«Вся соль, прости, Соль, в желании, понимаешь?» — слова, сказанные целую вечность назад, прозвучали на краю моего сознания, точно Зорис прошептал мне их на ухо только что, здесь и сейчас.
— Она отказалась, представляете?! После всего, что он для нее сделал! Из какой грязи вытащил, она сказала «нет»! — тем временем продолжала говорить эта женщина. — Трайсу было очень плохо на тот момент, потому я сама предложила ему попробовать…
— Что? — механически спросила я.
— Я предложила ему попробовать взять часть силы у меня, чтобы мы смогли вместе найти выход, — невинные голубые глаза смотрели на меня так, точно она только что рассказала мне, какой чудесный денек сегодня.
Я не просто вышла из уютных стен дворца — я бежала изо всех сил, потеряв свои сандалии где-то на полпути. Мне необходимо было выйти наружу. Всего один глоток воздуха! Настоящего, не такого, как тут, живого! Без магии и иллюзий! Просто воздуха! Когда стены истончились прямо передо мной и сомкнулись за моей спиной, когда все галереи пещеры остались позади, а мои ступни увязли в ледяном белом песке, я сделала вдох. Казалось, первый настоящий вдох. Обжигающе холодный воздух болью ворвался в мои легкие. И я закричала. Казалось, я не могу остановиться. Перестать кричать — значит умереть. Это значит, что мое сердце разорвется в груди от той боли, что там так давно хранится, лишь увеличиваясь день ото дня. Я упала на колени, когда по моим щекам побежали горячие слезы, и, словно ища поддержки, ухватилась за ближайший от меня камень.
— Как они могли, — кричала я, — как они могли?!
От кого я ждала ответа в эту стылую ночь? Невозможность причинить боль другим вылилась в то, что я била рукой о камень, сдирая кожу, размазывая собственную кровь по его поверхности. Я хотела, чтобы хотя бы так боль моей души вышла из сердца. Пусть болит тело, но не сердце. Только не оно! Моя и Кирана любовь к нашему сыну, тому единственному человеку, без которого было страшно дышать. Осознание потери которого заставляло искать способ расщепить собственную суть! Во что они превратили нашу любовь?! Во что…
На этой мысли меня вырвало.
Сколько времени я провела в объятьях ледяной ночи Элио, я не могла сказать точно. Кто бы знал, как я устала разочаровываться в тех, ради кого была создана. И всякий раз я искала повод, чтобы поверить в них вновь. И мне было достаточно любой, самой крошечной искры надежды, чтобы вновь тянуться к своему предназначению. Это ненормально. Я размышляла над тем, что сделала природа этого аланита с этими женщинами. Как его «флер» изуродовал их восприятие мира. Были бы они такими же, если бы рядом оказался не «невообразимо прекрасный аланит», а простой мужчина им под стать? Или же он осознанно искал более податливых дурех, которые теряли рядом с ним остатки разума, готовые отдать последнее и поступиться любыми общечеловеческими ценностями ради него? А еще я боялась узнать однажды, сколько их было таких на его пути. Сколько таких Терез так и не пришло в себя? Сколько Эрт отдали ему своих детей? Сколько было жертв лишь потому, что я так сильно любила свое дитя, боясь потерять его однажды…
Мои руки приняли жизнь, которой могло и не быть. Мои руки вернули к жизни женщину, которую не стоило возвращать. Я все понимала. Мои руки создали то, что привело все эти нити жизни к их настоящему. Не впервые я вижу нечто подобное. Так было не раз. Ты спасаешь жизнь одному, чтобы он уничтожил другого. Со временем ты стараешься понять и принять это как закон, сотворенный богом, что создал нас. Но впервые я вижу, как убивает моя любовь. И от осознания этого мое сердце… боже… оно так болит…
Я приняла решение еще до того, как вновь оказалась под сводами дворца. На душе было пусто. Я чувствовала себя немного уставшей, но в то же время спокойной.
— Как вы себя чувствуете?
Стоило мне войти в гостиную королевской четы, как посреди комнаты возникла пожилая женщина в белом переднике и темно-синем платье. Я знала эту женщину. В свое время она была няней Кирана, позже — его брата, а уже когда оба сына короля выросли, просто находилась при королеве.
— Можно подумать, тебя это волнует? — фыркнула я, опускаясь на диван возле предусмотрительно разведенного камина.
— Но мне интересно, — доверительно сообщила мне девчушка, которой на вид было года три, не больше. Огромные карие глаза с интересом смотрели на меня, и лишь по родинке возле верхней губы я смогла опознать в девочке будущую королеву, мать Кирана.
— Зачем мне озвучивать очевидные вещи? Ты знаешь гораздо больше моего. То, что тебе скучно, не моя забота, — пожала я плечами, смотря на то, как трепещет пламя в камине.
Девочка рядом со мной глубоко вздохнула, точно раздумывая над чем-то, а потом задорно улыбнулась и подмигнула мне, показывая пальцем куда-то мне за спину.
Я резко обернулась, чтобы увидеть бегущего по коридору Кирана… Мое сердце, кажется, пропустило удар. Это не был мужчина из моих воспоминаний, я точно знала! Его одежда была грязной и растрепанной, кожа слишком бледной, даже для него. Руки, лицо, грудь, рубашка — все было в бурой запекшейся крови. Он так быстро промчался мимо меня, что я едва сообразила, что мне следует бежать за ним. Он был выше меня, его ноги длиннее моих, а соответственно, если Киран бежал, то я уже просто скакала следом, перепрыгивая через любые препятствия и снося все на пути.
Коридор за коридором, лестница за лестницей, пока он не оказался возле наших с ним покоев. Решительно распахнул дверь, а я вбежала следом.
Он нервно ходил по комнате, точно не зная, что именно ему следует сделать. Его руки тряслись так, словно он не расставался с бутылкой, глаза лихорадочно блестели, время от времени в них проскальзывали голубые всполохи силы.
— Соберись, соберись, — шептал он, точно это единственное, что он мог сказать себе самому сейчас. — Она не могла умереть, не могла! Соберись, — решительно сжав кулаки, он подошел к той секции в гардеробной, где мы хранили наши парные артефакты. Я видела, как он достает свой амулет перехода, надевает его, а следом темный плащ.
Я приблизилась к нему, следя за тем, что он делает. До боли захотелось коснуться его, но я лишь успела протянуть ладонь, чтобы попытаться почувствовать его, когда Киран из прошлого активировал амулет, растворяясь в воздухе, точно его и не было никогда.
Некоторое время я молча смотрела куда-то перед собой. Не могла и не знала, что должна сказать сейчас. Если бы только он показал мне это немного раньше! Он знал, как мне было все эти десятилетия, и ничего не…
— Я ухожу, понятно тебе? — зло чеканя каждое слово, сказала я.
Некоторое время ничего не происходило. В комнате воцарилась такая глубокая, неестественная тишина, словно вдруг выключили все сторонние звуки. Лишь мое дыхание говорило о том, что это место вообще реально, а не какой-то уголок безвременья. А затем произошло нечто, чего я никак не ожидала.
Образы приходили и тут же исчезали, десятки людей сменяли друг друга, каждый из них говорил одно или несколько слов, а я не могла найти в себе сил отвести взгляд.
— Когда ты вернулась, то сказала мне, что он мертв, — произнесло сразу пять разных человек. Я понимала, что слова вырваны из контекста ситуации и он составил из них то, что хотел донести до меня. — Ты была разбита. Ты запрещала мне показывать его, вас вместе. Ты боялась думать о нем. Я создавал для тебя лишь то, что могло помочь тебе пережить это время: его любовь, его заботу о тебе. Я не хотел показывать его последние часы тут.
— Заботился обо мне? — через силу спросила я.
— Как и ты обо мне, — последнюю фразу сказал маленький мальчик лет пяти с небесно-голубыми глазами и шапкой пушистых кучерявых светлых волос. Он смотрел на меня снизу вверх с таким обожанием во взгляде, что я невольно растерялась.
— Вот ты… демон, еще хуже меня, старый манипулятор, — усмехнулась я, смахивая слезы, что продолжали сбегать по моим щекам.
— Не бросай меня, — проговорил тот же мальчик, но при этом его облик трижды менялся, точнее, одежда на нем, а стало быть, хотя все эти слова принадлежали мальчишке, но произнес он их в разное время.
— Я все равно должна уйти, и ты знаешь почему, — тихо сказала я.
Мальчик кивнул и растаял в воздухе. Не могу сказать, что после этого разговора мне стало легче, особенно учитывая то, сколько времени упущено. Все это было так нелепо. Эта череда случайностей, неправильных выводов и ошибок привела нас туда, где мы есть. Злиться на дворец… не знаю, сейчас мне уже кажется, что не он один виноват, что так все сложилось. Его холодное каменное сердце так же одиноко, как и мое, как и Кирана… Куда завела его судьба? Что сотворили с ним тот аланит, время, пережитые события? Я должна была найти его! Мы были с ним семьей очень и очень долго. Он был моим мужчиной, воплощением моей мечты и отражением меня самой. Разве могу я сейчас от него отвернуться? Что бы там ни было, я прожила без него почти триста лет и смогу принять, если он не нуждается более во мне. Но разве прошел хотя бы один-единственный день, когда я была бы просто счастлива, не вспоминая о нем… это что-то да значит?
Я скинула свою нелепую простынь на пол, откуда она тотчас исчезла, и пошла прямиком в купальню. Пора было привести себя в порядок, хорошенько выспаться и собираться в путь.
— Ты проспала почти сутки, ты в курсе? — поинтересовался Кит, стоило мне появиться в крыле для слуг, где сейчас обитали все мои постояльцы.
— Что-то произошло за это время? — меланхолично поинтересовалась я.
Кит, поджав губы, отрицательно покачал головой.
— Я выучил алфавит, — совершенно серьезно оповестил меня потомок.
— Это, несомненно, радует, — кивнула я. — Где остальные?
— Пошли кормить Терезу.
— Ни к чему, — покачала я головой. — Идем, пока они не начали запихивать в нее что-то силой или не решили откачать, — решительно зашагала я по узкому коридору.
— Что откачать? — поинтересовался Кит, выпрыгивая у меня из-за плеча, так чтобы я его точно заметила и услышала.