— Точно?
— Абсолютно.
— Тогда я рада. — Девушка откинулась назад, немного поиграла розовыми, цвета ее аккуратных сосков, жемчужинами ожерелья и озорно прищурилась: — Ты просто хотел меня?
— Да, я хотел. — Куприянов погладил ее бедро. — Очень хотел.
— Сегодня ты был довольно резок.
— Это от нетерпения.
— Мне даже показалось, что ты хотел сделать мне больно.
— Это не так, маленькая, поверь. — Он снова взъерошил Леночке волосы, скользнул взглядом по ее обнаженной груди и почувствовал зарождающееся желание.
«Нет, хватит на сегодня».
Константин нащупал лежащие на столе черные четки и машинально взял их в руку.
— Твои? — удивилась девушка.
— Ага.
— Жемчуг?
— Нет, не думаю. — Куприянов растерянно посмотрел на черные бусины. Он превосходно разбирался в камнях, но определить, из чего сделаны четки, не мог. — Нет, точно не жемчуг.
— Откуда они у тебя?
— Подарок.
— Славные, но… — Леночка пристально посмотрела на четки, а затем, не менее пристально, в глаза Константина: — Знаешь, мне они не нравятся.
— Почему? — удивился он.
— Мне кажется, они смотрят.
В проникающем в кабинет солнечном свете крупные бусины четок переливались всеми оттенками черного.
— Не говори ерунды, — поморщился Куприянов.
Теперь, когда пылающая страсть оставила его, Константин перебирал четки гораздо медленнее, ласково поглаживал пальцами гладкие бусины, и перед его глазами непроизвольно вставал восхитительный образ ночной русалки. Загадочной черноволосой красавицы. «АННА».
— Кажется, наше совещание несколько затянулось, — пробормотала Леночка и, соскользнув со стола, стала поправлять юбку.
Перебирающий четки Куприянов внимательно следил, как девушка приводит себя в порядок, сам застегнул ей лиф, подал блузку и привлек Леночку к себе.
— Мне было хорошо с тобой, маленькая.
— Мы увидимся на этой неделе?
— Мы постараемся.
— Я буду ждать.
Одной рукой он обнимал Леночку за талию, а другой, на которой были надеты четки, погладил ее шею. Девушка чуть вздрогнула, когда прохладные черные бусины коснулись ее кожи, но послушно подалась вперед и страстно ответила на поцелуй Константина.
День прошел в обычной деловой суете. Сбросивший напряжение Куприянов с головой ушел в дела, легко и быстро втянувшись в повседневные заботы. Он уехал из офиса в половине девятого вечера, и вскоре после этого засобиралась домой и Леночка. Она выключила компьютер, пару минут расслабленно сидела в кресле, мягко массируя пальцами виски, вытащила из сумочки косметичку и направилась в туалетную комнату.
В пустынном офисе было очень тихо.
Леночка поставила косметичку на маленькую полочку, пустила воду в умывальнике, мельком взглянула на свое отражение в огромном зеркале и уже собиралась набрать в ладошку жидкого мыла, как ее глаза удивленно расширились. Она снова посмотрела на свое отражение. Розовое жемчужное ожерелье, украшающее ее шею, было черным. Несколько мгновений Леночка ошеломленно разглядывала мерцающие в электрическом свете черные бусины, а затем медленно поднесла к ним руку и осторожно дотронулась до жемчуга пальцем.
Ничего не изменилось.
— Не может быть. Леночка почувствовала, как пробежали по спине неприятные мурашки.
Обхватившие стройную шею бусины смотрели девушке в глаза и зловеще переливались черным. Совсем как четки Куприянова.
Что происходит? Где розовый жемчуг? По телу Леночки разливалась дрожь.
Она снова дотронулась до ожерелья и с криком отдернула руку: жемчуг оказался холодным и скользким! Это не бусины! Это змея обвивает смертельными кольцами ее шею! Ожерелье зашевелилось, и из-за плеча девушки поднялась треугольная голова с немигающими бусинками глаз. Черных и мерцающих, которые властно устремились в расширенные от страха голубые глаза Леночки.
Пару мгновений девушка и тварь смотрели друг на друга. Кольца на шее снова пришли в движение, холодной петлей заскользив по нежной коже Леночки.
— Нет, — еле слышно прошептала девушка. Ее щеку обжег раздвоенный язык.
— Нет!!! — Отчаянный крик потряс безжизненный особняк, заставив подпрыгнуть дежуривших на первом этаже охранников.
Леночка сорвала с шеи ядовитое ожерелье, отбросила его в сторону и пулей вылетела из туалета.
— Вы уверены, что не стоит вызвать врача, Елена Викторовна? — снова поинтересовался Григорий, могучий охранник, с медвежьей нежностью обнимающий девушку. — Успокоительное…
— Нет, спасибо, — тихо ответила Леночка, — я уже в порядке.
В общем-то охранник и сам видел, что девушка постепенно приходит в себя: крупная дрожь, которая била секретаршу Куприянова, ушла, и теперь она лишь изредка всхлипывала, уткнувшись в грудь Григория, но охранник хотел подстраховаться. Кто знает, чем закончится эта история? Истерика, в которой билась Леночка всего несколько минут назад, произвела на него сильное впечатление.
«Заработалась? Или задание какое запорола?»
— Это все, что я нашел в туалете. — Второй охранник, коренастый Валя, показал напарнику фуражку, наполненную крупными розовыми жемчужинами. — Елена Викторовна, это ваше?
Леночка повернулась и взглянула на остатки ожерелья. Ее губы слегка запрыгали.
— Там была змея.
Охранники переглянулись.
— Елена Викторовна, — мягко произнес Валя, — поверьте, в туалете нет змей. Я все проверил.
— Возможно. — У Леночки все-таки хватило сил взять себя в руки. — Возможно, мне просто показалось.
Но от фуражки, наполненной дорогим жемчугом, девушка старалась держаться подальше.
— Валя, вы не могли бы… — ее голос предательски задрожал, — вы не могли бы сохранить это для меня? Я заберу жемчуг завтра. Хорошо?
— Как скажете, Елена Викторовна, — пожал плечами охранник. — Я запечатаю его в пакет и положу в наш сейф. Заберете, когда сочтете нужным.
— Спасибо.
— Может быть, вызвать для вас такси, Елена Викторовна? — заботливо предложил Григорий.
— Нет, я доеду сама, — подумав, отказалась девушка. — Проводите меня, пожалуйста, до приемной — мне надо забрать сумочку.
— Конечно.
Григорий направился следом за Леночкой, но, успев заметить, как Валя многозначительно постучал по лбу пальцем, согласно кивнул напарнику. Девица явно заработалась.
Сегодня Куприянов приехал домой в обычное время: минут за пятнадцать, до того как дети должны были отправиться спать. Он еще успел перекинуться парой слов с Костей-младшим, поцеловал каштановые кудри полусонной Наденьки и пожелал ей спокойной ночи.
Когда Вера, уложив дочь, спустилась в гостиную, Куприянов, сбросивший пиджак и галстук, расположился в глубоком кресле с бокалом коньяка в руках.
— Ты уже пьешь? — Вера устроилась на диване.
— Я поужинал в офисе, — пояснил Константин, смакуя коньяк.
— Как день? — Вера ощущала некоторую неловкость.
«Или натянутость?»
— День прошел так же странно, как начался, — пробормотал Куприянов, разглядывая бокал на свет. — Кстати, я думал, ты перестала принимать транквилизаторы.
— Я и не принимаю. — Вера удивленно посмотрела на мужа.
— Вчера вечером, когда я вернулся, ты спала, и я не смог тебя разбудить.
— Ах, это! — Вера улыбнулась. — Знаешь, мне и самой интересно. Я уснула! Уснула так крепко, что проснулась только в половине двенадцатого! Представляешь?!
— На самом деле?
— И я замечательно выспалась. — Вера подобрала под себя ноги и озорно посмотрела на Костю.
— Мне нужно еще поработать. — Куприянов поставил бокал на столик и поднялся. — Я буду в кабинете.
Это означало, что и спать сегодня он будет там. Война продолжается?
— Костя. — Вера вздохнула. — Костя, ты все еще злишься?
— Нет. — Куприянов задержался, улыбнулся и нежно поцеловал жену в губы. — Я действительно сильно устал. И мне действительно надо поработать.
— У нас мир?
— У нас любовь.
— Я люблю тебя, Кот.
— Я люблю тебя, Звездочка.
Вера блаженно улыбнулась, откинулась на спинку дивана и вдруг тихо вскрикнула. Куприянов резко развернулся:
— Что случилось?
— Откуда это у тебя?
Константин удивленно проследил за испуганным взглядом жены, направленным на блестящие черные четки, которые он вытащил из кармана.
— Откуда они у тебя?
— Четки?
«АННА».
Отвечать надо было немедленно.
— Сувенир из Индии, от Раджива. Черный жемчуг, кстати. А в чем дело?
— Они мне не нравятся, — пробормотала Вера. Черная волна неприятных предчувствий вновь окутала ее. — Они мне не нравятся.
— Ты просто не ожидала их увидеть, — улыбнулся Константин и направился в кабинет.
Вера осталась одна.
Кубань, десять лет назад
Теплая южная ночь мягко окутывала засыпающую землю. Ее бархатный полог, усыпанный блестящими звездами, плавно опустился и на притихшую рощу, превратив ее в мрачный и таинственный массив, и на широкое поле, обманчиво рассеяв линию горизонта. Казалось, победа тьмы неизбежна. Казалось, еще чуть-чуть, и тяжелый покров мрака окончательно смешает небо и землю, лишив наблюдателя всякой возможности понять, в какой стихии он находится, но этого не произошло. Полная кроваво-красная Луна зловещим костром запылала на небе, не позволив ночи стать полновластной хозяйкой земли.
В стоге сена, притаившемся на краю поля, послышалось легкое шуршание и тихий девичий смех.
— Мишенька, не надо.
— Почему не надо, Ань?
— Ну не надо…
— А что же мы тогда здесь делаем?
Их губы встретились, и некоторое время ничто не нарушало тишину летней ночи. Затем девушка снова отстранилась:
— Для этого. Но и все.
Голос был мягок, но чувствовалось, что решение девушка приняла окончательное. На вид ей было лет четырнадцать-пятнадцать. Смуглая, черноволосая, с большими горящими глазами и пухлыми алыми губками, она обещала вырасти в настоящую принцессу. Крепкую, сильную и красивую, под стать своей прекрасной земле. На девушке были шорты-джинсы с отрезанными штанинами и тонкая желтая блузка, соблазнительно облегающая упругую и довольно большую для ее возраста грудь.