— Надо сказать, сегодняшний вечер для меня — неожиданный, — продолжал отец, извлекая из пакета бутылку какого-то вина, присвистнул. А я бросила на Багратова напряженный взгляд. Он что, и в самом деле бы так с отцом девушки знакомился? Весь пропитанный люксом обиженный жизнью мальчик пришел показывать врагу, как много он достиг и что себе может позволить? — Не думал, что Кристина с кем-то вообще встречается.
— Часто от вас что-то скрывает? — неоприходованный Багратов замер посреди кухни, потому что я напрочь забыла играть роль.
— Наоборот, — отец открыл ящик в поисках штопора. — Ничего не скрывает.
— Прости, пап, но у нас со Славой… — бросила взгляд на гостя, но тот только вопросительно вздернул бровь, — все очень неожиданно и стремительно произошло.
— Вот как? — отец ловко управлялся со штопором.
— Да, — усмехнулся Багратов. — Мы взрослые люди.
— Я бы сказал, что вы — да. Очень для нее взрослый. — Пробка с глухим чпоком вылетела из горлышка. — Вы не были женаты?
— Нет.
— А почему решили со мной познакомиться? Так все стремительно, но серьезно? — по тону отца я все не могла понять — злится он или перестраховывается от второго Светлова. — Прошу.
Мы прошли к столу, Мстислав отодвинул мне ближний стул, а сам сел рядом.
— Я думал, вы захотите познакомиться с человеком, с которым ваша дочь завтра уезжает в Португалию.
Я рывком втянула воздух и задержала дыхание, переводя взгляд на отца. Он еще был на стадии осознания услышанного и смотрел на Мстислава.
— Уезжает завтра? — а вот теперь перевел взгляд на меня.
— Да, — закивала я. — Пап, съемки фильма отложили, я расстроилась…
— Как отложили? — нахмурился он так, будто это ему обещали главную роль мечты. Но и недалеко это было от правды — отец переживал за меня.
— Трудности с финансированием.
— Разве такое возможно?
— Как оказалось…
— И надолго?
— На два месяца.
— Крис, сочувствую, тебе надо было сказать раньше, — он, наконец, расслабился и откинулся на спинку стула. — А я понять не могу, что с тобой сегодня.
— Так вот, Слава тянет меня в Португалию отвлечься, — вернула я разговор в намеченное русло.
— Вот как? — Багратов снова попал в прицел пристального взгляда отца. — Расскажите о себе, Мстислав, если не возражаете.
— Не возражаю, — принял вызов тот. — Живу в Риме, там же занимаюсь бизнесом — у меня собственная винодельня, пивоварня и несколько ресторанов.
Я старалась не пялиться удивленно на его профиль, потому что звучало это невероятно: Багратов и винодельня? Я бы скорее поверила, что он торговец оружием.
— А как вы познакомились?
Мне тоже стало интересно.
— Я в Москве около месяца, — ровно начала Мстислав. — Приехал к своему другу — учились вместе в Лондоне, и он решил меня во что бы то ни стало перезнакомить со всеми своими друзьями.
Врет, как дышит.
— А для вас, смотрю, это нелегко, — вставил отец, пристально рассматривая гостя, — не любите шумных компаний.
— Это вы точно подметили, — расслабленно кивнул Мстислав, кривя уголки губ. — Мы с Кристиной встретились сначала в общей компании, потом я предложил познакомиться в более тихой обстановке…
— А семья у вас есть? — вдруг задал совершенно логичный вопрос отец, но Багратов перестал наигрывать улыбку. Стиснул зубы и свел брови на переносице:
— Только брат остался…
— Сожалею, простите.
— Давайте есть стейки, а то они замерзнут скоро, — встряла я, пока Багратов не утопил этот ужин в своей обиде.
Нет, я, конечно, могла бы ему посочувствовать, не будь он такой сволочью. А еще хотелось знать подробности: что произошло, почему, кто виноват и где теперь его родители? Или в том, что их у него нет, он тоже считает виноватым моего отца? Я перевела взгляд на человека, который дал мне все — он при каждой возможности поглядывал на Мстислава, но стоило поднять глаза — наградил меня непонятным взглядом. Он ровным счетом ничего не выражал. Боялся обидеть? Скорее всего. Я осторожно улыбнулась ему так непринужденно, насколько это вообще было возможно.
— Так почему Португалия? — передышка закончилась. Отец возобновил пробы гостя на предмет незаполированных трещин в легенде.
— У моего друга там вилла на берегу, хочу, чтобы Кристина расслабилась, — и посмотрел на меня таким взглядом, будто каждое его слово — чистая правда.
— Кристин, — перевел на меня внимание отец, — прости, что спрашиваю, но ты… вы… справляетесь?
Справляемся? Пожалуй, я схватила роль не по зубам.
— Да, пап, — и бросила взгляд на Мстислава. Тот был куда лучшим актером — понимающе кивал, не переигрывая. Конечно, откуда ему было знать, что имеет в виду отец? — Слава… он… старается. — Я порывисто вскинула руку и накрыла кисть мужчины, расслабленно лежащую на столе.
Но он на этом решил не останавливаться — развернул руку ладонью и обхватил мои пальцы, сжимая. Откуда ему было знать, что так делать нельзя? В голове будто кто чеку от гранаты выдернул, ладонь сразу взмокла, а вдоль лопаток скользнула капля пота. Давно меня так не торкало, но я и не позволяла к себе прикасаться вот так.
— Молодцы, — донеслось будто сквозь толщу воды.
Я моргнула и уставилась на свои пальцы в ладони мужчины. Тишина. Сердце билось совершенно обычно, прикосновения чужого человека не рождало никакой дрожи, как раньше. Не было и желания вырвать руку. Мстислав смотрел на меня с интересом и осторожно сжимал мои пальцы, будто это у него была гаптофобия, и это ему нужно было привыкать к ощущению чужой кожи на кончиках нервов.
Я растянула губы в улыбке — значит, ремиссия все же стойкая. Справлюсь и с Багратовым, и с его контрактом. По крайней мере, там никто трогать не будет. Просто раздеться…
=3
Невозможно хотелось курить. Уйти покурить и не вернуться.
Зря я затеял этот ужин. Да, сомнений не было — Куваев следил за мной коршуном, допрашивал с пристрастием и бросал тревожные взгляды на дочь. Кристина тряслась рядом — я чувствовал, как дрожат ее пальцы в моих. Куваев заметно оттаял, когда увидел ее ладонь в моей руке, и я не спешил выпускать ее. От нечего делать рассматривал ее пальцы, слегка сжимая. Чувствовал, что она уже незаметно тянет руку к себе, но игнорировал это ее пожелание. Плохо играла. Весь вечер грозил обернуться катастрофой, и, честно сказать, я уже думал прекратить этот фарс и обозначить ему, кто я такой на самом деле и чего хочу. Может, меня бы удовлетворили его душевные метания, когда бы он понял, что пришло время расплаты?
Но осознание, что вся моя железная дисциплина и четкое планирование, которые были залогом успеха всегда, летят теперь к чертовой матери, заставило сцепить зубы:
— Не возражаете, если я покурю? — выпустил ее руку из своей и, дождавшись одобрения, поднялся со стула. Но, подумав, перевел взгляд на Кристину: — Составишь компанию?
Она загнанно зыркнула на меня, вновь приближая мою затею к полному фиаско, и поднялась следом. Пока мы шли, я вновь присвоил ее руку себе и поднес к губам, делая вид, что целую. Девчонка опешила и даже не дернулась, и только на улице отскочила.
— Даже не знаю, что и думать, — усмехнулся злорадно, когда двери за нами захлопнулись. Кристина закуталась в пуховик и нахохлилась в двух шагах. — За что там тебе дали роль мечты… Не можешь сыграть влюбленную дуру? Может, тогда прекратим это бездарное шоу?
Она побледнела так, что глаза показались мне черными. Сцепила зубы, вероятно, сдерживая порыв послать меня подальше и тяжело задышала.
— Ты не справишься, — мягче заметил я и затянулся сигаретой, прикрывая глаза.
— Больше некому, — вдруг глухо заметила она. — Ты ничего обо мне не знаешь, но можешь поверить на слово, все идет очень естественно. Он верит.
— Естественно? — усмехнулся зло. — Ты разве что не крестишься, когда смотришь на меня.
— Я всегда так смотрю, — буравила она меня жутким взглядом. Настолько злым и обреченным, что я сдался и отвел взгляд в сторону.
— Всегда?
Что-то было не так определенно, но интерес к этому подозрению я в себе быстро подавил. Не мое дело. Мое дело довести задуманное до конца — увидеть муки страдания на лице врага. И я их увижу любыми средствами.
Она не ответила.
— Иди сюда, — позвал я. — Он может смотреть через окно.
— Я…
— Сюда иди, — повторил с нажимом.
— Не переношу запаха сигарет, — не двинулась с места она. — Поэтому и тут мы снова очень естественны.
=4
Я выбросил сигарету — хотелось додавить ее. Не знаю, почему. Злился и хотел отыграться, наверное.
— Так лучше?
— Закуривай вторую.
Тут уж я наплевал на все. Схватил ее за руку и впечатал в стену, прижимая собой. Дурочка задергалась, пытаясь выдраться:
— Тш, — обхватил ее за шею, чувствуя, как под пальцами бешено бьется пульс. Всмотрелся в ее лицо — куда же ты прешь? Прижался своим лбом к ее: — Вот так надо играть. А теперь целуй меня. Только так, чтобы поверил…
— Пошел ты, — мотнула она головой.
— Через два месяца, когда закончишь контракт со мной и моей студией, — наслаждался ее сопротивлением.
Сопротивление… мой личный спусковой крючок. Натянутые между пальцами ее нервы, шумное дыхание, мечущаяся туда-сюда грудь… Я знал, что больной, для меня это не сюрприз, только возбуждаться на пигалицу в пуховике почти под горло? Злая, загнанная в угол, в моей власти…
Рывком дернул ее к себе и прижал свои губы к ее. Прикусил нижнюю, дождался возмущенного выдоха и ворвался в ее рот языком. Знал — не собирается мне отвечать, но внезапно добиться от нее ответа стало едва ли не важнее, чем вся эта идиотская затея. Кристина вцепилась в мой пиджак на груди, округлив возмущенно глаза, а я жестко стиснул ее затылок и занялся с ней сексом… языком. Трахал ее рот все жарче, пока глаза девушки не закрылись и она не подалась вперед, неожиданно жадно отвечая. В ход уже шло все — зубы, ногти, языки… Она вцепилась пальцами в мои волосы, зло хмурясь, но отдаваясь полностью… Когда мы оба с досадой разорвали объятья, я пожалел, что приехал в костюме. Плотные джинсы бы подошли сейчас как нельзя кстати, потому что член в брюках стоял колом.