От королевы.
Володя молча открыл дверцу «Мерседеса», Анна скользнула на сиденье, гибкая, подвижная, озорная, черные глаза сияют.
— Поедем купаться?
— На озеро?
— Под луной!
Ее смеющиеся глаза обещают так много!
— Поедем!
Вера кивала немногочисленным знакомым лицам, спокойно улыбалась, но внутренне была напряжена, как натянутая струна.
«И не смей показывать свою слабость! Ты должна быть безжалостной, как лесной пожар. Ты должна растоптать его прямо там, в кабинете. Только в этом случае у тебя появится шанс, что он опомнится и приползет с покаянием. Помни: к слабым не возвращаются!»
«А если он не опомнится?»
«Тогда пусть он тебя боится».
Элегантный деловой костюм — Марта лично ездила с Верой за покупками, — искусно наложенный макияж — она покинула салон красоты всего полчаса назад — придавали уверенности в себе. Кроме того, ей не пришлось самой сидеть за рулем — Волкова прислала свой резервный «Вольво», разумеется, с шофером.
«Дорогуша, с твоими деньгами водить самой просто неприлично!»
Почтение, с которым пожилой водитель помог ей выбраться из автомобиля, одобрительно взглянув на ее фигуру, добавляло уверенности — Марта никогда не забывала о мелочах.
Вера вошла в приемную, кивнула опешившей Маргарите Викторовне и спокойно открыла дверь в кабинет мужа.
— Да этого просто не может быть! За кого вы меня принимаете? Совсем спятили? Немедленно соедините меня с президентом банка! — Куприянов разве что не рычал в трубку. — Старик, это я, Кот, что произошло с моим счетом?
— Я только что его заблокировала, — с обдуманной высокомерностью произнесла Вера. — Гаврюшин не имел права мне отказать.
Константин округлил глаза, отвисшая челюсть едва не достигла стола. Анна, стоявшая у окна, резко обернулась, прищурила черные глаза.
— Старик, я перезвоню. — Куприянов положил трубку, челюсть медленно вернулась на место. — И как это понимать?
— А как ты думаешь? — Вера прошла в кабинет, без спроса разместилась в кресле, положила ногу на ногу, «внезапно заметила» Анну: — Здравствуй, миленькая, что, шоппинг обломался?
Смуглое лицо девушки пошло красными пятнами. Довольная Вера перевела взгляд на мужа.
— Начну с главного: я намерена завтра же забрать Костика и Надю.
— Я не отдам детей алкоголичке, — буркнул Куприянов.
— Ты сможешь это доказать? — Константин oceкся. — А я смогу доказать, что ты привел в дом молодую любовницу, что само по себе аморально! Кто знает, может, вы занимаетесь сексом на глазах детей!
— Думай, что говоришь!
— Я думаю. Ты выгнал меня из дома. Из моего дома.
— Не понял.
— Ты все прекрасно понял. — Вера приятно улыбнулась. — У нас совместное владение, помнишь? И мой адвокат уже договаривается с независимыми экспертами относительно оценки нашей недвижимости. Завтра они скажут, сколько ты должен заплатить мне за право жить в нашем особняке.
Анна скрестила на груди руки. Ее глаза сверкали ненавистью, но Вера не обращала внимания на молодую соперницу.
— Второе. — Она достала из сумочки два листа бумаги и бросила их на стол мужа. — Как я помню, мне принадлежит существенный пакет акций нашей фирмы. Это уведомление об аннулировании твоей доверенности на управление ими. Распишись на моем экземпляре. С этого момента ты не имеешь права голосовать моими акциями.
Куприянов в полной прострации взял в руки документ. Пробежал глазами текст, посмотрел на жену. Он впервые видел Веру столь сильной, столь независимой.
Великолепный костюм, подчеркивающий женственные линии, идеальный внешний вид, горящие глаза… У нее ведь действительно очень красивые глаза, ореховые, и горят холодной, незнакомой уверенностью. А может, знакомой? Может, он просто забыл, что Вера умеет быть такой?
— Я жду.
— Конечно. — Куприянов поставил подпись. — Это все?
— Мы переместим канцелярию со второго этажа на третий, а их помещение займу я. Мне не хотелось бы, чтобы наши кабинеты находились на одном этаже.
— Ты хочешь работать в фирме?
— Я хочу руководить фирмой, — поправила мужа Вера. — Меня вполне устроит должность директора по связям с общественностью. И не забывай сообщать мне о всех важнейших совещаниях и собраниях акционеров.
От окна, где стояла Анна, послышался сдавленный звук, но Вера проигнорировала его.
— А если я предложу тебе выкупить твои акции? — поинтересовался Константин. — По биржевой стоимости?
— Пусть это обсуждают наши адвокаты. — Вера аккуратно сложила подписанный экземпляр уведомления и положила его в сумочку. — Но только после бракоразводного процесса. Сначала нам надо поделить имущество.
Куприянов молча кивнул.
— Кстати, о процессе. — Вера поднялась, поправила жакет. — Как ты понимаешь, поскольку Костик и Наденька останутся со мной, тебе придется платить алименты. Я думаю, что две трети твоего дохода — достаточная цена за то, что мне придется одной заботиться о наших детях.
— Но…
— Не надо меня провожать, КОТИК. — Вера вышла из кабинета с высоко поднятой головой.
Константин рассеянно побарабанил по столешнице, достал из кармана черные четки, начал перебирать, бросил. Снова взялся за уведомление.
— Надо позвонить адвокату? — Очень неуверенно.
— Она действительно может сделать то, чем угрожала? — Анна по-прежнему стояла у окна.
Куприянов нервно пожал плечами, дернул головой.
— Не знаю, наверное — да. Вере принадлежит половина всего.
Анна подошла к растерянному мужчине, присела на краешек стола, положила руки на плечи, заглянула в глаза:
— Не расстраивайся, Котик, я полюбила тебя не за твои деньги. Мне нужен ты, и только ты. Только ты.
Запах мускуса сводил с ума. Куприянов погладил стройные бедра девушки, поднялся, обнял ее:
— Ты моя королева!
— Мы что-нибудь придумаем, — прошептала Анна, прижимаясь к груди Константина. — Мы обязательно придумаем что-нибудь.
Уверенность покинула Веру, едва она вышла из приемной. Напряжение, заставляющее вытягиваться в струну нервы, внезапно исчезло, в ногах появилась тяжесть, и Вере даже пришлось прислониться к стене.
Эта стерва была в его кабинете! Она всюду с ним! Как он мог?! Обида душила, скручивала душу. Главное — не заплакать!
— Вера Сергеевна. — Она обернулась, выдавила улыбку.
— Здравствуй, Юра.
— С вами все в порядке? — Маминов внимателен, в глазах искренняя забота. — Как вы себя чувствуете?
— Спасибо, Юра, хорошо. Просто голова закружилась.
— Я понимаю. — Начальник службы безопасности помолчал. — Я знаю, что произошло, и хочу сказать, что мне не очень понравился поступок Константина Федоровича.
Вера вспомнила, что Маминов женат тридцать пять лет, дважды дедушка, пожала ему руку:
— Спасибо.
— Я хочу сказать, что вам надо быть сильной. — Внимательные глаза начальника службы безопасности обежали Веру. — Вы молодец, и должны оставаться такой.
— Спасибо. — Внезапно Вера решилась: — Юра, скажите, вы… вы не знаете, откуда взялась эта… эта Анна?
— Для вас это важно?
Вера смутилась.
— Еще не знаю. Но если будет бракоразводный процесс, то…
— Понятно. Мы не собирали информацию на Анну. — Маминов снова помолчал. — Точнее, я еще не получил ответа на свой запрос. Но кое-что я знаю. Она как-то связана с ночным клубом «Заведение Мрака». По крайней мере, Константин Федорович уже дважды ездил туда, и во второй раз они вышли из клуба вместе.
— Спасибо, Юра.
Астрахань, около четырех лет назад
— Абриколь, и в боковую, — буркнул Зорич, не спеша натирая мелом кий. — Это будет последний.
— Похоже, я проиграл, — вздохнул толстенький мужчина в дорогом костюме, — но, если честно, я получил подлинное удовольствие от игры с вами.
Зорич с достоинством кивнул, элегантно перехватил кий, выглядевший в его руках детской игрушкой, и быстро, очень быстро нанес удар. Биток отразился от борта, поразил играемый шар и отправил его точно в боковую лузу.
— Партия. — Зорич поправил бабочку и приятно улыбнулся.
— Ловко, — заулыбался подошедший к столу Рустам. — Я всегда говорил: мастер своего не упустит!
— Если бы ему так везло в карты, — протянул проигравший, — я бы сказал, что у него очки паленые.
— У него там лазерный прицел! — расхохотался Рустам. — Верно я говорю, Зорич?
— Инфракрасный, — поддержал тот шутку, — чтобы можно было играть в полной темноте. — Он повернулся к стоящей у стены черноволосой девушке. — Анна, доченька, забери, пожалуйста, наш выигрыш.
— Да, папа.
— Глядя на такую красавицу, забываешь, что проиграл. — Отсчитывая купюры, толстяк искоса поглядывал на девушку, чьи соблазнительные формы не могло скрыть даже строгое черное платье. — Папа позволит угостить тебя лимонадом?
— Не думаю, — улыбнулась Анна.
— Бережет для принца?
— Просто бережет.
— Это правильно. — Толстяк усмехнулся и направился к бару.
Девушка вновь отошла к стене, Зорич бережно погладил кий и огляделся.
Организаторы знаменитого на всю страну турнира «Большая Волжская Пирамида» никогда не мелочились: статус не позволял, да и уважаемые гости бы не поняли. В этом году состязание проводилось в Астрахани, и Рустам, радушный хозяин, старался изо всех сил. Роскошный, утопающий в зелени, выходящий к самому берегу Каспия дом отдыха был снят целиком на все время проведения турнира. Для обслуживания дорогих гостей были арендованы три десятка лимузинов, призваны лучшие астраханские повара, целая рота официантов и отдельный батальон самых дорогих проституток.
И гости остались довольны.
Всех их можно было разделить на две категории: зрители и игроки. Первые приехали на турнир сделать ставку, понаблюдать за захватывающей игрой да сыграть разок-другой с такими же любителями, а то и с профи. Именно такого гостя Зорич только что и обыграл. И не только его: за пять дней турнира он уже заработал больше, чем за три предыдущих месяца. Вторая группа — собственно участники турнира, которые име