Он вбежал в переулок и остановился — гигант исчез.
— …Проснулась я с трудом, смотрю — в окне тень, выглянула, а это он…
— Стекла вдребезги…
— Метров двадцать, не меньше. И глазами моргает…
— Заговорил — я чуть не оглох!
— Холодно, он коврами и обернулся…
— Осторожно шел, провалиться боялся.
— А чего бояться? Мне бы его рост…
— И откуда такие берутся?
— Говорят, теперь всем специальные уколы будут ставить, чтобы не росли.
— А жить ему где? В дом-то не влезешь…
Говор толпы был почему-то далеким, хотя говорившие стояли рядом. «Проворонил! Сначала струсил, а теперь — опоздал!»
Перед входом в институт сидел Толпин.
— А я ждал тебя, — кивнул он Денису. — К Рыжову попал?
— Не дошел. Сам видишь, что творится.
— А что творится? Деревья, травка на каждом шагу. Автобусы не ходят — и чудесно. Бегом от инфаркта! Нам крупно повезло, — развеселился Толпин. — А воздух! Как на взморье!
Денис вздохнул полной грудью. Чистый воздух был насыщен запахом цветов, хвои.
— Утром в городе все было нормально, — сказал Денис. — Расти начало, когда я попал в лес. Я грибы оттуда прихватил.
— Дай-ка посмотрю. — Толпин развернул пакет, отломил кусочек шляпки, осторожно понюхал. — Слушай, в вдруг это эпидемия роста?
— Вряд ли. У меня еще и память изменилась. С лету все запоминаю.
— Эпидемии бывают разными. Хорошо, что от этой никто не умирает.
— Андрей, попроси Мишу съездить к Лысым Буграм, — оказал тихо Денис. — Ты с ним в хороших отношениях.
— Не согласится — И потом — там можно заразиться.
— Я один пойду. Только подвезите. Толпин задумался.
— Хорошо, попробую. Поедем вместе. В конце концов, заболеть памятью или бессмертием не так уж плохо.
Он пошел к институтским гаражам.
Дорога и впрямь была отвратительной. Трясло, как на вибростенде, и Денис уже пожалел, что связался с машиной. «Пешком быстрее бы дошел, — думал он, морщась при каждом толчке. — Спидометр показывает двадцать. Смех, а не езда».
— Миша, включи, пожалуйста, радио. Вдруг что узнаем.
— Дай, я поищу, — Толпин крутанул ручку настройки. В кабину ворвались какие-то помехи, обрывки песен, фраз.
— Попробуй отыскать местную радиостанцию, — предложил Денис.
— Лучше Москву: нужны последние известия.
— Рано. Они в двенадцать.
— А сейчас сколько?
— Без двадцати, — не оборачиваясь, ответил шофер. — А теперь куда?
— Налево, — Денис перегнулся через сидение и махнул в сторону грунтовой дороги. — Там просека, на ней поставим машину и дальше пешком.
Миша вдруг ойкнул и резко затормозил.
— Елки-палки, — прошептал он, глядя куда-то вбок, на обочину. Его круглое лицо медленно краснело.
Денис и Толпин повернулись в ту сторону, куда смотрел шофер. На песчаном взгорке среди редкого молодого сосняка сидел гигант. Тот самый, которого Денис видел в городе.
— Пришелец, — оторопело пробормотал Толпин. Шофер ошалело моргал глазами. Неожиданно он включил задний ход, газик начал медленно отъезжать. Толпин рывком нажал тормоза, и Денис — в который раз за ту поездку — сильно ударился плечом о железный борт машины.
— Сдурел, что ли, — прошипел Толпин, — ты же привлекаешь его внимание!
— Он и так нас заметил, — сказал Денис.
Гигант медленно повернул голову в их сторону:
— Боитесь?
Голос его был гораздо тише, чем в городе.
— Не съем я вас, — с досадой продолжал великан. — Не трусьте.
— Он знает наш язык! — поразился Толпин. — Телепатия?
— Да не пришелец он: я встречал его в городе.
— Когда ты успел?
— По дороге в институт.
Толпин вылез из газика, Денис откинул сидение и выбрался вслед за ним.
— Пойдем ближе, познакомимся.
«Вот мы с ним и столкнулись. Никакой не пришелец он, а простой парень, который неизвестно почему вымахал ввысь. И нужно понять, отчего все случилось — с ним, со мной, со всем, что так рьяно пустилось в рост. Чтобы знать, не последует ли за этим иное, более страшное…»
— Зовут-то как?
Они стояли метрах в сорока от гиганта, над которым встревоженно трещали сороки. От него, как и тогда в городе, шел запах человеческого тела. Но сейчас он был разбавлен ароматом нагретого леса.
— Смелые. Знакомиться пришли? Что ж, пожалуйста. Когда-то звали Давыдом, работал инженером на приборном. Сейчас кандидат в цирковое чудо. Возраст двадцать четыре года. Рост неизвестен. Раньше занимался гимнастикой, сейчас впору подъемным краном.
— Ты как здесь оказался?
— Ушел, чтобы людей не пугать. А вы за мной?
— И без тебя чудес хватает.
Миша что-то пробормотал и убежал к машине.
— Ты что? — Толпин кинулся за ним, вернулся со сконфуженным видом. Повышенное давление, говорит. Не может его запаха переносить… Давыд, а когда ты таким стал?
— Начал расти утром. Хорошо, догадался выскочить на улицу.
— Быстро рос?
— Часа два.
— Больно?
— Жутко.
— Еще бы… Как жить теперь? Одной еды вагоны понадобятся.
— Я есть не хочу, — сказал Давыд, услышав слова Толпина. — Мерзну здорово.
— Жара ведь!
— Теплоотдача большая, — сказал Денис.
«Значит, и у него началось утром, — подумал он, разглядывая Давыда. — Если таких в городе наберется человек десять… Люди как боги! По крайней мере, внешне… И еще бессмертные. Но эти не бросаются в глаза, как Давыд. А сколько еще таких, в которых тоже что-то изменилось? К лучшему? К худшему? Никто не знает. Может, Толпин прав: нам повезло? Но за какие заслуги? За то, что Давыд настраивает приборы, а я пишу интегралы? А Мише и Андрею ничего не перепало? Чушь какая-то. Должно же существовать разумное объяснение! Может, над нами проводят эксперимент? Но кому это нужно?»
— Давыд, пойдем с нами, — решительно сказал он. — Здесь есть одно подозрительное место.
— Я лес поломаю.
— Новый вырастет. Теперь это не проблема.
Давыд медленно встал. Запах колыхнулся, сороки испуганно отлетели.
— Размеры! — почтительно произнес Толпин, задрав голову.
Послышалось урчание мотора.
— Миша удирает! — Денис рванулся к газику. — Да постой же ты! — успел вскочить на подножку. — Не бойся, он обычный человек. То есть не обычный, но это неважно. Поедем к Буграм.
— Боюсь, — сознался шофер.
Денис махнул Толпину и крикнул Давыду:
— Мы поедем вперед. Шагай за нами.
— Симпатичный малый, — сказал Толпин, когда газик тронулся с места. — Даже жалко, что не пришелец.
— А пришельцы такие? — поинтересовался Миша.
— Миш, а ты пугливый!
— Машина за мной числится, — огрызнулся шофер. — В такой поездке ее угробить — раз плюнуть. Сначала кочки, теперь песок. Того гляди — засядем.
— Давыд вытащит!
— Мужик он здоровый, — уважительно согласился Миша.
«И все так, — думал Денис. — Здоровый, огромный, Словно речь идет о башне. Понятно теперь, почему он сбежал из города. В лесу никто не докучает, можно собраться с мыслями. Мне здесь тоже лучше. Но обо мне, кроме Андрея, никто не знает… Наверное, нужно собрать всех, кто обнаружил в себе изменения. Объявить по радио, объяснить… А что, собственно, объяснять?»
— На такой дороге я точно машину разобью, — ворчал Миша.
— Еще немного, — пообещал Денис, включая приемник.
«…Жителей столицы встретило необычное зрелище: на улицах, площадях начался буйный рост деревьев и травы, уничтоженных при прокладке магистралей. Особенно интенсивный рост наблюдался в новых районах Москвы. Ожившая растительность совершенно преобразила облик города, сделав его обширной лесной зоной…»
— Велика радость, — буркнул Миша. — Теперь запчастей не напасешься.
«…Это явление затруднило работу наземного транспорта, на выручку пришли метро и вертолеты. По сообщениям корреспондентов, такое явление наблюдалось в ряде городов нашей страны и за рубежом. Сейчас выясняются причины внезапного оживления растительности. А теперь послушайте прогноз погоды…»
— Как-нибудь потом, — сказал Толпин. «У них ночью началось, — Денис выключил приемник, — Пожалуй, одновременно с нами».
— Стоп! Миша, загоняй в просеку. Дальше пойдем пешком.
— Я лучше побуду возле машины, — сказал шофер.
— Как хочешь. Где Давыд?
— Вон он. Такой не потеряется.
Давыд стоял в лесу, как в кустарнике, отбрасывая гигантскую тень. «О чем он думает? О своем росте? Что мы отыщем тех, кто преподнес ему этот сюрприз? Или о том, как все сложится в будущем? Не хотел бы я оказаться в его шкуре. За спиной трещали деревья, перепуганно кричали птицы: это шел Давыд. — Шуму много. Впрочем, лес шумом не возьмешь. Людей можно напугать. Люди многого боятся, даже огромного роста. Пока перемены тебя не затрагивают, легко философствовать на тему — приход неожиданного. Совсем иное, когда с ним сталкиваешься один на один. Тут же выясняется, что к встрече не готов… Ишь, как запел! — оборвал насмешливо мысленный монолог. — Скромно, непринужденно зачислил себя в первопроходцы… — Он прислушался к тяжелой поступи Давыда, частому дыханию Толпина. — Ну, придем. Полюбуемся грибами, муравьями. Может, еще какая нечисть появится. Но отгадки не будет. Она в чем-то другом…»
Грибов не было. Растерянный Денис обежал все окрестности, проверяя, туда ли вышел.
— Ты не ошибся? — спросил устало Толпин.
— Они росли здесь.
— Тогда вот твои грибы, — Толпин небрежно пнул рыхлый холмик. Рассыпались за это время.
Давыд с трудом сдерживал дрожь от озноба и с тоской думал, что теперь неясно, когда он сможет лечь в теплую постель. Ему казалось, что произошедшее с ним — бред, что затянувшееся утро перечеркнется нормальным днем, где он будет как все люди. Иные ниже, другие выше. И самое главное, исчезнет болезненное состояние, когда нельзя находиться среди людей, когда сотни чужих настроений одновременно раздирают тебя. А в лесу хорошо. Здесь только свое настроение, свои ощущения. Правда, Денис чем-то обеспокоен, но тревогу одного человека легко переносить. «Он тоже ничего не знает, замкнут, молчит и думает о своих грибах. Жаль, что мы их не нашли. Может, все кроется в них? Выпьешь грибной настой — и порядок: нормальный человек, а не чудо-юдо».