Отец обнял блудную дочь, и счастливая Лиринна, оказавшись на свободе, не смогла сдержать крика радости. Тут я сделал для себя маленький вывод. Если мужчины эльфы славились своей нелюдимостью и видимым отсутствием эмоций (кто-то даже называл это зазнайством и нежеланием якшаться с людьми), то эльфийки были полной противоположностью. Бурному темпераменту Лиринны могли позавидовать некоторые южане, в чьих жилах бурлил кипяток.
Солнце уже начало клониться к горизонту, хотя до заката еще оставалось много времени. Лиринна радостно улыбалась и с сарказмом рассказывала об аресте и проведенных часах в участке, благо ее не заперли в камере, а держали в кабинете лейтенанта. Морс не успел приняться за девушку всерьез, потому что его срочно вызвали, а остальные полицейские, прознав, что девчонка способна изувечить любого, кто рискнет поднять на нее руку, держались от Лиринны подальше.
На душе стало спокойно, я предложил зайти в какую-нибудь хорошую забегаловку, чтобы отметить счастливое освобождение и поднять пару пинт пива за встречу.
– Гэбрил, прошу извинить, но я обещал командиру гарнизона познакомить его с Лиринной, как только она выйдет на свободу, – ответил отказом Лигрель.
– Это правильно, должен же он знать, кого назначил твоим адъютантом, – хмыкнул я и с напускной задумчивостью добавил: – Может, возьмете меня с собой? У генерала на редкость очаровательная секретарша.
Брови Лиринны возмущенно изогнулись:
– Значит, пока я томилась в полицейских застенках, мой босс не терял времени даром и ухлестывал за генеральской секретаршей?!
Я не смог сохранить серьезного выражения лица и прыснул со смеху. Ничего не понимающая эльфийка сжала кулачки и приготовилась нанести мне телесные повреждения средней тяжести. Думаю, ей бы удалось осуществить задуманное с легкостью. К тому же Лиринна была уязвлена до глубины души, на что женщины способны в таком состоянии – лучше не вспоминать. На помощь пришел Лигрель.
– Что ты делаешь, Лиринна, задушишь ведь?! Гэбрил, спрячь глаза! Дочка, отстань от несчастного, не бей по голове. Гэбрил, руку, руку береги! Лиринна, зачем врезала Гэбрилу под дых – ему же больно?
Я чувствовал себя деревянным болванчиком, на котором отрабатывается техника всевозможных ударов. Как оказалось, Лиринна умела больно щипаться, царапаться и кусаться и сейчас применяла весь смертоносный арсенал.
– Да пойми, дочка, Гэбрил пошутил! – закричал Лигрель, не в силах оттащить не на шутку разбушевавшуюся девчурку.
Меня отпустили, и я рухнул на зеленую травку неподалеку от полицейского участка. Возбужденные копы глазели из всех окон. Кто-то даже принимал ставки.
– Увидимся завтра, босс, – кинула Лиринна, излишне резко развернулась и, задрав свой очаровательный носик, пошла рядом с отцом.
Я встал, отряхнулся и ощупал себя на предмет целостности и сохранности. Вроде все в порядке. До вечера еще оставалось время, и я решил прогуляться до конторы и, может быть, зайти к Лу в «Сухую ветку» промочить горло. Последняя идея показалась весьма привлекательной. Слишком быстро сегодня развивались события, я совсем забыл, что с утра у меня во рту не было и маковой росинки.
Успешно подкрепившись и перебросившись парой ничего не значивших фраз с Лу, отправился в контору. На улице встретил Спичку с его не умолкающей ни на миг шпаной. В здание их не пустил охранник. Оно и правильно: с этими пацанами потом хлопот не оберешься. Сверив принесенные ингредиенты со списком и расплатившись со Спичкой последними наличными деньгами, я остался без медного рилли в кармане. Но теперь у меня появились все необходимые компоненты, и я направился прямиком к Алуру.
Глава 6В которой я узнаю причину смерти барона и покупаю новое платье Лиринне
Идти по мостовой после плотного обеда, или скорее ужи– на, – одно удовольствие. Но не стоит быть беспечным и забывать, что после заката в районе, в котором жил Алур, лучше не появляться: слишком опасное место. Может, предложить магу переехать в мой дом, я там все равно не живу. Хотя что такое дом? Дом – это место, где тебе хорошо, а хорошо мне бывает только на работе, в конторе. Значит, вывод прост: мой дом – работа. Слышали б меня сейчас сослуживцы! В редкие минуты откровения я рассказывал им о планах на будущее: как вернусь со службы и куплю небольшой домик на окраине города, женюсь, заведу детей. Разобью сад, смастерю скамейку, сидя на которой можно беспечно любоваться закатом. Буду приходить домой усталым после работы. Сияющая от радости жена поцелует в щеку, а детишки с радостным визгом бросятся на шею. Потом будем сидеть у горящего камина и рассказывать друг другу, как прошел день.
Старею, второй раз за последнее время мысли витают вокруг дома, семьи. А ведь я никогда не знал, что такое настоящая семья – приют, улица, армия, собственно, и женат был недолго, и ничего, кроме прилипшего прозвища Сухарь, от жены не получил, а так хотелось бы…
В таком меланхоличном настроении я зашел в каморку к Алуру. Увиденное повергло в шок. Алур валялся в дальнем углу на жалком топчане, с ног до головы укрывшись балахоном. Из-под балахона выглядывала жилистая рука, крепко сжимавшая двухлитровую, немного початую, бутыль самогона. Рядом валялась пустая тара, явно не из-под молока. Из угла несло таким перегаром, что заслезились глаза и я отшатнулся, сделав пару шагов к выходу.
– Алур, Алур… что ты наделал? – с грустью прошептал я.
– А чего такое: нельзя уже в лавку за обновками сходить? – прозвучал голос мага за спиной.
Я обернулся, позади стоял Алур, одетый в новый, довольно приличного качества балахон с цветными вставками, в руках резной, изящный посох. И самое главное – аккуратно причесанный! Я, не глядя, нашарил на полу перевернутую табуретку, поставил ее и сел.
– Дружище, что стряслось? Откуда у тебя новая одежка?
– Пустяки, решил найти себе работу, а в таком рубище не взяли бы и в дворники. – Алур с усмешкой кивнул на старый балахон. – Пришлось просить взаймы у знакомого в ломбарде, он, как узнал, что я не пью уже два дня, сразу раскошелился на серебряный рилли. Надеюсь расплатиться в скором времени.
– Понятно, – произнес я, – тебе идет. А это что за тип? – Я ткнул пальцем в сторону человека, лежавшего на топчане.
– Пф… – вздохнул маг. – Мой товарищ по несчастью, к сожалению, пока не удалось избавить его от зеленого змия, но успехи уже есть! Раньше он выдувал по шесть литров в день, а сегодня осилил лишь четыре, смотри – третья бутылка лишь чуть-чуть отпита, – довольно провозгласил маг.
Я согласно кивнул, это, несомненно, успех. Подумалось: неужели Алур пил наравне с этим алкоголиком? Алур заметил оценивающий взгляд и, догадавшись, о чем думаю, недовольно буркнул:
– Не смотри так. Что было, то прошло – я теперь в завязке. Надоело чувствовать себя последней свиньей. Сам вылез и мужика на топчане вытащу. Давай ингредиенты, я все сделаю, как договаривались, но это займет время – часа три, не меньше.
– Бери, – сказал я, протягивая покупки. – Три часа?
Маг кивнул.
– Быстрее не получится. Спешка в таком деле вредна.
Я разочарованно вздохнул:
– Долго. Тогда я пошел домой, то есть в контору.
– А зачем? – удивился Алур. – Давай лучше со мной посидишь, будешь ассистентом.
Я почесал голову.
– Алур, я в магии разбираюсь, как свинья в апельсинах. Как бы худа не вышло…
– Ничего, трус не играет в… проклятие, не помню, как эта игра называется! – разозлился маг.
– Какая игра?
– Да сам не знаю. Помнишь, рассказывал, что побывал в одном мире, где картина «Черный квадрат» пользуется огромным успехом?
– Ну, помню.
– Так вот с той поездки привязалась одна песенка, никак из головы выбросить не могу.
– Бывает, – хмыкнул я. – Насчет ассистента серьезно?
– Вполне! Главное, делай, что говорю, и ничего не путай.
Мне стало интересно, и я согласился вовлечь себя в эту показавшуюся такой увлекательной авантюру. На самом деле все оказалось весьма прозаичным. Тип на топчане храпел, а я под руководством мага разжигал огонь в маленьком очаге, отапливающем каморку Алура. Чародей извлек огромный котел, покрытый сантиметровым слоем сажи.
– Не ожидал, что все так запущенно. Гэбрил, тебе придется надраить его до блеска, иначе я не гарантирую чистоту опыта.
– Замечательно! Может, еще и полы помыть?
– Было бы не лишним, но эту почетную обязанность я доверю типу, что сейчас занимает мой топчан. Как только проснется, пусть берет тряпку в зубы. Гэбрил, не отвлекайся, займись делом.
Я взял котел, взгромоздил на колени и стал начищать песком, ворча под нос. В армии частенько приходилось получать наряды вне очереди, так что приобретенный опыт оказался весьма кстати. Спустя полчаса котел сиял как новенький.
Маг взял его в руки и оценил старания по достоинству.
– То что надо, – прокомментировал он, разглядывая отражение на зеркальном дне котла. – Теперь засыпай в него то, что принес.
Перемешанные жиры акулы и черепахи, маточное молочко пчел, толченый корень шушпанчика представляли на редкость вонючую смесь. Даже спавший дотоле мертвецким сном алкаш заерзал на месте, не вытерпел и продрал заспанные зенки.
– Мужики, что творится? Дышать невозможно, – пожаловался он.
– За собой следи, – буркнул маг. – Давай вставай, уборку будешь делать.
Мужик подавленно крякнул, но все же встал и взялся за тряпку. Мы с магом тем временем сидели, зажав носы, и наблюдали за метаморфозами, творящимися в кипящем котле.
– С шушпанчиками повезло, – глубокомысленно заметил маг. – Свежие попались.
– Угу, – согласился я, хотя не имел ни малейшего понятия, чем отличаются свежие шушпанчики от несвежих.
Спустя четверть часа жидкость в котле стала пахнуть не столь отвратительно, а может, мы притерпелись. Маг склонился над варевом и прошептал несколько слов, в ответ из котла рванулся острый язык пламени, лизнул потолок и тут же погас.
– А теперь самое главное, – тихо сказал маг. – Только вам придется удалиться.