Сейчас она продолжит идти, улыбка по-прежнему кривовато застынет на её лице, и она купит свой кофе: три больших порции с крышками. Каждый день происходило одно и то же.
Но не сегодня.
Сегодня она не продолжила идти, и я увидел тень её улыбки, на её лице постепенно появилось задумчивое, заинтересованное выражение. Это было странное выражение для такого юного лица.
Она на мгновение оглянулась на дверь, затем окинула кафе быстрым, беглым взглядом по сторонам. Пока я наблюдал, она моргнула и продолжила идти. Говорят, ноги человека указывают в том направлении, в котором ему больше всего хочется идти, но её ноги так и не сдвинулись, несмотря на тот взгляд на дверь. Она, как всегда, прошла мимо моего кресла и направилась к прилавку за кофе. Она брала три чашки кофе на вынос точно так же, как я всегда пил свой кофе в кружке, и я снова улыбался ей, когда она поворачивалась, чтобы закрыть стеклянную дверь. Это стало происходить с тех пор, как она стала приходить в кафе.
Поэтому сказать, что я был удивлён, когда мгновение спустя она скользнула в кабинку, расположенную под прямым углом от меня, значило бы сильно преуменьшить ситуацию.
— Привет, — сказала она. Её руки сжимали кофейную кружку; изящные, умелые руки, но что действительно привлекало внимание, так это её глаза. Я раньше не видел её достаточно близко, чтобы понять, что они такие светлые, светящиеся серым. — Я Пэт.
Я был удивлён теплом, которое разлилось по моей груди. Она не выглядела застенчивой, эта девочка; но она производила впечатление самодостаточного человека, которое, я бы сказал, не соответствует тому характеру, который требуется, чтобы сделать первый шаг к незнакомцу. Или она уже сделала этот шаг?
— Привет, — сказал я в ответ, и начал закрывать свой ноутбук. Не имело бы значения, если бы я сделал перерыв. — Я Маразул.
— Не- не, — сказала она. — Не останавливайся. Ты сейчас здесь работаешь? Последние несколько дней ты всё время сидишь здесь и печатаешь.
Я снова приоткрыл экран и ещё немного продвинул его вперёд Между человеческим миром и миром За, чтобы он выглядел как обычный ноутбук, каким он и должен быть. Я действительно использую ноутбук для взлома по-человечески, но на самом деле это в основном интерфейс для более сложной работы по магическому взлому.
— В общем-то, нет. На этой неделе я работаю на них как фрилансер.
— А, — торжественно кивнула Пэт. — Думала, у тебя было немного больше вещей, чем обычно. Куда ты все их деваешь?
Она взглянула на моё инвалидное кресло, и я почувствовал лёгкое беспокойство. Мой рабочий ящик обычно стоял в Между, пока он мне не понадобится: в человеческом мире он выглядел как маленький чехол для ноутбука, который я мог засунуть на сиденье своего инвалидного кресла, между внешней стороной бедра и боковиной кресла. Когда мне он нужен, всё, что мне нужно было сделать, это перенести его из Между в мир людей. К сожалению, я как раз перенёс его в мир людей, чтобы порыться в чём-то особом, что я пытался использовать в своих магических попытках. Конечно, в моём кресле не было ничего, что можно было бы использовать для установки рабочего ящика такого размера, и не было достаточно большого отсека, чтобы вместить его.
— Кое-кто принёс их для меня, — сказал я, сделав небольшую паузу, кивая на здание через дорогу, в котором располагалась моя квартира. — Я живу всего лишь через дорогу.
— Оу, — снова сказала Пэт. На её лицо вернулось задумчивое выражение, и если раньше оно было странным, то теперь снова стало каким-то другим. Задумчивое, заинтересованное — и, возможно, слегка настороженное?
Я с удивлением обнаружил, что мне, как ни странно, стыдно за то, что я солгал ей. Кто-нибудь когда-нибудь слышал о том, чтобы Запредельный извинялся за ложь людям? Это не только хорошая политика, но и почти традиция.
Не обращая на это внимания, Пэт потягивала кофе, удовлетворенно выдыхая пар, усыпанный радужными искорками. Она дала мне поработать несколько минут в тишине, прежде чем спросила:
— Тебе не больно?
Я инстинктивно посмотрел на свои руки. Временами, я их не чувствую, когда режусь в Воздушном мире.
— Что? У меня идёт кровь?
Она немного поразмыслила, а потом улыбнулась.
— Ах! Правильно! Извини. Я имела в виду инвалидное кресло. С тобой произошёл несчастный случай?
— Нет, — сказал я и вернулся к работе. Программа для взлома заклинаний не прошла ни один из моих предыдущих тестов, и мне это не понравилось. Это самая абсурдная вещь в работе с магией с помощью электроники — иногда она поддаётся без особых усилий, а иногда полностью отказывается работать. — Я таким родился.
— Ого, — кивнула она. — Думала, неплохое прикрытие.
— Прикрытие? — я не мог не улыбнуться. Её интонация была как та смесь восторга и домыслов, которая заставила меня подумать, что она была из тех человеческих девушек, которые шныряют по городу, надеясь на тёмные делишки и гнусных личностей.
— Ну да! — она снова кивнула, в этот раз с большим энтузиазмом. — Знаю нескольких русалок, которые не любят ходить пешком поэтому передвигаются в инвалидных колясках, когда находятся в Над.
Я продолжал улыбаться, но у меня было чёткое ощущение, что я не могу дышать.
— Ты сказала русалок?
Она действительно шикнула на меня.
— Что, если тебя кто-то услышит?
— Что ты… Что ты такое?
— Я? Просто человек.
— Именно это я и имел в виду, — нахмурившись, сказал я. Мои пальцы зависли над клавиатурой, пока я пытался решить, на чём мне следует сосредоточить больше внимания: на Пэт или на моей программе слияния. — Ты всего лишь человек. Что ты знаешь о русалках?
— Немного. Дышать под водой не умею, поэтому не так уж и много повстречала русалок.
— На самом деле, я не это имел в виду, — я откинулся на спинку кресла, испытывая неподдельное любопытство и даже лёгкую усмешку. — Для человека у тебя очень хорошо получается не отвечать на вопросы.
— Ай да я! — согласилась она, выглядя при этом польщённой и порозовевшей. — В последнее время понемногу набираюсь опыта. Полагаю, твоя мать была человеком.
Я кивнул, ненавязчиво подстраивая что-то в программе лёгким нажатием на клавиатуру. Программа слияния превратила электронный импульс в магический, который плавно растворился в защитных нитях вокруг кафе.
Прекрасно! Вскоре я смогу запустить ещё один тест.
— Да, была. Как ты узнала?
— Атилас говорит, что, если мать — человек, проблемы всегда возникают с человеческой половиной, а если отец — человек, они возникают с Другой половиной.
Мои пальцы оторвались от клавиатуры, когда я почувствовал, как меня охватывает веселье. Для человека она действительно была очаровательна. Откуда она всё это знает и почему именно это?
Мой тест, подумал я, может продолжать ещё несколько минут. Я спросил:
— Да неужели? Что он ещё говорит?
— В основном, «не делай того, Пэт» и «должна ли ты, Пэт»? — сказала она. Она наклонилась вперёд, положив локти на стол, и спросила: — Чем ты вообще занимаешься? Знаешь, твой комп находится на полпути в Между? Я даже не уверена, что он настоящий.
Если я смотрел вниз на свою клавиатуру, то я резко бы поднял голову. Как бы то ни было, кафе как будто слегка пошатнулось. Я сказал в некотором шоке:
— Я в курсе.
Это было не то, что я хотел сказать, но, похоже, Пэт это не показалось странным. Она сказала:
— Ну ладно, раз ты в курсе. Полагаю, именно так у тебя здесь всё и устроено.
— Так и есть, — согласился я, в очередной раз осознавая, что я всё ещё не сказал того, что собирался сказать.
— Ты соврал мне.
В её голосе что, послышался поток разочарования?
— Запредельные обычно тем и занимаются, что врут людям, — указал я, и в этот раз я сказал именно то, что имел в виду. Мне не понравился упрёк в её взгляде, и я добавил: — Если ты знала, почему спросила?
— Хотелось увидеть, станешь ли врать мне, — лаконично ответила Пэт. — Причина в том, что ты пытаешься наложить заклинание на защиту вокруг кафе?
— Ты действительно думаешь, что разумно для человека, который знает слишком много, задавать вопросы незнакомцам? — спросил я её; и, если это прозвучало немного резко, что ж, я всё равно был ошеломлён. Девушка, которая так дружелюбно улыбалась кому-то, как это делала Пэт, не должна была быть такой проницательной — или такой осведомлённой.
— И это тоже мне говорит Атилас, — сказала Пэт.
Она действительно умела не отвечать на вопросы. Мне потребовалось бы всё моё внимание, если бы я хотел точно выяснить, кто она такая. Я запустил последний тестовый взлом с помощью нескольких щелчков мыши и очень небольшого количества магии, чтобы протолкнуть его в Между, где он подтолкнёт За, и сделает мир людей немного ближе, чем обычно.
Конечно, это не сработало бы — не тогда, когда всё ещё приходилось бороться с этим раздражающе липким защитным заклинанием, не говоря уже об ошибках в коде, которые я, вероятно, допустил из-за появления Пэт и её близости. Но это дало бы мне некоторое представление о том, что мне нужно делать дальше, и, по крайней мере, выглядело бы так, будто я всё ещё выполняю свою работу, если гоблины решат проверить меня.
Я слегка отодвинул ноутбук в сторону, откинулся на спинку стула с напускной непринужденностью, которой на самом деле не чувствовал, и спросил её:
— Кто такой Атилас?
— Вот блин! — сказала Пэт, застыв. — Что за фигня?
Я не смог удержаться от смеха.
— Это даже не отклонение от темы! — сказал я. — Ты можешь придумать что-нибудь получше!
— Нет — сказала она, гримасничая прикрывая одно ухо, и открывая, и закрывая рот, как будто пыталась оторвать это ухо. — Я не шучу. Что ты сделал?
— Что ты имеешь в виду? — она, конечно, не могла говорить о моём тестовом взломе, но я всё равно инстинктивно посмотрел на экран ноутбука.
К моему большому удивлению, всё сработало идеально, несущая магия и защитное заклинание были в идеальной гармонии. Я нахмурился, глядя на них. Мне нужно было пройти сквозь них и посмотреть, что именно я написал в коде, который, наконец, позволил обойти защитные нити, которые тормозили все предыдущие попытки. В моём бизнесе полезно учиться по ходу дела.