспешно направлялись к нам, сжимая в руках непонятные устройства.
— Что это? — спросил я, отстёгивая ремень безопасности и снимая наушники.
— Вторая линия проверки, — отмахнулся Козлов. — Привыкай. Мы только разминаемся.
Выбравшись на посадочную площадку, мы столкнулись лицом к лицу со странной делегацией. Штуковины в руках проверяющих оказались гаджетами, над которыми развернулись голографические кольца. Или энергетические, хрен поймёшь. Когда расстояние между нами сократилось до метра, люди в белом начали водить устройствами по нашим телам, и я готов был поклясться, что призрачные кольца расширяются и на доли секунды меняют цвет с белого на ярко-голубой. В рукоятках агрегатов что-то пикало.
— Чисто, — раздался усиленный микрофоном голос товарища, стоявшего передо мной. Посмотрев в забрало квадратного шлема, сросшегося со скафандром, я понял, что досмотр осуществляет девушка.
— Чисто, — повторил мужской голос справа.
Разобравшись с нами, научники двинулись к пилоту, который щёлкал тумблерами, отключая всё, что можно было отключить.
— Нам туда, — Виктор Викторович указал на группу многоэтажных зданий, соединённых между собой крытыми переходами.
— Прямо сейчас начнём? — поравнявшись с куратором, я зашагал рядом.
— У нас ещё две линии, — покачал головой Козлов. — Потом заселение. Ты сможешь немного отдохнуть и освоиться. Выслушаешь стандартный инструктаж. На территории института действуют определённые правила, которые я не советую нарушать.
Приблизившись к группе зданий, мы подождали пилота, задержанного типами в скафандрах. Сейчас эти персонажи осматривали вертолёт. Втроём мы вошли в неприметную дверь ближайшего корпуса, миновав арку портала, смахивающего на детекторы в аэропортах. По ту сторону находились люди в пятнистой форме без опознавательных знаков. Я был вынужден сдать личные вещи, аккуратно упакованные в спортивную сумку. Военные тщательно всё изучили, просканировали неизвестными устройствами, похожими на антенны, и вернули обратно. Складывать, естественно, пришлось самому. Аналогичную процедуру вынуждены были пройти и мои спутники.
Наш путь пролегал через внутреннюю дверь, за которой обнаружился небольшой коридор. Дальше — крохотная комнатушка, где нас по очереди обнюхала собака. Очень странная собака. По габаритам ближе к волку, и глаза какие-то умные. Пса на поводке не держали и обращались к нему уважительно, называя «Николаем Петровичем». Не удивлюсь, если это тренированный оборотень с отменным нюхом. Ну, ладно, не оборотень, а маг-анималист. Такое название считалось официальным и не обидным.
Я уж было настроился на просвечивание рентгеном или какой-нибудь техно-магической хренью, но финал удивил. У меня попросили паспорт, сверили данные, внесли в базу на стареньком компьютере и активировали пропуск. Кусок пластика, полученный в Москве, был заблокирован до полной проверки на месте. Как только мою карту приложили к светящемуся квадрату, вмонтированному в столешницу «дежурного контролёра», что-то пискнуло, и на долю секунды я увидел сеть разбегающихся по пластику знаков.
— Держите, товарищ Громов, — контролёр протянул мне пропуск. — Следующий.
Никакого особого пиетета к руководителю Проекта 786 у дежурного не было. Он всех нас воспринимал как часть повседневной работы. И лишь после того, как разблокировался пропуск Козлова, тепло произнёс:
— Рад встрече, Виктор Викторович.
— Как оно, Николай? — улыбнулся в ответ мой куратор.
— Да всё как всегда. Гайки немного закрутили после… ну, сами знаете.
Мимолётный взгляд в мою сторону.
— А ты как думал, — Козлов забрал пропуск и небрежно сунул в карман пиджака. — Покой нам только снится.
Пилот сменил шефа за столом. Мы терпеливо дожидались, пока Николай, коренастый мужчина лет тридцати пяти, методично всё сверит, заполнит и активирует.
— Ты это, проведи инструктаж с товарищем, — Козлов бросил взгляд в мою сторону. — А мы с Саней на улице подождём.
Я остался наедине с дежурным.
— Значит, так, — устало произнёс Николай, что-то вбивая с клавиатуры в базу. — Это режимный объект. Не просто режимный, нас отнесли к группе критической инфраструктуры. Первая категория значимости. Всё, что связано с менгирами, сюда относится. Поэтому где попало ходить нельзя, есть комендантский час. В некоторых зонах твой пропуск не работает, всё зависит от настроек. А они — от уровня допуска. У тебя он, сам понимаешь, невысокий. Так что не суй нос, куда не следует. В смысле — даже не пытайся. После десяти вечера и до семи утра по территории института нельзя ходить без особого разрешения. Ты можешь работать в своём секторе, перемещаться по остальным — только с начальниками отделов, старшими научными сотрудниками или куратором Проекта. Доступ в ОГАС отсутствует. Есть ограниченный доступ в инфотеку НИИ. Выход в город — после согласования. И под контролем ответственного сотрудника. За пределы города или к менгиру — в сопровождении военных по приказу куратора. Понятно?
— Куда уж понятнее! — буркнул я.
— Портальный и климатический полигоны вообще под запретом, — добавил дежурный. — Там работает узкий круг специалистов, все с высшими допусками.
— Принято.
— Вот и хорошо, — голос Николая потеплел. — Добро пожаловать в НИИ высоких псионических энергий при Академии Наук СССР. Располагайся. Чувствуй себя как дома.
— А вы с юмором.
— Есть немного, — хмыкнул дежурный.
Покинув здание, мы зашагали по тенистой аллее в сторону жилых корпусов.
— Институт высоких псионических энергий? — я внимательно посмотрел на Козлова.
— Ну, а как ты думал. Здесь же настоящий энергетический рай для менторов. Сильные одарённые могут черпать столько энергии, сколько вздумается, но это всё… для масштабных проектов.
— Я думал, вы изучаете саму природу менгиров.
— Изучаем, — уклончиво ответил Козлов. — Но разговаривать об этом я не уполномочен. Тебе про это ни знать, ни думать не положено. Ты тут для конкретной работы — не забывай. А любопытство, как известно, сгубило кошку.
Остаток пути мы проделали в молчании.
Общежитие оказалось классом попроще того, где я жил после поступления в академию КГБ. Несколько пятиэтажных корпусов, довольно приличная детская площадка, уличные тренажёры, беседки, клумбы… Всё, как у людей. Разве что бросалось в глаза отсутствие магазинов, парикмахерских, почтового отделения, школы и садика. Но это логично. Объект режимный, посторонних здесь не любят. Вся инфраструктура вынесена в город. Что удивило, так это раздельные мусорные контейнеры для пластика, бумаги и бытовых отходов. В моём СССР такого не было, а здесь — пожалуйста. Прогресс не стоит на месте.