— Позвони парню сама! — предложила Элли.
— И не подумаю. Мы не поладили. — Джесс вскинула руку, предупреждая возражения подруги.
И почему всякий раз, когда она думала о Сэвидже, в животе начинали порхать бабочки? Это было так давно… и все же мысль о том, что она увидит его снова, заставляла Джесс нервничать и… распаляться.
Люк Сэвидж сидел на ветхой кушетке на веранде своего дома, уперев потрепанные ботинки в не менее потрепанный дубовый стол, и тяжко вздыхал. Поднеся бутылку пива к губам, он отправил ледяную жидкость в пересохшее горло.
Открыв глаза, Люк увидел, как солнце садится за величественную гору Саймонсберг, маячившую над винодельней. Стало прохладно, и он натянул на себя трикотажную, с кожаными вставками, куртку.
— Я так понимаю, ты уже видел финансовую отчетность за прошлый месяц, — нарушил молчание Кендалл.
— Мы так и не вышли на безубыточный уровень. Я не могу продолжать вбухивать деньги в Сен-Сильв. — Люк сел прямо и, когда два его близких друга промолчали, добавил: — Пора бы хозяйству перейти на самостоятельное финансирование.
Кендалл де Вильер покачал головой.
— Мы прекрасно знаем, что перед смертью твой отец извлек из этого бизнеса весь оборотный капитал, оставив тебя с солидным превышением кредитного лимита и колоссальными долгами. Ты оплатил львиную долю этих долгов…
— …деньгами, которые я заработал на других сделках — не средствами винодельни, — подхватил Люк.
Кендалл знал его бизнес как свои пять пальцев: он был не только его бухгалтером и финансовым аналитиком, но и младшим партнером в венчурной компании.
— Мы производим хорошие вина, — небрежно бросил Оуэн Блэк.
Его вялая манера говорить не могла обмануть Люка. Оуэн был одним из самых увлеченных трудяг, которых он когда-либо встречал. Управляющий хозяйством, ответственный за виноградники, маслины, фруктовые сады и сыроварню, он рано вставал и поздно ложился. Точно так же, как и сам Люк.
— За последние годы ты получил несколько высших наград, включая звание «Винодела года», — продолжил Оуэн.
— Это ничего не значит, если наши вина не продаются, — возразил Люк. — Они не расходятся — ни из здешних погребов, ни с прилавков магазинов.
Когда оба друга снова промолчали в ответ, Люк скривил губы и озвучил то, о чем они, очевидно, думали:
— А все потому, что наша маркетинговая стратегия — полный отстой. Скучная, старомодная… И как я не понимал этого раньше?
«А ведь одна дерзкая девчонка когда-то говорила мне об этом, — подумал Люк. — Эх, дел у меня было по горло… Казалось, можно на какое-то время пустить все на самотек… Глупо, глупо, глупо!»
Традиция Сэвиджей «позволить винам говорить самим за себя» заглушалась шумными рекламными кампаниями и яркими этикетками конкурентов. Но Люк не изменил свой подход, ведь традиция в Сен-Сильве была всем. Разве дед и отец не вдалбливали в него это? Совершенство и традиция — вот за что боролись мужчины рода Сэвиджей.
Люк получал лестные оценки за совершенство, но традиция убивала его. Нужно было что-то незамедлительно менять. Если он не предпримет меры по увеличению объема продаж, ему придется или продать Сен-Сильв, или смириться с тем, что вся прибыль, получаемая с других проектов, будет идти на финансирование винодельни.
Кендалл вернулся к теме маркетинговой стратегии, и Люк вспомнил, что где-то валялся план, который мисс Выскочка бросила ему на стол много лет назад. Куда же он подевал ту бумагу? Было бы интересно взглянуть, что она предлагала…
— Напомни, кто будет на совещании? — попросил он Кендалла.
Другу не нужно было сверяться с компьютером, чтобы пробежаться по именам.
— А «Джесс Шервуд концепт» — нет? — осведомился Люк.
— Ты ведь особо подчеркнул, чтобы эту фирму не приглашали! — запротестовал Кендалл.
Люк вскинул руку, утихомиривая друга.
— Я просто проверяю.
Кендалл покачал головой:
— Понятия не имею, почему ты так на этом настаивал. Это молодая фирма, но за последние годы Джесс Шервуд провела несколько впечатляющих кампаний.
— И ты не хочешь позвать ее? — удивился Оуэн. — В чем проблема?
Джесс Шервуд. Он все еще помнил большие карие глаза и белокурые, медового оттенка локоны, высокую стройную фигуру и гладкую кремовую кожу. Помнил ее вкус… сочетание земляничного блеска для губ и мятной жвачки. Люк почти забыл, как выглядела его бывшая жена, зато помнил треугольник из веснушек под правым ухом Джесс.
Он скорее съел бы свой галстук, чем обратился к ней за помощью. Она была острым шипом в его памяти… самым пылким сексуальным приключением его жизни. И помнится, она разобралась, к чему идет дело. А Люк, со всеми своими дипломами и опытом, хваленой способностью вникать в самую суть бизнеса и определять уязвимые места, не смог сделать это — для своей же винодельни.
— А чем тебя не устраивает Джесс Шервуд? — нахмурился Оуэн.
— Джесс стажировалась в Сен-Сильве тем летом, когда я унаследовал хозяйство. Мой развод с сестрой сатаны был в самом разгаре, я не хотел заниматься винодельней, вкалывал, как проклятый, и был…
— Несчастным? — подсказал Кендалл, когда Люк замялся. — Подавленным?
Черт, тогда он имел право зализывать раны. Люк всегда хотел иметь семью и считал, что Мерсия поможет претворить в жизнь эту мечту. И она обещала то, что он и хотел слышать… корни, стабильность… До свадьбы ей удавалось лицемерить, и, вскоре очнувшись, Люк обнаружил себя связанным узами законного брака с алчущей свободы, разбазаривающей его состояние мегерой.
И он решил, что никогда больше не впутается в серьезные отношения и ни за что не позволит женщине снова опустошить его — финансово и эмоционально. Наблюдать за тем, как меркнет его давняя мечта о семье, было больно. Очень больно.
Прищурившись, Люк взглянул на Кендалла.
— Хочешь услышать о Джесс Шервуд? Она была чертовски красивой, и знала это. А еще выскочкой с невероятным гонором. Я едва ее знал, видел всего пару раз. Как-то она ввалилась в мой кабинет и стала читать нотации о моем отделе маркетинга. Назвала их стадом динозавров и с ног до головы забросала меня мудреными терминами. Указала, что именно я делаю не так, и как это исправить.
— И ты выставил ее из офиса? — Кендалл усмехнулся, когда Люк кивнул.
— Джесс Шервуд — этакая надменная мадам, которая будет злорадствовать и тыкать меня носом в тот факт, что нужна Сен-Сильву, нужна мне. Не хочу иметь с ней дело.
«Особенно если она осталась такой же сексуальной», — добавил про себя Люк. Он не сказал друзьям, что сдуру поцеловал Джесс, и она ответила на его поцелуй.
— Это было сто лет назад, — напомнил Оуэн. — Тебе стоило попросить ее приехать.
— Нет. Я не могу с ней работать, — постановил Люк, осознавая, что расписался в своей слабости. Ведь, если Джесс осталась той же горячей штучкой, его ждали бы тяжелые времена. Воспоминания о ней все еще заставляли сходить с ума от вожделения.
Это казалось таким на него не похожим! У Люка были необременительные отношения с хозяйкой винного магазина в городе. Когда ему требовались компания или секс, достаточно было обратиться к «палочке-выручалочке». И не нужно представлять себе неистовый секс на рабочем столе в лучах заходящего солнца…
Люк серьезно взглянул на друзей.
— Послушайте, речь идет не о каком-то там бизнесе, мы говорим о Сен-Сильве — о том, чтобы вернуть ему былую славу, снова сделать первым винодельческим хозяйством в стране. Мне и так трудно справляться с разрухой, в которой оставил хозяйство отец, что уж говорить о Джесс Шервуд…
Многие годы Люк пытался эмоционально дистанцироваться от поместья, но так и не научился бесстрастно к нему относиться. Это были его отрада и его тяжкое бремя. Источник гордости и еще больший источник досады. Он с равным пылом любил и ненавидел Сен-Сильв.
— Ты совершаешь ошибку, — стоял на своем Кендалл. — Она профессионал…
— Закончили с этой темой, — сказал Люк, и в его голосе послышалась твердая решимость. Джесс Шервуд относилась к тому типу женщин, которые все переворачивали вверх дном. Люк с неохотой признавал, что его бизнес, вероятно, нуждался в ней, и все же отдавал себе отчет: это сотрудничество навредит ему и его размеренной жизни.
На этот раз он думал прежде всего о себе… в тридцать шесть он, разумеется, имел на это право?
Глава 2
Джесс в компании Элли вошла в дегустационный зал, примыкающий к погребам Сен-Сильва, взглянула на стулья, расставленные идеально ровными рядами, и вздохнула с облегчением, не заметив нигде Люка Сэвиджа. Кендалл де Вильер, правая рука Люка, изумился, когда Джесс представилась, и на его лице мелькнула паника.
— Это обещает быть интересным, — сказал Кендалл с озорным блеском в глазах.
— Неужели он на самом деле думал, что я ничего не услышу об этом? Его что, это так сильно волнует? — напрямик спросила Джесс.
— Мм…
Джесс отмахнулась, давая понять, что можно не отвечать.
— Я могу где-нибудь спрятаться, чтобы он меня не заметил? По крайней мере, пока он не закончит совещание?
Кендалл вскинул брови:
— В этом наряде? Никаких шансов.
Джесс не стала смущенно опускать взор. Сегодня она надела черное облегающее платье с запахом, черные замшевые туфли на каблуках и длинную нитку искусственного жемчуга. С этими блестящими белокурыми волосами и вызывающе-яркой помадой Джесс невозможно было не заметить.
— Где он? — спросила она, оглядывая комнату.
— Наверное, занят на своих угодьях… — Кендалл взглянул на часы. — Садитесь. Мы скоро начнем.
— А вы спасете меня, если он соберется меня убить? — только отчасти пошутила Джесс.
Кендалл усмехнулся:
— Простите, я не настолько храбр.
Джесс уселась рядом со стеной погреба, спрятавшись за чьими-то широкими плечами. Наклонившись к Элли, она тихо спросила:
— Я совсем с катушек слетела?
— С чего бы это?
— Мы через всю страну потащились туда, куда нас не приглашали, чтобы послушать пожелания человека, кото