«Ну все, все, считай, ты меня разжалобил, – отозвался Джуффин. – Но вообще-то, я не собирался тебя обижать, бедняга. Эта замечательная тучка была моим личным подарком сэру Шурфу. Я постарался сделать так, чтобы большая часть градин падала именно на него».
«Ничего, «меньшей части» оказалось вполне достаточно, – заверил его я. – Если учесть размеры градин, мне хватило бы и одной, а их было не меньше дюжины».
«Ладно уж, больше не буду, – пообещал шеф. – Спи спокойно, горе мое».
«Точно не будете?»
«Если сказал – не буду, значит, не буду, – подтвердил он. – Хватит с вас. Мое настроение уже вполне исправилось, а больше ничего и не требовалось».
«А что, разве наш отъезд действительно испортил вам настроение? – недоверчиво спросил я. – Я-то думал, вам уже все давным-давно по фигу, в том числе и дурацкие выходки ваших сотрудников».
«Ну что ты, Макс, я не такой уж мудрый, – весело объяснил Джуффин. – Просто я умею казаться мудрым и равнодушным – да, собственно, каким угодно. Разумеется, я мог сделать вид, будто своевольная выходка сэра Шурфа мне до одного места. Но иногда надо давать себе порезвиться – почему нет?»
«Что ж, в конце концов, эта маска ничем не хуже любой другой», – согласился я.
«Экий ты проницательный, – обрадовался шеф. – Стук градин по темени явно пошел тебе на пользу. Ладно уж, досыпай, несчастная жертва чужих дрязг. И передавай привет сэру Шурфу. Скажи ему, что у меня больше нет к нему претензий. Вопрос закрыт».
– Тебе сердечный привет от шефа, – меланхолично сказал я своему спутнику. – Ты угадал, это действительно была его туча. Теперь он счастлив, как весенняя птичка.
– Значит, града больше не будет, – обрадовался Лонли-Локли. – Что ж, это замечательно. Меня несколько утомила необходимость защищаться от градин.
– Пусти меня за рычаг, – вздохнул я, нашаривая в дорожной сумке бутылку с бальзамом Кахара. – Что ты там давеча говорил про город Гуриггу и хорошие гостиницы с тремя бассейнами в номере? Сейчас мы быстренько доберемся в этот земной рай. Сегодня я собираюсь спать под крышей. Надеюсь, у тебя нет возражений?
– Ну что ты, – удивленно сказал Шурф. – Я, признаться, чувствую себя несколько неловко за многочисленные неудобства, которые тебе приходится испытывать в этом путешествии.
– Это некоторым разбушевавшимся господам почтеннейшим начальникам должно быть неловко, – проворчал я. – При чем тут ты?
А потом рассмеялся, поскольку наконец-то понял, насколько все это смешно – праведный гнев сэра Джуффина, «страшная месть Кеттарийского Охотника» и моя историческая битва с маленькой тучкой – срам, да и только.
Несмотря на то, что днем дорога, по которой мы ехали, оказалась, мягко говоря, не самой пустынной в Соединенном Королевстве, я умудрился развить приличную скорость. Ловко лавировал среди фермерских телег, запряженных флегматичными рогатыми менкалами, и многочисленных амобилеров, среди которых попадались совершенно причудливые конструкции. Признаться, поначалу я думал, что эти чудовища – последний писк моды, от которой я безнадежно отстал, но Шурф объяснил мне, что в провинции до сих пор ездят на амобилерах, изготовленных еще до Смутных Времен. Народ здесь бережливый и умелый, а уж гениальных механиков-самоучек, специализирующихся на ремонте дряхлых транспортных средств, пруд пруди.
– И никакой магии! – прокомментировал я, изумленно разглядывая амобилер, разваливающийся корпус которого был перевязан многочисленными разноцветными шалями.
– Ну почему же – «никакой»? – возразил Шурф. – Просто местные чудеса несколько отличаются от столичных. Но поверь мне на слово, без ворожбы сия прискорбная конструкция давным-давно развалилась бы.
Невзирая на плотный трафик, в Гуриггу мы прибыли задолго до заката. Я с удовольствием рассматривал высокие узкие дома на улицах этого города – исторической родины нынешней королевской династии. Гуригга казалась не столько городом, в котором много садов и парков, сколько архитектурным ансамблем, построенным в центре очень большого парка. Я бы назвал его лесом, но многочисленные деревья и кустарники выглядели очень уж ухоженными.
– Просто чудо какое-то! – восхищался я. – Хорошо бы купить здесь дом и приезжать сюда хоть иногда, на каникулы…
– Ну и покупай, если хочется, что тебе мешает? – рассудительно сказал он. – Недвижимость здесь дешевая, как и везде в провинции. Ты, пожалуй, полгорода скупить можешь, если приспичит.
– Я подумаю, – ошеломленно сказал я.
Честно говоря, я никак не могу привыкнуть к мысли, что мечтать о простых и приятных вещах, вроде собственного домика в Гуригге, мне уже давным-давно не нужно. Осуществить такого рода мечту проще простого, деньги-то – вот они, в кармане. Впрочем, мечтать о всяческих приятных вещах мне всегда нравилось больше, чем обладать ими.
Мы пообедали в трактире «Гугландский понх». Загадочный «понх» был фирменным блюдом этого заведения, чем-то вроде творожной запеканки, нежной, как суфле.
Шурф оказался большим знатоком и ценителем гугландской кухни, можно было подумать, что я путешествую с сэром Кофой. Впрочем, от Кофы мой друг отличался самым невыгодным образом: спорить с ним было совершенно невозможно. Он безапелляционно потребовал, чтобы я заказал деликатесный суп с хвойной пылью и уттарийские дутые пышки, а также мясную соломку в сладком уксусе, которую подавали на круглых деревянных досках с небольшим, выдолбленным вручную углублением в центре, и гугландский черный креф – зловещего вида, но изумительное на вкус жаркое. Напоследок он навязал мне загадочный «семидневный манхок тетушки Хабби», попробовать который мне так и не удалось. За годы жизни в Ехо я стал довольно могущественным колдуном, но фокусы с уничтожением пищи в особо крупных размерах по-прежнему кажутся мне слишком мудреной наукой.
Поэтому я что-то жалобно пискнул и пополз досматривать утренние сны, благо при трактире имелась гостиница, состоявшая всего из четырех небольших, но уютных комнат, которые, к счастью, пустовали. Впрочем, мне показалось, что это их нормальное состояние. Радость хозяев, выяснивших, что мы собираемся снять их все, пусть даже всего на полдня, не поддавалась никакому описанию. В одной из комнат уже развалился на ковре Друппи, несколько ошалевший от такого простора после того, как чуть ли не сутки ютился под задним сиденьем.
Я упал на низкую кровать без ножек, похожую на очень толстый пружинный матрас, и закрыл глаза. Но мне тут же пришлось снова их открыть. Над моим ухом раздалось деликатное покашливание Лонли-Локли.
– Видишь ли, мне совсем не хочется спать, – вежливо произнес он. – Купание, при всем желании, не отнимет у меня больше двух часов, а пешая экскурсия по Гуригге не кажется мне достаточно увлекательным занятием. Я подумал, возможно, тебя не слишком обременит просьба достать для меня несколько книг из Щели между Мирами? В этом случае я мог бы провести время с удовольствием и не без пользы.
– Сейчас попробуем, – героически зевнул я.
Привычным движением сунул руку под одеяло, подождал несколько секунд. Конечность послушно онемела – было бы правильнее сказать, что она исчезла вовсе. Я призвал на помощь воображение, нарисовал перед внутренним взором полку в книжном магазине и представил себе, как сметаю в сумку новенькие книги в твердых переплетах, заманчиво пахнущие клеем, типографской краской и непрочитанными историями. Мое воображение всегда отличалось некоторым своеволием – в частности, сейчас оно с удовольствием дорисовало, как большая часть книг пролетает мимо сумки и падает на пол. Но несколько экземпляров мне все-таки досталось.
Тут я с изумлением понял, что чуть не заснул, оставив свою несчастную беспризорную конечность болтаться в Щели между Мирами. Встрепенулся, заморгал и выдернул руку из-под одеяла. Улов оказался богатым: целых три книги. Вообще-то, до сих пор мне не удавалось добывать больше одного предмета за сеанс, а тут – такое изобилие.
– Тебе везет, Шурф, – улыбнулся я, разглядывая свою добычу. – Во-первых, целых три книги сразу. Во-вторых, они самые настоящие, а не из какой-нибудь «Библиотеки Мёнина». Я сам когда-то все это читал. Хорошие книжки и, самое главное, очень разные. Не понравится одна – берись за другую.
– Спасибо, – проникновенно сказал Лонли-Локли, бережно прижимая мою добычу к груди. – Я не устаю благодарить судьбу за счастливую возможность читать книги, написанные обитателями иного мира. Хотя, по справедливости, благодарить следовало бы в первую очередь тебя. Теперь спи сколько хочешь, Макс, я тебя больше не побеспокою.
– Не сомневаюсь, – фыркнул я. – Боюсь, ближе к ночи мне еще придется валяться у тебя в ногах и стонать: «Пожалуйста, поехали дальше!»
– Валяться у меня в ногах и стонать совершенно не обязательно, – серьезно сказал он. – Обычно бывает достаточно просто вежливо попросить.
Сэр Шурф неторопливо удалился, нежно поглаживая корешки «Иствикских ведьм» Апдайка, «Арабского кошмара» Ирвина и своего старого знакомца Стивена Кинга, который на сей раз намеревался побаловать моего друга романом под названием «Оно». Я дал себе честное слово, что не успокоюсь, пока не заставлю Лонли-Локли добросовестно отрецензировать каждую книжку. Могу себе представить… Впрочем, нет, не могу.
Когда я проснулся, за окном уже было темно. Сэр Шурф так и не осчастливил своим присутствием ни одну из четырех комнат – к величайшему восторгу Друппи, который с грацией напившегося пива кенгуру гонялся за лунными бликами и трепещущими на ветру вышитыми занавесками. Я одобрительно понаблюдал за его прыжками и отправился производить ревизию местных бытовых удобств.
Бассейнов оказалось не три, как надеялся мой друг, а всего два. Зато они были просторными и глубокими, а вода в них – горячей и ароматной. Именно то, что мне требовалось.
Спустившись в трактир, я обнаружил, что обеденный зал почти пуст. Только за самым большим столом восседал сэр Шурф, намертво влипший в книгу. Перед ним стояло неописуемых размеров блюдо, на котором громоздилась жареная туша – мне показалось, что мой друг вознамерился сожрать, как минимум, коня. Шурф машинально отщипывал от это