Одним из стереотипов, назойливо внедряемых в общественное сознание, стал миф о судьбе советских военнопленных после их освобождения из немецкого плена. «Демократические» историки и публицисты рисуют некую душераздирающую картину; как бывшие советские военнослужащие, освобождённые из немецких концлагерей, чуть ли не поголовно отправлялись в колымские лагеря или, как минимум, в штрафбаты.
Вообще-то, элементарный здравый смысл подсказывает, что военнослужащие, вернувшиеся из плена, должны быть подвергнуты проверке органами контрразведки — хотя бы потому, что среди них заведомо имеется некоторое количество вражеских агентов. Немцы активно использовали этот канал для засылки своей агентуры. Вот что писал по этому поводу в своих мемуарах В. Шелленберг:
«В лагерях для военнопленных отбирались тысячи русских, которых после обучения забрасывали на парашютах в глубь русской территории. Их основной задачей, наряду с передачей текущей информации, было политическое разложение населения и диверсии. Другие группы предназначались для борьбы с партизанами, для чего их забрасывали в качестве наших агентов к русским партизанам. Чтобы поскорее добиться успеха, мы начали набирать добровольцев из числа русских военнопленных прямо в прифронтовой полосе».[105]
Таким образом, создание в конце 1941 года по приказу наркома обороны № 0521[106] фильтрационных лагерей для проверки освобожденных из плена было насущной необходимостью.
Проверку в этих спецлагерях проходили не только бывшие военнопленные. Поступавший туда контингент делился на три учетные группы:
1-я — военнопленные и окруженцы;
2-я — рядовые полицейские, деревенские старосты и другие гражданские лица, подозреваемые в изменнической деятельности; 3-я — гражданские лица призывного возраста, проживавшие на территории, занятой противником.[107]
Но может быть, из фильтрационных лагерей бывших пленных действительно скопом гнали на Колыму? Рассмотрим опубликованные на эту тему архивные данные.
По сведениям, приведённым сотрудниками «Мемориала» А. Кокуриным и Н. Петровым в журнале «Свободная мысль»,[108] на 1 марта 1944 года через органы НКВД прошли проверку 312 594 бывших военнослужащих Красной Армии, побывавших в плену или в окружении. Дальнейшая их судьба сложилась так:
| убыло в райвоенкоматы для дальнейшего направления в Красную Армию | 223 272 | 71,4% |
| передано на работу в оборон, промышленность | 5716 | 1,8% |
| на укомплектование конвойных войск НКВД | 4337 | 1,4% |
| убыло в госпитали | 1529 | 0,5% |
| умерло | 1799 | 0,6% |
| на формирование штурмовых батальонов (т. е. в штрафбаты) | 8255 | 2,6% |
| арестовано | 11 283 | 3,6% |
Таким образом, 75,1 % бывших пленных благополучно прошли проверку и были направлены кто в армию, кто в народное хозяйство, кто на лечение. Ещё 0,6 % умерли, что не удивительно, если учесть условия жизни в немецких концлагерях, откуда их освободили. Подверглись же репрессиям (арестованы или отправлены в штрафбаты) всего 6,2 %.
Внимательный читатель наверняка уже заметил, что перечисленные выше категории охватывают не все количество бывших пленных. Судьба 56 403 военнослужащих (18,1 %) не указана. Впрочем, можно быть уверенным, что эти люди отнюдь не затерялись в бескрайних просторах Сибири — демократическая совесть авторов не позволила бы им замолчать такой прискорбный факт. Скорее всего эти 56 403 человек просто к тому времени ещё не прошли проверку и продолжали находиться в спецлагерях. Правда здесь же Кокурин и Петров пишут, что проверку в спецлагерях НКВД на тот момент проходило 75 314 человек. Но не будем требовать от них слишком многого — люди, пустившие и поддерживающие миф о десятках миллионов жертв сталинских репрессий, просто обязаны страдать патологическим незнанием арифметики.
Почти одновременно те же самые сведения привёл и А. В. Меженько в «Военно-историческом журнале»:[109]
| Всего поступило | 317 594 | 100 % |
| Проверено и передано в Красную Армию | 223 281 | 70,3% |
| в конвойные войска НКВД | 4337 | 1,4% |
| в оборонную промышленность | 5716 | 1,8% |
| Убыло в госпитали | 1529 | 0,5% |
| Умерло | 1799 | 0,6% |
| В штурмовые батальоны | 8255 | 2,6% |
| Арестовано | 11 283 | 3,5% |
| Продолжают проходить проверку | 61 394 | 19,3% |
В отличие от А. Кокурина и Н. Петрова, у А. Меженько концы с концами сходятся, кроме того, он указывает архивный источник, откуда взял свои данные.[110]
Итак, на март 1944 года проверку НКВД прошли 256 200 бывших пленных. Из них:
— благополучно прошли проверку — 234 863 (91,7 %)
— направлены в штрафбаты — 8255 (3,2 %)
— арестованы — 11 283 (4,4 %)
— умерли — 1799(0,7 %).
Подобное соотношение сохранялось и к осени 1944 года. Приведу отрывок из документа:
1. Для проверки бывших военнослужащих Красной Армии, находящихся в плену или окружении противника, решением ГОКО № 1069сс от 27.ХII-41 г. созданы спецлагеря НКВД.
Проверка находящихся в слецпагерях военнослужащих Красной Армии проводится отделами контрразведки «СМЕРШ» НКО при спецлагерях НКВД (в момент постановления это были Особые отделы).
Всего прошло через спецлагеря бывших военнослужащих Красной Армии, вышедших из окружения и освобожденных из плена, 354 592 чел., в том числе офицеров 50 441 чел.
2. Из этого числа проверено и передано:
а) в Красную Армию 249 416 чел.
в том числе:
в воинские части через военкоматы 231 034 —″—
из них — офицеров 27 042 —″—
на формирование штурмовых батальонов 18 382 —″—
из них — офицеров 16 163 —″—
б) в промышленность по постановлениям ГОКО 30 749 —″—
в том числе — офицеров 29 —″—
в) на формирование конвойных войск и охраны спецлагерей 5924 —″—
3. Арестовано органами «СМЕРШ» 11 556 —″—
из них агентов разведки и контрразведки противника 2083 —″—
из них — офицеров (по разным преступлениям) 1284 —″—
4. Убыло по разным причинам за все время — в госпитали, лазареты и умерло 5347 —″—
5. Находятся в спецлагерях НКВД СССР в проверке 51 601 —″—
в том числе — офицеров 5657 —″—
…
Из числа оставшихся в лагерях НКВД СССР офицеров в октябре формируются 4 штурмовых батальона по 920 человек каждый.
Практически такие же цифры приводит в своей книге и В. Ф. Некрасов:
«В соответствии с постановлениями ГКО от 27 декабря 1941 г. и СНК СССР от 24 января 1944 г. все бывшие в окружении и плену военнослужащие Красной Армии через сборно-пересыльные пункты поступали в спецлагеря НКВД па проверку, откуда проверенные передавались для отправки в Красную Армию через военкоматы, частично на работу в промышленность, а частично и арестовывались органами „Смерш“. Так, к 20 октября 1944 г. в такие спецлагеря НКВД поступило 354 590 человек, из них после проверки возвращено в Красную Армию 249 416, находилось в стадии проверки 51 615, передано в промышленность и охрану 36 630, арестовано органами „Смерш“ 11 566, убыли по разным другим причинам, в том числе в госпитали Наркомата обороны, и умерли 5347 человек».[112]
Поскольку в «Справке» приведены более подробные данные, чем у В. Некрасова, проанализируем именно их. Итак, судьбы бывших военнопленных, прошедших проверку до 1 октября 1944, распределяются следующим образом:
| Направлено | человек | % |
|---|---|---|
| в воинские части через военкоматы | 231 034 | 76,25% |
| в штурмовые батальоны | 18 382 | 6,07 % |
| в промышленность | 30 749 | 10,15% |
| в конвойные войска | 5924 | 1.96% |
| арестовано | 11 556 | 3,81 % |
| госпитали, лазареты, умерло | 5347 | 1,76% |
| Всего прошло проверку | 302 992 | 100% |
Поскольку в процитированном выше документе для большинства категорий указывается также и количество офицеров, подсчитаем данные отдельно для рядового и сержантского состава и отдельно для офицеров:
| Направлено | рядовых и сержантов | % | Офицеров | % |
|---|---|---|---|---|
| в в/ч части через военкоматы | 203 992 | 79,00% | 27 042 | 60,38% |
| в штурмовые батальоны | 2219 | 0,86 % | 16 163 | 36,09 % |
| в промышленность | 30 720 |