е и быстрее, но разве они не ощущали, сколько всего теряют, ограничивая сами себя?
— Что сделал Киан? — продолжила Милена.
— Ничего, — завозилась Ольтея. — Ничего…
— Оли! — Мирадель добавила в голос повелительных интонаций. — Что сделал Киан?
— Он… — женщина замялась, — я стала свидетельницей, как он встречался с человеком из культа Амма. А потом, как я знаю, к нему приходили гонцы с какими-то сведениями, слишком важными, чтобы доверять их почтовым шкатулкам.
— Высший жрец расследует дело, на которое был направлен, — словно оправдываясь, заявила императрица. Она будто бы сжалась.
— Ты нервничаешь от одного лишь упоминания его имени… — медленно произнесла Ольтея, а потом искусно отвела взгляд, захлопав длинными ресницами. — Ты ведь сама ощущаешь это, верно? Странность, — короткая пауза. — Всё вокруг не то, чем кажется. А Силакви… он злится на тебя, так? Считает, что ты допустила смерть Хиделинды и пустила прахом начинания императора. Что ты не подходишь на роль правителя, пока отсутствует Дарственный Отец.
— Нет, — Милена мотнула головой. — Глупости. Конечно нет… — её взгляд был обращён внутрь себя, в чертоги собственного разума, полного мыслей и тревог. — Он самый преданный союзник Дэсарандеса, а значит, фактически брат мне, — прибавила она, но Ольтея поняла, что это сказано больше для себя, чем для неё.
Пальцы императрицы коснулись щеки своей любовницы, нежно огладив, а потом она улыбнулась.
— Не о чем волноваться, — продолжила Милена. — Всё не так плохо, как выглядит со стороны.
У Ольтеи задрожали веки, как будто тепло и усталость одолели её.
— Может и так. Но он гораздо сильнее тебя… — прошептала императорская любовница, притворяясь, что засыпает. Она откроет глаза потом, когда дыхание Милены соскользнёт в глубокую пропасть сна.
Незримые властители никогда не дремлют взаправду.
— Не ори, видишь ведь, она тебя не понимает, — выступил я вперёд, жёстко глядя в глаза капрала, который злобно фыркнул.
— Поганые плебеи из низших рас, — прошипел он, словно ядовитая змея. — И кто же опускается столь низко, что позволяет говорить за себя версу?
— Человек, который не знает языка, но который посещает шатёр принца Империи, — ровным голосом ответил я ему. — Ты точно хочешь знать это, капрал?
Мужчина прищурился, а потом обвёл взглядом загороженную дорогу. Не слишком расторопные, но старательные слуги Силаны уже завершали процесс замены колеса, так что с минуты на минуту наша процессия восстановила бы прежний путь, перестав блокировать проход.
Облизнув напоследок губы, он молча отступил и лишь рявкнул на свой отряд, заставляя тех завернуть в сторону и обойти затор через протоптанную в грязи узкую тропинку, за рядами обшарпанных палаток — их ещё не успели собрать, — по которой только что проехал одинокий кавалерист в форме гонца.
Едва он скрылся, как Силана протяжно выдохнула и её строгое, надменное выражение лица сменилось на уставшее и вымученное. С момента посещения шатра Финнелона пролетело три дня и они не прошли без последствий ни для неё, ни для меня. За это время успело измениться много и одновременно ничего.
— Не обращай внимание, обычный павлин, отрастивший немного зубов, — хмыкнул я. Ярость капрала не шла ни в какое сравнение со злобой Дризза, который, казалось, мог прожечь человека взглядом. Наверное кто-то духовно слабее имел риск получить душевную травму и ещё долго видеть Хродбера в кошмарах.
Хм… а ведь наверняка найдутся такие люди. Вот совершенно не удивлюсь!
— Ты сказать он, я не знать язык, — коряво произнесла Плейфан. — А я понимать. Не всё. Кассрок.
— Чего? — не понял я. — Какой ещё «кассрок»?
— Мало-мало, — приблизила девушка большой и указательный палец друг к другу, оставив между ними узкое пространство воздуха.
Меня всегда веселила её пантомима. Брюнетка, словно для компенсации низкой разговорной практики, крайне активно использовала жесты и мимику. Порой её рожицы вгоняли меня в ступор, а порой заставляли хохотать, словно на цирковом выступлении. Силана дулась, но обычно вскоре начинала смеяться сама.
Хм-м… лишь сейчас осознал это в полной мере. Похоже, мы умудрились немного сблизиться. Наверное свою роль сыграло её одиночество и наш возраст: почти одногодки. Мне шестнадцать с половиной, ей почти шестнадцать. Скоро «отпразднует» магическое совершеннолетие. А может и правда отпразднует, без всякого ехидства?
— Наверное «кусок»? — поднял я бровь, пытаясь угадать слово, близкое по смыслу и по звучанию. — Но вообще… ты прогрессируешь, — сказано было даже без смеха, хоть Силана и закатила на такое глаза.
— Я… — и задумалась, — знать… кусок раньше. Не успевать. Не понимать, — её руки мельтешили и крутились, словно две маленькие мельницы. В очередной раз поймал себя на мысли, что подобное выглядело весьма забавно, но я понимал, что таким образом она выражала свою речь. И будет так делать до тех пор, пока не освоит её хотя бы наполовину.
— Хм, но сейчас мы с капралом, — ткнул я пальцем себе за спину, — говорили достаточно быстро. Ты понимала?
— Да, почти всё! — Плейфан гордо выпятила грудь, которую облегал плотный корсет, на обратной стороне которого я только вчера вышил двойную защитную вязь. Моя первая двойная руна!
Есть чем гордиться. Подобное не всякий опытный маг может вытянуть. Даже те, кто работает в гильдиях зачастую неспособны творить такие хитрости. Я смог. Причём сам! Ну, по книгам, полученным от культистов. Но без наставников. И это заставляло меня улыбаться каждый раз, когда видел своё творение. Правда, боюсь, девчонка принимала это за свой счёт. Впрочем, мне не жалко. Тем более, когда она увидела меня в новой одежде, да при деньгах, вдобавок узнав, что я сын графа… Отношение изменилось. Теперь я казался не слугой, а кем-то равным. Жаль, что только казался, однако даже подобное значительно упростило мне жизнь.
Не сказать, что Силана как-то притесняла меня раньше, но одно всегда следует за другим… Хм, а если разобраться, как мы до этого дошли? В первый день худо-бедно поговорили, пусть и через переводчика, Баера. Потом я начал создавать ей руны комфорта и защиты, вроде как выполнять свою работу, для которой и был к ней направлен. Потом произошла встреча с принцем, где я уже красовался в новой одежде и даже перемолвился с ним несколькими словами… Наверное, это стало той самой точкой, что всё изменила. Я начал принимать пищу вместе с ней, мы стали пытаться общаться сами, без Баера. Рассказывать друг другу какие-то элементы своей биографии и прочее-прочее.
В общем, кирпичики взаимного понимания медленно складывались друг с другом, создавая крепкий фундамент не только рабочих, но ещё и доверительных отношений.
— Молодец, — кивнул ей. Нужно хвалить людей за дела, которые они считают сложными. Тем самым ты показываешь, что замечаешь их и усилия, которые оказались приложены.
Сегодня Баер отпросился по каким-то своим делам, всё-таки он был помощником барона Морсона Стиварта, одного из дипломатов нашей армии. Не удивлюсь, если последний будет направлен к Мобасу, на переговоры с их архонтом, вместе с посольством герцога Сандакая.
Кхм, так вот, отсутствие переводчика — который зачастую лишь раздражал меня в повседневных мелочах, мешая общаться с девушкой, — сильно усложняло жизнь в более серьёзных ситуациях, таких как сейчас. Силана, что ни говори, пока что достаточно посредственно могла изъясняться на таскольском. Мне, как тому, кто худо-бедно общался с ней последние несколько дней, удавалось с горем пополам разбирать примерно половину её фраз, чего хватало для неспешной болтовни у костра или в шатре, но было критически мало в серьёзной обстановке. Это сейчас моего красноречия хватило, чтобы решить вопрос с этим капралом, а что если бы недовольным оказался какой-то аристократ или сион? Устраивать драку?
Ха-а… выкрутился бы, наверное, но… В общем, «честь» следить за монхарбской аристократкой и прикрывать её от возможных проблем мне решительно не нравилась!
И плевать на то, что посреди имперской армии, она, вроде как, должна быть в полной безопасности. Ага, конечно! Дерьмо, как говорится, случается, а потому нужен глаз да глаз. В конце концов меня об этом попросил лично принц Финнелон.
Причём намекнул так, мимоходом, о обязательных недоброжелателях. А я что, шпион? Как я могу увидеть и опознать этих недоброжелателей? Остаётся лишь готовиться и разрисовывать рунами всё вокруг.
За прошедшие дни я дважды докупал чернила, но теперь все основные вещи Силаны были зачарованы. Краска — херня, которая слезет за несколько дней, если не раньше. Дай Хорес обойтись без дождя, а то та же карета имеет все шансы встать посреди пути (как сейчас), ибо я существенно добавил ей грузоподъёмности, отчего её набили весьма и весьма…
К тому же, рунные цепочки пришлось делать сугубо безопасными, чтобы случайная потёртость или капля влаги не стёрла кусочек и не создала тем самым взрыв или какую иную проблему. И одно вытекает из другого! Раз руны простые, значит малофункциональные, отчего полезных свойств объект получал мало: по одному, максимум два. К тому же, почти все из них я повторял: укрепление, контроль температуры, создание барьера или нечто подобное, в зависимости от типа объекта, которым чаще всего выступала одежда, предмет быта или украшение. Хотя с последними я почти не занимался, краска на них ложилась весьма плохо, а значит и толку нет.
Мысленно хмыкнул, представив, как разрисовывал бы то же кольцо! Вот бред…
В общем, по хорошему, всё надо будет переделать, да как можно быстрее. Вот и работал, не покладая рук. Даже успел полноценно зачаровать несколько вещиц этой девицы. Повезло ещё, что Силана достаточно спокойная, даже в каком-то смысле робкая, хоть и умеет, когда надо, проявить твёрдость и показать характер. С тем же Финнелоном, например, общалась достаточно серьёзно.
— Кирин, — махнула девушка рукой, — что думать?
— «Что думаешь», — по инерции поправил я её. — Хотя погоди. Опять ты по-дурацки всё сказала! В нашей ситуации нужно было спросить: «О чём задумался?»