Аминта уже пела отходную, и ей тихо вторил Гавел. Новообращённые же культисты смотрели на меня, как смотрят на икону. Кажется, определённое впечатление я всё-таки произвёл. «Пророк не будет признан, если он не творит чудес» – так кажется? Ну что же. Своё первое истинное чудо я, вроде, сотворил.
Оторвавшись от созерцания оторопевших лиц, я оглянулся, и меня накрыло приступом тошноты. Мир вокруг был отвратительно неподвижным, надёжным… стабильным. Кажется, сейчас моя репутация будет серьёзно подпорчена. Знаком потребовав не ходить за мной, я на подгибающихся ногах отошёл за угол дома и опустился на колени, упираясь лбом в бревенчатую стену. И меня тут же вывернуло. Почти наизнанку.
В себя я пришёл оттого, что моё лицо протирали влажной тряпкой. Открыв глаза, я увидел над собой встревоженное личико Аки. Это она вытирала меня. Я шевельнул рукой и обо что-то укололся. С некоторым трудом повернул голову и с удивлением увидел чёрный стебелёк железной травы. Вот, кажется, и причина постепенного улучшения моего состояния.
– Пьен? – спросил я. – Это ты искажение навёл?
– Да, учитель, – отозвался аппрентис откуда-то из-за пределов поля моего зрения. – Юкио сказала, что так вам будет лучше.
– Спасибо тебе. И Юкио тоже. Так действительно лучше.
Какое-то наитие заставило меня вызвать таблицу характеристик. С прошлого раза она почти не изменилась, разве что полоска опыта солидно заполнилась по итогам схватки с прелатом. Вот только кроме вкладок «Характеристики», «Войска», «Герои» и «Строения» появилась дополнительная вкладка «Хаотизация». В ней обнаружился список имеющихся мутаций («Нематериальность» и «Зрение Хаоса» по желанию) и вертикальная шкала, над которой злым синим огнём горела восьмиконечная звезда с пылающим оком. Сейчас тёмно-синий столбик медленно отползал от отметки с надписью «Хищник варпа» в сторону надписи «Колдун Хаоса». Ниже «Колдуна» располагался «Адепт Хаоса», «Человек», «Адепт порядка» и несколько градаций носителей Закона. Интересно, для тех, кто шагает в том направлении, шкала переворачивается, и порядок располагается вверху? И есть ли подобная вкладка для шкалы «Свет/Тьма»?
– Милорд Кайларн?
Я поднял глаза, разглядывая остановившуюся надо мной Аминту. Видно было, что ей неприятно находиться даже в таком слабом искажении, как то, которое наколдовал Пьен, но она твёрдо держалась.
Я сделал попытку подняться, но Аки – Аки! – легко удержала меня.
– Милорду нездоровится. Он потратил много сил. Не стоит его тревожить, – буркнула она в сторону служительницы Света.
– Я, собственно, именно по этому поводу. – Аминта опустилась прямо на траву, не обращая внимания, что некоторые стебли под её ногами были чёрными. – Я… я не ожидала, что скажу это… но… – девушка отчетливо запиналась, – я благодарна. И я буду молить Владыку Света, чтобы на последнем суде он был милосерден, и…
– Благодарю, – остановил я Аки, которая уже собралась было рвануться в бой и разъяснить служительнице Света, где именно она видела милосердие его Владыки.
– Но… – начала было феечка, но я прервал её.
– Основы нашей веры запрещают нам осуждать чужую, – мягко укорил я самую гордую из феечек. – Аминта верит, что мне потребуется милосердие Владыки Света, и верить так – её неотъемлемое право.
– Я… – заговорила Аминта, – я думала, что твой поступок был секундной прихотью, выходкой богача, который бросает нищему медный грош… Но вот я увидела, каковы последствия твоего решения, как ты лежишь здесь, не в силах даже подняться… И поняла, что ничего не понимаю… Мне надо многое обдумать…
В себя я пришёл не то чтобы слишком скоро, но и не так, чтобы уже не имело смысла продолжать поход на серную шахту. Так что отряд собрался, и мы двинулись дальше.
Теперь мы шли по берегу речки, вдоль южного склона балки. Вот отделился от основной балки небольшой овраг, в котором ныне добывают для меня руду. Не так уж далеко от него обнаружился ещё один, о котором, похоже, и говорил староста Каменки. По крайней мере, из него шёл какой-то неприятный запах. В отличие от основной балки в этом ответвлении почти не было деревьев. Так что, выйдя из-за поворота, мы сразу увидели серную выработку. На утоптанной площадке возвышался огромный котёл, в котором, видимо, раньше топили серу. Для чего его приспособили освободившиеся минотавры, говорила мусорная куча, на вершине которой белели несколько черепов.
Вокруг котла толпился десяток минотавров. Я развесил стрелки с номерами над головой тех из них, кто был дальше от нас, и через систему «Контроль войск» отдал приказы феечкам. В то, что с минотаврами удастся договориться по-хорошему, я почему-то с ходу не поверил.
В этот момент самый крупный из минотавров, обладатель характерного обломанного рога, оглянулся и увидел мой отряд. Он громко замычал, привлекая внимание остальных, а потом махнул своей лапищей в нашу сторону. Остальные минотавры, похватав дубины[99], кинулись к нам. Переговоры провалились даже не начавшись. Обозначив предводителя минотавров в качестве мишени для Ставра, я скомандовал залп.
Задние минотавры, которых я указал феечкам, завязли в корнях. Однако оставшиеся, включая предводителя, рвались вперёд, не обращая внимания, что теперь численное преимущество было на нашей стороне. Залп лучниц хлестнул по набегающим быкоголовым. Никто из рядовых минотавров не был выбит и даже не поймал серьёзного дебаффа, но вот полоски здоровья между их рогов несколько просели. Зато предводителю повезло значительно меньше. В его глаза попали две стрелы Ставра быстрее, чем об этом можно было бы рассказать. Дебафф «Ослепление» свёл значение главаря как боевой единицы к нулю, хотя приближаться к ревущей и размахивающей дубиной туше не стоило, что немедленно и доказал один из его товарищей, словивший удар от собственного вожака в спину. Система известила меня о результатах этого удара, подвесив над головой пострадавшего значок дебаффа «Перелом рёбер».
В неторопливо и тяжеловесно бегущих минотавров ударил ещё один залп, а потом прилетели метательные топоры мстителей. А после этого воины с грохотом столкнулись. Минотавры были несколько сильнее и выносливее, зато мстители – в доспехах и со щитами. Добеги до нас сразу вся толпа быкоголовых – и у них был бы неплохой шанс втоптать нас в землю. Но шесть их собратьев ещё прорывались через подновляемые феечками корни. Так что на каждого из атакующих приходился один мститель и несколько еретиков. Лучницы били чуть ли не в упор, а копейщицы атаковали из-за спин мстителей. Плотная шкура минотавров неплохо защищала их, но все-таки здоровье чудовищ медленно проседало.
Памятуя, что в одной из древних, ещё довиртуальных игрушек у минотавра минимальным уровнем боевого духа было + 1, я не стал проверять на них моё любимое оружие – «Голос Древнего врага». Вместо этого во второго по росту и силе минотавра влетели две подряд «Стрелы Хаоса», после чего он на ровном месте поскользнулся и подставил горло под удар тяжёлого топора мстителя.
Аура ужаса, окружавшая минотавров, как, впрочем, и многих чудовищ, действовала на моих ребят, и их боевой дух полз вниз. Так что приходилось подбадривать своих «Воодушевлением», чтобы не допустить паники.
Ариса грустно посмотрела на меня и уронила руки. У неё кончилась мана, так что вскоре «её» минотавр должен был присоединиться к сражению… Но это заметил Ставр и поступил с освободившимся так же, как незадолго до этого с его предводителем.
К сожалению, совсем без потерь обойтись не удалось. Вот один из еретиков, пытаясь зайти за спину минотавру, был замечен чудовищем и буквально взлетел над полем боя, столь силен был удар. Его щит треснул, а сам он, упав между сражающимися, получил удар по голове огромным копытом другого минотавра.
Один из мстителей, неудачно подставив щит, оказался вынужден отшагнуть назад, чтобы не быть сбитым с ног, и его противник прорвался к еретикам и сбил ещё двоих парней. К счастью, работавшая из-за их спин копьём девушка успела отступить и не стала жертвой этого долбаного берсерка.
К счастью, эти успехи минотавров так и остались эпизодами, не повлиявшими на общий ход битвы. Силы минотавров были велики, и велик был их запас жизни. Велики… но не беспредельны. И один за другим падали они, когда град ударов исчерпывал их способности эти удары переносить. Но, в отличие от гарпий, потери которых могли бы привести в панику и заставить отступить, минотавры не обращали внимания на павших и продолжали рваться в бой.
Феечки постепенно исчерпали возможности сдерживать свои цели. Всё-таки с маной у них не так хорошо, как мне того хотелось бы. К счастью, вырывались минотавры из корней не одновременно, а по очереди, и мои стрелки успевали одарить каждого как минимум одним залпом прежде, чем я командовал перенести огонь на следующего. Учитывая, что в каждом залпе участвовал Ставр, полученные дебаффы резко снижали боеспособность освободившихся. К тому же, перебирая стихии, тень обнаружил, что плотная, свалявшаяся шкура минотавров, хотя и неплохо защищает от стрел, но и, высохнув на жарком солнце, хорошо горит. Так что освободившиеся из-под контроля минотавры не только страдали от дебаффов-травм, но и теряли здоровье под действием ДоТа[100], бесились от боли и не всегда ясно сознавали, в какую сторону им надо двигаться. И к тому времени, когда пополнение добралось до моих воинов и вступило в бой, первая волна была уже практически уничтожена. И это «практически» превратилось в «абсолютно» спустя всего лишь несколько ударов. Но этого минотаврам хватило, чтобы выбить из боя ещё четырёх еретиков, которые попытались остановить их натиск. Однако после этого мстители, покончившие со своими противниками, обратились к новым врагам, связали их боем и вместе с еретиками довели-таки эту битву до победного результата.
Осталось подвести итоги. И они были неутешительны. После этого боя на Столпах памяти добавятся ещё четыре имени. Над одним из выживших колдовал сейчас Пьен, и вопрос о том, останется ли он выжившим или присоединится к павшим, ещё не был окончательно решён. По крайней мере, Пьен не терял надежды. Судьба двух других сомнений не вызывала – несмотря на довольно тяжёлые травмы, ясно было, что, закончив с самым тяжёлым пациентом, Пьен приведёт их в порядок. Сразу или по возвращении в замок – это зависело от того, сколько маны он потратит, вытаскивая наиболее пострадавшего.