— Что он тебе сказал? — повернул я голову чуть вбок, «оживая» внутри. Она снова здесь, будто магнитом ее притянуло, и мы опять грыземся — красота!
— Что знает, кто ты такой.
А Куваев времени даром не терял… Значит, знает, кто я и что ничего хорошего его дочери не сделаю. По себе, ублюдок, меряет?
— Наверное, хочет нам Оскар вручить за сценку в его кухне, — усмехнулся я. А сам предвкушал, как буду разбивать лицо урода о стол, благо, он тут крепкий. Аж руки зачесались.
Кристина, наверное, прочитала недоброе на моем лице, потому что снова заскулила:
— Багратов, пожалуйста, побежали! Тебе не понравится, если он успеет сюда раньше, чем я тебя спрячу!
— Ты меня спрячешь?! — веселился уже откровенно. — Знаешь, хорошо, что меня в России никто не знает. Оборжалась бы вся братва…
— Скоро будет плакать! — не теряла она надежды меня уговорить.
Хороший повод оставить ее в покое — разнесу сейчас к чертям весь энтузиазм Куваева, выплесну всю гниль разом и забуду, как страшный сон.
— Что ты хочешь? — Стройный ряд картинок перед взглядом мигнул и погас. Я моргнул и с трудом сфокусировался на лице девчонки. Та, оказывается, опустилась у меня в ногах, готовая … что, умолять?
— В смысле? — сдвинул я брови к переносице.
— Пойдем со мной, я боюсь крови…
Я прыснул:
— Вспомню кровавые времена, — понизил голос, нагоняя страху, и девчонка шумно сглотнула. — Как отрывал уши руками…
— Прекрати, у тебя же пивоварня в Италии, — вздернула она бровь.
— Трупами удобряю виноградники, Кристина…
— Ты что, воюешь с крестными отцами?
— Уже нет.
— Ты невозможный!
— Что ты там предлагала мне за то, что я сбегу? — скалился довольно.
— Что ты хочешь?! — взвыла она.
— Даже и не знаю… Ты уже сегодня готова была передо мной раздеться… что с тебя еще взять?
— Хрен тебе! — зарычала она. — Подыхай, мне то что! Я пну еще твой холодный труп! Пять раз!
— Привлекут за соучастие, тут везде камеры.
— Думаешь, тебя прибьют тут? — устало вздохнула она. — Массаж ног хочешь?
— Ого… от него иногда кончают, если удачно сделать…
— Я отвернусь, — рычала она.
— Может быть… с нероли?
— Где я тебе возьму нероли?!
— Я же взял.
— Тогда у тебя займу!
Вечер становился все интереснее.
— Так он что, совсем близко? — уточнил деловым тоном.
Я все не мог понять, чего хочу. Еще утром я точно знал — мне надо сделать больнее ему. Теперь хотелось привычно сжать пальцы на холодном стволе и навести на дверь, чтобы все проблемы, которые решат помешать мне лечь спать, упокоились на пороге.
Кристина выхватила телефон и уже через несколько секунд начала стремительно бледнеть:
— Он тут уже, — затравленно выдохнула она.
— Иди сюда! — дернул ее к себе так, что мобильник выпал из ее рук. Теперь за края ее футболки ухватился сам. Борьба была недолгой — Кристина забыла, что собиралась снять ее сама еще час назад, и принялась громко возмущаться: — Если твой старик ворвется и увидит эту сценку, пристрелит меня на месте!
Шутки кончились. Для того чтобы отыграть так, как задумал, надо поторопиться. Кристина замерла в моих руках, и я уже беспрепятственно сорвал с нее футболку. Девчонка вздрогнула, обнимая себя руками, а я принялся за ее джинсы. Сам разделся за пятнадцать секунд до боксеров и подхватил ее на руки.
— Ч-что ты делаешь? — выдавила она сдавленно.
Я не стал отвечать, отнес в спальню, швырнул ее в кровать и оглянулся — как раз отсюда все хорошо просматривается от входа. В гостиной горел торшер, запах еды надежно пропитал все атмосферой романтического ужина, который логично плавно перетек в секс. Думаю, купится.
В дверь загрохотали как раз в тот момент, когда я усадил Кристину на себя и отбросил в сторону лифчик.
— Н-не трогай меня р-руками, — выдохнула она, крупно дрожа и закрываясь. Захотелось надавать горе-актрисе по щекам, но я рывком запустил пальцы в ее волосы на затылке и дернул к себе как раз в тот момент, когда дверь отлетела к стене.
Никого еще не целовал с такой злостью. Она вскинула руки, падая мне на грудь, и теперь ее твердые соски будоражили, потираясь о кожу. Видимо, в башке дурочки щелкнуло что-то здравое, потому что ответила она неожиданно жарко и профессионально, будто шагающий к спальне Куваев рассмотрит все в подробностях. И также профессионально вскрикнула, когда в гостиной вспыхнул свет, являя нам злого взъерошенного посетителя.
— Папа! — подскочила Кристина, что удивительно, натягивая одеяло на нас, а не стараясь соскочить с кровати.
Я сощурился на яркий свет, прижимая к себе девчонку сильнее:
— Какого хрена?! — рыкнул так, что Кристина вздрогнула.
— Оделись и на выход, — рявкнул Куваев, неприязненно морщась. От приветливого хозяина дома и следа не осталось, но так даже лучше. Он закрыл с хлопком двери, и Кристина тут же попыталась выбраться, но я не позволил. Уложил девушку на лопатки и придавил собой:
— Куда собралась? — оскалился на ее удивленный взгляд. — Рвешь все мои шаблоны, девочка… Ты представляешь, сколько я еще буду вздрагивать, пытаясь с кем-то заняться сексом в гостинице?
— Сочувствую, — пыталась огрызнуться, но выходило жалко. Губы девчонки дрожали, в глазах едва ли не слезы, я даже коснулся скулы, и она дернулась: — Пожалуйста, Слава, меня нельзя просто так трогать…
— Почему? — сощурился я.
— Болею я, — вдруг зло усмехнулась она, но быстро оценив мое напряжение, закатила глаза: — Незаразной болезнью!
— Я с тобой поседею за один день, — покачал головой и выпустил ее.
=9
Кристина запорхала по спальне, собирая и натягивая одежду, я же не собирался выполнять приказы этой шавки — открыл рывком двери и вышел в гостиную в трусах. Надо отдать должное — Куваев был один. Сидел в кресле в пальто и только взгляд поднял, когда я вошел. Кристина вылетела следом, но рта раскрыть не успела.
— Я не буду спрашивать дважды, — процедила эта гнида. — Что тебе нужно?
Язык чесался сказать правду — раздавить тебя, тварь бешеная. Но Кристина схватила меня за руку, прижимаясь всем телом, и я тяжело сглотнул:
— Она.
— Хочешь, чтобы я поверил в это?
— А ты пораскинь мозгами, — надоел мне его наглый тон. — Хотел бы достать тебя — давно бы достал!
— Нехилое совпадение, — поднялся Куваев. — Может, не можешь?
— А это не совпадение, — даже не моргнул я. Что мне этот тюнингованый авторитет девяностых? И не таких ставил на колени к стенке. — И ты не представляешь, как я сдерживаюсь, чтобы ты буквы забыл, из которых сложил этот вопрос. Думаешь, я пришел на тебя посмотреть просто так? Или ты еще недостаточно разнюхал?
Рамиль сжал зубы. У таких, как он, чуйка на реальные проблемы — идиотом он не был.
— Зато ты разнюхал достаточно. — Это был не вопрос.
— Хватит тебе на пару жизней, чтобы разгрести. ОАО «Белый мост», «Северный путь»… И держит тебя сейчас только она, — я кивнул на Кристину, не солгав ни капли.
Это все были предприятия, через которые Куваев проводил свои махинации с госзаказами на поставку оборудования. Там даже не миллионы крали…
— Ты же понимаешь, что я всего лишь верхушка айсберга — потянешь опасных врагов.
Все это было понятно — делился «по-честному». Даже предположить, какой там откат, страшно.
— Тебя сбросят, как эту самую верхушку, Рамиль. С норвежцами вы допустили массу грубых нарушений, а скандалы такого масштаба никому не нужны.
Он задумчиво подвигал челюстью:
— Берешь ее, как гарантию моей сговорчивости? — процедил недобро.
— Мне не нужна никакая гарантия, — огрызнулся я. — Одно мое слово — и тебя не станет. Я не приезжаю в Россию просто так, Рамиль, ненавижу эту страну и этот город… Ты удостоился чести.
— Отпусти ее и поговорим. Что ты хочешь?
Боже, дай мне сил не рассмеяться! Купить он меня хочет?
— Я хочу ее. — Уже можно было наслаждаться. Даже не думал, что так быстро у нас все с Кристиной получится. — Пока что. А там посмотрим.
— Папа, о чем вы? — сориентировалась Кристина в своей партии. Отлепилась от меня и попятилась, не спуская с меня взгляда: — Ты правда хотел ему навредить? Кто ты такой?
Умница. Иначе бы снова пришли в тупик — слишком очевидно, какого рода убеждениями Кристина могла заниматься в моей постели.
— Я давний знакомый твоего отца, — перевел на нее взгляд. Только бы не заржать. В театральный пойти, что ли? — Приехал посмотреть, как поживает, с тобой познакомился…
— Чтобы ближе подобраться?
— Мне не нужно для этого знакомиться с тобой, — разозлился не на шутку. — Просто было любопытно. И все. Дальше ты знаешь сама. Я тебе не врал.
И я правда не врал. С нашей первой встречи сказал ей, как ненавижу ее отца и как мечтаю огорчить. Дело продвигалось отлично — Рамиль стоял бледный, как мел.
— Крис, поехали домой, — глухо позвал он.
— Нет, пап, нам со Славой надо поговорить.
— Я не оставлю тебя с ним…
— У нас все далеко зашло, пап! Ты же видишь! — вскричала она. — Ты видел! — она обняла себя руками так уязвимо, что я не выдержал — дернул ее в свои руки и прижал к груди.
Видимо, сделал что-то настолько впечатляющее, что ублюдок раскрыл глаза изумленно. Ну как если бы увидел на спине Кристины крылья. Привычная дрожь прошла по ее телу, на спину легли ее взмокшие ладони…
— Пап, уезжай, — выдохнула прерывисто в мою грудь. — Я… люблю его. И не могу уехать.
Стоило снова отдать Рамилю должное — не орал, не хватал Кристину за руки и не утаскивал из номера. Просто прикрыл глаза на мгновение, стойко принимая удар, будто выстрел, и молча вышел. Кристина собралась последовать его примеру, но я не позволил:
— Не выходи. — Она обернулась с вопросом во взгляде. — Он поставит в коридоре кого-то своего, чтобы присматривать. Я бы так сделал… Он тебя не оставит. — Кристина замерла растерянно, дыша все тяжелее. — Успокойся, я пойду в бар, сможешь побыть тут одна — это будет логично. Будто мы поговорили быстро и на повышенных тонах, и я психанул и пошел накидываться.